". Для многих пример Недоноскова говорил, что искать подводные сокровища не только можно, но и нужно.
Совсем недавно появилась информация, что, возможно, обломки «Принца» первыми обследовали… англичане, причем еще в ходе Крымской войны. Прибывший в Крым на колесном сторожевом пароходе «Хекла» британский фотограф Роджер Фентон занимался фиксацией интересных событий и операций в кампанию 1854–1855 годов. В одном из писем в метрополию, датируемом 15 марта 1855 года, Фентон писал: «На нашем судне базируются четыре известных на флоте ныряльщика. Исследуя дно Балаклавской бухты, они увидели, что все дно уютной гавани покрыто скелетами. Это останки моряков и армейцев, погибших в бурю 14 ноября 1854 года. Кроме того, ныряльщики трижды погружались к останкам «Принца». Они обнаружили корпус судна, весь покореженный, как будто он был истолчен в ступе. Сегодня они прошли через деформированные переборки и после небольшого поиска нашли в отсеках большое количество мертвых тел. Одежда утопленников была выбелена водой. Целыми остались лишь немногие тела. У большинства же погибших плоть была искромсана и расчленена, словно прошла через чудовищную мясорубку. Ужасное зрелище! Мужчины избегают говорить об этом…».
В числе ныряльщиков находились опытнейшие британские водолазы Джон Дин и капрал Джонес из команды корабля «Король Георг». Возможно, на «Принц» нырял и партнер Джона Дина Вильям Эдвардс. Вскоре, правда, Эдвардс умер от холеры на борту английского госпитального судна. Никто из них даже не намекал на наличие золота. Напротив, им была поставлена совсем другая цель – обследовать останки «Принца» и попробовать достать наиболее ценное оборудование и сохранившееся военное снаряжение. Но мощные разрушения привели в негодность все: грузы, судовые машины, оборудование и снаряжение. Англичане приняли решение, что их поднимать нецелесообразно.
Водолазный костюм средины XIX века
Заметим, что погружение британских водолазов на «Принц» было неизвестно в широких кругах. Современные исследователи считают. Что Роджер Фентон, обычно фиксирующий все интересное на пленку, «обошел» своим фотографическим вниманием спуски водолазов и, якобы, по этой причине данные события и остались вне внимания тогдашней прессы и исследователей. Однако имеется немалое количество скептиков погружения англичан в Балаклавской бухте, тем более, высказываются сомнения в достоверности сообщения Р. Фентона.
В 1896 году поисками золота «Принца» занялся русский изобретатель Пластунов. Для работы на морском дне Пластунов разработал некий аппарат и новое снаряжение для водолазов. Но и ему, как и всем остальным, не повезло. Только во второй половине XIX века в Балаклаве побывали и англичане, и американцы, и немцы, и норвежцы, и французы… В Крым вели самое новейшее водолазное и подводное оборудование. Здесь испытывалось все самое современные подводные системы. Жажда наживы толкала изобретателей на самые фантастические проекты. Золото «Принца» буквально толкало вперед человеческую мысль на освоение глубин. Как говорится, если бы даже никакого золота на нем не было изначально, его стоило бы придумать во имя освоения подводного мира!
В 1875 году в Париже для поисков британского золота было образовано специальное акционерное общество с достаточно солидным основным капиталом. Но результаты не вознаградили огромных денежных затрат. Французские водолазы отыскали свыше десятка затонувших и разбитых кораблей, однако среди них не оказалось «Принца», на которого рассчитывали акционеры.
Несмотря на все усилия, никому так и не удавалось, не только отыскать золото “Принца”, но обнаружить хотя бы сам затонувший пароход. И неудивительно: ведь 60-метровые глубины Балаклавской бухты были практически недосягаемы для весьма несовершенной водолазной техники того времени.
Такая глубина еще не была освоена водолазами, и, по рассказам, когда их поднимали из воды, у водолазов кровь капала из глаз и ушей и даже просачивалась сквозь кожу груди и рук.
Только в 1901 году итальянские водолазы, как они считали, обнаружили «Принц». Инженер Джузеппе Рестуччи привез с собой в Балаклаву собственноручно изготовленный глубоководный скафандр – большой толстостенный медный ящик с тремя иллюминаторами и водонепроницаемыми раструбами для рук.
С помощью этого «чуда техники ХIХ века», спускавшегося на дно на стальном прочном тросе, итальянцам удалось вскоре обнаружить разбитый корпус железного корабля. Затонувшее судно было тщательно исследовано. Многочисленные погружения скафандра пополнили домашнюю коллекцию синьора Рестуччи: был найден английский штуцер, подзорная труба, ящик со свинцовыми пулями и всякая другая мелочь. Никакого золота не было и в помине.
Неутомимые итальянцы наезжали в Крым еще несколько раз, потратив на безуспешные поиски подводных сокровищ почти 200 тысяч рублей. Только разорившись в конец, Рестуччи навсегда простился с обманчивым Крымом. Историей итальянской экспедиции, как и вообще первым периодом поисковых работ «Принца» много интересовался Михаил Зощенко. А потому предоставим ему слово: «В 1901 году в Балаклаву прибыла новая иностранная экспедиция под руководством изобретателя подводного аппарата инженера Джузеппе Рестуччи. Это была итальянская экспедиция. Она работала в Балаклаве около года. И мы на этой работе должны немного остановиться, так как это имеет значение для дальнейшего.
Впрочем, несмотря на то, что после этих работ прошло всего тридцать пять лет, оказалось, что весьма трудно восстановить сейчас некоторые подробности, связанные с этими работами.
Тридцать пять лет – это огромный срок в человеческой жизни. За этот срок почти полностью меняется, так сказать, «личный состав людей». И те немногочисленные свидетели, которые были в 1901 году в сознательном возрасте и которые сейчас могли бы рассказать об этих работах, стали забывчивы и склонны к фантазиям.
Во всяком случае, показания этих живых свидетелей не совпадают. И даже место работ над «Черным Принцем» сейчас не удается в полной точности установить. Впрочем, большинство указывает, что итальянцы начали тралить в двадцати саженях от Белых Камней. И что «Черный Принц» был ими найден именно здесь, на глубине 35 сажен.
Писатель Куприн также указывает, что работы итальянцев производились возле Белых Камней.
Но то, что итальянцы отыскали здесь на дне моря, – вот это установить сейчас оказалось чрезвычайно затруднительным.
Даже наиболее яркое происшествие в дни розыска было теперь либо позабыто, либо украшено фантазией. Речь идет о медных буквах, снятых итальянцами с найденного судна.
По рассказам некоторых свидетелей, итальянские водолазы, найдя разбитый и засосанный песком корабль, сняли с его кормы металлические буквы – остаток названия корабля. И что, найдя эти буквы, итальянцы устроили торжественный обед, так как эти буквы будто бы в точности устанавливали, что найден именно «Черный Принц».
Однако один из живых свидетелей, севастопольский житель П. И. Григорьев, сообщает (в 1927 году), что никаких букв не было найдено. Он, дескать, присутствовал при этих работах и ежедневно перевозил итальянцев на своем ялике и, несомненно, знал бы об этой важной находке. Он подтверждает, что итальянцы однажды устроили торжественный обед в честь найденного «Черного Принца», но это было в связи с буквами.
Другой очевидец, К.М. Иванов, бывший в то время командиром пограничного отряда в Балаклаве, утверждает, что буквы были медные, размером до пяти вершков вышины. И он видел эти буквы. Сначала найдена была одна буква, а затем еще три. Но какие именно буквы – он не помнит. Этим словам можно было бы вполне поверить. Навряд ли человек стал бы до такой степени фантазировать. Однако имеется еще одно показание, которое подвергает сомнению всю историю с четырьмя буквами.
Речь идет об очерке Куприна «Листригоны». Писатель сообщает, что были найдены… буквы"…сk Р…", то есть буквы от английского названия: "Вlасk Рrinсе" – "Чёрный принц". Но так как "Чёрный принц" получил свое название только в легенде и корабль назывался на самом деле просто "Принц", без эпитета "чёрный", то вся эта история с буквами ничего не говорит…"
Впрочем, можно допустить, что итальянцы нашли какое-нибудь доказательство, которое подтвердило правильность их поисков. Тем более что все свидетели почему-то ярко запомнили праздничный обед в честь найденного корабля.
«Была на барже (сообщает один из очевидцев) устроена легкая закуска и выпивка, и вечером вся команда итальянцев расхаживала по берегу навеселе».
Исторического факта этой выпивки мы, конечно, опровергать не будем, но что касается букв, то это нельзя считать установленным. Даже если буквы и были найдены, то еще неизвестно, принадлежали ли они к названию «Принца».
Из найденных итальянскими водолазами вещей особенно всех взволновал очень тяжелый, запаянный металлический ящик в 3 аршина. Огромный вес этого ящика говорил за то, что там могло быть золото. Этот ящик был вскрыт с большим трепетом. Но оказалось, что в ящике были свинцовые, сильно сплющенные пули.
Кроме этого ящика, были найдены: подзорная труба, куски железа, разломанная винтовка, деревянные части корабля, якоря и прочие мелкие части разбитого судового набора. Все это итальянцы грузили в трюм своего парохода.
Особенно интересных и ценных находок не было. Возможно, и даже скорей всего, это объясняется необычайно трудными условиями работы. Водолаза поднимали из воды страшно изможденного, покрытого испариной. Он дышал тяжело и был близок к обморочному состоянию. Так что это была скорей пытка водой, чем сколько-нибудь нормальная работа водолаза.
Водолазный аппарат был тяжел и крайне неудобен. Передвигаться на дне было нельзя. И по данному сигналу водолаза при помощи тросов передвигали с места на место. Причем вся подводная работа производилась лежа на животе.
Вот как описывается этот варварский аппарат в «Листригонах»: «Это был страшный футляр, отдаленно напоминающий человеческую фигуру без головы и без рук. Футляр сделан из толстой красной меди и покрыт снаружи голубой эмалью. Этот футляр раскрыли, как гигантский портсигар… Водолаз боком втиснулся в него… Снаружи свободными оставались только руки, все тело вместе с неподвижными ногами было заключено в сплошной голубой эмалевый гроб громадной тяжести.