- Можно ходить, можно сидеть, - продолжал пояснения Хальконег, быстро открывая ниши в стене и выбирая что-то стучащее и шуршащее из неразличимых в полумраке груд. – Но лежащему удобнее. Хотя кому-то легче, если сесть на корточки. Рукава закатай чуть выше локтей, штанины – чуть выше колен. Теперь замри.
На руках и ногах Кессы – у локтя и у колена – защёлкнулись толстые тяжёлые браслеты. Они были обшиты кожей, но внутри были, похоже, камни или железки, и весили они немало. Кесса шмыгнула носом – жир, которым ей намазали руки и ноги, был весьма пахучим, и запах ей не нравился.
- Будет жечь, и сильно, - предупредил Хальконег, возясь с браслетами. Из них торчали какие-то штырьки и скобы, и все они двигались и пощёлкивали.
- Не пытайся снять их – не выйдет, - хеск передвинул последний штырёк и вытер руки. – Если боль покажется чрезмерной – кричи. Я отсчитываю положенное время, когда оно истечёт – я вернусь.
Он вышел. Плита заскрежетала, возвращаясь в пазы, но не до конца – осталась небольшая щель. Кесса села на лежак, с недоумением разглядывая браслеты. «Что там, внутри?» - она потрогала скобы и клёпки и убедилась, что они не двигаются. Что-то холодное прижималось к коже с той стороны. «Может, там камни, о которых сказал колдун?» - Кесса поднесла браслет к уху, но ничего не услышала. «Там ничего не шевелится…»
Раскалённая игла впилась в локоть, и Кесса вздрогнула и схватилась за браслет. Он оставался таким же холодным снаружи – но с другой стороны вокруг руки сомкнулся горячий обруч. Он нагревался всё сильнее, и Кесса принялась дуть на руки, но жжение не унималось. Горела не кожа – будто всё внутри, кости и жилы, скрутилось и обвилось вокруг раскалённых углей. Волна жара прокатилась по телу, вышибая испарину. Кесса стиснула зубы. Её трясло, и чем дальше, тем сильнее, волны жара шли одна за другой, то накрывая всё вокруг алой пеленой, то отступая – и тогда тусклое сияние церитов казалось Кессе нестерпимо ярким. Она зажмурилась и свернулась клубком на лежаке. Воздух вокруг как будто густел с каждой секундой, и всё труднее становилось дышать.
- Хаэй! – дверная плита лязгнула, и Хальконег заглянул в пещеру. Едва окинув её взглядом, он быстро подошёл к Кессе. С тихими щелчками упали браслеты, снова запахло неведомо чьим жиром, и «колдунья» кое-как, мотая головой и жмурясь на свет, села на лежаке. Она посмотрела на руки, ожидая увидеть багровые пятна и пузыри, но кожа даже не порозовела. В голове гудело, во рту пересохло, жар и холод сменяли друг друга в крови.
- Выпей и посиди на месте, - Хальконег дал ей чашку с водой. – Результат, как я вижу, неплох.
- Результат? – Кесса изумлённо мигнула. – Но я ничего не…
- Опыт, - Хальконег постучал пальцем по кожистой складке над глазом. – Камни справились.
- Ал-лииши! – Кесса вскинула руку и даже не успела донести её до чашки. Поток воды выплеснулся из сосуда и повис над её пальцами, сверкая и переливаясь отражённым светом. И тут же раскалённая игла вошла под лопатку, и Кесса согнулась пополам, выронив и чашку, и водяной шар. Хальконег покачал головой и подобрал сосуд с пола.
- Как всегда, - пожал он плечами. – Знорки себя ведут так же, как юнцы из Пещер. Что же, это следует записать…
Вручив Кессе наполненную чашку, он вышел.
…Водяной шар висел посреди зала, распухая на глазах, он клокотал и выплёвывал брызги, но поступающая неведомо откуда влага всё наполняла и наполняла его, пока он не стал больше Кессы. Она осторожно подняла руки – вслед за ними поплыл и водяной сгусток, медленно-медленно, пока не наткнулся на край бочки и не пролился внутрь.
- Хм-хм, - Хальконег-отборщик неопределённо пошевелил пальцами. – На мой взгляд, сносно. А ты, Сиарнон, что можешь сказать?
- Это вода, - Кутт зачерпнул из бочки и понюхал жидкость, потом осторожно лизнул. – Вкусная вода. Как из родника. Мастер! А меня так научишь?
- Не твои наклонности, - отмахнулся Хальконег. – Ну а тебе, знорка, пора отдохнуть. Молодые маги часто переутруждаются. Три-четыре простых заклятия в день – вот твой предел… до конца месяца, по крайней мере.
- Ага, - кивнула Кесса, потирая локоть. Жжение ещё ощущалось – глубоко под кожей, в костях. «Вот оно какое – пробуждение магии…»
- И так можно сделать мага из любого человека? – спросила она, дрожа от волнения. – Из каждого жителя Реки?
- Хэ-э, хэ-э! – нахмурился Хальконег. – О таких делах речи не было. Я обещанное выполнил, вы со мной расплатились, теперь идите своей дорогой. И не надо меня ни во что втягивать! А то стражу позову.
Он отступил на шаг и завёл руки за спину, как будто потянулся за оружием.
- Прости, мастер, я говорила не в обиду тебе! – поспешно заверила Кесса и сама попятилась. – Но если бы ты согласился – вся Река была бы тебе благодарна, и в легендах…
- Этого ещё не хватало, - скривился хеск. – Уходите!
Светящаяся арка, выпустив Кессу и Сиарнона, тут же погасла, и пролом слился со стеной. Новоиспечённая колдунья ткнула в него пальцем, но нащупала только шершавый холодный камень. Никакой двери тут не было.
- Да, Чёрная Речница, умеешь ты пугать жителей, - криво усмехнулся Кутт, показав все клыки. – Твоих соратников тут нет… были бы – весь Халкес только о них и говорил бы. Если уж от твоего появления сплетни взвились, как пчелиный рой…
- Мне жаль, что так скверно всё получилось, - Кесса виновато покосилась на дверь. – Тебе и Хуртсе не будут вредить из-за этого?
- Да кто будет вредить-то?! – удивлённо фыркнул хеск. – Ты никому плохого не сделала. А за слова, даже за странные, у нас не бьют. Ну да ладно, то уже не мои заботы. Желаемое ты получила, и мы в расчёте. Куда теперь пойдёшь?
Кесса уткнулась взглядом в стену и задумалась. Где-то совсем рядом бурлила вода – реки текли над её головой, и сосредоточиться было непросто.
- Вниз, - ответила она наконец и растерянно взглянула на Сиарнона. – Вот только я не знаю дороги…
Часть 4. Главы 11-12. Кесса ищет дорогу
Глава 11. Дымные своды
- Лаканха!
Водяная взвесь прохладным облаком окутала пальцы. Прозрачный шар, растянувшись в полёте, врезался в стену и разбился, обильно окропив кочку с бесцветной травой. Кесса подула на руку – кончики пальцев ощутимо горели, смена холода и жара отдавалась в костях болью.
- Пусть вам хватит этой воды до следующих дождей, - прошептала она, протянув руку к жёстким белесым листьям. «Интересно, бывают ли тут дожди?» - Кесса покосилась на каменный свод, слегка подсвеченный багрянцем. Между ним и её макушкой было двадцать, а то и тридцать локтей высоты, и всё же здесь было мало места для дождевых туч. «Откуда эти травы берут воду?»
Кесса потрогала землю у корней. Из слежавшейся, каменно-твёрдой почвы торчали обломки сосновых игл и чешуи шишек, от неё пахло древесной трухой. Кесса удивлённо мигнула, припоминая грибные сады над ущельями Халкеса и мешки лесного перегноя, которые Хуртса притащил к себе домой. «Ну и дела! Даже придорожная трава не растёт тут без помощи,» - Кесса вздохнула и поправила растрепавшиеся листья. Из-под них сверкнули чьи-то глаза, и плоскотелая ящерка выскользнула из-под кочки и взбежала вверх по стене, ускользая в расщелину. На её спине покачивались полупрозрачные иглы, похожие на листья пещерных трав.
Хуртса, и Нима, и все их родичи, кто проходил в это время мимо, объясняли путь долго и во всех подробностях, но память Кессы мало что удержала – формы камней, оттенки сумрака и названия горных пород ускользнули, остался перечень больших поворотов и предупреждение о ветре с огненного озера. Пеплом и ещё чем-то, обжигающим ноздри изнутри, тянуло всё сильнее, горячий ветер дул Кессе в лицо, - она шла по верной дороге.
Вскоре и кочки с седой травой перестали попадаться, земля стала ещё суше, трещины – глубже. Бесцветные знаки, вычерченные на переносице Кессы и вокруг её ноздрей, на мгновение обожгли кожу – магический узор начинал действовать, та угроза, от которой он защищал, была совсем рядом. Кесса потёрла нос и принюхалась – запах ветра был горьким, чуть с кислинкой. «Хеттис, великое озеро огня,» - подумала она и снова захотела ущипнуть себя – вокруг оживали все легенды, рассказанные в пещерах Фейра. «Это оно дышит, и я слышу его…»
Озарённый пурпуром свод поднимался всё выше – и вдруг взлетел, и Кесса, запрокинув голову, увидела над собой ало-рыжее небо, окутанное клубами светящегося тумана. Горячий ветер, несущий с собой едкий пепел, хлестнул по ногам, взвыл и помчался к багровеющим облакам. Свет озарял их снизу, словно красное солнце опустилось к самой земле, и они переливались янтарём и багрянцем.
Стены туннелей и каменные столбы-сталактиты сгинули, и перед Кессой расстелилась иссохшая красно-бурая равнина. Редкие клочки бесцветной травы были раскиданы по ней, как хлопья пепла, и что-то зеленело поодаль, в тени холмов, а в низких облаках реяли длиннохвостые тени. Кесса, растерянно мигая, сделала шаг вперёд.
- Хаэй! Силы и славы этой земле и тем, кто на ней живёт!
Никто не ответил ей. Длинные тени от тонких высохших листьев стелились по земле, переплетаясь. Солнце уходило всё дальше за холмы, но ветер не остывал – эту страну обогревали негаснущие огненные озёра. «Значит, ночью я не замёрзну,» - Кесса, поправив бахрому на куртке, осмотрелась по сторонам. «Где-то тут, говорят, есть дорога…»
Полоса иссохшей земли, чуть более истоптанная, чем пустошь вокруг, легла под ноги. Она была прямой, как стрела, и белая трава поднималась вдоль её обочины. А чуть поодаль, ближе к пологим холмам, высились непонятные столбы. Они стояли свободно, никакая крыша не опиралась на них, и ничего на них не висело, только рои ярких янтарных искр реяли вокруг. Быстро темнело, последние красные лучи гасли на вершинах холмов, и Кесса ускорила шаг. Она слышала неподалёку журчание ручья и боялась не найти его в темноте.
Напрасно она сошла с тропы в сумерках! Не успев сделать и пары шагов, Кесса наткнулась на шипы. Они были длинными, и их было много, - бесконечные чёрные заросли, утыканные тонкими иглами. Кое-как выбравшись из них, она вышла на пригорок. Тут из сухой земли торчали пучки белой травы – Кесса нашла её на ощупь – и где-то совсем рядом пробивался родник.