Войксы. Кесса слышала их голоса, но разглядеть падальщиков с высоты не могла. Зато она видела огромных чёрных зверей, разрисованных яркими полосами, багряных шипастых чудищ и сверкающих драконов.
- Горка – добрый ящер, мало храбрости нужно, чтобы заглянуть ему в пасть, - прошептала она, склоняясь над бездной. – Апи Фаатуланга с роднёй праздновал Семпаль под гребнем Волны. Вот он – действительно храбрец.
Она погладила пальцем пушистое перо, подвешенное к Зеркалу Призраков, - ещё одно украшение древнего артефакта. Зеркало ничего не отражало, только чёрные волны, поднимаясь из стеклянной глубины, катились от края до края оправы.
Снизу затрещало, потянуло гарью. Нингорс взял чуть выше, распугав стаю небесных рыб, и его грива встала дыбом. Кесса посмотрела вниз и увидела то, что пару дней назад было придорожной харчевней – а может, домом поселенца. Сейчас хижина превратилась в огромный костёр, и красное чешуйчатое создание с торчащими из спины шипами плевалось в него пламенем, раздувая огонь до небес. Двое его сородичей стояли на берегу канала, по колено в размытой грязи, и багряными вспышками разносили укрепления канала в щебень. На покинутом поле ничего не росло, кроме чахлой травы, - все овощи были выдерганы с корнем, и вода затопила его, превратив в грязевое болото. Огромный отряд Волны, не замечая ни пожара, ни веселящихся хесков, переходил канал по мосту, но места хватало не всем – и существа прыгали в воду и брели по колено в грязи – так же быстро, как шли по ровной дороге.
- Огненные Скарсы, - сказал Нингорс и ударил крыльями, поднимаясь выше, под защиту облаков. – Живут у Бездны. Уже дошли до Рата.
- Подожди! – Кесса зажмурилась, пытаясь представить себе Хесс – весь, от побережья Бездны до пещер Энергина. – Они… уже прошли… пол-Хесса? Значит, те, кто жил здесь… и те, кто жил выше…
- Выходят из Энергина, - закончил за неё Нингорс. – Если в пути не замешкались. Это нам мешают границы. Волна их разбивает.
«Выходят из Энергина,» - перед глазами Кессы встала древняя каменная арка за прибрежными тростниками. «Прямо сквозь Провал… выходят и переходят Реку, и все пещеры Фейра…»
Она вздрогнула и прижала кулак с намотанными на него поводьями ко рту. «Боги великие, только не это! Не может же быть всё вот так… Речники, и Король Астанен, и его чародеи, и могучие сарматы… Неужели они не справятся? Вайнег, Вайнег и его Бездна, что за скверная легенда ожила этой весной?!»
Лиловые сполохи пробежали по облакам, отразившись в Зеркале Призраков. Кесса мигнула, ожидая громового раската, но в небе было тихо, только беглые синие огни то вспыхивали, то угасали.
- Нингорс, смотри, какие странные молнии!
- Это сигнальные огни, - хеск шумно втянул воздух, принюхиваясь. – Корабли ратцев висят тут, в тучах, и сигналят друг другу. А может, внизу город, и они говорят с ним. Я вижу тут множество мороков, аж в глазах рябит!
Кесса огляделась по сторонам и увидела тучи с редкими просветами – клочковатые острова небесного пуха, тёмные и белесые, узкие силуэты летучих рыб и микрин, распростёртые крылья ящеров-падальщиков. Внизу текла река, её берега поросли тростником, а вдоль них тянулись взрытые гряды, валялись выдранные из земли подпорки и молодые деревца, чернели горелые плеши. Ни кораблей, ни города…
- Как мы найдём город, если он так хорошо спрятался? – недоумённо спросила Кесса. – Ты совсем его не видишь?
- Забудь о городах, Шинн, - недобро оскалился Нингорс. – Нас пристрелят на подлёте. Плохое время для путешествий…
Хески, едва различимые с высоты, раздирали в клочья опрокинутую повозку на обочине. Её дощатая обшивка уже валялась вокруг, разбитая в щепки, и демоны доламывали прочную печь. Пахло гарью, кровью и близкой грозой, и Клоа, выстроившись клиньями, летели над долиной, обгоняя отряды Волны, разворачиваясь и возвращаясь к ним.
«Такая орда… Если кто-то там и опомнится, другие разорвут его на месте,» - думала Кесса, опасливо выглядывая из-за крыла Нингорса. «Если бы кто-то связал их всех и обездвижил, или рассеял стаи по степи… Там тысячи тысяч могучих хесков! Кто их остановит?!»
Последний клок облаков проплыл мимо, и Кесса спохватилась – Нингорс опустился слишком низко. Вздыбленный мех на загривке потрескивал, выбрасывая искры.
- Куда?! – Кесса обхватила шею хеска, напоролась на шипы, но даже не поморщилась. – Нингорс! Ты снова слышишь зов?
- Агаль, - выдохнул Алгана, разворачиваясь от земли к облакам. – Он не умолкает. Держи меня, Шинн. Я уже не надеюсь удержаться.
…Им удалось найти место для отдыха – в заброшенном поле, поодаль от дорог, где Волна проложила себе русло. Наспех взрытые гряды были завалены сохнущей ботвой неизвестных Кессе растений, чуть в стороне тянуло гниющим илом от развороченного и разлившегося канала, ветер ворошил сухие листья и ерошил пыльный мех на спине Нингорса. Алгана лежал, растянувшись на брюхе и раскинув в стороны руки и крылья. Утолив жажду, он отдыхал. Кесса сидела рядом и грызла одеревеневшую полоску мяса, заедая сухими листьями. Опустевшая фляжка из-под уна лежала у её ног. «Всё, больше не будет пряностей,» - думала Речница, тоскливо обнюхав пресную еду. «Надо бы добыть соли…»
Что-то зашуршало ботвой, и Кесса вскинулась, но Нингорс, лениво приоткрыв глаз, лишь фыркнул. По грядам, подбирая иссохшие листья, бродил жёлтый ящер – куман. На его шее болталась оборванная верёвка, и он подволакивал лапу – и даже Кесса учуяла, как пахнет от него запёкшейся кровью и палёной шкурой. Он выбрался из-за гребня грядки, привстал на задние лапы.
- Хшш, - старательно зашипела Кесса, протягивая руку к куману. – Хшш! Иди, иди сюда…
Ящер приоткрыл пасть, фыркнул и замотал головой. Речница шевельнула пальцами, извлекая из воздуха водяной шар.
- Иди сюда, я дам тебе воды…
Куман подался вперёд – и встал на дыбы. С испуганным хрипом он бросился наутёк, перемахивая через гребни грядок, и Кесса, озадаченно пожав плечами, села на землю.
- Похоже, он тебя увидел, - тихо сказала она. – И испугался. Где его хозяева?
- В Кигээле, должно быть, - буркнул Нингорс, переворачиваясь на бок и принюхиваясь к ветру. – Ты видела его рану?
- Не-а, - покачала головой Кесса. – Слишком быстро он убежал. Что там, Нингорс? Что ты учуял?
- Хесков, - оскалился Алгана, резким движением поднимаясь на ноги. – Пора лететь.
…Два отряда Волны столкнулись внизу и теперь колыхались на месте, сливаясь и перемешиваясь. Иногда в толпе что-то вспыхивало то холодной синевой, то багрянцем, то неистовым белым огнём, и Кесса робко надеялась, что воины Агаля передерутся, но нет – вскоре колыхания прекратились, и объединённые орды пошли дальше вместе, грязным пятном растекаясь по равнине. Дорога была им узка, многие шли напрямик – через гряды, брошенную ботву, поломанные изгороди и взбаламученные каналы.
Можно было бы взлететь повыше, но ветер разогнал облака. Кесса посматривала на небо – может, в вышине промелькнут выступы сталактитов на сводах огромной пещеры? – но видела только мутные пятна – скопления небесной тины. Живые летучие острова, оставшись под солнцем и остужающим ветром, озадаченно колыхались, и реющие вокруг них стаи разведчиков-ро искали хоть клок облачной дымки, но не находили ничего. Один из них спустился к Нингорсу, облетел вокруг его крыла, сунулся даже к пасти, но хеск щёлкнул зубами, и четырёхглазая рыба метнулась в сторону.
Кесса видела за тающими в тумане извивами узкой реки воздушную стену, озаряемую частыми зелёными сполохами, чуть правее – тёмное море низкорослых деревьев, совсем не похожих на поднебесные папоротники Венгэтэйи и зубчатые стены ратских хвощовников. Оттуда дул прохладный ветер, и Речнице даже мерещился запах тающего снега, но поверить в него она не решалась. «Откуда здесь, в Рате, снег? Хорошо хоть, ветер остужает, не то сварилась бы в доспехах…» - угрюмо думала она, выглядывая на земле пятачок, далёкий от всех дорог и свободный от воинов Волны. Но внизу всё тянулся и тянулся бесконечный отряд, и Нингорс никак не мог обогнать его. Тучи летающих демонов над ордой с высоты казались стаями мошек – они тоже завязли в Волне, накрепко привязанные к ней зовом Агаля. «Интересно, как он зовёт?» - думала Кесса, глядя на Нингорса. «Жаль, спросить некого…»
Отдалённый грохот долетел до её ушей, она вздрогнула и замигала, высматривая грозовые тучи, но небо было чистым – только одна расплывчатая точка чернела в нём, и к ней, покинув огромное войско, вдруг устремилась крылатая стая. Нингорс, сердито рявкнув, чуть изогнул крыло, разворачиваясь в воздухе. Точка приближалась, и Кесса учуяла запах гари – пылающего дерева, тряпья и венгэтского угля.
- Нингорс, смотри, корабль! Ох, летел бы он отсюда…
Маленький хасен с тремя сшитыми в один шарами рад был бы улететь – но только вертелся в небе, как подхваченный вихрем, и плевался во все стороны горячим дымом. Его корму как ветром сдуло – только обугленные доски торчали во все стороны, а при каждом рывке выпадали осколки металла и кирпича. Шары выдыхали горячий воздух – неслаженно, невпопад, только дёргая корабль из стороны в сторону. На палубе с багром наперевес металась, отбиваясь от когтистых тварей, чумазая и взъерошенная Акаи. Птицы Волны облепили борта корабля, десятками вцепились в ткань шаров и тросы, раздирая их клювами. Часть обшивки ещё мерцала, изредка принимая цвет белесого неба, и стайка Клоа реяла рядом, поглощая последние капли магии из рассыпавшегося морока. Обшивка под их бирюзовыми телами отчётливо дымилась.
- Закрой глаза! – рявкнул Нингорс, прижимая руки к груди, и Кесса послушно зажмурилась, но неистовая вспышка хлестнула по векам, на несколько мгновений ослепив Речницу багряным огнём. Резкий запах недавней грозы и плавящегося камня ударил в ноздри, в ушах зазвенело от испуганных и растерянных воплей. Чьи-то когти скользнули по плечу, и Кесса развернулась, целясь кулаком в невидимого врага, но огромная птица не собиралась нападать – она, покачиваясь с крыла на крыло, медленно опускалась на землю. Воины Волны осыпались с корабля дождём, те, кто драл шары, шмякнулись на палубу, и Акаи багром выталкивала их за борт. Клоа, жадно шевеля ротовыми щупальцами, прилипли к обшивке, их головы повернулись к Нингорсу, но от гневного рыка они нехотя отлипли и неспешно поплыли прочь.