- Ступайте, но повязки берегите, - махнул рукой Риланкоши. – Быстрее заживёт.
Один из Яймэнсов метнулся к окну, но прорезь в толстой стене оказалась слишком узкой – и сородич, насмешливо раззявив пасть, вылетел за дверь первым. Отставший с сердитым шипением помчался за ним. Эльфы переглянулись и дружно фыркнули.
- Постойте! – Кесса потянула Риланкоши за рукав. – Они точно поправились? Им так плохо было… Больше такого не будет? Что это за напасть?
«Подземная лихорадка?» - едва не вырвалось у неё, но она вовремя прикусила язык. Риланкоши повернулся к ней. Он был угрюм.
- Приступов больше не будет, о Кесса. Но вот знак это плохой. Похоже, речь о третьей луне… Иллингаэн! Где ты ходишь?!
- Только услышал вопли – пошёл к тебе, - эльф в чешуйчатой броне остановился у водяной чаши и поцокал языком, подзывая к себе шонхора. Четырёхкрылый ящер опустился на его руку и положил голову на костяшки пальцев, напрашиваясь на ласку.
- По всему замку? – спросил предводитель Детей Намры. – И никто, кроме хесков, не почувствовал?
- Ни мы, ни знорка, ни звери, - покачал головой Риланкоши.
- Идём к княгине, - нахмурился Иллингаэн. – Не хотел бы я оказаться правым, но… Хаэй! Кен’Меланнат! Возвращайтесь к делам, ничего не бойтесь, но за ворота – ни ногой!
…Вечером в Зале Чаш было сумрачно – светильники притушили, кувшины с вином куда-то пропали, и никто не пел и не кидался цветущими щепками и огненными бабочками. Изредка слышался одинокий голос, и тот быстро стихал. Даже вокруг циновок, заменивших столы гостям-Яймэнсам, было тихо, и детёныши, не наигравшиеся за день, возились молча и шипели вполголоса.
Вошла княгиня Миннэн, кутаясь в пепельно-серую накидку. Иллингаэн, хмурый, как зимнее небо, занял своё место за столом, потянулся туда, где раньше стоял кувшин с вином, нашёл лишь пустое место и досадливо поморщился.
- В небе три луны, о Кен’Меланнат и те, кто укрылся в его стенах, - негромко проговорила Миннэн, разворачивая серое полотнище. – Этой весной пробудились не только воды. Агаль вышел из Бездны. Через несколько месяцев весь Хесс накроет Волна. Мы поднимаем знамя трёх лун и укрепляем стены. Наши ворота открыты для тех, кто хочет сохранить жизнь и разум.
- Мы получили вести со всех сторон, - хмуро сказал Иллингаэн. – Это Агаль, все его слышали. А поскольку ещё не было случая, чтобы он, проснувшись, не дошёл до самых пещер Энергина… Берегите свой разум, обитатели Хесса. Волна уже в пути.
…«Волна… Река моя Праматерь… и Нуску Лучистый, и все боги! Волна… Этого ещё не хватало!» - несвязные обрывки мыслей одолевали Кессу всю ночь, и заснуть ей не удалось. Она с надеждой заглядывала в Зеркало Призраков, но там клубилась серая муть. Древнее стекло ничего не знало о Волнах – и Кесса предпочла бы ничего о них не знать.
Когда Речница, вылив за шиворот горсть ледяной воды, выбралась из кокона и влезла в полосатую броню, первые из авларинов-учеников уже вошли в залу, и лучники принялись делить мишени. Копейщики, разобрав шесты, устроили шуточный бой – и в их криках был смех, были упоминания Илирика, и Келги, и знакомых Чёрных Речников, и славных эльфийских воинов, - не было только страха и отчаяния. «Нуску! Они что, весь свой ужас вручили мне?!» - нахмурилась Кесса, и холодные пальцы, стиснувшие её сердце, слегка разжались.
- Тихо! – Иллингаэн, незаметно подобравшийся к лучникам, ударил посохом по мишени, которую они отбирали друг у друга, и юнцы отступили на пару шагов. – Ты, ты и ты – за мной, вы – ждите.
Не прошло и десятка мгновений, как эльфы вернулись – и принесли множество дисков, вырезанных из податливой коры, и полосатых шаров с хвостами из ярких лент. Все, забыв о тренировке, обступили их и загомонили, и даже Кесса протиснулась к странным штуковинам, но возглас Иллингаэна вновь разметал всех по углам.
- Все с деревяшками – на ту половину, Куулойри вами займётся. Я беру лучников. Кто уже стрелял по летучим мишеням, покажет мастерство, потом дойдёт очередь и до остальных.
- А в дозор нас возьмут? – спросил Вейниен. – Мне уже тринадцать зим, и я умею драться!
- Значит, встанешь на стену, когда дойдёт до битвы, - хмуро взглянул на него Иллингаэн. – Кто из иллюзорников здесь? Некогда играть, идите к Риланкоши, у вас лесной урок!
Авларины разбежались по зале, один из хвостатых шаров взмыл в воздух и заметался под потолком, легко уклоняясь от града стрел, на другом краю залы мечники разбирали деревянные клинки и щиты. Кесса застыла на месте, будто скованная льдом.
- А ты о чём думаешь, знорка? – Иллингаэн крепко взял её за плечо и развернул к себе лицом. – Или Чёрным Речникам Волна не страшна?
Кесса мигнула.
- Я пойду домой, - тихо, но твёрдо сказала она. – Там не знают о Волне. Если она прорвётся, всех там убьют.
- Домой? Сейчас? – покачал головой Иллингаэн. – Ты и дня не проживёшь, Речница. Мы сейчас не отходим от стен Меланната, а что говорить о тебе! В небе великие дожди и ветра, у диких зверей – гон, и хески от них не отстают. Сгинешь, знорка. Не выходи из замка. Впрочем, тебя и не выпустят.
- Что?! – Кесса, забыв о Волне, впилась взглядом в авларина. – Мне не говорили, что оставят меня тут навечно!
…Хвост последней алайги промелькнул в воротах, и Кесса едва успела отскочить от падающей решётки. Кованые шипы вошли в углубления мостовой, и в просветах прутьев заколыхался зеленоватый туман. Из-за стены слышалось деловитое фырканье и чавканье, что-то похрустывало и скрежетало, плескалось и шелестело, иногда перекликались между собой полузнакомые голоса, а порой, заглушая и все звуки застенья, и шум дождя, из леса долетал оглушительный вопль, переходящий в клёкот.
«Чтоб им провалиться! И тут не пройти,» - Кесса потрогала решётку – точнее, попыталась её тронуть. Воздух, уплотнившись, оттолкнул её ладонь.
- Хаэй! Знорка, не виси на воротах. Так и пораниться недолго, - заметила со стены стражница Миннайлан. Кесса нередко видела её среди дозорных над воротами, а иногда встречалась с ней, пробегая мимо шорной мастерской.
- Почему меня не взяли в поход? – крикнула она, подняв взгляд на Миннайлан. – Я тоже воин!
- Какой ещё, к Вайнегу, поход?! – озадаченно мигнула та. – С кем воевать?!
- С Волной! – возмущённо ответила Кесса. – Куда они все поехали?! И Куулойри, и Миннэн, и Иллингаэн, - и с такой большой армией?!
- Где армия?! Что-то не то с тобой, знорка, - нахмурилась авларинка. – Полутысяча Куулойри поехала смотреть укрепления. Княгиня с отрядом – проверять дороги после ливней. А Иллингаэн готовит лес к приходу гостей. Думаешь, лесным жителям от Волны меньше достаётся?
- Значит, вы строите стены и ловушки? – неуверенно усмехнулась Кесса. – Но у вас такое войско! Почему вы не поедете и не расправитесь с Волной у истоков?
- У Волны нет истоков, - ответила Миннайлан. – Агаль подбирает существ, где может. Отряды пойдут со всех сторон! Как ты найдёшь их сейчас, когда их нет?!
С окрестных постов на шум стянулись другие авларины. Кесса посмотрела на них с надеждой, но они лишь нахмурились и согласно кивнули.
- Тогда почему бы не заткнуть пасть Агалю? – спросила она. – Вы – мудрый народ, вы знаете, где он зарождается. Я отправилась бы с вами и покончила с этой напастью.
Авларины переглянулись, кто-то горько усмехнулся.
- Это невозможно, знорка. Многие пытались, - вздохнула Миннайлан. – Всё, что по силам нам, - выстоять и пропустить Волну над собой. Вам, наверху, придётся труднее.
Полотнище с тремя лунами, приколоченное над воротами, вздулось под порывом ветра, но никуда не улетело – дождь бросил его обратно на камни.
…Меланнат почти опустел – немногие из старших оставались на день в его стенах, и большинство юнцов уходило за стену с утра, не пугаясь ни дождя и ветра, ни воплей на все голоса, доносящихся из дебрей. Мастерские закрылись – только шорники ещё работали, и кузнецы созвали юнцов себе на подмогу, и что-то шипело и клокотало за тяжёлой дверью в залу алхимиков. Не только юнцы, но и дети, которым едва семь зим исполнилось, учились владеть копьём. В башнях раздавался грохот и треск, иногда стены вздувались пузырями, но, сколько Кесса ни заглядывала в бойницы, она так ничего и не рассмотрела.
«Говорят, Волна делает землю бесплодной,» - думала она, под водяным щитом пробираясь к грибной башне. «А грибы как росли, так и растут. Может, княгиня Миннэн что-то напутала?»
Дверь распахнулась, выплюнув под дождь очередной клубок чешуйчатых тел. Один из хесков – с прокушенным, бессильно висящим крылом – выкатился из-под груды сородичей и кинулся вверх по стволу Древа. С толстой ветки он перепрыгнул на крышу, где и распластался, как циновка. Остальные Яймэнсы поднялись, озадаченно переглядываясь, один зашипел и бросился на другого, тот щёлкнул челюстями, впиваясь в его плечо. Третий, отмахиваясь от дождевых струй, укрылся под навесом и сел на скамью, довольно щурясь на драку. Кесса юркнула в башню – дерущиеся хески занимали слишком много места во дворе, увернуться от них было нелегко.
«Зима уже кончилась,» - думала она, карабкаясь по лестницам в удушливом влажном мареве башни. «А Яймэнсы и не думают улетать. Зачем они тут? Может, ими уже завладел Агаль… Да они и без него – не подарок!»
С полным коробом грибов она вышла во двор и едва успела прикрыться водяным щитом от ливня, как из-за угла вылетело что-то большое и чешуйчатое.
- Уррмх! – выдохнуло оно и цапнуло Кессу за плечо, замахиваясь второй лапой. Рука Речницы сама скользнула вниз, к ножнам, и хеск изумлённо зашипел, когда лезвие упёрлось ему в шею.
- Сгинь, тварь Волны! – крикнула Кесса и вновь замахнулась – и вспорола бы хеску горло, если бы он не метнулся в сторону.
- Хаэй! – со стены, не тратя времени на поиски лестницы, спрыгнул авларин-страж. – Стойте, оба!
Отпрянувший Яймэнс, испуганно мигая, ощупывал шею. Нож проткнул толстую шкуру – остриё побагровело, и на пальцах хеска темнела кровь.
- Ты что?! Я есть хотел, и только! – опасливо пригнувшись, он отступил ещё на шаг. – Я грибов хотел попросить! Сказала бы, что нельзя…