- Покаж-ж-жи! – один из Нкири протянул к картам руку.
- Это Фалона, - Кесса бросила свиток обратно в пузырь. – Вот тут Кархейм. А вот ваш город. Жёлтые холмы на самом верху, у озера…
- Гелис, - палец Нкири скользнул по пергаменту вниз, прочь от жёлтых холмов. – Вз-з-згляни. Гелис з-з-здесь всемеро меньше Вальгета. Меньше, чем з-з-захолустный Фьо!
- Где? Покаж-ж-жи! – ещё двое хесков склонились над картой.
- Гнез-з-здо Гунды, краденый город! – Нкири часто защёлкали жвалами. – Даж-ж-же в гнёз-з-здах з-з-знорков з-з-знают об этом поз-з-зоре!
- Хэ-э! О чём знают? – мигнула Кесса. – Как можно украсть город? Это же не кошель и не связка рыбы!
- З-з-здесь было первое гнез-з-здо! – Нкири ткнул пальцем в берег Хротомиса. – Гнез-з-здо царицы Марисы, праматери Айз-з-зилинн! В тот год река раз-з-злилась и з-з-затопила всё. Гнез-з-здо раз-з-змыла кислота, но Мариса улетела сюда, подальше от кислых рек. З-з-здесь долж-ж-жна была быть столица Нкири!
- Гунду никто сюда не з-з-звал! – вступил в разговор второй хеск. – Мы выстроили гнез-з-здо в Гелисе и выпустили рой в долину, но там, где были обломки гнез-з-зда, уже был город! Гунда з-з-заняла наше городище. Нкири-Коа – вот её род, воры и з-з-захватчики!
- Так ваше гнездо было тут, у Хротомиса. А Вальгет – вон там, посередине между реками, - Кесса потыкала пальцем в карту. – И вообще, он большой. Почему вам не ужиться с Нкири-Коа?
Голоса сердитых Нкири превратились в монотонное жужжание, и странница тряхнула головой, силясь сбросить оцепенение. Вязкий горячий воздух колыхался вокруг и готов был застыть, как остывшая смола.
«Хоть бы Речник Фрисс вернулся поскорее!» - думала Кесса, прижимаясь лбом к стеклу – всё же оно было чуть прохладнее нагретых стен. «И он, и Флона… Он её найдёт, непременно найдёт. Хорошо бы, если бы он и меня не потерял…»
Горячие руки, схватив её с разных сторон, крепко встряхнули, и Кесса вскинулась и ошалело замигала. Она незаметно уснула на твёрдом лежаке, в кольце надзирателей-Нкири, и сейчас дверь наконец открылась, а воздух стал чуточку свежее.
- Иди з-з-за мной! – велел ей один из хесков, ещё четверо сомкнули кольцо вокруг неё. Несколько гигантских пчёл влетели в покинутую комнату, и в спину Кессе дохнуло жаром. Оглянувшись, она увидела, как стены и пол плавятся и сминаются, и дверца чернеет и расплывается каплей воска.
- Никто из-з-з личинок не выж-ж-живет, - сказал Нкири-провожатый. – Ищи другое гнез-з-здо! У рода Марисы уж-ж-же украли столицу, второй раз-з-з такого не будет!
- Куда мы идём? – спросила Кесса. – Речник Фрисс вернулся?
- Туман уходит, - не оборачиваясь, ответил Нкири. – Дикари сдерж-ж-жали слово. Твой спутник был хорошим посредником. Наш воин вернулся ж-ж-живым, и мы вернём тебя ж-ж-живой.
Туннель изогнулся, вывернулся в петлю и оборвался, и в лицо Кессе ударил рыжеватый утренний свет. Солнце поднялось над серебристой гладью реки, вдали, над долиной, стелился, приникая к земле, туман. Маленькие волны набегали на выбеленный песок, отливающий синевой, мокрый ветер пропах рыбой… и чем-то ещё, горьким и пряным, и Кесса, вдохнув его полной грудью, закашлялась.
На берегу реки, чуть поодаль от череды маленьких холмов, стояли ряды бочек – каждая по плечо Кессе, а на них – бочонки, и все их доски были покрыты чем-то желтоватым, полупрозрачным и скользким, как стеклянный покров. Несколько воинов охраняли их. Кессу подвели к бочкам, и все стражи зашевелились, обретая пчелиное обличье. Секунда – и гудящий рой поднялся с берега и скрылся под землёй, и лязгнули тяжёлые затворы.
«Ох ты! А туман, и верно, ушёл…» - Кесса, оглянувшись, взобралась на бочку и увидела за невысоким прибрежным обрывом очертания жёлтых дырявых холмов. Серая туча сгинула, отползла дальше к озеру, и её край колыхался на горизонте. «Чёрное Озеро,» - Кесса поёжилась. «Да, недобрая там вода…»
Кто-то постучал по бочке, на которой она стояла, и «Речница» спрыгнула и воззрилась на пришельцев. Те существа в бронзовой чешуе, которых она видела сквозь заплывшее жиром оконце, столпились вокруг бочек и негромко шипели и водили руками. Двое раздавали ремни и верёвки. Один запустил лапу в бочонок, лизнул стекающую с пальцев тацву и громко щёлкнул языком, остальные зашипели на него и, разобрав ремни, принялись укладывать на них бочки. Кесса отступила к обрыву, чтобы её не задавили, и растерянно смотрела на ящеров.
Первые пять бочек потащили к холмикам на берегу, и оттуда уже спешили другие Аэнгисы со своими верёвками. Каждую бочку волокли вчетвером, сгибаясь до земли. Кто-то взял себе бочонок и прижал к груди, уткнувшись мордой в верхнюю крышку и время от времени слизывая немного тацвы. Кесса присмотрелась к холмам – и увидела в них дверные проёмы, а вокруг – жерди с развешанными на них сетями и связками рыбы, обёрнутыми тиной.
- Хаэй! – окликнула она хесков, ещё не взваливших на спины груз. – Вы видели Речника Фрисса?
Ближайший Аэнгис недоумённо зашипел и повернулся к бочкам.
«Его нет тут,» - Кесса снова окинула взглядом берег. «Может, он остался в городе Аэнгисов? Я пойду туда!»
Её не остановили. У прибрежного посёлка из сотни земляных хижин не было ни стены, ни ограды, ни стражников. Те, кто не таскал бочки и не толпился у самого большого строения, чинили сети. Кесса ловила на себе удивлённые взгляды, и кто-то шипел из темноты, но скрывался, едва на него падал луч света.
- Хаэ-э-эй! Речник Фри-и-и-исс! – закричала она, приложив ладони ко рту. Из ближних хижин послышался шорох, и ящер, несущий к дому пустую мокрую сеть, выронил ношу и сердито зашипел.
- Где Речник Фрисс? Куда вы его дели?! – сверкнула глазами Кесса. Хеск смерил её растерянным взглядом, вздрогнул и протянул руку к бахроме на чёрной куртке.
- Я – Чёрная Речница, и мой товарищ у вас в плену, - медленно проговорила Кесса, глядя ему в глаза. – Я пришла за ним. Где он? Кто знает?
Хеск попятился к хижине и испустил пронзительный свист. Двое его сородичей, вылетев из переулка, вплотную подошли к Кессе, и тут уже попятилась она.
- Вы видели пленного воина-знорка? Где его держат?
Ящеры переглянулись, один из Аэнгисов задумчиво поскрёб когтями нос и махнул рукой в сторону хижин, столь же неприметных, как и те, что были рядом.
- Знорк и Нкири пришли вчера сюда, - сказала Кесса. – Они говорили о тумане, который накрыл город пчёл. Они просили помощи. Где вы их держите? Куда их заперли?
- Хсссс… Я не делал, - махнул хвостом Аэнгис. – Но я пойду. Найдём.
Теперь они шли вдвоём, и хеск окликал всех, пробегающих мимо, но все растерянно шипели и махали хвостами. Кесса огляделась по сторонам – ей хотелось залезть повыше и закричать погромче. Не замуровали же Речника заживо! Тут, конечно, деревянные двери, но громкий крик пройдёт и через них…
Негромкий басовитый рык послышался из-за хижины, и Кесса вздрогнула. Существо зарычало громче, и в переулок отступил, сердито шипя, вооружённый Аэнгис. Второй выскочил следом. За хижинами промелькнул яркий панцирь, утыканный шипами, и громоздкое существо выглянуло в переулок и рявкнуло.
- Флона! – Кесса бросилась к нему и обхватила руками край панциря. – Ты здесь! Вот это хорошо…
Бронированное существо тихо фыркнуло и, прихватив пастью рукав Кессы, потянуло её за собой. С его шеи свисал обрывок верёвки, измочаленный конец тащился по земле, и странница, высвободив руку, взобралась на спину Двухвостки и перерезала никчёмные «поводья». Флона одобрительно фыркнула и ткнулась носом в крышу хижины. У двери стояли двое Аэнгисов; завидев Двухвостку, они насторожились и подались назад.
Флона, рявкнув, подошла к двери и громко втянула воздух. Один из хесков неосторожно сунулся к ней – Двухвостка с рёвом развернулась и едва не поддела его краем панциря. Аэнгис шарахнулся в переулок, сердито шипя.
- Хаэй! Так вот где ваша темница! – Кесса хлопнула ладонью по панцирю. – Речник Фрисс!
Она навалилась на дверь, потом увидела засов, рванула его в сторону – но разбухшее от речной сырости дерево не поддалось. За её спиной заворочалась Флона, примеряясь, как вышибить дверь и не снести всю хижину.
- А! Теперь помню, - Аэнгис протиснулся между Двухвосткой и Кессой и толкнул дверь. – Чужак из города пчёл тут! Его заперли, а этот зверь сорвался с привязи и ходил вокруг. Фссс! Пусть оно от меня отстанет!
- Тише, Флона, не толкайся! – Кесса положила руку на лоб Двухвостки и легонько надавила. – Фрисс тут? Ты чуешь его? Почему он не отзывается?!
Дверь наконец распахнулась, и Кесса оттолкнула замешкавшегося хеска и влетела внутрь. Её словно ледяной водой окатило – тут, под землёй, холод пробирал до костей. На полу, на тощей циновке, прямо в доспехах растянулся Речник, и он не шевельнулся, когда Кесса упала на корточки рядом с ним. Его рука, подложенная под голову, была холоднее льда.
Кесса взревела раненой Двухвосткой – так, что Флона отозвалась с улицы и навалилась на стену, порываясь прийти на помощь. Аэнгис что-то шипел, оправдываясь, но странница не слушала его. Она обнимала Речника, тёрла его руки, дышала в лицо, теребила и трясла его, пытаясь уловить дыхание.
- Вы бросили его тут? Бросили умирать?! Замерзать на голой земле?! – Кесса обхватила неподвижное тело, силясь поднять его. – Речник Фрисс, слышишь ли ты меня? Всё позади, ты не в плену уже, и мы вынесем тебя на солнце! Флона тут, она поможет…
Речник вывернулся из её рук, ошалело мигая, и встряхнулся всем телом.
- Это уже лишнее, - пробормотал он, пытаясь подняться на ноги. – Я пока живой.
И язык, и ноги плохо его слушались, а для Кессы он был слишком тяжёл. Двое Аэнгисов подхватили его.
- Кесса, ты вроде бы тоже живая? – слабо усмехнулся Речник, держась за её плечо. Он выбрался наружу и встал было у стены, но Двухвостка налетела на него, тыкаясь мордой в грудь и утробно рыча.
- Там жара, тут холод, - хмыкнул Фрисс, щурясь на утреннее солнце. – Не так легко быть посредником. Что скажешь теперь, Кесса? Хороша ли работа Речника?..