Странный запах, несомненно, исходил от Холмса. И Фрай быстро поняла, что это не сладковатый запах алкоголя и не кислый запах табака. Ей никогда не встречались наркотики с подобным «ароматом». Может быть, запах был связан с кожаным байкерским прикидом? Какое-нибудь масло, используемое для того, чтобы сделать кожу мягче, и которое сейчас стало испаряться под воздействием влаги и жары, царивших в комнате для допросов? Но для того, чтобы так вонять, это должен быть по меньшей мере прогорклый свиной жир…
— А у Лауры не было проблем в школе из-за того, что она нарушала правила распорядка? — спросила Диана.
— А я откуда знаю? Она никогда об этом не говорила. Да ее это и не колыхало.
— Но это могло «колыхать» ее родителей.
Холмс пожал плечами:
— Она не слишком часто о них упоминала.
— Значит, ты хочешь сказать, что инициатором ваших отношений была Лаура? — повторил Хитченс.
— Чего?.. А, ну да. Это она все замутила. Но девочка была просто обалденная.
— У нее были другие ухажеры?
— Конечно. Ей было далеко до Маленькой Мисс Невинность. Даже и не думайте…
— А когда ты начал заниматься с нею сексом, Симеон? — подалась вперед Фрай.
Парень посмотрел на полицейских, и за его ухмылкой они четко увидели беспокойство.
— Слушайте, речь ведь идет о том, кто ее убил, верно? Ведь вас же это интересует? То есть я хочу сказать, что вы не будете слишком давить на этот вопрос с возрастом?
— Что ты имеешь в виду, Симеон? — прищурилась Диана.
— Короче, она сама сказала мне, что ей шестнадцать, но…
— Но ты знал, что она моложе, правильно?
— Но вас же это не слишком интересует, правда? — Холмс бросил умоляющий взгляд на Пола. — Сейчас ведь это уже не важно? То есть когда она умерла…
— Мне тоже так кажется, — согласился с ним инспектор.
— Ладно. Короче, я не хочу, чтобы вы подумали, что, типа, оправдываюсь, но она прямо-таки умоляла об этом. Не могла дождаться, когда я сниму штаны. Это если по-чесноку.
— Неужели?
— Точно. Ей все время хотелось. Мы занимались этим в парке или садились на байк и уезжали куда-нибудь на природу. Подальше в холмы. Ей это нравилось.
— Вы часто занимались сексом?
— Да все время… то есть, я хотел сказать, каждый раз, когда встречались, если у нас было достаточно времени. А если было недостаточно, то тоже — ну, вы типа понимаете, что я имею в виду…
Фрай подумала, что если Холмс осклабится еще раз, то ей придется надеть на него наручники и предъявить обвинение в вызывающем поведении.
— Она была девственницей до того, как встретила тебя? — продолжал тем временем расспрашивать его Хитченс.
— Ни разу!
— Ты в этом уверен?
— Короче, всегда же можно определить, что у них это первый раз. По реакции и всякому такому… — Симеон поколебался, искоса глядя на Диану. — Она, типа, знала об этом все, что нужно. Да и тот парень, которого она обо мне спрашивала, он тоже успел ее поиметь, еще до меня. Он мне о ней рассказывал. Уверен, что были и другие.
— Значит, много знакомых мальчиков?
— Ну да. Мужики от нее просто балдели.
— И они были даже в то время, когда она встречалась с тобой?
— Чего не знаю, того не знаю. Может, и были. Об этом она никогда не говорила.
— Это было бы естественно для девочки, которую ты здесь описываешь. Она могла делать это даже намеренно, чтобы заставить тебя ревновать.
— Нет, вот это не про меня, — возразил Холмс, а потом улыбка исчезла с его лица, и он снова взглянул на Фрай. — Я понял, на что вы намекаете… Что это я замочил ее из ревности, так? Короче, вы можете об этом забыть. С Лаурой было здорово и весело. Но такие вещи долго не продолжаются. Все мы люди. Так что я не сомневался, что или я, или она найдем себе новых партнеров. Ну, провели парочку приятных недель, и что? Нет проблем. Да и не так уж часто я видел ее на каникулах — ей, короче, трудно было сваливать от предков.
— У нас есть свидетель, который видел, как Лаура разговаривала с каким-то молодым человеком на тропинке за своим домом, как раз накануне того дня, как ее убили, — сказал Хитченс.
— Это был не я, командир. Я уже говорил вашим, где был в то время. Я был в Мэтлок-Бат. Нас там было человек пятьдесят.
— Да, так ты и сказал, — кивнул Пол. Полицейские уже проверяли людей и адреса, которые Холмс сообщил сержанту Моргану, так что пока молокососа можно было отправить домой.
Фрай не могла дождаться момента, когда сможет выйти из комнаты и вдохнуть свежего воздуха, потому что вонь стала уже непереносимой. Она заметила, как Хитченс достал носовой платок, якобы для того, чтобы вытереть нос, и долго не убирал его в карман.
— И вот еще что, — добавил Холмс. — Я никогда не был возле ее дома. А что, кто-то назвал, типа, конкретно меня?
— Не совсем так, — ответил инспектор. — Речь шла о молодом парне — как-то так.
Было видно, что Симеон расслабился. Фрай было противно это видеть — он ведь опять мог начать свои ухмылки.
— Когда ты занимался сексом с Лаурой, — спросила она, — тебе что, нравилось ее кусать?
— Отвали! — огрызнулся байкер, с отвращением посмотрев на нее.
— Ты отказываешься отвечать?
— Это не твое дело!
— А ты позволишь сделать слепок твоих зубов? — спросил Хитченс.
— Это еще зачем?
— Чтобы исключить тебя из списка подозреваемых, Симеон. Если ты не трогал Лауру, то тебе абсолютно нечего бояться.
Холмс был не таким идиотом, каким старался притвориться. Фрай заметила, что он просчитывает варианты. Вопрос о его сексуальных привычках и просьба предоставить слепок. Они были достаточно прямолинейны в своих вопросах — Симеона было легко недооценить из-за его кажущейся непринужденной манеры общения. Теперь же у него был выбор. Если он виновен, то может просчитать, что слепок докажет его виновность. Если же невиновен, то согласие может навсегда снять с него любые подозрения. И Диана, и ее начальник спокойно ждали, какой вариант он выберет.
— О’кей, — произнес парень. — Нет проблем.
Лицо Хитченса вытянулось от разочарования. Но прежде чем он смог что-то сказать, раздался стук, и в дверь просунулась голова сержанта Ронни. Он вдохнул спертый воздух комнаты для допросов и сморщился от отвращения. Пол объявил перерыв, выключил магнитофон и вышел в коридор вслед за Ронни.
Оставшись с Холмсом один на один, Фрай как бы заново взглянула на него. Молодой человек не стал отводить глаз, но ей показалось, что за несколько последних минут с него спал какой-то покров, и последние обрывки взятой на себя роли исчезли в тот момент, когда инспектор вышел из комнаты. Но Диана не могла объяснить словами, что именно изменилось. Она была уверена, что во время допроса юноша не врал. И все-таки… Сколько ему лет? Семнадцать?
— Ты уже в шестом классе общинной школы, Симеон? — спросила она.
Холмс поднял брови. Он ничего не сказал, но со значением посмотрел на остановленный магнитофон на столе.
— Да я просто спрашиваю, — ответила Диана.
Парень медленно оскалился этой своей отвратительной, самодовольной улыбочкой, но продолжил молчать.
— Я просто подумала, — продолжила Фрай, — что мозгов у тебя наверняка побольше, чем у твоих дружков.
— Это точно, — не стал спорить молодой человек.
— Могу поспорить, что и учишься ты хорошо, когда решаешь, что надо поучиться. Ты в каких предметах спец? Подожди, сама догадаюсь: механика? Или нет, наверное, обслуживание автомобилей?
— Вообще-то химия и биология, — фыркнул Холмс. — На будущий год хочу сдавать по ним экзамены на уровне А[86].
Заинтригованная, девушка поняла, что смотрит на нового Симеона, который и говорил-то теперь совсем по-другому.
— Ну, разборке мотоцикла это не очень поможет, правда? — заметила она.
На лице юноши вновь появилось настороженное выражение. Прямо на глазах Дианы он с презрительным фырканьем вновь возвращался к своей предыдущей роли.
— Наверное, ты собираешься в университет, — предположила она и замерла, с удовлетворением заметив, что шея и щеки парня начали розоветь. Она нашла у него болевую точку. Что-то, о чем он не мог и не хотел говорить со своими приятелями-байкерами.
— С хорошими оценками по химии и биологии ты бы мог заняться… Чем — медициной? — продолжила девушка.
Открытый рот Холмса непроизвольно задвигался. Глубоко в глазах у него появилась боль и страдание, как будто Фрай подобралась слишком близко к самой уязвимой части его существа. Она заторопилась, чтобы закрепить свое преимущество:
— Угадала? Ты хочешь стать врачом, правильно?
Но атмосфера в комнате была разрушена появлением Хитченса, который открыл дверь как раз в тот момент, когда его подчиненная заканчивала последнюю фразу. Лицо инспектора скривилось, когда он представил себе, как приходит на прием к врачу, а там его встречает этот молодчик. Он кивнул Фрай, чтобы она вышла из комнаты, оставив начавшего улыбаться Холмса в гуще его специфического аромата.
— Его можно возвратить Моргану, — сказал Хитченс. — Они нашли туристов. Так что мы отправляемся в Западный Йоркшир, Диана.
Бен Купер никогда раньше не видел Дэниела Вернона. На первый взгляд этот юноша не произвел на него никакого впечатления, но Купер знал, что не стоит судить о нынешних молодых людях слишком быстро. Неправильно осуждать человека только потому, что он одевается не так, как ты, или ведет себя не так, как тебе хотелось бы. Дэниел Вернон был студентом, и это означало, что он участвует в ночных тусовках, курит травку[87] и принимает экстази[88]. Возможно, каждую ночь в его постели оказывается новая девушка. Он может без зазрения совести воровать дорожные знаки, пивные кружки и пепельницы из баров. Но через несколько лет этот парень превратится в добропорядочного члена общества, который будет находиться под защитой полиции.