— Да, это я, — подтвердил шеф.
— Господин Ма ждет вас, — поклонился секретарь. — Пройдемте.
Мы дружной толпой пересекли холл, потом довольно долго петляли по коридорам и наконец оказались еще в одном зале, не столь просторном, но побогаче обставленном. По крайней мере, здесь имелось вдоль стен несколько кожаных кресел и пара диванов, отделенных друг от друга вездесущими кадками, на этот раз с фикусами.
— Охране придется остаться здесь, — известил нас проводник, остановившись у резной двери темного дерева.
— Мой помощник должен присутствовать на переговорах, — слегка нахмурился Пьер.
— Не возражаю. Господин Ма не давал на этот счет никаких распоряжений. Но в таком случае я тоже буду присутствовать.
— Бога ради, — хмыкнул патрон.
— Оружие, пожалуйста! — Секретарь господина Ма протянул руку, глядя Пьеру в глаза, и тот без возражений извлек из наплечной кобуры уже знакомый мне «Кольт-компакт».
— Трость тоже оставить? — насмешливо поинтересовался он, когда парень положил пистолет на небольшой лаковый столик чуть в стороне от двери.
— Это лишнее, — остался совершенно серьезен тот и перевел взгляд на меня. — Ваше оружие?
— Нет.
— Вы позволите?
Я без возражений переждал, пока он обхлопает меня по бокам, удовлетворенно отметив про себя, что при таком контроле запрятать пару-другую сюрпризов, буде таковая необходимость возникнет, не составило бы труда. Все-таки не ждут здесь от нас подвоха. И хорошо бы, если бы все закончилось мирно. Впрочем, зная Виньерона, я ни секунды не сомневался, что про второй вариант он напомнил неспроста.
Секретарь все так же бесстрастно распахнул дверь:
— Прошу, господа.
Кабинет, в отличие от прочих помещений, с первого взгляда поражал неброской роскошью. Никакой позолоты и прочих банальностей — всюду строгое лакированное дерево, кожа и стекло. Под ногами пушистый ковер, вдоль двух стен антикварные шкафы — часть полок открытые, остальные застекленные. На них без всякого видимого порядка навалены свитки, какие-то древние на вид кубки, чернильница в форме дракона и множество нефритовых фигурок. Нэцке? Так они вроде японские… Впрочем, хозяин кабинета явно не отличался излишним патриотизмом — на противоположной стене красовалась неплохая коллекция холодного оружия, начиная с сабли-дао и заканчивая трезубцами-сая. Центр занимали катана и изукрашенный меч-цзянь с шелковым платком на рукояти.
В глубине кабинета за монументальным письменным столом обнаружился и сам хозяин — сухощавый седой китаец в летах. Ничем особенным он не выделялся, разве что взгляд выдавал человека, привыкшего приказывать. При нашем появлении он без особого интереса на нас покосился, но не произнес ни слова.
— Господин Пьер Виньерон с помощником! — объявил референт, и шеф коротко поклонился.
Я последовал его примеру, разве что согнулся чуть больше — мне, мелкой сошке, положено. Старый китаец скривил губы то ли в довольной усмешке, то ли в гримасе отвращения, но любезность вернул, даже встал с кресла для этого.
— Присаживайтесь, господа, — проскрипел он на интере, с ярко выраженным акцентом — немного певуче и на пару тонов выше, чем следовало.
Дражайший шеф как ни в чем не бывало устроился в великолепном кресле черной кожи, аккуратно пристроил трость рядом и выразительно выгнул бровь. Повинуясь его взгляду, я встал чуть позади и сделал вид, что приготовил планшетник к работе — этакий примерный секретарь, серьезно относящийся к профессиональным обязанностям. Мой визави проделал то же самое — застыл неподвижным изваянием слева от кресла господина Ма и притворился, что его здесь нет. Однако внимательный взгляд скользил по кабинету, ни на чем конкретном не задерживаясь — в поле зрения сразу все присутствующие. Опасный паренек, однако.
— Чаю, быть может? — отдавая дань вежливости, поинтересовался хозяин кабинета.
— Предпочитаю не тратить время зря, — помотал головой Виньерон. — Мы же с вами деловые люди, господин Ма.
Китаец недовольно дернул нижней губой, но сдержался — сделал скидку на происхождение собеседника. Все-таки очень здесь люди патриархальные, на Земле их соплеменники уже давно стали прагматиками, не склонными к излишней мистике и всеохватывающей ритуализации жизни. Бизнес, ничего личного. А тут до сих пор чтили традиции и придерживались древнего этикета. Впрочем, можно им лишь позавидовать — корней своих не потеряли. В отличие от.
— Если я вас правильно понял, вы, господин Виньерон, хотите решить несколько вопросов относительно… э-э-э… легитимности вашей деятельности на Сингоне? — подчеркнуто деловым тоном поинтересовался Ма.
— Именно, — кивнул Пьер. — Вам известна некоторая, скажем так, специфика моей деятельности? Замечательно. Так вот, я хотел бы заручиться поддержкой вашей организации.
— Разве у вас ее нет? — Китаец недоуменно прищурился, и референт, склонившись к самому его уху, принялся что-то нашептывать. Выслушав помощника, Ма оживился. — Да, у вас до сих пор нет возможности развернуться… э-э-э… в полную силу. Но это вопрос решаемый. Я уверен. Что вы можете предложить взамен?
— Долю малую, что же еще? — ухмыльнулся Пьер и закинул ногу на ногу.
Эмм, вот это он зря. Неужели не понимает, что балансирует на самой грани? Бизнес бизнесом, но вежливость тоже никто не отменял. А здесь, на Сингоне, это весьма важная составляющая жизни. Я легонько коснулся плеча шефа, но тот и ухом не повел:
— Плюс обслуживание ваших клиентов вне очереди. И со скидкой. Или даже в качестве жеста доброй воли. И, понятное дело, не только на Сингоне.
— Очень интересно, — кивнул его собеседник. — Давайте посмотрим, что мы можем для вас сделать…
Дальнейшие переговоры заняли около часа, и вот тут у господина Ма и мсье Виньерона нашлись точки соприкосновения: торговались они хоть и в изысканно-вежливых выражениях, но чуть ли не насмерть, не на всяком рынке такое увидишь. Мы с моим визави принимали в процессе самое непосредственное участие: китаец-референт то и дело давал боссу какие-то справки, а мой патрон периодически уточнял кое-какие данные касательно своего бизнеса. Соответствующая база была закачана в планшетник, так что поручение Пьера я выполнил легко и естественно — по прямой надобности включил гаджет при возникновении первой же спорной ситуации. Кстати, сколько я ни всматривался в дисплей, ничего подозрительного так и не обнаружил — планшетник как планшетник, среднего класса, со скромным функционалом и не менее скромным оформлением. Зарывшись очередной раз в обширные таблицы с перечнем грузов за последний месяц, я и думать забыл о всяческих странностях. По-хорошему, на моем месте должен быть Эмильен — кто лучше суперкарго ориентируется в грузопотоке? Вот и я так думаю. Но имеем то, что имеем, а потому пришлось стараться изо всех сил, дабы не ударить в грязь лицом.
Старому мафиози такой подход к делу весьма импонировал, так что к окончанию переговоров (читай — разнузданного торга) он слегка оттаял и уже не кривился при каждой бестактности босса. Господин Ма оказался одного с Пьером поля ягодой — такой же хваткий и въедливый. Ну и упорный, в этом не откажешь.
— Господин Виньерон, предлагаю отпраздновать достигнутую договоренность! — вполне искренне предложил он, когда Пьер внимательно изучил распечатку договора, принесенную референтом, передал стопку листов мне и блаженно откинулся на спинку кресла. — Вы ведь не откажетесь от глотка приличного коньяка?
— Почему нет? — хмыкнул патрон. — Стесняюсь спросить, может, у вас и сигара найдется?
— Найдется, как не найтись! — улыбнулся Ма. — Признаться, сам испытываю слабость к хорошей сигаре под коньячок. У нас довольно много общего, не находите?
Пьер склонил голову в учтивом поклоне — мол, и поспорил бы, да не стану. Тем более референт уже подсуетился и притащил откуда-то на подносе пузатую бутыль темного стекла без опознавательных знаков и изысканную деревянную шкатулку. Пододвинул к креслу журнальный столик, расставил на нем пузатые бокалы и тяжелую нефритовую пепельницу. Ма, демонстрируя высшую степень расположения, пересел к дражайшему шефу — понятливый паренек легко переместил второе гостевое кресло поближе к «поляне» — и собственноручно разлил ароматную янтарную жидкость по емкостям. Извлек из шкатулки короткую толстую сигару в золотой фольге, предложил собеседнику. Патрон, понятное дело, отказываться не стал, вооружился миниатюрной гильотинкой и не торопясь, со смаком принялся возиться с угощением: аккуратно снял фольгу, обрезал кончик, принюхался и расплылся в довольной улыбке.
— Местная? — поинтересовался он, прикурив от винтажной бензиновой зажигалки и выпустив первый клуб дыма.
— К сожалению, гаванские до нашего мира добираются очень редко, — развел руками Ма, пристроив раскуренную сигару на бокал. — Но сорт табака самый лучший кубинский, да и условия возделывания максимально приближены к естественным. У нас весьма продвинутые технологии.
— Не сомневаюсь. — Пьер отсалютовал собеседнику дымящей «соской», так что весь вонючий клуб пришелся мне в лицо. — Очень недурственно. Ваше здоровье!
Высокие договаривающиеся стороны чокнулись и дружно опрокинули коньяк в глотки, причем, несмотря на все различия, с настолько одинаковыми выражениями на лицах, что я с огромным трудом сдержал ухмылку.
— Еще? — подхватил бутыль Ма.
— Не откажусь, — кивнул Пьер. — Кстати, дорогой господин Ма, у нас есть еще одна общая черта. Взгляните.
Патрон извлек из внутреннего кармана пиджака продолговатый плоский футляр и переправил его собеседнику. Старый китаец с некоторым опасением принял коробочку, шикнул на дернувшегося было референта и заглянул внутрь. Лицо его тут же вытянулось от удивления, но он очень быстро взял себя в руки и обратился к моему патрону со скучающим видом:
— Занятная вещица.
— Безделушка, не более, — поддержал игру Виньерон. — Примите в качестве знака доброй воли. Прошу вас.
Старый китаец несколько мгновений колебался, потом все же передал коробочку секретарю. Тот, при всем его самообладании, на секунду изменился в лице. Это что же такое мой дражайший шеф им презентовал? А, ладно, любопытство еще никого до добра не доводило.