– Короче, ты будешь меня вербовать или нет?!
– Оп-па! – притворно изумился мой гость. – А я тут перед ним распинаюсь…
Но прищурился нехорошо… Ну да, я подозрительно быстро сдался. Надо на всякий случай рожу унылую скроить да зубоскалить поменьше. Авось мою сговорчивость тогда на стресс спишет. Господи, кого я обманываю?! Это же Тарасов, м-мать…
– Давай ближе к телу… э-э-э, делу то есть.
Фиговый из тебя, Паша, актер. И секунды не продержался, комик хренов. Или я это от страха? А ведь точно, заставил себя уважать, шельма. Лишь бы не приступ, лишь бы не приступ!..
– Насколько я помню твое досье, ты в команде Виньерона без году неделя, так что особо запачкаться не успел, – начал Тарасов, но я его тут же перебил:
– Какое еще досье?!
– Секретное. Не нервничай. Короче, ты в команде недавно, на тебе крови нет (Ага, блажен, кто верует!), и ты не безнадежен. Посему я предлагаю тебе сотрудничество.
– А дружить, надо полагать, мы будем против дражайшего Петра Михайловича?
– А как же! – Тарасов продемонстрировал широкую улыбку. – Против него, родимого.
– Ну, допустим, я помогу тебе сбежать…
– А вот как раз этого не надо, – совершенно серьезно глянул на меня собеседник, так что я подавился остатком фразы и закашлялся. – Легче, Паша, легче. Удивлен?
Удивлен?! Да я в ах… то есть, конечно же, в ошеломлении. Всего мог ожидать, но только не этого… Ладно, Женька не хочет из команды уходить. Но с ней теперь все понятно – долг не велит. А этот-то чего?..
– Объяснись.
– Скажу тебе, Паша, по большому секрету – у меня задание. Я должен внедриться в ближайшее окружение некоего Петра Виньерона. Знаешь такого?
Ох-ре-неть! Пардон за мой французский. Они с Пьером сговорились, что ли? Тарасову-то наш шеф за какими такими делами понадобился?
– Челюсть со стола подбери, – ухмыльнулся мой ехидный собеседник и продолжил: – Ты, я вижу, удивлен. Где я, обычный майор-штурмовик, и где Пьер. Так вот, история это давняя и запутанная. Сам по себе Петр Михайлович моему начальству до недавнего времени был не очень интересен. Все дело в его корабле.
Ага, не зря он мне с самого начала странным показался. Как там патрон выразился? Довоенная «сотка»?
– Корабль как корабль, – пожал я плечами. – Старый списанный фрегат…
– Это да, – не стал спорить Тарасов, – но есть нюансы. Несколько лет назад я участвовал в одной занятной операции на Фронтире…
– Мне Пьер рассказывал.
– Даже так? Значит, он меня узнал… Короче, на Ахерон меня тогда послали главным образом из-за двух экспериментальных фрегатов. Один мы в конце концов нашли. Его разобрали буквально по винтику и воспроизвели в малой экспериментальной серии. На сегодняшний день, если верить моему начальству, таких кораблей в составе федерального флота всего восемь. Один рейдер в дальний поиск отправили, и он Находку открыл. В новостях долго мусолили…
– Да, что-то такое слышал.
– Так вот, Пьеров «Магнифик» – второй. И единственный в частном владении.
Всего-то. Какая, право, мелочь – корабль, по точности прыжков превосходящий все современные аналоги в несколько раз. Когда еще такие в серию пойдут, а у Пьера он прямо сейчас в деле. Однако…
– А Пьер знает?
– А я знаю? – сделал большие глаза Тарасов. Меня, скотина, изобразил. – Это и есть мое задание. Я должен внедриться в команду и выяснить, как «Гордый» к нему попал. Наши вообще не чесались, пока Пьер не отремонтировал старую рухлядь и не вышел на трассу. Ты бы видел, что тут началось! Правда, я сам тоже не видел, но мне рассказали. Как наши ни пытались, но проследить путь фрегата не сумели. Он как будто из ниоткуда вынырнул. Может, ты знаешь?
– Нет, шеф в подробности не вдавался. Сказал, что купил.
– Жаль. Значит, задание в силе. Ты мне поможешь?
– Пьер интересует вас только как владелец корабля? – на всякий случай уточнил я.
– В основном. Вообще он неплохой источник информации о контрабандистах и черных археологах, кое-кто был бы не прочь и эти вопросы с ним обсудить. Но «Гордый» – цель номер один.
– Так конфисковали бы давно, и все.
– Не все так просто, друг Пашка, – вздохнул Тарасов. – Секретность, мать ее. Про все эти дела давно минувших дней знает очень мало народу, и народец этот в основном из той породы, что не ищет легких путей. Да и не корабль по большому счету ценен, а информация, которая может содержаться в его центральном компьютере. Стратегически важная. Как-никак, он участвовал в Большой Войне буквально с первых же дней.
Блин, и здесь политика, не иначе.
– Понятно. А если я прямо сейчас на тебя шефу накапаю?
– Прямо сейчас не успеешь. А чуть погодя я тебя придушу. Или шею сверну, не решил еще.
– Значит, у меня нет выбора, – сделал я вид, будто поверил угрозе. – Придется сотрудничать. Где договор-то?..
– Не паясничай.
Блин, где-то я уже это слышал…
– Ладно. Что я должен делать? Признаться, меня еще ни разу не вербовали…
– Пока ничего, – отмахнулся Тарасов. – У тебя сейчас одна задача – не проболтаться про инцидент в спортзале.
– А то что?..
– Да ничего, в общем-то. Просто подумай, что с ней Пьер сделает.
Твою мать! Удар, что называется, не в бровь, а в глаз.
– Я буду молчать, – угрюмо буркнул я. – Но при одном условии…
– Тебе ее не жалко?
– При одном условии! – не дал я сбить себя с толку. – Выкладывай, что она здесь делает, и как вообще получилось, что коп с Гемини оказался на Босуорт-Нове. И с какого такого перепуга ее вообще к нам заслали?
– Тогда ты первый. Я предыстории ваших отношений не знаю. Мне просто ее досье показали и дали понять, что я могу на ее поддержку рассчитывать, когда на борту окажусь. Ей, скорее всего, тоже.
– Значит, док был прав. Вы друг друга узнали, когда в больничке пересеклись. И спалились.
– Так я и думал, что чертов старикан что-то почуял, – поморщился Тарасов. – Но не убивать же его было?
– Не переживай, он только мне о своих подозрениях рассказал. Аккурат вчера. А предыстория… Все просто на самом деле. Еще когда только Пьер меня взял в команду, мне пришлось поучаствовать в одной мелкой заварушке в Амьене. Шеф какую-то сделку проворачивал с местными бандюгами, и на склад копы напали. Мы с ним и еще с Гюнтером на Женьку и нарвались. Правда, я еще тогда не знал, кто она. Получили по башке, но вырвались. Я об этом скоро и вовсе забыл – заботы навалились. Потом я потребовал нанять помощника, а шеф спихнул это на меня, мы как раз на Босуорт прибыли. Дал объявление, и она пришла на собеседование. Я ее брать не хотел, совесть не позволяла такую девушку к контрабандистам на корабль тащить, но вмешался случай. Пьеру понадобилось срочно вытащить с планеты одного человечка, Женька совершенно случайно (Ага, случайно! То-то она так рвалась в глайдер, видите ли, денег у нее на такси нет!) полетела с нами, помогла этого человечка незаметно умыкнуть и умудрилась понравиться патрону. Он ее и принял в команду. Дальше мы работали вместе…
– Ага, потом шуры-муры… – понимающе поддакнул Тарасов.
– Не было ничего! – слишком поспешно отмазался я.
– Ну да, то-то вы друг на друга так ласково смотрели… Накосячил, видать, по-крупному, а, Паша?
– Да пошла она!
– Вот-вот, с этого все и началось. Одного не пойму, чего ты на нее так набросился? Бить бабу последнее дело, да еще по такому поводу – из-за какой-то картинки. Я, грубо говоря, в первый момент прифигел.
– Вообще-то она первая мне нос сломала.
– Не прибедняйся, тебе не впервой. А вот с чего ты потом так озверел, мне решительно непонятно.
– Бывают у меня, э-э-э, приступы…
– Так ты еще и с башкой не дружишь? – ухмыльнулся Тарасов.
– А в досье не написано? В секретном? – ощерился я.
– Ладно, извини. Про твое ранение там написано и вскользь упомянута психотравма. Это она?
– Да. Я периодически впадаю в ярость, причем по самому незначительному поводу. Или в панику, но это как-то проще. Запираюсь в каюте и пережидаю. А вот в первом случае мне обязательно нужно сбросить напряжение. Старый друг, – я кивнул на дверь в зал, намекая на «дамми», – помогает. Но не всегда. Самый лучший способ – хорошенько подраться. Вот сегодня и накатило, в самый неподходящий момент.
– Врачам показывался?
– Полгода лечили, без толку. Сказали, само пройдет. Наверное.
– А старикан знает?
– Док-то? Нет, ему и незачем. Так вот, когда ты Женьку от меня оттащил, и она тебе попыталась врезать, я ее узнал. Тогда, на складе, я ее точно так же подловил и подсек, и она точно так же извернулась и на одно колено приземлилась.
– Ловкая девчонка, согласен.
– Ну а дальше приступ… Я почти не соображал, что делаю. А потом ты меня вырубил. Теперь твоя очередь.
– Сам понимаешь, я с ней на эту тему не общался, – начал Тарасов, – всего парой слов перекинулись, когда тебя в медблок тащили. Сказал ей, чтобы молчала, и все свалила на неудачную тренировку. Она умница, чтоб ты знал. А ты лузер, если умудрился с ней поцапаться. Но на твои вопросы я ответить могу. На Гемини она ездила по программе обмена полицейского спецназа, на стажировку, и в той заварушке вы с ней пересеклись совершенно случайно. А вот на Босуорт-Нове наниматься к вам она пришла по заданию командования. Полицейская верхушка решила воспользоваться случаем и внедрить своего человека в экипаж Пьера. Это чистой воды самодеятельность местного полицейского управления, не согласованная с СБ. Федералы, когда об этом узнали, там большой шухер устроили, но было поздно. Не знаю, какие мотивы были у ее начальства, сам у нее спросишь. Но нашим пришлось смириться с фактом. Соответственно, мне про нее рассказали. Чисто на всякий пожарный. Посему могу тебя заверить, что все это – цепь случайностей, и тебе себя винить не в чем. Пусть твоя совесть заткнется. И я бы на твоем месте приложил все усилия, чтобы с ней помириться. Все, не лезу, остынь!..
Н-да, дилемма. С одной стороны, руки теперь развязаны – кто я такой, чтобы человеку задание срывать? С другой – добровольно она точно с корабля не уйдет. Что в такой ситуации прикажете делать? Разве что постоянно быть рядом и приглядывать… Что, собственно, вовсе не противоречило мои