— Эй, парень, — Дексан положил руку мне на плечо. — Я знаю, это нелегко, — он убрал руку и добавил: — Но есть и хорошая новость.
Внутри меня вдруг вспыхнула искорка надежды.
— Ты нашел лекарство от моей Черной Тени?
— Я не могу навсегда избавить тебя от нее, ведь бабка обручила тебя с Тенью. Но я, кажется, придумал заклинания — три штуки, — которые, если их правильно сотворить, помешают магам-ищейкам выследить тебя с помощью ордер-заклинания. А главное, я почти уверен, от них приступы станут реже, а видения — не такими пугающими.
— Как… — увидев ухмылку Дексана, я умолк. — Ах да, конечно. «Никогда не делись своими секретами». Какова твоя цена?
Выражение его лица изменилось, он посерьезнел.
— Видишь ли, это не однократное заклинание. Мне нужно будет постоянно его накладывать, возможно, каждую неделю.
— Но тогда…
— Вот моя цена. Тебе нужно держаться меня. Мы станем партнерами.
— Ты готов взять меня в партнеры?
— А почему нет? Мы с тобой на пару отлично справились со стариной Лер-данетом. А кроме того… — он залихватски прислонился к забору, выстроенному вокруг какого-то домишки, и засунул пальцы за ремень, — быть метким магом — опасное дело. Я уже много лет в бегах. Было бы неплохо, если бы кто-то прикрыл мою спину, — он задумчиво посмотрел на меня. — Я многому мог бы тебя научить. Я сбежал из дома примерно в твоем возрасте и последние пятнадцать лет учился всякому-разному. Чтобы было легче выжить в злом и страшном мире.
Он начал рассказывать мне о своих приключениях на континенте. Несмотря на все опасности, это было… здорово. Для многих меткий маг был важной фигурой. Торговцы, везущие дорогие грузы, семьи, которым надо кого-то найти, даже правительства иногда нуждаются в услугах мага, который не зависит от клана джен-теп.
— Но тебе придется расстаться с твоей подругой-аргоси, — предупредил он. — Я не собираюсь следовать ее пути.
К удивлению, у меня внутри вдруг появилось какое-то болезненное ощущение. Не то чтобы мы с Фериус были лучшими друзьями, и, судя по всему, она не собиралась учить меня сражаться или выживать. Научиться «улыбаться» было весело, но улыбка не поможет мне избавиться от мага-ищейки.
— Можно мне подумать? — спросил я.
— Конечно, но не думай слишком долго, — он оглянулся и посмотрел на пустую улицу. — В этом городке что-то не так — и я говорю это, как человек, у которого так и не вспыхнула татуировка шелка. И к суевериям я тоже не склонен. Мне пора убраться куда-нибудь, где у меня не будет такого чувства, словно тут скоро разверзнутся все семь преисподних, — он протянул мне руку. Не зная, что еще делать, я пожал ее. От силы его твердого рукопожатия я поморщился. — Даю тебе день-два, парень, а потом я сваливаю отсюда.
Я кивнул, потирая ноющую руку. Может, Рейчис прав и мне нужно накачать мускулы?
— Когда я приму решение, как мне…
Дексан снова рассмеялся, уходя в ночь.
— Я все время твержу тебе, парень: я сам тебя найду.
30НАРЕЧЕННЫЕ
К тому времени как я добрался до дома Сенейры, уже совсем стемнело, и она была одна. Рози с Фериус где-то проводили свои расследования, а Берена, видимо, вызвали в дом родителей Ревиана. Они, похоже, уже не горели желанием, чтобы их драгоценный сын женился на девушке, которая, как они теперь подозревали, заразила его Черной Тенью.
— Ты его любишь? — спросил я, когда мы вышли в сад. Пока мы говорили и я рассказывал ей о состоянии Ревиана, я пытался придумать способ расспросить Сенейру о ее чувствах так, чтобы не выглядеть ревнивым идиотом. Но вот этот конкретный разговор я у себя в голове не проигрывал.
«Ты его любишь?» Келлен, ну ты и придурок!
Сенейра безвылазно сидела дома с тех самых пор, как мы приехали в Телейдос. Ее мучила неизлечимая болезнь, и еще она не могла вернуться к нормальной жизни и даже повидать больного брата. Наверняка меньше всего на свете ей хотелось отвечать на дурацкие вопросы о человеке, за которого она должна была выйти замуж — если Черная Тень не прикончит ее раньше.
Рейчис вразвалочку подошел поближе, чтобы исследовать клумбу, которую предполагал использовать как туалет.
— «Ты его любишь?» — передразнил он меня, весьма неплохо для белкокота изобразив интонацию безнадежно влюбленного юноши. — Когда ты успел превратиться в безмозглого полукролика? — съехидничал пушистый засранец.
Сенейра, прищурившись, посмотрела на меня. Я даже ожидал, что она даст мне пощечину. Но она сказала:
— Извини, Келлен, надо было тебе сказать, что мы с Ревианом помолвлены. Наши семьи… соглашение было заключено, когда мы еще были детьми.
У нее вообще не было никакой причины говорить мне о своих брачных планах. Я знал ее всего несколько дней, и что у нас было общего, кроме Черной Тени?
— Мы не… — Сенейра заколебалась. — Мы с Ревианом не…
— Что «не»?
Она покачала головой.
— Извини, это личное. Не надо было начинать.
Рейчис поднял голову, вид у него был такой, словно он что-то понял, то, о чем я еще не догадывался. Затем подошел к Сенейре и принюхался.
— Поцелуй ее, — наконец сказал он.
— Что?
Он устремил на меня глаза-бусинки.
— Она хочет, чтобы ты ее поцеловал.
— Это вряд ли. Она… — я замолчал, в основном потому, что Сенейра смотрела на меня.
— Келлен? — спросила она.
— Что?
— Пожалуйста, скажи мне, что вы с белкокотом говорите не обо мне.
— Да целуй уже, — сказал Рейчис, усаживаясь на мохнатую попу, словно Сенейры вообще там и не было. — Поверь мне, ты ей нравишься. Но она не может тебе об этом сказать, ведь она обещана другому идиоту, и поэтому ждет, чтобы ты ее поцеловал.
— Ты этого не знаешь, — сказал я.
Вид у Сенейры был очень удивленный — она решила, что я разговариваю с ней.
— Конечно, я не знаю, что там это бесстыжее животное тебе говорит.
Рейчис похлопал себя по морде.
— Что чую, то и говорю.
Один из навыков, который здорово было бы приобрести, разумеется, кроме умения выворачиваться из удушающих захватов и способности с достоинством выдерживать удары, — это не спрашивать у девушек, в которых мне вообще не следовало влюбляться, любят ли они своих нареченных. И конечно, научиться одновременно вести разговор с Рейчисом и людьми, которые не понимают языка белкокотов.
— Прости, — извинился я перед Сенейрой, — вообще не стоило об этом заговаривать.
Если я и надеялся, что любовь Ревиана к Сенейре безответна или что мне стоило последовать советам белкокота, тревога на лице Сенейры убедила меня в обратном.
— Черная Тень… для него это ужасно. Я думала, что мое бегство защитит людей, которых я люблю, но я только принесла им еще больше страданий, — она поднесла руку к черным линиям вокруг своего глаза и поморщилась, притронувшись к ним. — Хотела бы я… Келлен, жаль, что мы не встретились до всего этого.
Мне показалось, что это одна из тех пауз в музыке, про которые говорила Фериус, поэтому я спросил:
— А какой ты была раньше?
Вызов пробился из-под печали и сомнений.
— Я была бойцом. Я никогда не сидела, заливаясь слезами, и не ждала, пока меня кто-нибудь спасет.
— Может, ты все еще остаешься бойцом? — сказал я. — Может быть, ты просто выжидаешь нужный момент?
— Когда он наступит, Келлен? И с кем мне прикажешь бороться?
Ее голос, ее взгляд… она словно отчаянно нуждалась в том, чтобы я дал ответы, которые она ищет, но я не мог. Я понятия не имел, что происходило в Телейдосе, и в этот момент в голове у меня крутились только слова Дексана: они неплохие люди, но они не из твоего народа.
То ли Сенейра просто устала стоять и ждать, пока я что-нибудь скажу или сделаю, то ли она почувствовала, мою неуверенность, но мгновение спустя она грустно мне улыбнулась, пожелала спокойной ночи и оставила в саду одного.
Рейчис засеменил к дому вслед за ней, но остановился на полпути, обернулся и добавил:
— Надо было слушать меня и поцеловать ее. Идиот.
31ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
Я собрался ложиться спать и зашел в ванную умыться. Меня почему-то мутило, и я рассматривал капли воды на раковине, медленно скатывающиеся вниз. Капли соединялись, образовывали фигурки и снова разделялись. Зрелище до странности завораживало, и по мере того как капли соединялись между собой, я уже не мог оторваться. Тогда-то я и понял, что происходит.
— Шелла, черт побери! Ты серьезно?!
В раковине из капель сложились ее глаза, нос, рот — и в них не было ни малейшего раскаяния.
— Ну что? — спросила она тихим и журчащим голосом. — Я не могла найти тебя в песках и долго выбирала между ванной и унитазом.
Без этой картинки в голове я мог бы и обойтись.
— Что тебе нужно, Шелла?
Капли воды скользили и сливались, и выражение ее лица приняло озабоченный вид.
— Келлен, мне нужно было снова с тобой поговорить. Немедленно уходи оттуда.
— Откуда?
— Не строй из себя идиота. Я знаю, что ты рядом с этим мерзким местом — с Академией, или как там оно называется.
— Мерзким? Здесь просто учатся.
— Это памятник гордыне и тщеславию.
У Шеллы была привычка иногда повторять слова отца, выдавая их за собственные мысли. Я всегда знал, когда она это делает, возможно, только на этом я и мог ее поймать.
— Так Ке-Хеопс Академию не одобряет?
— Никто не одобряет, Келлен. Семь Песков — это не страна. И они никогда не будут страной. А тебе нужно оттуда убираться, — глаза из капель воды переместились, словно Шелла пыталась рассмотреть ванную. — Ты с этой девушкой?
— С какой девушкой?
Шелла презрительно усмехнулась.
— У которой чума, Черная Тень. Что еще тебе делать среди этих варваров?
Слово «чума» в устах Шеллы меня насторожило.
— Что ты об этом знаешь, Шелла?
— Я… немного. Только что Совет запретил всем джен-теп находиться в Семи Песках до дальнейших указаний. Советы других кланов сделали то же самое, — Шелла выглядела растерянной и встревоженной. — Келлен, в Телейдосе творится что-то скверное. Пожалуйста, просто уезжай оттуда. Возвращайся домой.