Теперь все вовлечены в состязания и либо учавствуют в них, либо болеют за своих фаворитов. Особенно друзья из Дигора. Их среди нас меньше всего, но кричат они громче всех.
– Гарн! – кричит Хуберт с другой стороны поля. – Ты же добавил меня к победителям?
– Добавил! – кричу с недовольным видом.
Хуберт только что болевым приёмом заставил сдаться одного из наших парней. Если в фехтовальном турнире Дарграг одерживал победы чаще всего, то в рукопашной схватке наша деревня терпела поражение за поражением. У нас и так было не много участников, а к концу первого этапа осталось всего семь: Чемпин с Брасом, Буг, Роддер, Торнат, Гланд и Симмос.
Ничтожное количество в сравнении с двумя с половиной сотнями участников из других деревень.
Как оказалось, основная часть нашего воинства – слишком молоды и недостаточно сильны, чтобы противостоять крепким мужикам из Орнаса, Фаргара, Дигора.
– Надо было добавить весовые категории, – говорю.
– Чего? – спрашивает Вардис.
У моего брата под глазом начинает расплываться фингал от удара Зитруса. Помощник старосты Орнаса оказался весьма прытким и легко выкинул моего брата из состязания. Ещё одна причина, почему тот изменил своё отношение к празднику – сразил двух соперников и внезапно ощутил азарт победы.
– Весовые категории, – говорю. – Чтобы тяжёлые бились с тяжёлыми, а лёгкие с лёгкими. Я, например, вешу раза в полтора меньше Симона. У меня против такого нет никаких шансов.
– Если ты слишком дохлый – нечего лезть драться, – философски замечает Вардис. – Нечего всякую ерунду выдумывать. Категории какие-то.
– Может, ты и прав.
После первого этапа соревнований мы объявили небоевые дисциплины: бег на короткую дистанцию, бег на длинную, а так же метание камня и стрельбу из лука по мишеням. На этот раз участников оказалось намного больше, пришлось назначить отдельных людей на каждый вид состязаний, чтобы они записывали результаты.
– Пойду подкину чего-нибудь в топку, – говорит Вардис. – Принести тебе еды?
– Кувшин с водой, пожалуйста.
Брат уходит, а я слежу, как окружающие прикладываются к бурде, которую Фаргар по какой-то причине считает вполне приемлемым алкоголем. К середине второго дня присутствующие выпили весь мёд, который доставил Дигор. Это был очень вкусный, но слабый напиток в процентном содержании спирта.
Осталось лишь пойло.
На вкус – моча бронтозавра. Крепкое, пить невозможно, но окружающие продолжают закидываться им, поскольку неизвестно, когда в следующий раз им представится шанс захмелеть.
Да и я пью, перебарывая отвращение.
Стараюсь рассчитать нужную дозу, чтобы снять скованность, но не скатываться в сопли, как некоторые вокруг. Всегда считал, что алкоголь нужен только чтобы слегка развязать язык, но жидкий демон из Фаргара так быстро даёт в голову, что можешь улететь в нокаут быстрее, чем успеешь опомниться.
– Как же хорошо, – говорю.
Вокруг никого нет.
– Эй, – зову Зуллу, стоящую неподалёку. – Иди сюда!
– Я занята! – отвечает.
– И чем же?
– Стою тут.
– Да брось! – говорю. – Посиди рядом со мной! Не оставишь же ты меня одного наедине со стаканом фаргарского пойла!
Девушка глядит на меня и корчит рожу. Я корчу ей такую же. Не знаю, чем она занимается, но двигаться с места не будет.
Теперь, когда мой план даёт плоды, хочется разделить свою радость с кем-то. К чему иметь хорошее настроение, если не можешь им поделиться? Но, как назло, вокруг все увлечены соревнованием по стрельбе и никто не хочет ко мне присоединиться.
Впервые за весь сегодняшний день никто не обращает на меня внимания.
Спокойствие, расслабление...
– Какой же я гений, – произношу. – Ай, какой гений! Какой великолепный план придумал!
Отпиваю отвратительной бурды.
Аделари выигрывает соревнование по стрельбе. Её победе радуется даже Фаргар, хотя её противником в финале был один из них. Похоже, жители соседней деревни так сильно напились, что забыли, за кого нужно болеть.
Бег и на короткую, и на длинную дистанцию выигрывает худой и очень высокий парень из Орнаса. Он оказался таким быстрым и выносливым, что не оставил противникам и шанса.
Соревнование по метанию камня выиграли сразу два человека: Стеш из Дигора и хмурый седовласый мужчина из Фаргара. Они бросили камень на одинаковое расстояние, но повторный бросок совершить не смогли: мужчина растянул мышцы в плече, а Стеш забирать техническую победу отказался.
– Поздравляем чемпионов! – провозглашает Клифтон.
В качестве награды всем победителям вручают по медной медали и красивому стальному кинжалу.
Но публика не расходится. Уже поздняя ночь, горят многочисленные факелы, а толпа из двух тысяч человек сидит на стадионе и галдит. Расслабляюсь в полумраке, наслаждаюсь плодами моей работы.
– Гарн, пойдём! – кричит Лира.
В центре стадиона начинаются бурные, дикие, неудержимые пляски. Никто из присутствующих не умеет танцевать, но все они развязались до такой степени, что дёргают руками и ногами, словно в конвульсиях, и их совершенно не заботит, как глупо это выглядит со стороны.
И я к ним присоединяюсь.
Прыгаю, болтаю конечностями. Единственная музыка – бой двух барабанов из Орнаса. Но и этого оказалось достаточно, когда ты поддался всеобщей эйфории и потоку первобытной энергии.
Пляшем как обезумевшие.
Пляшем как потерявшие всякую человечность.
Со всей возможной страстью. Выпускаем энергию, накопившуюся за долгие годы. Никогда прежде жители окружающих деревень не чувствовали такого единения, как в этих пьяных танцах. Здесь больше нет ни Дарграга, ни Фаргара, есть лишь многорукая, многоногая человеческая масса, отупевшая настолько, что слилась в единое сознание.
Так продолжается, пока первые из нас не начинают валиться с ног от усталости. Неизвестно, сколько прошло времени, в музыкальном экстазе оно идёт своим ходом и никто не может за ним уследить. Толпа расходится, люди довольны, но избегают смотреть друг другу в глаза, словно поучаствовали в танцевальной оргии. Жду на стадионе до тех пор, пока вокруг не останется никого, кроме меня и Зуллы.
– Всё ещё стоишь? – спрашиваю.
– Стою, – отвечает. – Пойдём. Завтра у тебя два поединка, так что тебе стоит хорошо выспаться.
Наши дома находятся на разных сторонах деревни, но девушка провожает меня до моего дома.
– Да ладно тебе, – говорю. – Иди уже к себе. Я сам дойду.
Отрицательно помотав головой, Зулла следует за мной вплоть до забора, а затем следит, как иду по тропинке и вхожу в парадную дверь. Только тогда она разворачивается и уходит к себе. Кажется, она принимала меня за пьяного, хотя я большую часть времени был абсолютно трезвым.
Но всё равно, очень приятно от такой заботы.
Падаю на свою кровать и мгновенно отрубаюсь. Думаю лишь о том, каким образом мне завтра подняться на ноги. Ещё и сражаться нужно.
Глава 12
Как оказалось, зря я переживал из-за поединков.
Имена соперников я выбирал случайным образом, поэтому мне попались не очень умелые. Браттог из Фаргара, седовласый мужчина под сорок. Бой с ним затянулся надолго, поскольку он очень мало атаковал и предпочитал защищаться. Мне засчитали победу по очкам. Этот странный тип постоянно улыбался, светя дырой в передних зубам, как во время самого поединка, так и после объявления результатов.
Следующим был крепыш Энгах из Орнаса. Я достал его шею концом деревянного меча на первых же секундах. Это мог бы быть тяжёлый бой, если бы он не повёлся на обманный манёвр.
Всё-таки ум и тактика имеют значение.
Прошёл в одну шестнадцатую чемпионата. Осталось пять побед, если дойду до финала, конечно. Теперь сижу на скамейке и смотрю за результатами прочих поединков.
– Хума... – говорю.
И тут же вспоминаю, что летучей мыши со мной нет. Она уже второй день с Хобом, даже ночевала у него. Не знаю, зачем она ему понадобилась. Может, пытается кого-то впечатлить уникальным питомцем?
Смотрю на происходящее и пытаюсь понять, что ещё можно сделать для скрепления деревень.
Вроде бы всё идёт хорошо.
Праздник нравится всем: участникам, зрителям, даже нашим парням, которым приходится бродить вдоль толпы с оружием и следить, чтобы все относились друг к другу уважительно.
Затем перевожу взгляд на Дарграг. Где-то там, вне зоны видимости, сидят два человека, прикованных к столбам. Мурнаф, который напал на меня в спину, и тот тип из Орнаса, который ударил девочку. Две с половиной тысячи человек весело проводят время, а тем двоим суждено умереть. Нет никаких сомнений, что они не протянут три дня без воды. В прошлый раз, когда я назначил такое наказание, мы привязали мужчину в Фаргаре, давая ему шанс побороться за свою жизнь. Он не сдюжил и умер от жажды. Но здесь, в пустыне, шансы у прикованных ещё меньше.
Пусть мы не убили их напрямую, но обрекли на долгую и мучительную смерть.
Гарантированную смерть.
Я уж точно не буду по ним скучать, но будет лучше, если они выживут. Всё-таки у них есть родственники, друзья. И чем меньше недовольства останется у гостей, тем меньше между нами останется вражды.
Но отпустить их нельзя – они провинились и должны полностью высидеть своё наказание.
– Что же делать? – спрашиваю.
Однако Хумы на плече нет. Как же непривычно, когда летучая мышь далеко. Приходится разговаривать с самим собой.
– Что же делать? – спрашиваю снова.
А затем мне на ум приходит идея. Гениальная в своей идиотской тупости. Если я хочу, чтобы прикованные люди просидели до самого конца своего заключения и не умерли от жажды, нужно скрытно пробраться к ним посреди ночи и напоить из бурдюка. Чтобы ни одна живая душа этого не увидела.
Пленники останутся живы, освободятся и спокойно разойдутся по домам. Пусть они и не усвоят полученный урок, зато оставшиеся сотни людей не будут омрачены смертью своих соплеменников.
Звучит как план.
Достаточно придурочный, но при этом простой и прямолинейный. Должен сработать.