Тварь наступала, я пятился назад, готовясь к маневру, который Рейчис назвал «кровавый язык». Как только крокодил открыл пасть, я метнул туда одну из стальных карт Фериус. Первым броском я промазал: карта клацнула о зубы чудовища и упала на пол, но я тут же метнул вторую, и она влетела прямо ему в пасть. Тварь инстинктивно захлопнула челюсти и взревела, когда острые края карты впились в мягкую плоть.
Дексан отвлекся всего на мгновение, и его руки снова образовали магическую фигуру для игл-молний. Он открыл рот, чтобы произнести заклинание, и я знал, что всего несколько слогов отделяют меня от мучительной смерти.
Рейчис спрыгнул со своего насеста на стеклянном шкафу, широко растопырив лапы, так что перепонки закрыли Дексану обзор. Белкокот обхватил лицо мага, цепляясь когтями, чтобы удержаться.
Крокодил щелкал челюстями, пытаясь избавиться от карты. Времени у меня было мало – вскоре эта тварь откажется от своих попыток и снова займется мной, но пока я пробежал мимо нее и прыгнул на Дексана.
– Рейчис, давай! – завопил я.
Белкокот отпустил меткого мага ровно в тот миг, как я повалил его на пол. Было почти приятно раз в жизни побить кого-то, а не просто быть парнем, которому достается от всех и каждого. Но Дексан был на фут выше и фунтов на пятьдесят тяжелее. Через несколько секунд он уже сбросил меня, и я врезался в один из шкафов, опрокинув его на пол. Стеклянные дверцы разлетелись на тысячи осколков.
– Тупая неблагодарная тварь! – выплюнул он, поднимаясь на ноги. – Ты думаешь, что раз я меткий маг, так и я драться не умею?
Я тоже встал на ноги.
– Я уверен, что драцца ты умеешь, – сказал я. – Но я теперь скорее танцор, – я поднял руку и показал ему, что успел у него отобрать.
Дексан взглянул на свое запястье и увидел, что ониксовый браслет, которым он управлял крокодилом, исчез. Он рванулся схватить меня, но я поднырнул под его руки и швырнул браслет Рейчису, который подпрыгнул и поймал его зубами. Крокодил, обезумев от смятения и ярости, а теперь еще и освободившись от власти Дексана, бросился на нас всех.
– Уверен, Рейчис? – спросил я, готовясь метнуть очередную карту в пасть зверю. Я сомневался, что это сработает во второй раз.
– Он мой! – прорычал Рейчис, прыгнув крокодилу на голову и вцепившись когтями в гребень.
Белкокоты реально не любят проигрывать, а Рейчис еще и мстительный. Когда крокодил попытался перевернуться, чтобы стряхнуть непрошеного гостя, Рейчис соскочил на пол. Крокодил попытался защелкнуть на белкокоте свои челюсти, и в этот момент Рейчис швырнул браслет в пасть зверю.
Раздался треск оникса, раскалывающегося в мощных челюстях, и зверь внезапно прекратил свои неистовые метания. Вихрящаяся тьма у него в глазах рассеялась, и впервые тварь уставилась на нас прояснившимся взглядом. Я не был уверен, чего ожидать: может, он умрет, а может, останется таким же бешеным. Рейчис предположил, а я надеялся, что, освободившись от управлявшей им магии, крокодил бросится на того, кто так долго его мучил.
В кои-то веки нам повезло.
Крокодил заковылял по мраморному полу к Дексану, который бросился бежать, судорожно ища что-то у себя в кармане. Вдруг он вытащил нечто, похожее на маленькую стеклянную статуэтку, и раздавил ее в руке, поморщившись от боли, когда стекло врезалось ему в ладонь. Крокодил рухнул на пол. Кровь закапала у него из глаз и из пасти.
– Вот в чем разница между нами, Келлен, – сказал Видерис, стряхивая крохотные осколочки стекла. – Мы оба меткие маги, оба хитрые, но я занимаюсь этим куда дольше тебя. Ты думал, у меня нет ничего на тот случай, если я вдруг потеряю контроль над зверем? – он поднял обе руки, и тонкие щупальца голубых молний зазмеились у него вокруг пальцев.
– Между нами есть и другая разница, Дексан. У меня…
Я не договорил, потому что в этот момент маг как подкошенный рухнул на пол без сознания. За спиной у Дексана была Фериус, а рядом с ней Сенейра. Аргоси медленно сложила свою раздвижную металлическую палку.
– Извини, малыш, – произнесла она. – Ты что-то хотел сказать?
– Ага, – я встал на колени, чтобы Рейчис забрался по руке мне на плечо, и подошел к Фериус и Сенейре. – Я хотел сказать, что разница между мной и Видерисом в том, что у меня есть друзья.
Фериус одарила меня своей обычной ухмылкой.
– Друзья, да? Так чего же подорвался и ушел без нас?
– Потому что ты никогда бы не дала мне сделать то, что я хочу.
– Точно, потому что я знала, что вот именно так ты и влипнешь.
Я кивнул.
– А я знал, что ты найдешь меня.
50Конец червям
Мы быстро нашли медную проволоку, чтобы связать Дексана. Я специально обмотал ему пальцы, чтобы он никак не смог сложить магическую фигуру – ровно так же, как он уже связывал мои.
– Парень, тебе никогда не найти этих браслетов, хоть бы ты тут сто лет все обшаривал. Так что давай обращайся со мной получше, а то мы до-о-олго не договоримся.
От его напыщенной самоуверенности мне захотелось врезать ему покрепче, но хотя я пытался шептать духу, который теперь жил у меня в правом глазу, сасуцеи молчала.
– Чего ты хочешь? – спросил я у Дексана.
– Подожди, – сказал Рейчис и вскарабкался мне на плечо. – Давай кое-что попробуем.
– Что?
– Слушай и делай то, что я тебе говорю.
Он объяснил свой план, и хотя я не понимал, как нам это поможет, у меня самого никаких идей не было и я выполнил указания своего партнера. Я опустился на колени, схватил Дексана за шиворот и одарил его лучшей самодовольной ухмылкой, на какую только был способен.
– Ты лузер, Дексан. Ты реально подумал, что мы бы рискнули жизнью и пришли сюда, если бы не знали точно, где ты спрятал браслеты? Мы забрали их еще до того, как ты вернулся. Если честно, то я даже удивлен, что ты спрятал такую ценность в таком очевидном месте.
У него в глазах мелькнула тревога, но потом он просто рассмеялся.
– Жаль тебя разочаровывать, парень, но блефовать ты не умеешь.
– А он прав, – протрещал Рейчис. – Паршиво у тебя получается, – он спрыгнул с моего плеча и побежал по ковру к задней стене. – Но с другой стороны, этот придурок блефует не лучше.
– Что происходит? – спросила Сенейра.
– Магия белкокотов, – ответил Рейчис и заставил меня переводить, пока он взбирался по полкам и прощупывал лапами грубо обтесанный камень стены.
– Когда я сказал Дексану, что мы уже знаем, где он спрятал браслеты, он посмотрел на свой тайник.
– Я следила за ним и не заметила, чтобы он куда-то переводил взгляд, – сказала она.
Я тоже не заметил ничего, кроме того, что он вроде как моргнул на долю секунды, но Рейчис явно был в этом деле специалистом, в отличие от нас.
– Здесь, – возбужденно сказал он. Фериус продолжила связывать Дексана, а мы с Сенейрой присоединились к белкокоту у задней стены. Там, в верхнем левом углу, был каменный выступ, который, как по мне, ничем не отличался от остальной стены, но, когда я приложил к нему руку, камень оказался мягким, как шелк. Покров поддался, я просунул руку внутрь и нащупал деревянную шкатулку размером со старинную книгу. Когда я убрал руку, ткань снова легла на место и слилась со стеной. Внутри шкатулки было по крайней мере две дюжины ониксовых браслетов, и в каждом копошилась черная нить: половинки обсидиановых червей, магически связанные с теми, что жили под кожей у мишеней Дексана. На каждом браслете было написано имя жертвы.
Я начал перебирать их и вскоре нашел браслет с именем Фериус.
– Держи, – сказал я, протягивая ей браслет. Сенейра забрала у меня шкатулку и начала искать свой.
Обычно аргоси непроницаема. Злится она, радуется, горюет или боится – она неизменно сохраняет выражение невозмутимого самодовольства. Но теперь у нее на лице была ярость – какой я в жизни своей не видел. Тогда-то я, наконец, понял, что важнее всего знать про Фериус Перфекс: ни в этой жизни, ни в будущей для нее нет ничего важнее свободы. Вот путь Полевой Ромашки.
Она молча взяла браслет, бросила его на пол и раздавила каблуком. Даже крича от боли, Фериус продолжала крошить частички оникса в пыль. Я видел, как червь под кожей у нее вокруг глаза корчится, содрогается, распадается на тысячи крохотных черных пылинок, подобных песчинкам. Наконец Фериус остановилась, и то, что осталось от червя, стало вытекать у нее из глаза, как кровь из раны. Она яростно вытирала эту пыль, чтобы убрать даже мельчайшие следы. Закончив, она снова обернулась к Дексану. Я думаю, что, несмотря на клятвы аргоси, она прикончила бы его на месте, если бы Сенейра вдруг не вскрикнула:
– Его нет! Нет… где мой?
Она все еще копалась в шкатулке, отчаянно пытаясь найти браслет со своим именем.
– Извини, малышка, – сказал Дексан, и его слова прозвучали почти искренне. – За ним прислали три дня назад – сокола, представь себе. Мне велели привязать браслет ему к лапке, и, едва я это сделал, он улетел обратно к хозяину.
– Почему? Почему я?
– Ты им нравишься, девочка. Дочь важного влиятельного дипломата; когда-нибудь ты сама станешь дипломатом. Они выбрали тебя и еще нескольких… особенных. Думаю, ты им будешь очень полезна.
Сенейра в ужасе посмотрела на меня, ей отчаянно было нужно, чтобы кто-то сказал: мы все исправим. Я снова вернулся к Дексану.
– Должен быть другой способ. Ты же говорил, почти бахвалился, что придумал ритуалы, чтобы избавиться от червей. Ритуалы, а не один ритуал.
– Ты, парень, наверно, ослышался. Без браслета ты ничего не сделаешь.
Ты ничего не сделаешь? Почему он так сказал? Почему не «мы ничего не сделаем»?
Рейчис подошел к нам и обнюхал Дексана.
– Он врет, – он снова принюхался, а потом зарычал. – Он что-то скрывает.
Я понятия не имел, откуда Рейчис знает, но так как другой надежды у нас не было, я опустился на колени и снова посмотрел в глаза Дексану.
– Белкокот думает, что ты нам чего-то недоговариваешь.
– Значит, не надо полагаться на бессловесную тварь и давать ей думать за тебя.