Где-то на полпути она посмотрела в сторону берега и… взгляд выхватил какую-то мелочь, какой-то знак – предмет, которого там быть не должно. Нечто, явно оставленное человеком. Но Киру от этого «нечто» отделяла, как назло, огромная вытянутая лужа. Ладно… Она бросилась оббегать её вокруг. Ну и, конечно же, словно специально, выбрала самый длинный путь!
Но вот, наконец, добежала. Последние шаги она проходила всё медленнее, будто боялась спугнуть чудо. Подошла. Перед ней торчало копьё – то самое, которое она оставила. Но не просто так. Оно пришпилило на мелководье рыбину.
Рыба! Самая настоящая рыба! Кто бы это ни был, он сделал то, о чём Кира только мечтала – поймал рыбу! И, видимо, не одну, иначе не поделился бы уловом.
Кира присела на корточки и сунула руки в воду. Вот почему она не нашла следов – она искала на берегу и в камышах. А подарок ей оставили среди луж. Надо же, она туда даже не смотрела! А надо было всего лишь разок повернуть голову направо!
Кира аккуратно выдернула копьё и схватила скользкое тело обеими руками. Чешуи у рыбины не было, только гладкая тёмно-серая, почти чёрная кожа. Длинный невысокий плавник на спине и почти такой же на брюхе. Формой рыбина была похожа на угря – вытянутая, с круглым телом. А вот в пасти зубы! И пасть достаточно широкая, чтобы сунуть туда палец.
Красота!
Длиною в две ладони. Жирненькая! Даже слюна выделилась в процессе осмотра добычи. Вернее, подарка, хотя на аппетит это никак не влияло. Это еда! У неё в руках еда! Она вскочила, уже представляя, как разведёт огонь и поджарит рыбину. И съест до последнего кусочка, и косточки обглодает.
Но далеко идущие планы пришлось отложить, потому что вдруг стало темнеть. Из-за слишком пристального внимания, которое Кира уделила пище, она прозевала сумерки. Ещё бы, да она про мать родную забыла, когда рыбу в руки взяла! Хотя, чего о ней помнить? Она ушла от передоза, когда Кире было пять. Ровно за три года до отца.
Надо было спешить!
Кира подобралась, смотря на солнце, которое упало к югу. В прошлый раз от света до темноты прошло довольно мало времени. Нужно немедленно бежать в лагерь.
Но рыба… На всех девчонок её не хватит, конечно же. Тут одной едва червячка заморить. Неохота приносить ценную добычу в лагерь, где наверняка из-за неё начнётся свара. У них ведь нет ёмкости, чтобы, к примеру, сварить суп и разделить бульон на всех. Нет, они могут только запекать на костре и в углях – значит, рыбу эту никак не поделишь. Нет уж, в лагерь такой камень преткновения нести нипочём нельзя! И времени запекать нет – иначе стемнеет, и тогда Киру сожрут личинки. Или какой-нибудь другой неизвестный ночной хищник. Наверное. Может, и нет, но кто в здравом уме рискнёт проверять? Даже ради такого подарка.
Кира посмотрела на рыбину, и на секунду у неё мелькнуло желание проверить. Может, ну их, личинок? Зато печёная рыба, мм – м…
Так, нет – времени на глупости нет. Нужно возвращаться в лагерь.
А рыбу… можно съесть сырой. Не оставлять же здесь? Она протухнет, это ещё хуже.
Кира вытащила нож и стала её чистить. И правда, дома сырая рыба некоторых видов считается деликатесом. Так что Кира сейчас вкусит деликатесной пищи. Она вспорола брюхо, на миг задержав дыхание – вдруг там икра? Нет, только обычные на вид, остро пахнущие кишки. Быстро отпилила голову – рыба очень походила на земную. И пахла очень похоже. Оставалось надеяться, что и вкус не подведёт.
Несколько минут спустя Кира уже на всех парах неслась к лагерю, периодически останавливаясь, чтобы оторвать зубами кусок сырой рыбы. Когда хватало дыхания, она хохотала. Это было просто ужасно смешно! Жрать на бегу сырую рыбу. Такую вкусную, что Кира и с костями бы её проглотила, но побоялась последствий. Тут ни больницы, ни хирургических капсул, даже нано-кресты существуют в теории и только у курсантов.
Рыба закончилась быстро. Остаток дороги Кира перекатывала на языке кусок хребта и выплюнула его уже у лагеря. Она успела вернуться вовремя. У ручья было пусто и тихо. Место выглядело жутко – обычно здесь кучковались девчонки, болтали, ходили вдоль воды, купались. Даже смеялись иногда. А сейчас и следа от них не осталось.
Будто они совсем исчезли. Вымерли.
Последнюю сотню метров до катера Кира проскакала галопом, и только убедившись, что все уже в катере, с облегчением выдохнула. На одно страшное мгновение ей показалось, что она осталась тут, на поверхности незнакомой ей планеты, совершенно одна. Одна! Все остальные пропали, а может, их и не было никогда. Это – наказание за жадность, за то, что она сожрала подарок – рыбу, в одно лицо и ни с кем не поделилась.
– Фух, наконец-то! – Зои встречала Киру у входа в катер. – Я уже испугалась, что ты не вернёшься.
– Сама думала, что не успею. – Кира согнулась и схватилась рукой за стену, чтобы отдышаться.
– Видела что-нибудь?
– Нет. Всё как обычно. Но я не смотрела, честно говоря, – бежала быстро.
– Ладно. Давай, заходи, мы закроем вход.
Оказывается, девчонки успели сплести подобие панели из лозы и травы, которой сейчас и загородили люк. Панель выглядела хлипкой, и личинка, скорее всего, её бы и не заметила, снесла и смяла только благодаря своему размеру и весу, но всё же так было легче, спокойнее.
Началась ночь.
Зои, Кира и Снежная Дева сидели у входа и по очереди осматривали окрестности с помощью тепловизора.
Долгое время не было ничего. А потом вдруг раз – и несколько крупных пятен.
– Как они так быстро вылезли? – воскликнула Кира, неверяще уставившись в экран. – За полчаса! Они что, быстро ползают?
– Или летают, – мрачно предположила Зои.
– Ну, летают – это вряд ли. Сложно представить такую тушу в воздухе. И потом, нора…
– Нора далеко в лесу! А поблизости нор нет. Они не успели бы доползти из леса, да ещё в горку.
– Или… они вырыли нору здесь. Может же быть, что та нора старая, брошенная? А они переселились сюда. Где живут, там роют выход на поверхность на время ночи, а после прячутся и зарывают вход обратно. Может же такое быть? – горячилась Кира.
– Да всё может быть, – пробурчала Зои. – У нас фантазии не хватит предположить, что может быть.
– Днём нужно будет проверить, нет ли вокруг свежевырытой земли.
– Лично пройдусь.
Снежная Дева, которая молча всё это слушала, вдруг предложила:
– Может, спросим эту нашу энциклопедию? Вдруг она что слышала?
– Оленьку? – Кира посмотрела во тьму катера, где почти все спали. Вафля сидела неподалёку и наблюдала за ними. Кира улыбнулась ей. Вафля улыбнулась в ответ и закрыла глаза.
– Вроде да. Ту, с энциклопедической памятью. Спросишь?
– О чём?
– Ну, слышала ли она про плотоядных личинок или жуков размером с автомобиль.
– И так понятно, что слышала. Даже я слышала что-то такое.
– Тогда про то, как большое насекомое роет нору в земле, а когда заползает обратно – зарывает за собой, да так, что следов не остаётся.
Кира согласилась. Потом, тихо ступая между кресел, нашла и привела Оленьку, которая не особо хотела вставать и куда-то идти. На месте изложила ей детали.
– Попробуй вспомнить хоть что-то похожее.
– Сейчас?
– Почему нет?
– Я спать хочу. А когда я устала, плохо вспоминаю. – Капризно ответила Оленька Ни-о-чём.
– А ты напрягись! – довольно агрессивно сказала Зои. Оленька надула губы, а Кира вдруг подумала, что раньше такой тон сразу бы приняла в штыки – мол, девица, родившаяся с серебряной ложкой во рту, наезжает на бюджетницу. А сейчас вдруг поняла: Зои любому так сказала бы.
– Пожалуйста, попробуй, – попросила Кира. – Это очень важно. Вся надежда сейчас на тебя, на твою память. Ты можешь нам всем очень помочь!
– Ладно. Только ради тебя, – буркнула Оленька. С неприязнью взглянула на Зои. Вздохнула и задумалась. Её глаза блестели в полумраке, словно значок на экране, который показывает, что процесс идёт. Через несколько минут она мигнула и покачала головой.
– Нет, ничего.
– Жаль.
Кира, честно говоря, тоже надеялась, что Оленька Ни-о-чём вдруг воскликнет: «А! Это же те самые личинки с планеты такой-то в таком-то узле! Об этой планете, кстати, я знаю больше, чем дофига! Вот, к примеру, перечень ближайших баз». И выдаст этот перечень, и всего-то останется, что найти базу и вызвать помощь.
Разочарование было горьким, как кофейный осадок. Оленька ушла, а они сидели и молчали самым траурным молчанием на свете.
Больше ничего не произошло, рассвет наступил, как и в прошлый раз, через восемь часов.
Кира сразу же занялась делом. Собралась, приготовила две порции еды, одну съела, вторую взяла с собой и побежала к Изумрудным Лужам. Её расчёт был прост: наверняка, рыбак из группы Саблезуба, переждав ночь, тоже отправится на рыбалку.
Она бежала всю дорогу, почти не останавливаясь. Уже в конце пути пришло в голову, что надо бы смотреть не только под ноги, а и вокруг. Вдруг появились норы или что-нибудь подобное?
Но было поздно – впереди сплошной полосой вставал тростник. Кира остановилась и привела себя в порядок. Ну, как смогла – отдышалась, пригладила волосы и проверила, чтобы на одежде не было комков грязи и прилипших веточек. А то выскочит, как всклокоченная фурия из кустов, напугает ещё.
На берегу было прохладно, после ночи вода, похоже, долго прогревалась.
И там кто-то был! У камышей на противоположной стороне виднелась мужская фигура.
Он один. Прекрасно! Всё же она переживала и, скорее всего, не рискнула бы подойти, если бы рыбаков было несколько. По крайней мере, сразу. Пришлось бы наблюдать издалека. Но не теперь…
Кира быстрым шагом пошла вдоль берега к рыбаку, уже заранее восторгаясь его умениями. Подарок сам за себя говорил – этот человек смог найти способ и добыть рыбу. Вкусную, сочную, свежую рыбу! Разве это не достойно уважения?
До него оставалось ещё довольно далеко, когда Кира поняла, кто это. И ничуть не удивилась. Если совсем уж начистоту, она с самого начала подозревала, что это будет Никита. Потому что любой из парней, ушедших с Саблезубом, последнее, что сделает, так это начнёт работать или любым другим способом утруждаться. Как и девчонки из лагеря. Они много болтают, но пойти с ней и замарать ручки никто не захотел. Со временем и те, и другие станут, конечно, работать – куда денутся, но вначале будут пытаться припахать кого-то другого. А бюджетник в группе Саблезуба остался только один.