— А вот как раз последний, — заволновался лысый полисмен. — Одна проститутка…
Его коллеги дружно застонали — все уже не раз слышали его ужасные шутки.
— Только не сейчас, Паркин, — запретил Хитченс.
Фрай тем временем листала свою записную книжку.
— Я говорила с одной женщиной, миссис Дэвис, которая живет в «Каштановой сторожке», — заговорила она. — Та сказала, что несколько раз встречалась с Лаурой Вернон. Выяснилось, что дочь миссис Дэвис держит лошадь в той же конюшне, что и Лаура, и девочки дружат между собой. Она описала Лауру как очень милую девочку.
— И что бы это могло значить? — усмехнулся Пол. — Милая…
— По тому, как она говорила о некоторых других детях, я думаю, что она имела в виду ее происхождение и воспитание, — предположила новая сотрудница.
— А вы не пробовали уточнить у нее?
— Насколько это было возможно. Она рассказала, что Лаура была вежливой девочкой, умеющей себя вести. Кроме того, она очень хорошо обращалась с младшими детьми и помогала им, когда они учились верховой езде. Миссис Дэвис даже рассказала мне историю о том, как Лаура ухаживала за мальчиком, который упал с лошади. По-видимому, она была единственной, кому он позволял дотрагиваться до себя, после того как ушибся. Да, и миссис Дэвис считает, что мать Лауры — тоже очень милая женщина.
Кто-то фыркнул, но на Хитченса это не произвело никакого впечатления.
— Звучит не слишком многообещающе, — проворчал он.
— Но интересно, что все, с кем я говорила, знают о Вернонах, — заметила Фрай. — Все без исключения.
— Да, и большинство из них не слишком ими очарованы, — заметил Рагг.
— Ну, это вполне в духе той деревни, — пожала плечами девушка.
— Что вы имеете в виду, Диана? — удивился Хитченс.
— Жители здесь очень скрытные, — пояснила она. — Не любят новичков и тех, кто на них не похож. То есть я хочу сказать, что люди здесь не слишком гостеприимны, правда?
— Не согласен, — ответил Купер.
— Ну, меня это не удивляет, — отозвалась Фрай.
— Все зависит от вашего подхода к ним, и только, — возразил ее напарник. — Если вы появляетесь в деревне, подобной этой, с желанием стать одним из них, они вас примут. Но если вы их сторонитесь, ведете себя так, как будто вы во много раз лучше их, тогда они восстанут против вас.
— А вы считаете, что Верноны всех сторонились, а, Бен? — прищурился инспектор.
— Уверен в этом, сэр.
— Послушайте, так, может быть, это заговор против семейки Вернонов? — подпрыгнул на своем месте шутник Паркин. — Местные добровольцы — или как там их еще? — которые собрались и убили Лауру Вернон в качестве предупреждения? Мол, убирайтесь из деревни, вы нам здесь не нужны. Что-нибудь в этом роде…
— Прекратите нести чушь, Паркин, — велел ему шеф.
— Похоже на Средние века, — заметила Фрай.
— Или на «Секретные материалы», — добавил Рагг.
— Спокойней, спокойней… А как люди реагировали на вопрос о второй кроссовке? — продолжил Хитченс.
— Вообще никак, — отозвался один из его подчиненных.
— Некоторые из этих склочниц вообще не знают, что такое кроссовки, — добавил другой.
— Но должна же вторая кроссовка где-то прятаться! — начал раздражаться Пол.
— Сэр, если это тот милашка из Бакстона, за которым охотится управление В, то он вполне мог забрать ее домой на память, как он сделал это, по их мнению, с колготками предыдущей жертвы, — предположил Рагг.
— Да, такое вполне возможно, — согласился инспектор. — Но мистер Тэйлби не верит, что эти два преступления как-то связаны.
— А это значит, что мы должны все начать сначала, хотя в результате преступник может оказаться одним и тем же, — недовольно поморщился Рагг.
— А что там с известными нам насильниками, сэр? — спросил Купер.
— Пока ничего. Еще рано. Инспектор Армстронг над этим работает, — отозвался Пол.
— Мне кажется, что она даром теряет время! — продолжал возмущаться главный шутник отдела.
— Благодарю вас за то, что согласились поделиться с нами своими взглядами, Паркин, — вновь попытался осадить его начальник.
Купер заметил, что Паркин внимательно следит за реакциями Фрай. Ей достаточно было сделать одно глупое замечание или неправильно среагировать на что-то, и отчет о ее поведении немедленно распространился бы по управлению. От первых впечатлений всегда зависит отношение к тебе твоих коллег, и Бен знал, что самым худшим бывает, если тебе дают какое-то глупое прозвище, с которым ты останешься на всю жизнь, как бы ни старался от него избавиться.
— Нам повезло, что тело обнаружили так быстро, — заметил Хитченс. — И мы смогли быстро приступить к расследованию убийства. Такое случается нечасто. Так что этот старик с собакой оказал нам большую услугу.
— А вы принимали участие в расследованиях, подобных этому, сэр? — спросила вдруг Диана.
Пол кивнул и рассказал коллегам о расследовании убийства в конце 80-х, когда мальчик-тинейджер исчез из дома приемных родителей в Име. Тогда ситуационная комната была организована в самом центре деревни, и ее связали со штабом расследования телефонными линиями.
В течение нескольких месяцев полицейские постепенно расширяли круг поисков, пока не отошли от деревни на пять миль. Были задействованы все силы: горные спасатели, поисковые собаки, спелеологи, рейнджеры из Национального парка и даже члены туристических клубов и сотни волонтеров. Над холмами постоянно кружили поисковые вертолеты. Но мальчика они так и не нашли.
— Тогда старик с собакой оказался бы для них даром Божьим, — заметил инспектор.
— А то дело в шестьдесят шестом году помните? — спросил Паркин, оборачиваясь к Диане Фрай.
— Меня и в проекте тогда еще не было, — заметила Фрай. — Благодарю покорно.
— Да? Но ведь это всего…
— Тридцать три года назад.
— И правда. Но ведь это есть в учебниках по истории.
— Шестьдесят шестой год?.. Погодите-ка, я сам догадаюсь. Вы имеете в виду футбол? Чемпионат мира? Думаю, это единственное, что вы знаете об этом годе, — прервал Паркина Хитченс.
— Ну да, — не стал спорить тот. — Тогда они свистнули главный трофей. Кубок Жюля Риме[63]. Прямо перед финалом.
— Это не его кто-то оставил в машине?
— Да, и вы не поверите, его тоже нашел пес! Под забором. Лежал, завернутый в бумагу от рыбы с картошкой, — рассказал Паркин.
— Кто, пес? — засмеялись другие полицейские.
— Кубок. Он был завернут в бумагу из-под рыбы с картошкой.
— Пиклс[64], — вставил Купер.
— А я точно помню, что это была рыба с картошкой.
— Да собаку эту звали Пиклс! Перед финалом ее представили всем игрокам, — продолжил Бен.
— Я уверена, что вы не можете этого помнить, — заметила Фрай.
— Конечно нет, но, как сказал Паркин… — начал ее напарник.
— …это есть в учебниках по истории, понятно, — закончила за него девушка. — Правда, мои учебники, по-видимому, отличались от ваших. Почему-то все это я пропустила. Наверное, это затерялось где-то между убийством президента Кеннеди и окончанием вьетнамской войны.
— Вполне возможно, — согласился Паркин и ухмыльнулся.
— Думаю, надо заглянуть в туалет, прежде чем мы двинемся дальше, — подмигнул всем Купер.
Спрятавшись от жары в прохладном помещении «Пастуха», Бен почувствовал облегчение. Хозяин заведения, Кенни Ли, кивнул ему из-за стойки, когда тот проходил в туалет. Неожиданное уединение и запах мочи напомнили Куперу о событиях прошедшей ночи. А она была очень длинной, потому что ферма постепенно наполнялась людьми: сначала приехал его брат, потом сестра с мужем из Бакстона, а потом еще и его дядя с детьми. Все они путались под ногами, пытаясь помочь убраться в доме, поддержать Кейт и присмотреть за ее дочками, Эми и Джози. Между тем вызванный врач сделал матери Бена успокаивающий укол, а потом приехала карета «Скорой помощи», которая отвезла ее в Центральную больницу Идендейла, в хорошо знакомое ей психиатрическое отделение. После чего начались бесконечные рассуждения, которые продолжались до раннего утра. К тому времени все успели измучиться, но так и не смогли решить этой неразрешимой проблемы.
В проходе рядом с барной стойкой висел телефон, и Купер, порывшись в кармане, достал несколько монеток. Его соединили с психиатрическим отделением больницы, где сотрудники говорили с ним профессионально спокойными голосами. Но узнал он то, что и так давно было известно: его мать все еще находится под действием седативных препаратов и навестить ее нельзя. Позвоните завтра, посоветовали ему.
Между тем вполне возможно, что семья придет сегодня к какому-то решению. И Бен знал, что, скорее всего, его мать решат навсегда забрать из дома, в котором она прожила всю свою жизнь. Что будет завершающим аккордом в ее погружении в шизофрению.
Когда Купер вышел из паба и вернулся в сад, что-то заставило его остановиться и подождать в тени, которую отбрасывала стена здания. Он стоял в нескольких ярдах позади Дианы Фрай и видел то, что не мог видеть со своего места за столом. Он увидел руку инспектора Хитченса на спинке стула новой сотрудницы и отметил, насколько тот близко наклонился к ней, чтобы сказать что-то ей прямо на ухо. Потом рука инспектора поднялась со спинки стула и на мгновение задержалась на плече Дианы. Они вели себя как влюбленная парочка, сказала бы его мать.
Дальше Бен увидел, как Фрай коротко кивнула, прежде чем Пол убрал свою руку. В это время Паркин закончил рассказывать новый анекдот, над которым никто не рассмеялся.
Телефон звонил не переставая, и так продолжалось уже несколько дней. И хотя автоответчик был включен и ей было велено не обращать на телефон никакого внимания, постоянные звонки сводили Шейлу Келк с ума.
Она приходила в дом три раза в неделю убираться, и вторник был одним из таких дней. Весь этот шум насчет найденной убитой девочки не мог ее остановить — более того, она была уверена, что нужна мистеру и миссис Вернон. Именно так она и сказала своему мужу. Дом все равно требовал уборки. Кроме того, возможно, она сможет как-то помочь несчастной миссис Вернон, сможет ее немного успокоить. Возможно — только возможно, — миссис Вернон захочет поплакать у нее на груди и рассказать все о том, что происходило в доме…