вом митингов, топтанием в грязь святого Имени Царя и тд. — без конца — добивалась ниспровержения существующего государственного строя, устройства демократической республики, разных автономий»343.
Руководители черносотенных союзов внимательно следили за ходом судебных разбирательств, тем более что иногда они напрямую касались членов Союза русского народа, вступивших в организацию после погромов. Приговоры вызвали возмущение черносотенцев. Так, в феврале 1907 г. состоялся суд на участниками столкновений между черносотенцами и членами революционной дружины в Туле. Как уже отмечалось, в Туле погибли 22 человека, были ранены 65 человек. По этому делу арестовали и черносотенцев и дружинников, но большая часть последних ускользнула из рук правосудия. Во всеподданнейшем докладе министра внутренних дел Николаю II говорилось: «В описанных беспорядках были изобличены 20 лиц, из коих 8, принадлежащие к революционерам, скрылись, не будучи еще допрошены, и ныне разыскиваются через публикацию»344. Несколько дружинников находились на излечении после полученных ранений и были осуждены по выздоровлении. Таким образом, пред тульским окружным судом с участием сословных представителей предстали только те дружинники, против которых имелись слабые улики, а также черносотенцы, твердо рассчитывавшие на снисхождение за свой патриотизм. Однако окружной суд приговорил трех черносотенцев к различным срокам наказания, от 1 до 4 лет заключения в исправительном отделении.
Председатель суда П.П. Юшневский признавал: «Для людей несведущих, для незнакомых подробно с обстоятельствами дела и уликами против привлеченных к суду и для злостных клеветников приговор суда представлялся невероятным скандалом. В самом деле: из преданных суду лиц все черносотенцы были обвинены, а все революционеры оправданы»345. На следующий день после вынесения приговора к председателю суда приехал губернатор и сообщил, что Союз русского народа требует освободить осужденных. П.П. Юшнсв-ский отказался выполнить это требование, но за черносотенцев представили залог в 5 тыс. рублей, и они были выпущены из-под стражи. В Петербург выехал председатель тульского отдела Союза русского народа, добившийся помилования осужденных. Интересная юридическая деталь — как правило, помилование даровалось лишь после вступления приговора в законную силу, поскольку до этого осужденный еще не считался преступником. Для тульских черносотенцев сделали исключение. Николай II помиловал их до вступления судебного приговора в силу.
Изучение комплекса дел, отложившихся в архиве министерства юстиции, показывает, что в основном наказания по погромным делам были сравнительно мягкими и зачастую ограничивались тремя неделями или месяцем содержания при полицейском участке. Из I860 человек, осужденных за участие в погромах и подавших прошения о помиловании, более половины осужденных получили сроки до 8 месяцев арестантских отделений. Максимальное наказание, вынесенное судами за убийства во время погромов, составляло 10 лет каторжных работ.
Черносотенцы рассматривали судебные приговоры как промежуточный этап. Основные надежды они возлагали на царскую милость, и она была оказана. Анализ дел о погромах свидетельствует, что был налажен почти бесперебойный механизм помилования. Вероятно, немалую роль сыграло то обстоятельство, что министр юстиции И.Г. Щегловитов был человеком крайне правых взглядов и впоследствии примкнул к черносотенному движению. Отправляясь с докладом в царскую резиденцию, министр юстиции брал с собой кипу всеподданнейших записок, составленных по одному трафарету и различавшихся только фамилиями осужденных. В записках вкратце излагались обстоятельства погрома, причем упор делался на смягчающие обсто-
ятельства. Указывалось, что осужденные «впали в преступление вследствие невежества и неразвитости, будучи увлечены злонамеренными лицами». В черновиках всеподданнейших записок имеются многочисленные исправления, сделанные И.Г. Щегловитовым. Министр юстиции собственноручно правил канцелярские фразы, оттеняя смягчающие обстоятельства и подчеркивая, что преступления были совершены под влиянием «племенной вражды» к евреям. Примечательно, что черносотенцы не всегда были согласны с такими стандартными формулировками. Херсонский отдел Союза русского народа ходатайствовал о помиловании члена совета отдела т. Г. Кобелева и других осужденных за участие в погроме В ходатайстве, составленном председателем отдела Иваном Фоменко, подчеркивалось: «Мы боролись с еврейством не вследствие племенной вражды, а ввиду революционного их похода»1.
По нашим подсчетам, из I860 осужденных в помиловании было отказано лишь 78. Судьба 147 прошений неизвестна, 1713 человек были сочтены достойными царской милости. Однако для некоторых царская милость запоздала — они полностью или частично отбыли наказание. Точнее говоря, полностью отбыли определенный судом срок 446 человек, две трети срока — 348, половину срока — 210, одну треть срока — 436. Только 195 погромщиков не отбывали наказания совсем. Среди осужденных как зачинщики погрома были костромской купец К Русин и владелец известной табачной фирмы В.К. Месаксуди из Керчи. Впоследствии оба были помилованы и стали председателями отделов Союза русского народа.
Погромы явились своеобразной пробой сил, дебютом черной сотни на политической арене. Они показали, что сторонники неограниченного самодержавия имеют поддержку в достаточно широких слоях населения. Черносотенная стихия проявила себя. Дело было за ее организационным оформлением.
ГЛАВА IIIЧерная сотня изнутри
После октябрьских погромов черносотенное движение начинает приобретать размах. Бурную деятельность развили Монархическая партия, Союз русских людей, Русское Собрание. Монархическая партия к марту 1906 г. открыла 13 районных отделов в Москве, а также отделы в Богородске, Егорьевске, Павловском Посаде, Рузе. В Тамбове возник филиал Союза русских людей. Произошло это следующим образом. На квартире ректора духовной семинарии с начала октября устраивались собрания местных правых. Обсуждался вопрос, к какой из столичных организаций присоединиться. Устав Русского Собрания показался слишком академичным, поэтому выбрали Союз русских людей. 6 ноября 1905 г. состоялось открытие отдела346.
Появилась масса черносотенных организаций. Одно их перечисление займет немало места: Братство свободы и порядка (Петербург), Военно-Сергиевское Пантелеймоновское братство (Москва), Всероссийский союз землевладельцев (Москва), Всесословный народный союз (Екатеринбург), Дружина «За веру, царя и отечество* (Тула), Кружок монархической молодежи (Москва), Кружок русских деятелей (Финляндия), Кирилло-Мефодиевское братство (Бердичев), Лига монархической молодежи (Варшава), Общество активной борьбы с революцией (Петербург, Москва), Общество русских патриотов (Москва), Общество старообрядцев и правых (Витебск), Партия народного порядка (Курск), Патриотическое общество (Тифлис), Патриотическое общество молодежи «Двуглавый орел» (Киев, Екатеринослав, Нежин), Патриотическое общество «За веру, царя и отечество» (Бобруйск), Патриотическое содружество рабочих (Киев), Патриотический союз (Владимир), Покровское братство (Севастополь), Православно-софийское братство (Гродно), Русское братство (Киев), Русская партия (Седлец), Русская партия народного центра (Петербург), Самодержавномонархическая партия (Иваново-Вознесенск), Союз «Белое знамя» (Нижний Новгород), Союз законности и порядка (Орел), Союз русских православных людей (Шуя), Союз русских рабочих (Запорожье-Каменское), Царско-народное общество (Казань).
Названия подчеркивали национальный, патриотический облик организаций. Использование патриотической и религиозной символики вообще было характерным для крайне правых. Отделы черносотенных организаций нередко добавляли к своим названиям имена почитаемых святых (Серафимский отдел в Тамбове) или русских исторических деятелей (отдел Козьмы Минина в Красноярске).
Большое значение придавалось религиозной символике. Черносотенные отделы в провинции выписывали из столицы иконы и хоругви. На этой почве вырос целый промысел. Предприимчивые торговцы печатали рекламные объявления о приеме заказов на изготовление знамен союзов. Выбор был на любой вкус: от дорогостоящих металлических сооружений с эмалью и позолоченными древками до дешевых знамен из полубархата и атласа. Наложенным платежом высылались значки союзов от серебряных до латунных. Некоторые изделия представляли художественную ценность.
Хоругвь Монархической партии была изготовлена по эскизу знаменитого художника — знатока древнерусской живописи В.М. Васнецова. Но, как правило, заказчики требовали побольше украшений и сусального золота, рассчитывая блеском и пышностью привлечь неискушенных людей.
Как отмечают нижегородские историки, белое знамя впервые появилось на массовых общественных мероприятиях правых 21 октября 1905 г., а на следующий день черносотенцы Нижнего Новгорода официально объединились в союз «Белое знамя»347. Местная либеральная пресса сообщала, что 23 октября 1905 г. нижегородские черносотенцы присутствовали на митинге социал-демократов. После изложения программы «женщина-оратор предложила поднять руку всем, кто за белое знамя. Поднятых рук как будто было не видно. Белые собрали свои знамена и пошли из зала, сопровождаемые смехом»348. Современные исследователи, наоборот, отмечают: «Черносотенное движение охватило массу нижегородцев и превратилось в самое мощное общественно-политическое движение в крае в начале века»349