Время шло. Ночь казалась нескончаемой. И все равно она вот-вот закончится. Закончится очень скоро. По-моему, никто не спал. Всем предстоял в недалеком будущем долгий отдых. Ученые переговаривались шепотом со своими женами. Я с ужасом осознал, что не в силах опознать ни одну из этих дам, случись нам позже повстречаться. При дневном свете я их не видел. Атмосфера между тем ухудшалась, спертый воздух застревал в горле, жара нарастала. Пот заливал мне лицо и спину. Время от времени то один моряк, то другой выглядывал через вентиляционное оконце. Всякий раз с одинаковым результатом: полная луна.
Всякий раз до четырех часов. Едва очередной дозорный добрался до оконца, прозвучал возглас:
– Луна спряталась. Непроглядная темнота. Я не вижу...
Чего он там не увидел, навсегда для меня останется тайной. Снаружи послышалась череда сменяющихся шорохов: топот ног, схватка, тяжелый удар и наконец металлический скрежет в замочной скважине. Затем щелчок – и дверь распахнулась, в комнату хлынул свежий, прохладный ночной воздух.
– Флек? – тихо спросил Гриффитс.
– Флек. Сожалею, что опоздал, но...
– Мисс Хоупмен, – прервал я его. – Она здесь?
– Увы, нет. Ключа от оружейной на доске не было. Я переговорил с ней через решетку. Она передала вам вот это. – Он отдал мне листок бумаги.
– Есть у кого спички? – попросил я. – Мне надо...
– Ничего срочного, – сказал Флек. – Она писала еще днем. И дожидалась оказии. – Он умолк. – Пошли! Времени в обрез. Луна не будет отсиживаться за тучами всю ночь.
– Он прав, – сказал Гриффитс. И тихо скомандовал:
– Выходите наружу. Не переговариваться. Напрямую в гору, затем поперек склона. Так, Бентолл?
– Так. – Я упрятал записку в карман, посторонился, пропуская остальных. – Что у тебя в руках, Флек?
– Винтовка. – Он отвернулся, отдал негромкую команду, и двое вынесли из-за угла третьего. – Леклерк выставил часового. Это его винтовка. Все вышли? Давай, Кришна, бросай его внутрь!
– Мертвый?
– Вряд ли. – Любой вариант, кажется, вполне его устраивал. Тяжелый предмет с гулом рухнул на бетон, и два индуса вышли. Флек бесшумно притворил дверь. И запер.
– Пошли, пошли, – нетерпеливо шептал Гриффитс. – Пора уходить.
– Вы идите, – сказал я. – А я хочу выпустить из оружейной мисс Хоупмен.
– Ты что, свихнулся? Флек говорит, там нет ключа. С минуты на минуту может появиться луна. Тебя увидят. Шансов на успех у тебя нет. Не дури.
– Рискну. Уж дозвольте.
– Тебя почти наверняка увидят, – тихо настаивал Гриффитс. – И поймут: раз ты на свободе, значит, на свободе и мы. Поймут, куда мы направились. С нами женщины. До расщелины полторы мили. Нас перехватят. Получается, Бентолл, ты готов пожертвовать всеми нашими жизнями ради эгоистической и нереальной попытки – тысяча шансов против одного – помочь мисс Хоупмен? Верно? Неужели ты такой эгоист?
– Я эгоист, – согласился я. – Но не злостный. Просто не подумал о возможных осложнениях. Я дойду с вами до точки, после которого вас уже не смогут перехватить. А потом вернусь. Не старайтесь удержать меня.
– Ты вконец обезумел, Бентолл. – Тревогу в голосе Гриффитса захлестывал гнев. – Ты играешь собственной жизнью. Причем впустую.
– Это ведь моя жизнь. Не чья-нибудь.
Сплоченной группой двинулись мы к склону. Никто не разговаривал, никто не оглянулся, хотя от Леклерка нас отделяли уже добрые полмили. На третьей сотне ярдов склон стал круче. Забрали к югу, там предстояло выйти на подступы к вершине. Опасный момент. Путь к пещере пролегал над ангаром. Горный серпантин, шарахаясь из стороны в сторону, неминуемо сближал нас на этом отрезке – правда, на разных уровнях – с шайкой Леклерка.
Первые десять минут все складывалось нормально. Луна пребывала за облаками дольше, чем мы смели надеяться. Но не навеки же она запропастилась? Небо на восемьдесят процентов чистое. К тому же на этих широтах приходилось учитывать даже такой фактор, как свет звезд. Я взял Гриффитса за локоть.
– Луна вот-вот появится. В сотне ярдов отсюда – седловина. Хорошо бы до нее добраться.
Мы успели до нее добраться как раз к тому моменту, когда луна вынырнула из-за тучи, залив склон и долину внизу слепящим сиянием. Но мы уже были в безопасности. Нас прикрывал скальный барьер высотой в три фута – большего и не требовалось.
Одежда Флека и индусов показалась мне насквозь промокшей.
– Что, пришлось искупаться?
– Этот проклятый часовой сидел на пирсе всю ночь напролет, – проворчал Флек. – Держал нас под прицелом, охранял рацию. Когда луна спряталась, мы вынуждены были проплыть полмили вдоль берега. Ну, а Генри с мальчишкой добирались другим путем. Я предложил Генри прокрасться в лабиринт и обшарить арсенал в пещере. Авось там осталась взрывчатка. Конечно, аматоловые шашки не огнестрельное оружие, но они все-таки лучше, чем ничего. Заполучить ключи удалось просто. С дверями блокгауза тоже не было больших затруднений. Мы пробовали высадить дверь, а потом и окно оружейной, чтоб вызволить мисс Хоупмен. Не вышло. – Он помолчал. – Мне стыдно, Бентолл, но Бог свидетель, мы от души старались. Но как без шума... А устраивать шум нельзя.
– Ты ни в чем не виноват, Флек. Верю, вы старались.
– Ну вот, потом мы проскользнули к блокгаузу. В этот момент вышла луна. И очень хорошо сделала: мы увидели часового. Два часа ждали темноты, чтоб убрать его. У меня пистолет, у Кришны тоже, но и тот и другой искупались в море. Пользы теперь от них мало.
– Вы действовали чертовски хорошо, Флек. И обзавелись винтовкой. Она в порядке?
– У меня глаза слабоваты. Проверь сам.
– Нынче меня и на игрушечное ружье не хватит. Есть у вас хорошие стрелки, капитан Гриффитс?
– Вообще-то есть. Например, Чалмерс. – Он жестом подозвал того самого рыжеволосого лейтенанта. – Он один из лучших стрелков в королевском флоте. Сможете угостить их, если будет необходимость?
– Да, сэр, – тихо проговорил Чалмерс. – С превеликим удовольствием.
Облако подползало к луне. Не такое уж большое облако. Но, увы, оно было таким, каким было. А других не было и не предвиделось.
– Еще минутку, капитан Гриффитс, – сказал я. – и в путь.
– Надо поторапливаться, – забеспокоился он. – Думаю, пойдем цепочкой. Флек направляющий. За ним – женщины и ученые. Если что, они сразу же нырнут в пещеру. А в хвосте – я с моряками. Мы замыкающие.
– Замыкающие мы с Чалмерсом, – сказал я.
– Чтоб в подходящий момент слинять и рвануть вниз, к оружейной. Так, Бентолл?
– Пошли. Уже пора! – ответил я.
Мы были близки к успеху и обрели бы его, доведись мне родиться под счастливой звездой. Благополучно миновав ангар, где краны медленно опускали ракету в колыбель, мы выиграли еще ярдов двести, как вдруг женщина вскрикнула от боли. Как выяснилось позже, она подвернула ногу.
На площадке перед ангаром все насторожились. Через три секунды многие бежали в нашу сторону, остальные кинулись за оружием.
– Вперед! – гаркнул Гриффитс. – Вперед, черт побери.
– Ни с места, Чалмерс, – сказал я.
– Я – ни с места, – подтвердил Чалмерс. – Я здесь.
Он опустился на колено и ловким движением привел в готовность свою винтовку. Выстрел. Облачко пыли взметнулось перед бегущим в авангарде китайцем.
– Недолет, – неторопливо промолвил Чалмерс. – Больше такого не повторится.
И такое действительно не повторилось. После второго выстрела нападающий взметнул винтовку ввысь и рухнул вниз лицом. Второй упал бездыханный. Третий перевернулся, агонизируя. И тут огни перед ангаром погасли. Кто-то сообразил, что силуэты на фоне залитого светом бетона – великолепная мишень.
– Довольно! – крикнул Гриффитс. – Возвращайтесь. Они приближаются. Возвращайтесь.
И впрямь, надо было возвращаться. Дюжина винтовок, в их числе автоматы, обстреливала нас вслепую, поскольку темнота сводила к нулю возможность прицельного огня. Но нападающие по вспышкам винтовки Чалмерса нащупали нас, и пули осыпали скалу то слева, то справа с противным визгом.
Гриффитс и Чалмерс побежали. Побежал и я – но в противоположную сторону, к оружейной. Как туда попасть, если лунный свет уже брезжит сквозь рваные края облака? Еще четыре шага. Я прижался к скале, и вдруг страшный удар сотряс мое колено. Оглушенный, я хотел встать на ноги, сделал шаг и снова упал. Вроде без боли, просто нога мне не подчинялась.
– Чертов дурак! – Гриффитс был рядом со мной, Чалмерс – чуть позади.
– Что случилось?
– Нога. Они ранили меня в ногу. – Я не думал о ноге. Плевать на ногу.
Я думал о шансе, которого навсегда лишился. О шансе добраться до оружейной. Там была Мэри. И она ждала меня. Мэри верит, что я приду за ней. Да, Джонни Бентолл – дурак из дураков, но на растерзание Леклерку ее не отдаст. Я снова поднялся при поддержке Гриффитса, но что толку, если нога парализована, отключена.
– Ты что, оглох? – кричал Гриффитс. – Пойдем!
– Нет. Со мной все в порядке. Оставьте меня. Я спущусь к оружейной. – Я не понимал, что говорю, не видел границу между желанием и решением. – Со мной все в порядке. Правда! Поторапливайтесь!
– О Господи! – Гриффитс и Чалмерс взяли меня под руки, поволокли вдоль склона. Остальные скрылись из глаз. Впрочем, через минуту из темноты вынырнул Брукман и еще кто-то. Теперь меня тащили вчетвером. Хорош Джонни Бентолл, тот еще подарочек для ближнего!
Мы добрались до пещеры минуты через три после замыкающего. Об этом мне рассказали позднее. На последней полумиле я отключился совсем. Рассказали и о том, как лунный свет вырвался из-за туч и помог Чалмерсу задержать атакующих. Он подстрелил двоих, достигших скального барьера. Рассказали, как я разговаривал с самим собой, а когда меня просили помалкивать, негодовал: «Разве я разговариваю?!» Об этом мне рассказывали потом, а что было на деле, я не помню.
Помню только, как пришел в сознание. Пещера. Я прислонен к стене. Рядом со мной еще кто-то лежит лицом вниз. Мертвый китаец. Поднял глаза, вижу Гриффитса, Брукмана, Флека, Генри и какого-то офицера. Они сидят, прижавшись к противоположной стенке. По крайней мере, мне представляется, что это они. В пещере-то совсем темно. И достаточно просторно: фута четыре в ширину, футов семь в высоту. Хотя у пролома, там, где выбрались наружу люди Хьюэлла, всего три фута высоты и дюймов восемнадцать ширины. Где остальные? Скорей всего, в искусственном гроте, в котором Хьюэлл хра