— А вы?.. Теперь, когда вы помогли Рози вернуть меня домой, вы уйдете из города?
Лицо Фериус смягчилось, и когда она заговорила, ее голос звучал непривычно официально.
— Не волнуйся, дорогая. Это бремя слишком тяжелое даже для таких сильных плеч, как твои. Мы пойдем по этой дороге вместе с тобой.
— Спасибо, — сказала Сенейра. Она благодарно улыбнулась нам и вернулась к постели брата.
— Ты только что говорила, как Рози, — заметил я.
Фериус в четвертый раз потянулась к курительной соломинке, но остановилась и похлопала себя по карману, будто с самого начала только и хотела нащупать содержимое кармана.
— Не говори ерунды, малыш.
— Точно-точно. Обычно ты говоришь, как пьяный дароменский пастух, но только что ты говорила, как Рози.
Я ждал, что она снова начнет возражать, но она не стала.
— Первое, чему учишься в пути по длинным дорогам, малыш: язык — это не только слова, которые ты подбираешь во время разговора, но и то, как именно ты их говоришь.
Я задумался об этом. Фериус обычно не желает, чтобы люди знали, о чем она думает — блин, иногда мне кажется, что она даже не хочет, чтобы люди воспринимали ее всерьез, — и поэтому говорит с этим тягучим приграничным акцентом. Но сейчас она хотела, чтобы Сенейра чувствовала себя в безопасности, чувствовала себя защищенной. До сих пор ее охраняла Рози, поэтому Фериус говорила так, как говорила бы Рози, чтобы Сенейре было легче ей поверить.
— Знаешь, ты даже простые вещи превращаешь в сложные, — сказал я.
Фериус улыбнулась.
— Путь Полевой Ромашки, малыш.
Она вытащила одну из своих колод и сдала нам по восемь карт, попутно рассказывая правила новой игры, мы несколько раз сыграли. Я иногда поглядывал на Сенейру и ее отца, потом снова переключался на игру. Через некоторое время я услышал, как храпит Рейчис, который отключился в своем ящике. Казалось, что времени прошло немного, в очередной раз взглянув на Сенейру и Берена, обнаружил, что они спят, положив головы на край кровати Тайна.
Полагая, что теперь моя очередь сдавать, я потянулся забрать колоду у Фериус, но в ту же секунду карты рассыпались по полу. Я собрался было упрекнуть ее за неуклюжесть, но глаза Фериус были закрыты. Это было очень странно.
Фериус Перфекс никогда не засыпала, не убедившись, что мы в безопасности. Она всегда расставляла ловушки вокруг лагеря или баррикадировала вход, если мы ночевали в доме. Я хотел растолкать ее, но мои веки так отяжелели, что закрывались сами по себе.
Стоп, подумал я. Глаза у меня уже закрыты. Почему я не могу их открыть?
Разумеется, у меня было множество причин уснуть. Я был измучен, мне было скучно, я уже сто лет не ел. Но у меня была одна замечательная причина бодрствовать: невыносимый страх, что на нас нападут.
Проснись, сказал я себе. Приказ не возымел никакого действия. Что-то не давало мне открыть глаза.
Страх. Нащупай свой страх.
Во сне я дал своему страху разгуляться в полную силу, вообразив картины, которые обычно всячески старался игнорировать. Я покрылся холодным потом, стараясь вырваться из цепких пальцев Морфея, покуда непобедимое желание бежать боролось с желанием спать. Не знаю, что говорит обо мне тот факт, что я был так сильно напуган, что проснулся даже тогда, когда это не удалось бдительной Фериус. И тогда-то я его и увидел.
Он был высокий — по крайней мере, выше меня. Светильника над кроватью хватило, чтобы я различил смуглые черты его обветренного, красивого лица. На нем были черные штаны для верховой езды и массивные сапоги со шпорами. Он носил рубашку из мягкой белой ткани, а его левое запястье украшал браслет из какого-то сверкающего черного камня. На голове у него была черная дароменская шляпа, какие носят в приграничье, на первый взгляд такая же, как у Фериус, но чуть позже я заметил нечто странное: на полях его шляпы были символы, нанесенные серебром. Иероглифы. Магические узоры, которые я узнал, потому что видел их ежедневно с момента своего рождения. Тогда-то я и заметил, что рукава его рубашки закатаны и на каждом предплечье вытатуировано по три уже выцветших татуировки.
Джен-теп, заключил я, когда испарились остатки сонного заклинания и я сумел подняться на ноги.
— Надо же, какие люди, — сказал он, опустив руки вдоль тела, готовый сотворить еще одно заклинание. — Здравствуй, Келлен из дома Ке.
20ГОСТЬ
У меня было еще с дюжину стальных карт Фериус, поэтому ловким движением я выхватил одну из кармана, чтобы метнуть во врага. Я уже давно не практиковался и умудрился прорезать одежду и поранить палец, потому что неправильно держал карту.
— Стоп-стоп, парень, — сказал джен-теп, уже складывая пальцы в магическую фигуру магии огня. Рукава у него были закатаны, и выцветшие татуированные узоры огня на правом предплечье замерцали. Я не сразу понял, что это за заклинание — на огонь или молнию было не похоже — но магия огня по большей части означала какую-то форму энергии. И боль.
Краем глаза я заметил, как что-то пролетело мимо меня и стукнуло вторженца по голове. Оказалось, это была шляпа Фериус. Никакого вреда она, разумеется, не причинила, но по крайней мере сбила противника с толку.
— Что происходит, малыш? — спросила она, отчаянно тряся головой, чтобы проснуться.
— Магия шелка, — ответил я, бросая в мага стальные карты, но я все еще не мог проснуться, и ни одну я не метнул с достаточной силой, и ни одна не попала в цель, это не принесло никакой пользы.
— Вообще это не магия шелка, а магия дыхания и немного…
Вторженца прервал Рейчис, который выпрыгнул из своего ящика и мгновенно вцепился ему в шею. Я поднырнул и бросился джен-теп под ноги, схватив его изо всех сил и опрокинув назад, так что он врезался в смотровой стол. Он умудрился скинуть Рейчиса, одновременно высвободив одну ногу и сильно пнув меня в бок. Я откатился назад, чтобы он не смог попасть в меня заклинанием. У меня освободились руки, и я достал из мешочков порошки, чтобы дать достойный ответ.
— Что происходит? — требовательно спросила Сенейра. Спотыкаясь, она шла к нам, отойдя от кровати брата.
Мое внимание привлекло какое-то клацанье. Фериус держала что-то в руке. Это была короткая металлическая трубка примерно дюймов восемь в длину. Она шевельнула запястьем, и внезапно трубка удлинилась, а потом еще и еще. Теперь она была больше двух футов в длину и одним концом приставлена к шее мага.
— Я знаю, что нас с малышом легко испугать, но поверь мне, с белкокотом лучше не связываться.
Маг посмотрел на Рейчиса, примостившегося наверху стеклянного шкафчика. Его мех сделался кроваво-красным, без единой полоски, и вид у него был такой, будто он колебался и не знал, сначала вырвать вторженцу горло или глаза. Для полноты картины он зарычал.
Вторженец ни на мгновение не переставал улыбаться.
— У вас тут прямо маленькое цирковое представление. Даже дрессированного зверя завели.
Рейчис заворчал.
— Я точно сожру его глаза. А вы можете поделить между собой его уши.
Маг посмотрел на меня.
— А ты что думал, Келлен, сын Ке-Хеопса? Что твоя приятельница-аргоси сумеет прищучить меня своим прутом или что белкокот сможет запустить в меня когти, прежде чем я сотворю одно очень действенное заклинание?
— Ответ на этот вопрос ты получишь позже, — сказала Рози, вырастая у него за спиной. В ее руке блеснула короткая острая игла, которую она легонько прижала к горлу мага. — А пока что нам нужно познакомиться. Я — идущая по пути Шипов и Роз.
— Хорошо, что ты решила к нам присоединиться, — сказала Фериус.
Маг стоял как вкопанный.
— Идущая по пути Шипов и Роз? Я предположил бы, что игла — это как раз по части Шипов.
— Это один из них, — отвечала Рози, потом наклонилась и с нежностью прошептала ему на ухо: — Думаю, остальные показывать не надо. Ты как думаешь?
Маг очень медленно поднял руки вверх.
— Ладно, ребята, не будем делать резких движений. В конце концов, меня сюда пригласили.
— Пригласили? — спросил я. — Ты же пытался…
— Дексан? — с удивлением спросил Берен Трайн, подойдя к нам. — Дексан Видерис?
— Он самый, — сказал человек, слегка усмехнувшись, словно это все было одно большое недоразумение. — Может, попросите их убрать оружие?
Берен в шоке посмотрел на нас, словно это мы были виноваты во всей этой шумихе.
— Пожалуйста, отпустите его. Этот человек здесь по моему приглашению.
Дексан фыркнул.
— Значит, это теперь так называется — «приглашением». Вы наняли четверых бывших маршаллов Даромена, чтобы они вытащили меня из моего любимого салуна, — он опустил руки и добавил: — Кстати, они в полном порядке, господин Трайн, если вас это интересует. Мне не показалось правильным убивать людей, которые просто зарабатывают на жизнь.
Кстати, простите за сонное заклинание, — он сказал это нам всем. — Хотел сначала выяснить, что тут за обстановочка. Честно, я даже удивился, что оно сработало, магия снов мне никогда особо не давалась.
Заклинание было слабым и могло бы вообще не сработать, но мы все так устали, что не могли сопротивляться. Если бы вторженец оказался магом шелка, с которым мы сражались неделю назад, мы все уже были бы покойниками.
— Ты джен-теп? — спросила Сенейра у Дексана. — Из народа Келлена?
— Одна страна, разные кланы, — он приподнял шляпу. — Дексан Видерис, мэм. Полагаю, нужно добавить, что, строго говоря, мы с Келленом больше не джен-теп.
— Ты изгой? — спросил я.
— Меткий маг, — гордо сказал он. — Полагаю, и ты тоже, судя по тому, как у тебя дернулись руки к мешочкам на поясе.
Рейчис принюхался.
— Он врет. Он уже знал, что ты меткий маг, Келлен.
— Вы позволите этой твари меня укусить? — спросил Дексан у Берена Трайна.
Ректор, по всей видимости вспомнив, что мы в палате его сына и, кстати, в его Академии, решил взять ситуацию под контроль.
— Хорошо, а теперь слушайте все. Келлен, сынок, я не знаю, что там у тебя в мешочках, но опусти руки. — Он повернулся к Фериус: — А