— Пошли. Будем заниматься географией. Риана, а ты…
Риана слегка наклонила голову, ожидая приказа.
— Достань мне оставшееся кольцо. Сначала разберёмся с храмом, а потом с Флавием.
Глава 14
Риана стояла в тени и наблюдала, как открывается и закрывается входная дверь в особняк Флавиев. Далеко на востоке в сером мареве туч блеснул верхний край солнца. В третий раз прокричали петухи.
Время для ограбления неудачное. Но, в сущности, какая разница, когда.
Риана медленно двинулась прочь, стараясь, чтобы между ней и особняком всё время были густые заросли оливкового дерева. Она тихонько насвистывала про себя старую мелодию, слов которой почти не помнила.
Кухонная дверь была открыта. Войдя внутрь, она столкнулась нос к носу с молоденькой кухаркой. У кухарки была смуглая кожа и чёрные курчавые волосы. Дикарка.
Риана мягко улыбнулась. Кухарка улыбнулась в ответ. Когда кухарка приблизилась к ней, она резко сократила расстояние и, осторожно обняв её сзади, сжала горло предплечьем. Кухарка пискнула и затихла.
Риана двинулась дальше, стараясь больше не сталкиваться с прислугой. Один раз у неё не получилось. Хмурый управляющий, насупившись, уставился на неё из-за конторки, когда Риана вошла в гостиную.
— Ты кто такая?
— Я ищу Флавия, — сказала Риана, медленно приближаясь.
— Бонио или Вентильо? Впрочем, не важно. Оба не принимают.
— Жаль, — сказала валькирия, притягивая старика и молниеносным движением ломая ему шею.
Настроение у валькирии испортилось. Она перестала петь. Вышла в коридор и сосредоточилась, прислушиваясь к воздуху. Она могла найти человека. Найти предмет было труднее.
Риана поразмыслила и направилась туда, где чувствовала запах Флавия.
Она шла вперёд, минуя коридор за коридором. Поднялась на второй этаж и снова спустилась вниз. Дверь в библиотеку оказалась слегка приоткрыта. Риана заглянула внутрь и остановилась. Ей стало холодно. Она неожиданно остро ощутила, как липнет к спине мокрая блузка.
По всей видимости, в библиотеке находились оба Флавия — как Бонио, так и Вентильо. Бонио она видела только раз на приёме у императрицы. Сейчас он сидел за массивным письменным столом у окна. На столе перед ним лежала малахитовая шкатулка. Толстяк казался безобидным, но разглядеть арбалет под столешницей было нетрудно.
Вентильо сидел к Риане спиной, но этого человека она тоже видела. У него были спутанные чёрные волосы и особенный запах, который трудно забыть.
Риана приникла к стене, прислушиваясь к разговору.
— Стало быть, кольцо Цебитара у тебя. Ну, хоть что-то, — это говорил Бонио. — Твой убийца, кажется, предал тебя. Я бы отрубил ему руку на память при встрече.
Риана вздрогнула. Она узнала человека, который говорил, и поняла, о ком тот говорит. В одно мгновение ей захотелось податься прочь и исчезнуть из этого места, где она, оказывается, уже была.
Риана сделала глубокий вдох.
«У тебя приказ», — твёрдо сказала она себе. Это слово, «приказ», песней смерти отозвалось в душе. Риана успела забыть, что это значит: выполнять настоящие приказы, достойные её. Улыбка сама собой появилась на краешке губ, и пальцы легли на рукоять кинжала.
— Все говорили, что она лучшая, — процедил Вентильо сквозь зубы.
— Ну-ну, братец, меньше слов.
— Твои люди ведь тоже не справились.
— Мои люди убили кого нужно.
— Вот только кольца не принесли.
— Да… — Бонио почесал подбородок. — Тайник был пуст. Где же кольцо проклятого дурня?
— Надо думать, там же, где и кольцо Санта. Кто-то хочет нас опередить.
— Сант или Цебитар… ни на одного не похоже. Вряд ли кто-то из них понимает настоящую ценность храма.
— Так, может, подкупить их? Поговорить по-доброму…
Бонио фыркнул.
— Теперь они вряд ли захотят говорить. Улей гудит. Слухи тут и там. Надо заканчивать скорее, пока делом не занялись всерьёз.
— Что же ты предлагаешь, брат?
Бонио задумался.
За окном стремительно светало и выжидать, пока братья уйдут, не было ни времени, ни смысла. Риана потянулась к ножу, но раньше, чем успела взяться за рукоятку, ощутила острую боль под лопаткой. Она развернулась и швырнула нож не целясь. По гортанному выкрику поняла, что попала. Застучали сапоги, и дверь у неё за спиной открылась нараспашку.
— Помпейская Псина, — произнёс Вентильо, сильно растягивая гласные, будто наслаждаясь словами. На небритом лице его играла кривая улыбка.
Риана напряглась и бросилась на Флавия, надеясь последним движением свернуть ему шею, но не успела. Патриций выставил перед собой руку на манер щита, и тут же виски Рианы пронзила знакомая давящая боль. Она упала на пол.
— Стало быть, Скандинавия. По слухам, там ещё могут быть непокорённые племена.
Маркус оттягивал момент до вечера. Он не хотел садиться за карту без Рианы и Клементы. К тому же и он, и Сант устали. Маркус предложил Дариусу комнату управляющего. Тот поморщился, осмотрев куцую меблировку, но возражать не стал.
Сам же командор вернулся к себе и попытался уснуть. Голова гудела, и сон не приходил. Маркус догадывался почему. В соседней комнате так же маялся бессонницей человек, который хотел его убить, и, что гораздо хуже, Рианы не было рядом. Он отвык от беспокойных ночей. Хотя он всё ещё держал нож под подушкой, сон его в последнюю неделю стал заметно крепче. Непроходящая усталость ослабла, и у него впервые за много лет появились силы на что-то, кроме светской рутины. А теперь всё возвращалось. Стоило встать с постели, как накатывала сонливость, глаза закрывались на ходу. Стоило опустить голову на подушку, как поднималось давление, и сон пропадал.
Он думал было позвать Клементу, но, едва взглянув в коридор, почуял запах розового масла, пришедший в его дом вместе с гетерой и, похоже, надолго поселившийся в нём.
— Вайне! — крикнул патриций.
Босые ноги застучали по полу.
— Заходи, — бросил он, отвернувшись и пропуская в спальню юную рабыню. От неё тоже пахло розовым маслом. Дверь снова закрылась, — чему ты обучена?
— Мой господин… — прошептала маленькая валькирия. Сердце её затрепетало, голос пропал от волнения. Наконец-то господин заметил её! Всё это так явно читалось на наивном девичьем лице, что Маркус не мог на неё смотреть.
— В купальню, сейчас же. Смыть с себя эту вонючую дрянь и никогда больше ею не пользоваться. Пока будешь мыться, подумай над ответом.
Маркус указал рабыне на дверь, а сам опустился на кровать и налил себе вина. Иногда вино помогало уснуть. Сейчас не помогло. Он полежал так несколько минут, встал и приоткрыл окно. Дохнуло влагой и свежестью, а запах роз стал чуть слабее. К сожалению Маркус знал, что это ненадолго — город тоже пах розами.
Маркус вернулся на кровать и взял в руки книгу. Тут же захотелось спать. Отложил книгу и прикрыл глаза. Сонливость исчезла. Маркус вздохнул и открыл глаза опять. На пороге ванной комнаты стояла юная валькирия. Кожа её была молочно белой, нежной, как… как лепестки роз. Маркус поморщился. Неестественно нежной. «По крайней мере, она этими розами теперь не пахнет», — подумал Маркус про себя.
— Ну, — сказал патриций, — чему обучают валькирий?
Рабыня скромно потупилась.
— Я могу танцевать, играть на флейте…
Маркусу захотелось спать.
— Читать можешь? — перебил он, с надеждой глядя на книгу. Иногда Клемента читала ему перед сном, это успокаивало.
— Простите, господин… — Вайне покачала головой, — но я могу сделать вам массаж! И… я никогда не пробовала, но меня учили…
— Валяй, — Маркус стянул через голову рубашку и снова откинулся на подушки. Потом подумал и перевернулся на живот.
Вайне осторожно подобралась ближе. Она положила руки на плечи мужчине и принялась разминать затёкшие мышцы. Она делала это умело и неоднообразно, но пальцы её были слишком тонкими и мягкими. Против воли Маркус вспомнил другие — сухие, но бережные пальцы, скользившие по его спине и груди. Промежность мгновенно стала наливаться огнём, и Маркус понял, что ему неудобно лежать на животе.
К тому же, патриция раздражало ощущение чужого существа, которое стояло за спиной. Он нервно сжимал и разжимал пальцы на рукояти ножа, и массаж не приносил никакого удовольствия.
— Простите, господин, — произнесла Вайне удручённо, — возможно, если бы смазать кожу розовым маслом….
— О н-е-е-е-ет, — Маркус застонал и перевернулся. — Никогда… — Он осёкся. Обсуждать розовое масло с этим ангелоподобным созданием он хотел ещё меньше, чем нюхать его. — Что там дальше в твоём репертуаре?
Девушка опустила глаза. Потом нерешительно провела пальцами по мускулистой груди Маркуса. Наклонилась и робко поцеловала плечо хозяина. Не получив ни одобрения, ни понукания, она стала осторожно массировать твёрдые мускулы с этой стороны. Потом решилась и посмотрела хозяину в глаза. Тот пристально наблюдал за ней, но признаков, которым учили рабынь, — порозовевшие щёки, тяжёлое дыхание, затуманившийся взгляд — не проявлял.
— Правда, что вы спите с императрицей? — спросила Вайне внезапно для самой себя и тут же прикусила язык. — Ну, так говорят… — добавила она нерешительно.
— А ещё говорят, что я насилую молоденьких валькирий, а потом отдаю их на корм свиньям, — Маркус сказал это металлическим голосом, каким отдавал приказ подать ужин. Глаза Вайне так расширились от ужаса, что Маркус был готов расхохотаться. — Продолжай, — приказал он тем же тоном, когда справился с собой.
Рабыня продолжила нежно массировать его грудь. Потом перешла к животу и бёдрам.
— М-можно? — она указал на бельё.
«Вот только заики мне не хватало». Маркус поморщился.
— Снимай… и массируй… языком.
Вайне немедленно принялась выполнять приказ. Маркус откинулся на подушке и попытался получать удовольствие. Ничего. Он снова приподнялся, собираясь уже прогнать рабыню. В планы патриция вообще не входили сексуальные ласки, просто ничего более полезного та, похоже, не умела. Взгляд его упал на бледное золото волос, расплескавшихся по его бёдрам. Затем на крылья, белые, как снег, и такие же пушистые. Что-то в нём щёлкнуло. Он внезапно понял, чем валькирии так привлекали свет. Вайне по-прежнему его не возбуждала. Но Маркус подумал, что если бы та была несколько выше и стройней… Если бы волосы её светились не золотом, а серебром…