– Ты скучаешь по ней, – тихо и даже потрясенно проговорила я.
Я ожидала услышать всякое, например, о том, как он кого-то ненавидит или презирает, но даже не представляла, что Дэмир может, как и я, тосковать по погибшим родителям.
– Мне недоступно даже это, – ответил он.
– Что? – растерялась я.
– Хотел бы я скучать, но не могу, потому что совсем ее не помню. Знаю кое-что только по рассказам Леонии, но собственных воспоминаний у меня нет. Родители очень любили меня, а я даже не могу их вспомнить – вот что самое ужасное.
– Ты был ребенком и не виноват, что ничего не помнишь.
– Но всё равно чувствую за это вину.
– Я забываю своих родителей, – призналась я в ответ. – Пытаюсь вспомнить их, закрываю глаза и понимаю, что детали их внешности уже размыты. Вылавливаю из памяти какие-то моменты из жизни, но они редеют, ускользают, как песок сквозь пальцы, и я не могу это остановить. Порой боюсь однажды проснуться и даже не вспомнить, что мои родители вообще когда-то были. Но такого не случится, ведь память – это не только лица и эпизоды из жизни, но и эмоции и чувства. У тебя тоже всё это есть, а значит, по-своему ты всё равно их помнишь.
– Считаешь? – задумался он. – Возможно. И всё же мне бы хотелось узнать их получше.
– Мы же едем в родной город твоей матери, – вспомнила я. – Царица Елена – твоя тетя. Если хочешь, мы можем ее навестить. Она расскажет тебе о маме.
– Я с ней не знаком.
– Почему?
– Я… и не знакомился.
– Но ведь Суюн вышла замуж за твоего кузена? – спросила я.
– Да, но меня не было на свадьбе. В это время я выполнял очередное задание.
– Тогда раз уж мы здесь, то просто обязаны их навестить и познакомиться. Лучше поздно, чем никогда, – заметила я.
– Знает ли царица Елена о моем существовании? – засомневался Дэмир.
– Как она может не знать! Твоя мама наверняка ей о тебе писала, они ведь сестры.
– Возможно.
– Мы навестим их, – заверила я. – А ещё ты познакомишься с племянником. Ты уже дядя, помнишь об этом?
– Как я буду смотреть в глаза сестре после того, как убил братьев, – снова помрачнел он. – Как думаешь, кто приедет раньше: мы или гонец с письмом о смерти Менгу и Улуга?
– Не знаю… Наверное, мы.
– Ладно, иди собирайся.
– Дэмир… – Я удивилась резкому завершению разговора.
– Иди собирай вещи. Я скоро за тобой зайду.
– А куда ты?
– Духи, Шамай, – устало выдохнул он. – Куплю нам кое-что в дорогу, чтобы не терять зря время, пока ты собираешься. У меня уже всё давно лежит в карете.
Дэмир вытерся рукавами дэгэла и вышел из конюшни.
Я осталась в растерянности. Общение с Дэмиром было для меня если не испытанием, то как минимум приключением. Я совсем его не знала. Он выглядел иногда суровым и холодным, но на самом деле скрывался за маской, которая сдерживала целую гамму различных эмоций. Я была уверена, что, когда он эту маску приподнимал, наружу не пробивалось и половины того, что он испытывал на самом деле. Очевидно, Дэмир научился себя сдерживать, и мне трудно представить, что случится, если однажды он потеряет контроль. Наверняка это будет что-то непредсказуемое или даже разрушительное.
Размышляя о Дэмире, я поспешила в свою комнату. Там я умылась в тазике с водой и переоделась в дорожную одежду. Я уже заканчивала собирать вещи, когда в дверь постучали.
– Я почти всё, – крикнула я. – Можешь зайти.
Дверь приоткрылась, и в щель заглянул паренек лет тринадцати.
– Ой, – смутилась я, – я думала… Не важно.
– Генерал приказал отнести ваши вещи вниз, – неуверенно проговорил он, не решаясь перешагнуть порог.
– А, – протянула я, – ты же наш кучер!
– Д-да.
– Заходи. – Я махнула ему рукой.
Вчера я не особенно разглядывала человека, который нас вез, а точнее, вообще его не видела и не ожидала, что это ребенок. Мальчик был чуть выше меня, лицо его, ещё по-детски круглое, сияло некоторой наивностью. Длинные волосы были заплетены по бокам в тугие «дракончики», скрепленные сзади металлической заколкой; остальная часть шевелюры струилась по спине. Небольшие круглые глаза светились готовностью исполнить любое поручение. Вероятно, он был рад, что ему доверили такое ответственное и почетное задание – сопровождать генерала в путешествии. Думаю, через несколько дней пути он в этом сильно разочаруется.
– Что прикажете мне нести? – вежливо спросил он.
– Я бы и сама справилась, ну ладно. Я почти всё собрала, тут всего две сумки.
– Хорошо. А вы… не знаете, генерал, он… всегда такой? – тихо спросил мальчик, а потом испуганно замер, будто тут же пожалел о своих словах.
– Он сказал тебе что-то обидное?
– Нет, просто… я наблюдал за вашей тренировкой, и он был очень суров.
– Ты подглядывал за нами? – нахмурилась я.
– Мне было интересно, как тренируют воинов, – стал оправдываться он. – К тому же я ночевал в сарае рядом с конюшней, там хочешь не хочешь увидишь.
– Почему ты ночевал в сарае?
– А где еще? – удивился он, словно я спросила о чём-то странном.
– В комнате, как и мы.
– Мне не положено.
Я тут же решила, что нужно будет отчитать Дэмира за то, что он не позаботился о комнате для нашего кучера.
– А правда, что… – начал мальчик и замолк, видимо, не зная, стоит ли задавать вопрос.
– Ну, что? Не бойся, спрашивай.
– Когда мы вчера собирали карету у дворцовых конюшен, до нас дошел слух, будто генерал сразился с принцем Менгу и убил его. Это правда?
– Как тебя зовут? – ответила я вопросом на вопрос.
– Шона.
– Вот что, Шона, это просто слух. На самом деле Менгу первым напал на генерала, пытаясь его убить, и нам пришлось защищаться.
– Вы тоже там были?
– Да. Если бы не генерал Дэмир, то я была бы мертва.
– А сегодня он вас побил…
– И вовсе он меня не побил, – оскорбилась я. – Я ведь в конце концов победила!
– Он ведь ваш учитель, да? А меня он может научить?
– Наверняка может. Попроси у него.
– А вы… не могли бы узнать, возьмется ли он учить кого-то вроде меня? – неуверенно спросил он.
– А сам не можешь?
– Ну, я…
– Ты что, боишься его? – Я рассмеялась, и мальчик смутился. – Да брось, ничего он тебе не сделает.
В этот момент из коридора донесся яростный крик:
– Убирайся вон, проклятый мошенник, пока ноги целы!
Голос определенно принадлежал Дэмиру Шона испуганно глянул на меня, а я в ответ могла только нервно рассмеяться. Когда Дэмир ворвался в комнату, мальчик прямо-таки подскочил на месте.
– На кого ты там орал? – поинтересовалась я.
– Какой-то мужик пытался обманом выманить деньги, – бросил Дэмир. – Что там с каретой?
– Я… Д-да, – пролепетал Шона, – скоро всё будет готово, генерал.
Мальчик забрал вещи, которые я собрала, пока мы болтали, и выскочил из комнаты, словно его ветром сдуло.
– Что это с ним? – нахмурился Дэмир. – Ну ладно. Я купил нам в дорогу немного фруктов.
Он закрыл дверь и, сев рядом со мной на кровать, открыл свою сумку.
– Хочешь показать мне фрукты?
– Нет. – Он улыбнулся краешком рта. – Хотел извиниться за утреннюю тренировку.
– Не нужно.
– Раз я тебя напугал, значит, виноват. На самом деле во время поединка я задумался и перестал себя контролировать. Возможно, я неосознанно использовал сложные приемы, но, нужно отдать тебе должное, ты выкрутилась. В любом случае такого больше не повторится, я буду лучше себя сдерживать. А это я купил тебе в качестве извинения.
Он вытащил из сумки овальную подвеску: на черном фоне красовался выпуклый профиль женщины, вырезанный из белого камня. Композицию обрамляла ажурная металлическая рамка в виде виноградной лозы. Украшение было небольшим, и я удивилась, как мастеру удалось проработать такие маленькие детали.
– Это Гликерия, – объяснил Дэмир, – сестра царя Маркиана – они жили сотни лет назад. Город назван в ее честь, и Гликерию считают кем-то вроде местной покровительницы. Говорят, при жизни она помогала бедным, обездоленным и несчастным, поэтому ее чтут как святую. Здесь она провела последние годы жизни, а храм, что возвышается на холме, – это ее гробница. Вот почему местные мастера изготавливают такие подвески и броши с ее профилем.
– Интересно. – Я улыбнулась и примерила подвеску. – Буду носить ее не снимая.
– Ты признала меня своим учителем, и впредь я постараюсь оправдывать это звание.
– Я не сомневаюсь в тебе. – Я похлопала его по плечу, и он опустил взгляд на сцепленные на коленях руки.
О Шоне я говорить не стала, пусть парень сам найдет общий язык с Дэмиром.
7. Маркиания
ДО СТОЛИЦЫ ОРА-МАРИСА, Маркиании, мы добирались больше недели. Ночевали во встречавшихся по пути поселениях или на постоялых дворах, расположенных вдоль дорог под сенью теп лых лесов.
Чем дальше мы продвигались, тем больше меня изумляла местная культура. Все селения, будь то город или крохотная деревня, были обнесены каменными или деревянными стенами и по устройству представлялись мне поистине экзотическими. В центре обязательно возводили храм, где жители молились богу. Ора-марисийцы верили, что существовал один-единственный бог, который создал мир и всех живых существ. Кроме того, они почитали святых – праведных людей, которых выбрал бог для помощи другим, причем в каждом городе молились разным святым.
Из любопытства я однажды предложила Дэмиру сходить в храм, чтобы посмотреть на него поближе, но он без всякого энтузиазма ответил, что мы не на экскурсии и не можем тратить на это время.
Свободного времени у нас и правда не было. Все дни мы проводили в дороге и читали дневники. Дэмир вообще не выпускал их из рук и погружался в себя. Я понимала, что он пытался узнать получше своих родителей, поэтому вчитывался в каждое записанное ими слово.
– Разве ты не читал их записи раньше? – поинтересовалась я как-то раз.
– Нет, – ответил он. – Я не знал, что родители писали и о каких-то обыденных вещах. Думал, тут только расшифровки загадок и описание их поездки. Оказалось, здесь много личного. Благодаря этому я могу лучше их узнать. Мой отец служил генералом и тоже боролся с пустынными кочевниками. Ему было столько же, сколько и мне, когда они везли меня в Тау-аша. Сейчас я будто повторяю его судьбу. Ну… только он никогда не выступал против правящей династии и его не изгоняли.