-старшего. Однако я старательно делал вид, что дела индейцев шерифа, как бы это помягче… не беспокоят. Властелин коктейлей, как лицо заинтересованное, на мое свинство не реагировал – платил я по первому же намеку – а вот сосед в конце концов не выдержал:
– Парень, ты из какого хлева вылез?!
– А? – Я с пьяным недоумением уставился на Женькиного папеньку, мысленно усмехнувшись – старательно подновляемая лужица благополучно добралась до его рукава и успела хорошенько пропитать грубоватую ткань легкой ветровки.
– Аккуратнее, говорю!
– Да пшел ты! Ик!..
– А вот грубить не надо!
Я вместо ответа попытался продемонстрировать ему всем известную фигуру с оттопыренным средним пальцем, но задел стакан с выпивкой. Очередная порция вылилась соседу на ботинки, и он с бранью отлип от стойки. Одарив меня прямо-таки зверским взглядом, открыл было рот, но бармен как нельзя вовремя вмешался в назревающий конфликт:
– Господа, господа! Я вас прошу! Драться – на улицу.
– П-пойдем, ик! В-выйдем! – осмелел я. – П-при…
Бац!!! А ничего так, резко и жестко. Башка мотнулась, да и в ушах зазвенело – неплохой хук, хоть и намеренно слабый, чтобы уж совсем не вырубить. Потрогав ушибленную челюсть, я все же закончил:
– …дурок! Ик!..
Вот теперь мне и заступничество бармена не помогло – набычившийся Долгов-старший молча сгреб меня за шкирку и целеустремленно поволок к выходу, не обращая внимания на мои заплетающиеся ноги. Зато я, не переставая валять дурака, заметил, как давешний паренек – тот самый потенциальный соглядатай – с кем-то треплется по мобильнику. Слов, понятно, не разобрал, да и не пытался, самозабвенно погрузившись в роль, а потому не сразу среагировал на звонок инфора. Мы уже почти добрались до двери, когда я, наконец, уперся обеими ногами, для верности схватившись за оказавшийся поблизости стол, и резким рывком высвободил ворот из долговской хватки. Тот было возмутился, но я отмахнулся, что-то нечленораздельно промычав, и поднес инфор к глазам, силясь сфокусировать взгляд на дисплее. Получилось не очень – я пару раз ткнул пальцем по сенсору приема и ожидаемо промахнулся, а в довершение всего сам чуть не ляпнулся на пол – держать равновесие в моем положении оказалось весьма затруднительно.
– М… м-мужик! Ик!.. Б-будь…
– Чего тебе, кретин?
– О… от-тве… т-ть п-пжалста! В-важ… жно… Ик!..
– Я вообще-то морду тебе начистить собирался, не забыл?
– П-пох!..
– Н-да, наглость – второе счастье! – заключил Долгов-старший, но все же смилостивился и деловито коснулся сенсора приема.
– Господин Гаранин? – незамедлительно ожил инфор.
Абонент пожелал остаться инкогнито и видеопоток не включил, но, судя по голосу и характерному акценту, был явным азиатом. Вот она, кстати, обратная сторона главного достоинства «международника» – любая попытка проследить входящий вызов привела бы к центральному серверу ретранслятора, то бишь в тупик.
– Я… т-тута!.. Ик!..
– Что, простите?..
– Т-ту!.. Я!..
– Вы что-то хотели? – после некоторого раздумья влез в беседу Долгов-старший.
– Господин Гаранин?
– Нет.
– А кто, простите?
– Как бы вам объяснить попроще, – замялся Женькин папенька, – я, понимаете, вашего господина Гаранина вроде как бить собрался. За дело. Он, чтоб вы знали, эм-м, сильно пьян. И вряд ли себя может контролировать.
– Кх-м… а я номером не ошибся?
– Сейчас узнаю. – Долгов-старший прикрыл инфор ладонью, чтобы приглушить звук, и легонько пнул меня в голень: – Ты Гаранин?
– У-гу…
– Да, этот крендель говорит, что Гаранин. Вы явно попали по назначению! – обрадовал он абонента, даже не попытавшись скрыть сарказм в голосе. – Что ему передать? Думаю, после трепки он немного оклемается.
– Э-э-э… а не могри бы вы, господин…
– Сергей.
– Не могри бы вы, Сергей, воздержаться от, кх-м, рукоприкрадства? Мне бы хотерось сохранить господина Гаранина в относитерьно приричном виде.
Точно, японец! Только они звук «л» не выговаривают, на «р» заменяют. Даже у тех, кто долго в иноязычной среде прожил, это частенько проявляется при волнении. А этот явно озабочен. Что неудивительно, в общем-то.
– Не думаю. Он конкретно напросился.
– Ну, хорошо. А не могри бы вы тогда оказать мне неборьшую усрюгу?
– Например?
– Доставьте, пожарюйста, господина Гаранина по адресу, который я вам укажу.
– Эй, Минамото, а ты не охамел?
– Поймите, Сергей, это очень важно. Войдите в мое порожение, – зачастил абонент, – господин Гаранин мой деровой партнер, без него срывается сдерка. А я вам запрачу, скажем… триста кредов.
– Тут дело принципа! – отрезал Долгов-старший. – Я этому чучелу сейчас навешаю хорошенько, и можете его забирать. Никуда он не денется. А адрес я вам скажу. Высылайте курьера.
– Не могу! – чуть не взвыл от досады абонент. Вполне возможно, искренней. – Нет рюдей свободных, да и дорого! Сергей, пятьсот!
– Ладно, в такси посажу.
– Нет, так не пойдет! Он же по дороге куда угодно может свернуть! И ищи его потом снова!.. Войдите в мое порожение!
– Черт возьми, ну почему я такой добрый, когда выпью?! – сдался Долгов. – Диктуй адрес, Минамото.
– Сейчас! – обрадовались на том конце провода. – И пожарюйста, не бейте господина Гаранина. Доставьте его…
Выслушав адрес, Женькин папенька вырубил инфор и с размаху хлопнул меня по плечу ладонью-лопатой:
– Пошли, чувырла.
Я послушно мотнул головой – в большей степени от удара, нежели соглашаясь – и про себя удовлетворенно хмыкнул: короткая вспышка боли свидетельствовала о том, что микроскопический пассивный маяк успешно внедрился в мягкие ткани. Хорошая штучка, между прочим – никакой сканирующей аппаратурой не фиксируется в инактивированном состоянии. Реагирует только на излучение в определенном диапазоне, порождая болезненное подергивание мышцы. Правда, и область применения подобных гаджетов узка до невозможности – сигнал подать азбукой Морзе, и только. Помните незабвенное «три точки, три тире, три точки»? Вот типа того. Одна вспышка – «выходим на позицию»; две – «готовность три минуты»; три – «атака через десять секунд». Незамысловатая кодировка, но нам больше и не нужно.
– О-отвали!..
– Я тебе отвалю! – Долгов-старший от души подтолкнул меня в спину, заботливо прихватив за руку и тем самым уберегши от позорного падения. – Шагай на выход.
Я послушно принялся перебирать ногами, под шумок снова окинув зал взглядом. Давешний паренек куда-то испарился, что наводило на определенные мысли. Еще больше я в них укрепился, когда заметил его на парковке у бара – он подпирал стенку, не отрывая от уха мобильника. Однозначно «хвост», причем на диво непрофессиональный. Впрочем, избавляться от наблюдения мы и не собирались.
Такси поймали без труда – доставивший меня водила так и маялся без дела поблизости. Мое повторное появление его ничуть не удивило – видимо, на то и рассчитывал. А тут еще дополнительный пассажир, и достаточно вменяемый – почаще бы таких клиентов. Долгов-старший с профессиональной ловкостью запихнул меня в салон, предусмотрительно пригнув голову, разве что руку заламывать постеснялся, и устроился рядом. Назвал адрес и буркнул:
– Поехали.
Таксист излишнее любопытство проявлять не стал, молча запустил движок, и вскоре юркий глайдер встроился в довольно интенсивный поток. Летели, с учетом средней загрузки воздушных коридоров, минут десять. Пересекли спальные районы, обогнули Сити, захватив самый краешек трущоб, и оказались над первой парковой линией – указанный анонимным абонентом адрес располагался в прибрежной зоне отдыха, у самого пляжа. Местом назначения оказался шикарный особняк с обширным земельным участком, разве что со стороны моря забора не было. Парковка, что характерно, раскинулась чуть поодаль от дома, в самой глубине имения. Таксист аккуратно пристроил глайдер на самом краешке залитой пенобетоном площадки и удовлетворенно заключил:
– Приехали.
Долгов-старший понятливо кивнул и ткнул меня в ребра:
– Карточку давай, олух. Я тебя за свои кровные катать не нанимался.
Я для вида помялся, пробормотав что-то малопонятное, но кредитку из кармана извлек – с третьего раза. Водила сочувственно покачал головой, но ничего не сказал – ему хватило переведенной на счет платы за проезд. Женькин папенька сунул карточку мне в карман и выбрался из салона. Потоптавшись у глайдера и не обнаружив встречающих, он раздраженно сплюнул:
– И где эти?..
Закончить мысль он не успел – со стороны моря вынырнул подозрительно знакомый летательный аппарат характерного синего цвета, припарковался в нескольких метрах от нас и выпустил из своего нутра весьма живописную парочку – того самого любителя потрепаться по телефону и худощавого низкорослого азиата средних лет, затянутого в темный костюм.
– Сергей? – незамедлительно осведомился азиат.
– Он самый. Принимайте груз.
– Вы поаккуратнее, господин Гаранин нужен нам в транспортаберьном виде, – ухмыльнулся коротышка, когда Долгов-старший бесцеремонно выволок меня из салона. – Ему еще сдерку закрючать сегодня.
– А это уже ваши заботы, – отрезал Женькин папенька. – Я его доставил, из рук в руки передал. Где моя пятихатка, кстати?
– А вы деровой черовек, Сергей! – расплылся в ухмылке азиат. – Вот, держите. И извините за причиненные неудобства.
– Да ладно! – отмахнулся Долгов-старший. – Надеюсь, вы ему устроите головомойку – и в прямом, и в переносном смысле. Наглая все-таки у нас молодежь.
– Устроим, не сомневайтесь.
– Всего хорошего!
Женькин отец напоследок ткнул меня кулаком в бок, буркнул «Бывай!» и забрался в такси. Глайдер стремительно взмыл ввысь и буквально через пару мгновений исчез из вида – место было уединенное, а потому освещалось с пятого на десятое, не то, что сверкающий мириадами огоньков Сити.
Система GJ 1061, планета Босуорт-Нова,
Босуорт-Сити, 20 сентября 2541 года, тогда же