— Это к Тамару — он будет только рад.
— Ага. Но всё это далёкие-предалёкие планы. Дай Бог, чтобы мы через десять лет были готовы дать мамелюкам по сусалам... Ладно, пора мне спать, абун. Завтра будет новый день.
[1] Так Восточную Римскую Империю называют не католики, а историки.
[2] Сожгли, скорее, за сатанизм.
Глава 4: ТРУД ПРИНОСИТ СВОБОДУ
И завертелось. Почти всё время с четверга по субботу я провёл за ректификацией. Беседы с Йесусом-Моа перекочевали на послеужинное кофепитие, и с утра до вечера я сидел с Тамаром в «лаборатории», где мы совмещали алхимию, занятия греческим и тренировку персонала. После частичного успеха с ректификацией начались обломы. Тестовая колонна начала «захлёбываться» и выдавать вместо ректификата самогон. Какое-то время процесс шёл как надо, но потом начинал портиться ректификат. Причину мы найти быстро не смогли, тем более что пришлось отвлечься на «лаборантов».
Деткам я раздал банданы и портупеи. Портупеи оказались полезными — они не давали хламиде сильно болтаться, а болтающаяся одежда на производстве — чревата. Жену, чтобы парень не нервничал, я торжественно присобачил две медные бляхи на портупею — начальник, однако. Как начальника я тут же нагрузил его обеспечением грамотности лаборантов — или учи сам, или привлекай монахов из школы, но чтобы детки через неделю могли считать (сложение, вычитание). К несчастью, быстро выучить их читать и писать на гротескном негро-алфавите не предтавлялось возможным. Одна радость, что сын деревенского старосты, которого, оказывается, завербовал Жен, читать уже умел. В общем, после церемонии «вступления в ряды» мы засели за перегонку и ректификацию: я думал, почему ломается процесс, а Тамар с Женом проводили с детьми ускоренный «курс молодого алхимика».
В пятницу меня осенило. Я — идиот и забыл, что в ректификации основной механизм работы — обмен фазами между паром и конденсатом. Естественно, я в колонну вставил совершенно неадекватное число тарелок. Дальше — хуже. Ночью основательно поработал мозг, и я припомнил пару трактатов о самогоноварении, которые описывали ректификацию. В общем, если без термометров мы как-то проживём (опять же методом научного тыка и регулировкой подачи тепла), то без наблюдения за давлением в колонне и регуляции подаваемого пара из котла-дистиллятора у нас будут постоянные обломы с захлёбыванием. Резолюция — хоть убейся об стенку, но нужны стеклодув и ртуть. Примитивный манометр я спроектирую, с герметизацией проблему решим греческой замазкой, но без стекла и ртути будем сосать... лапу.
Русские, конечно, не сдаются, и я про... занимался всю пятницу, пытаясь вывести опытным методом температурный режим, в котором ректификация не накроется. Не получилось. Ну ничего, технический спирт тоже нужен! Причём его можно получать просто повторной перегонкой, без ректификации. В пятницу после обеда, вконец умаявшись с ректификацией, я хорошо поднял себе настроение, соорудив примитивные коктейли Молотова на техническом спирте. Парой эрзац зажигательных гранат спалили к чертям сухое дерево. Мы крутые. Детям очень понравилось — а кто из нас не любит играть с огнём?
Чтобы не терять время, я засадил детей за изготовление ректификационных тарелок из глины вдобавок к перегонке технического спирта. Гончар сначала упирался (кому нужна орава непрошенных учеников), но против принца не попрёшь. У командного менеджмента есть свои прелести. Со стеклодувом мне пока не повезло, но я надеялся найти мастера в Джибути. Магометане стекло делали, а поездку к «соседям» организовать будет куда легче, чем переть в Азию или Венецию.
В субботу тоже гондурасили. Шабат-шабатом, но я пробил себе «благословление» на богоугодное алхимическое дело, да и соблюдение шабата у нас было не такое строгое, как у иудеев. Даже не пришлось тыкать пальцем в цитату из Евангелия о том, что суббота — для человека, а отнюдь не наоборот. Кузнец подогнал второй перегонный куб — Абеба училась не по дням, а по часам — сказалось детство, проведённое в кузне, — так что производительность увеличилась значительно против ожидаемой. Жалко только, что досрочное изготовление мясорубки не предвидилось.
Пока суд да дело, вылезла сырьевая проблема — браги в деревне было запасено совсем не гигантское количество. Поля вокруг надежду тоже не внушали. Ужас. Спасли меня монахи. Когда я сетовал Тамару на недостачу сырьевых культур, я упомянул сахарный тростник. Мой грекофил встрепенулся, сказал, что ему нужно сбегать в монастырь, а через два часа меня обрадовал. Оказывается, басурмане культивируют этот самый сахарный тростник недалеко от Джибути. Думаю, нужно будет туда съездить, не дожидаясь возвращения негуса нагаста. Охранная полусотня у меня есть. Транспорт — найдём. Осталось придумать, что в Джибути продать — идти порожняком и тратить казну не хотелось.
К субботнему вечеру наш первый аврал пришлось прекратить по религиозным причинам — если на шабат можно было забить, то на воскресенье забивать было вредно. Да и работать без выходных — это удел бизнесменов и энтузиастов, то есть мой с Тамаром.
В ночь на воскресенье мне приснился сон. Я был в городе слонов. Слоны бродили по улицам, толкались в магазинах, ходили в школу. Я увязался за одной из групп слонов-школьников и попал к ним на лекцию, где Адам Смит, почему-то в красноармейской форме, с пистолетом Макарова в руке и мешком за спиной, вещал о разделении труда в производстве булавок. После той лекции слоны пошли в цех собирать автомобили.
Когда я проснулся и отошёл от офигения, мне стало ясно, что во сне мой мозг работает лучше, чем днём. Мануфактура и ширпотреб! Вот и ответ сначала на то, с чем переться в Джибути, а потом и на чём сколачивать первый миллиард. Кстати, с булавок можно и начать.
После утренней службы я провёл опрос по булавочным изделиям среди моих знакомых. К вящей моей радости, массового производства оных не было. Найти ещё несколько перспективных изделий, организовать мануфактуру, и — трепещи, исламский мир. Чёрный властелин пойдёт за баблом. А бабло, как известно, побеждает зло.
Следующим шагом было уламывание кузнеца, который был не слишком настроен испытывать на себе сомнительные нововведения. Можно, конечно, заставить, но я решил пойти другим путём. Когда Берта резонно заметил, что ему нужно кормить семью, а нововведения — это неизбежный риск, я предложил купить у него кузню, а его самого с дочкой принять на государственную службу с окладом, равным его среднегодовому заработку. Поскольку жили мы не в крючкотворном двадцать первом веке, а в дремучем, но пока ещё честном средневековье (кто-то сомневается в честности наследника Эфиопии?), проблем с доверием не возникло, и, подумав, кузнец согласился. Под эту сделку я провёл ещё одно нововведение: нотариально-монастырский учёт. Контракт мы с Бертой оформили в монастыре, где моим велением была заведена архивная книга. Отчётность, отчётность и ещё раз отчётность.
Принятие кузнеца на службу было достаточно весёлым — иронию получения портупеи с двумя собственноручно изготовленными серебрянными бляхами он оценил. Абеба получила одну медную бляху. В основном, чтобы Жен не завидовал, и чтобы она была выше рангом, чем лаборанты. В уме я начал планировать будущую систему рангов. Медь для «пролетариата» и учеников. Серебро для мастеров и профессионалов. Золото для высшего управленческого и преподавательского состава. Чем больше блях, тем круче. Так, кандидаты ходили безбляшными, ученику одна бляха, Жену, как «продвинутому ученику», пока две, надо будет — повышу и повешу ещё блях. Берте, как ценному кузнечному кадру, сразу две серебрянных. Также начали оформляться идеи об использовании разных геометрических форм. Тамар, кстати, бляхораздаванием тоже заинтересовался, но был мягко обломан:
— Ты у меня идёшь по церковной линии — как постриженный монах. Мирские цацки тебе нафиг не нужны. И вообще, иерархию среди монахов разводить не стоит — вы и так слуги Господни, что делает вас выше слуг человеческих. С церковью у нас священный союз, и я надеюсь, что таких, как ты, монахов, трудящихся на благо страны, в будущем будет много. В идеале я хотел бы чтобы монахи-профессионалы не занимались карьеризмом, а просто получали все необходимые полномочия для работы. Например, ты. Я хочу поставить тебя пока главным по ректификации, а сам займусь организацией завода. Так что все бляхоносцы, работающие на ректификации, будут подчиняться тебе.
Стать главным по ректификации Тамар согласился, да и идея, что монах главнее бляхоносцев, ему польстила. Кстати, слово «бляхоносцы» к моим работникам прилепилось, но, к счастью, в отличие от русского языка, в амхарском это название не несло негативных оттенков. А идея, высказанная Тамару об использовании монахов, мне понравилась. Этакий НКВД, основанный на религии вместо материалистичного коммунизма. Это вам не лозунг «Народ и партия едины», а потенциально реальное единство монархии, духовенства и народа.
Я потом детально расписал идею включения церкви в госаппарат моему абуну. Оказывается, «батька» уже занимался чем-то подобным, но ему не хватало опыта. У меня же были готовые шаблоны из будущего, по которым можно выстраивать костяки организаций.
С оффициального одобрения Йесус-Моа в его роли акабэ сэата (поддержку от Тэкле Хайманота он гарантировал) мы организовали два монашеских ордена. Орден Соломона — монахи, которые будут толкать науку. Экспериментаторы, теоретики, исследователи. И Орден Десницы — церковный спецназ. Хотя «организовали» — это очень громко сказано. Мы определили задачи орденов, порядок их подчинения церкви и негусу нагасту (например, главой Ордена Десницы планировался сам негус нагаст), абун составил устав на базе существующих традиций и положений. В Ордене Соломона у нас был один Тамар, а в Ордене Десницы числилась пятёрка молодых монахов, которую сейчас муштровали Берхан и Кааса. Требовалось одобрение негуса и ычеге, но с этим проблем не ожидалось — Йесус-Моа великолепно знал обоих и ожидал положительную реакцию.