Усиленное начало боя отняло много сил. Я почувствовала усталость, как Мэргэн из легенды об образовании наших государств, и поняла, что сейчас Улуг нанесет мне последний удар. Вот только в отличие от Чулууна, который пощадил брата, Улуг меня с радостью прирежет.
– Кара, – прохрипел умирающий Дэмир где-то позади.
Я пропустила удар, и кинжал Улуга порвал рукав дэгэла, оцарапав мне руку.
– Хватит, – это был всё тот же слабый голос Дэмира.
Следом за этим просвистел один из его парных кинжалов, который пригвоздил одежду Улуга прямо к каменной колонне.
Какие же у него сильные способности, раз металл режет даже камень.
Я в удивлении повернулась к Дэмиру Он был бледен, губы его отливали синевой, веки покраснели, а глаза светились серебром.
– Не нужно подвергать свою жизнь опасности, заступаясь за меня, – из последних сил выдавил он, а потом откинулся на спину и застыл, как в библиотеке.
Я понимала, почему Дэмир меня остановил. Но почему он не воткнул этот кинжал Улугу в горло?
Я со злостью посмотрела на наследного принца. Он пытался выдернуть клинок из колонны, но у него ничего не получалось. Слуги, попрятавшиеся во время боя, опомни лись и бросились ему на помощь. Плюнув на предателя, я склонилась над Дэмиром и несмело коснулась его волос. Хоть я и знала его тайну, но всё равно тревожилась. Как скоро он очнется? Как это работает? Вдруг на этот раз он не воскреснет?
Ты только очнись. – Я невесомо провела рукой по его волосам.
Это было несправедливо. Оба брата напали на Дэмира без предупреждения. И их готовили в правители? Кто-то из них мог стать моим мужем? Просто немыслимо!
Внезапно в зал ворвался хан Гирей – может, услышал звон оружия или его позвали слуги. Кровавая сцена мигом согнала краску с его лица. Он оглядел нас с Дэмиром, потом посмотрел на пригвожденного к колонне Улуга и пораженно замер.
– Вот каковы ваши отпрыски! – не сдержала я злобного замечания, указав пальцем на Улуга. – Нападают исподтишка, застают врасплох. Чем они лучше Жанбулата? Такие же предатели и братоубийцы. Почему тот, кого вы меньше всего любили, вырос достойнее принцев?!
– Заткнись, девка, – зашипел Улуг, дергаясь у колонны. – Ты ничего не понимаешь. Этого ублюдка нужно было придушить еще в детстве. Он всю жизнь только и делал, что позорил нас.
– Чем? Тем, что умнее и способнее вас? Может, дело тогда вовсе не в нём?!
Улуг наконец освободился, разорвав дэгэл. Кинжал с нанизанным на него темно-синим куском материи так и остался в камне.
– Во всяком случае, проблема теперь решена, а ты убирайся туда, откуда пришла, – заявил Улуг, убрав свое оружие и поправляя волосы поистине царским жестом и с не менее царским высокомерием.
Очевидно, он считал, что победа за ним.
– Как бы не так, – ответила я.
– Повтори. – Улуг, пораженный наглостью какой-то простолюдинки, устремил на меня изумленный взгляд.
В этот миг очнулся Дэмир. Сев, он глубоко вдохнул, словно вынырнул из воды, и с яростью уставился на брата. Улуг побледнел и в непонимании застыл.
– Не делай этого, – подал голос хан Гирей, и прозвучало это очень жалобно.
Дэмир медленно перевел на него взгляд, казалось, он был не то зол, не то разочарован, не то снова ощутил себя преданным. Если бы он на самом деле хотел убить Улуга, тот бы уже умер. Но теперь, понимая, что приемный отец уверен в его жестокости, Дэмир, похоже, серьезно задумался над тем, как поступить дальше. Размышляя, он будто превратился в хищника, который размышлял, стоит ли добыча его внимания.
Оказалось, что стоит.
Глаза Дэмира поменяли цвет, кинжал выскользнул из каменной колонны и устремился к Улугу.
– Остановись! – с мольбой воскликнул хан.
– Почему он может меня убить, а я его нет? – сквозь зубы спросил Дэмир. – Это будет справедливо, разве не так? Ты, конечно, предпочел бы видеть мертвым меня, но так уж я устроен, что не могу умереть. За убийство полагается смертная казнь, а я привык соблюдать законы нашей страны.
– Прошу тебя! – Хан Гирей был в полном отчаянии.
Он и впрямь боялся Дэмира. И не просто боялся, а считал жутким монстром, для которого ничто не имело значения.
– Я сделаю всё что угодно, только пощади его, – продолжал умолять хан.
Было странно видеть правителя Кумлара таким, но я поймала себя на мысли, что не чувствую к нему жалости.
На лице Дэмира отразилась мучительная внутренняя борьба, но потом… он остановился. К облегчению всех вокруг и к огромному моему негодованию.
Неужели он пощадит Улуга?! Тогда кто его накажет? Несмотря на законы, наследному принцу буквально сойдёт с рук убийство. Пусть и бессмертного человека, но всё же.
Глаза Дэмира потухли, плечи опустились. Клинок вернулся ему в руку и был упрятан обратно в ножны.
После предательства он его пощадил.
– Мне ничего не нужно, – ледяным тоном изрек Дэмир. – Я уйду, и вы больше никогда меня не увидите. Всё это… живите теперь с этим сами.
– Не знаю, хочу ли я теперь помогать Кумлару, – добавила я, вкладывая в слова свое недовольство и разочарование правящей династией братского государства.
Хан Гирей поджал губы, но благоразумно промолчал.
– Ты используешь демонические способности! – воскликнул опомнившийся от потрясения Улуг. – Ты… ты получил их от злых духов! Тебе помогает зло. Теперь ясно, почему ты всегда и во всём так хорош!
– Пошли отсюда. – Дэмир взял меня под локоть, не обращая внимания на брата.
Я едва успела схватить сумку, и мы направились к двери, до которой оставались считаные шаги.
Оказалось, что это еще не конец.
Я услышала резкий окрик хана:
– Улуг, нет!
А потом Дэмир внезапно остановился, и его глаза вновь засветились. В воздухе замер кинжал, который, очевидно, Улуг запустил вдогонку. Не знаю, как Дэмиру удалось его остановить, но он это сделал, и его взгляд стал безжалостным, как при казни предателя у Медвежьей пещеры. Я поняла, что теперь возмездия не миновать.
Недолго думая, Дэмир вернул кинжал брату. На огромной скорости клинок вонзился в горло Улуга, точно выпущенная стрела, и принц отлетел назад на пару метров.
– Я дал ему шанс, но он сам решил свою судьбу, – через плечо бросил Дэмир и потащил меня к двери.
Позади раздался полный боли и скорби крик отца, потерявшего второго сына. Отца, который мог простить детям всё, даже убийство, пусть и бессмертного человека. Наверное, если бы Дэмир все-таки умер в библиотеке, хан Гирей не стал бы так горевать и уж точно не изгнал бы Менгу из страны. И поэтому жалость к правителю у меня так и не проснулась.
Мы сели в карету. Дэмир был напряжен, как натянутая струна, и мял пальцы с такой силой, что мне казалось, он выбьет себе суставы. Я успокаивающе положила ладонь на его руку, но он напрягся еще больше.
– Ты ранена? – спохватившись, он осмотрел мое плечо.
– Просто царапина, – отмахнулась я.
– Зачем ты бросилась на Улуга?
– Потому что он поступил подло.
– Шамай, ну зачем ты так?
– А кто еще за тебя заступится?
– Я сам.
– Для этого тебе надо воскреснуть, а пока ты валяешься мертвый, враг сбежит.
Дэмир опустил голову. Я притянула его руку к себе, разжала кулак и обхватила ладонь. Он промолчал, но заметно расслабился и сжал мою руку в ответ.
– Ты не считаешь меня порождением зла? – спросил он после некоторого молчания.
– Нет.
– Я не хотел его убивать, на самом деле я его даже понимаю, но… не знаю, почему это сделал. Может…
Кто знает, что за духи живут в Тау-аша. Может, это вправду силы зла?
Он еще и сожалеет.
На его месте я бы обрадовалась, если бы появилась возможность отомстить тем, кто меня предал.
– Какого зла? – возмущенно переспросила я. – Возьмем, например, оружие, оно может отнимать жизни во имя справедливости или защиты, а может убивать невинных людей. Оружие – это силы зла? Не думаю. Всё зависит от человека, который держит его в руках.
– Значит, дело во мне.
– Он тебя убил! Ты еще скажи, что и Менгу не заслужил смерти. Или… подожди, ты что, не хотел его убивать? – поняла я, вспомнив, что первый удар, полученный Менгу, был вовсе не смертельным. Клинок вошел ему над ключицей, и от такого младший принц скоро бы оправился.
– Хотел, но… промахнулся, – нехотя признался Дэмир. – Там было другое. Менгу собирался убить меня из зависти, а Улуг мстил. На его месте я бы тоже отправился мстить за брата. Хотя, думаю, с самого начала всё к этому и шло – к тому, чтобы они попытались меня убить и в конце концов оказались мертвы от моих рук.
– Как бы там ни было, они получили по заслугам. Оба. Такие правители никому не нужны.
– А какие нужны? Такие, как я? Я думаю, ни один правитель не должен обладать силой, подобной моей.
– Почему?
– Потому что это нечестно.
– Если ты так считаешь, то подходишь в правители куда больше остальных. И… у тебя всё равно нет выбора, у хана Гирея не осталось наследника, а значит, ты станешь следующим ханом Кумлара.
Дэмира словно громом поразило, а когда его оцепенение сошло, он разочарованно прикрыл глаза.
– Только не это. Я не хотел быть ханом, никогда не хотел. Да и, думаю, не бывать этому, хан Гирей ни за что не позволит, чтобы я стал его наследником.
– Кто его спросит, по закону ты имеешь полное право…
– Но я не хочу иметь это право, – перебил он и метнул такой взгляд, что мне сразу захотелось выпрыгнуть из кареты.
Я промолчала, выпустила его руку и отодвинулась к окну. Какое-то время мы ехали в полной тишине. Карета плавно раскачивалась, а в сундуках перекатывались вещи, но очень тихо и даже вежливо, будто боялись нас разозлить. Снаружи раздавался топот копыт и скрип колес, так что эти звуки почти не беспокоили. Я не знала, как долго предстоит ехать, но наше молчание сильно меня угнетало.
– Дай мне, пожалуйста, книги, – попросил Дэмир. Видимо, ему тоже было не по себе, и он решил чем-то себя занять.