– Может, неделю, а может, больше.
– Кошмар, – выдохнула я.
– В пустыне не сплошь мертвые земли, там есть и реки, и растения. Местами она походит на наши степи, но чем дальше на запад, тем больше песков. Мы пойдем тем же путем, как и мои родители двадцать лет назад. Он лежит через восточную часть пустыни, поэтому климат будет нам отчасти привычен. Правда, мои родители выезжали из Кумлара, но мы тоже попадем на эту дорогу через несколько дней.
– А дорога еще существует?
– Хм, будем надеяться.
Я тяжело вздохнула. Рана меня сильно тревожила, и я не была уверена, что вытерплю долгий путь. Хотя куда я денусь, выбора всё равно нет.
– Ничего, – проговорил Дэмир. – В первом же городке купим вторую лошадь. Деньги, слава духам, остались при мне.
Чем дольше мы ехали, тем меньше меня напрягала его близость. Дорога и палящее солнце так выматывали, что я ощущала одну только усталость.
Лес вдоль дорог незаметно редел и вскоре сменился желто-зеленой степью. Воздух стал ощутимо суше, но в остальном природа напоминала мне родные края, поэтому я чувствовала себя почти как дома.
– Судя по всему, на границе есть небольшое поселение, – сказал Дэмир, шурша картой, которую мы купили на одном из рынков еще в начале нашего пути по Ора-Марису. – Там и остановимся. Ты как?
– Нормально, – тяжело ответила я.
– Тогда сейчас сделаем привал и отдохнем, а потом поедем дальше.
– Как скажешь.
После привала я, в полуобморочном состоянии и при валившись спиной к Дэмиру, еле дотянула до селения, находящегося неподалеку от границы с Ора-Марисом. Пустынная степь выглядела совсем не так, как я себе пред ставляла. Я думала, мы увидим бесконечные пески, лежащие волнами, как гигантское золотистое море, но реаль ность оказалась более прозаичной. Нет, пески мы увидели, но они оказались какого-то грязно-серого оттенка. Тут и там торчали угловатые скалы, между которыми виднелись невысокие облезлые кустарники, пучки сухих трав и изогнутые деревья чуть выше человеческого роста. Растения выглядели чахлыми, и им явно недоставало влаги. В общем, обычная степь.
Деревня, куда мы прибыли, не огораживалась крепостной стеной, только кое-где стоял забор, и то не для защиты, а как ограда для скота. Низкие деревянные домишки стояли несколько кособоко, но их было мало, в основном люди жили в больших конусообразных шатрах белого и песочного цветов. Под навесами складировали разную утварь, дрова и стога сена. Центром жизни деревни был каменный колодец, рядом с которым громоздились ведра и бочки. Прямо посреди дороги отдыхали коричнево-золотистые верблюды, а около них бегали пушистые овцы и козы с витиеватыми рогами.
Жители занимались своими делами: одни обрабатывали плохую почву, другие возились с животными, третьи мастерили что-то из дерева. Маленькие дети играли с кожаным мячом, набитым перьями, или просто бегали друг за другом между шатров. Глядя на них, я вспомнила детство.
Сто лет назад наши предки жили в похожем поселении, пока не отстроили страну с большими городами. Пройдет еще время, и здесь тоже образуются государства и вырастут мощные крепости.
– А тут очень мило, – заметила я.
– Сиди, я пройдусь и узнаю, где нам можно переночевать.
Дэмир спрыгнул на рыхлую землю и отправился гулять между шатров.
Я осталась в седле, со скуки дергая ногой. Лошади тоже стало скучно, поэтому она занялась поиском травы, да только ее было негусто. Люди поглядывали в мою сторону с интересом, но никакого опасения в их лицах я не увидела. Наверное, они привыкли к чужакам, которые заезжают сюда, чтобы переночевать, а после уходят восвояси.
– Я выяснил, что одна старушка готова принять нас переночевать в своем шатре, – вернувшись, сказал Дэмир. – Ее дети сейчас путешествуют, поэтому в шатре есть свободное место для нас с тобой. Я пообещал ей неплохо заплатить.
– Здесь безопасно? – решила уточнить я.
– Конечно. Я же говорил, что в пустыне живут не только разбойники. Эти люди наверняка сами страдают от их произвола.
– Хорошо.
Я стала спускаться с лошади, но Дэмир подхватил меня за талию и мягко опустил на землю. Это вызвало у меня недоумение, но я быстро взяла себя в руки.
– Не стоило, – холодно заметила я.
Я ведь уже не при смерти и сама могу слезть.
– Стоило, – так же холодно ответил он.
Я хмыкнула прямо как он и вытащила сумку с книгами, притороченную к седлу.
– Давай сюда. – Дэмир отобрал ее, и я вскинула брови. Он ничего не стал комментировать, лишь молча повесил ремешок сумки себе на плечо. – Идем.
– Хочу сначала посмотреть на верблюдов, – заявила я.
Возможно, я повела себя как капризная принцесса, но уж очень хотелось на них глянуть.
– Шамай, – устало протянул Дэмир.
Но я уже понеслась в сторону развалившихся на песке животных. Один верблюд поднялся на ноги и подозрительно меня оглядел. Я протянула руку, чтобы погладить его по голове, но он как-то странно себя повел: задрал голову и зачмокал губами. Дэмир быстро схватил меня за талию и оттащил назад в ту секунду, когда верблюд запустил смачный белый плевок. Он пеной прилетел нам под ноги, поэтому я сама поспешила убраться подальше.
– Не трогай ты их, – заворчал Дэмир.
– В меня еще никогда не плевали верблюды.
– Хочешь вернуться и исправить это?
– Нет. – Я фыркнула и засмеялась.
У Дэмира на лице появился намек на улыбку, и он с умным видом произнес:
– Глупая принцесса.
– Сам ты глупая принцесса, – ответила я.
Надо же, оказывается, теперь «глупая принцесса» – мое прозвище. Ну ничего, в долгу я не останусь и тоже его как-нибудь обзову, дайте только время.
Мы направились к большому шатру песочного цвета.
Обстановка внутри оказалась очень милой: невысокие кровати, подушки, обтянутые узорчатой тканью, ковры и низкие столики, за которыми сидят на коленях.
Нас встретила крупная сморщенная старуха с коричневой кожей. Она была, скорее, не толстой, а массивной и сильной. Ее темные волосы были стянуты в две тугие косы с вплетенными в них бежевыми веревочками, а фигура облачена в безразмерное платье горчичного цвета, подпоясанное кожаным поясом.
– Проходите, дорогие, мне не в тягость выделить для вас одну кровать, – радушно проговорила она.
Я ужаснулась: одну кровать?
– Всегда рада помочь путешественникам. Два моих сына сейчас странствуют по пограничным городам, вот я и осталась совсем одна.
– И давно вы тут живете? – сдержанно спросила я.
В голове же вертелось иное: что значит одну кровать?
– Недавно. Как мальчики возвращаются с заработков, так мы меняем место и устраиваемся где-то еще.
А вдруг ее сыновья – разбойники?
– Сами-то вы откуда? – поинтересовалась она в ответ.
– Мы с… женой, – заговорил Дэмир, и я удивленно на него посмотрела.
Раньше он представлял меня сестрой. Теперь-то ясно, почему одна кровать.
– Мы беженцы из Кумлара, – закончил он.
– А, понимаю. Я и сама беженка, из Элса. Как князь ушел в мир духов, так город начали делить между собой разбойни ки да кумларцы. Мы с семьей бежали подальше от войны да так и скитаемся.
Элс – город, где Дэмир сражался с кочевниками. Многие крупные города в пустыне являются чем-то вроде небольших государств со своими прави телями – князьями, но нередко оказываются под кон тролем кочевников-разбойников. Когда князь Элса умер, не оставив наследников, город вошел в состав Кумлара, по сле чего пустынные кочевники несколько раз пытались его отвоевать. В последней битве, как рассказывал Дэмир, ему удалось окончательно освободить Элс от разбойников.
– Что же это я, – охнула старуха, – садитесь-ка за стол, я угощу вас чаем.
Дэмир кивнул на стол, приглашая меня сесть первой. Я разместилась у низкого столика, сев на подушку и подобрав под себя ноги. Старуха налила из чайничка горячий напи ток и протянула нам пиалы. Я вдохнула ягодно-травяной аро мат и сразу сделала небольшой глоток. Дэмир же с жадностью выпил весь чай, и я со смешком переглянулась со старухой.
– Пей, девочка, тебя, наверное, с дороги мучает жажда, – сказала она.
Я поднесла к губам пиалу, но тут Дэмир резко ударил меня по рукам, и напиток вылился мне на подол.
– Ты что?! – возмутилась я, шарахнувшись в сторону. – Совсем с ума сошел, может, тебя тепловой удар хватил?
Дэмир содрогнулся и, положив ладонь на грудь, тяжело сглотнул.
– Не пей это, – выдавил он и с опаской посмотрел на старуху.
– В чём дело? – удивилась я.
– Всё равно уже поздно, – как-то зловеще произнесла она.
Дэмир согнулся пополам, и у него изо рта вырвался сгусток крови.
Меня сковало от ужаса. В библиотеке, когда он умирал, то точно так же выплевывал кровь. Я ощутила безысходность.
В голове завертелось только одно: ловушка, ловушка, ловушка…
Желудок вдруг начало жечь, и меня бросило в жар. Я испуганно посмотрела на старуху, не веря, что она что-то подмешала в чай. Чего ради этой миловидной женщине травить ядом путешественников?
– Через полминуты вас одолеют галлюцинации, – спокойно сказала она. – А потом вы уснете на несколько дней. За это время я успею продать вас кочевникам за кругленькую сумму.
– Зачем вы это делаете? – хрипло спросил Дэмир.
– Мне нужны деньги, – просто ответила она. – Успей попрощаться с девушкой, потому что я продам вас по отдельности. Тебя отправят куда-нибудь в шахты, а ее – в гарем или публичный дом.
– Проклятая… старуха, – с трудом прошипела я, дернувшись в ее сторону. Но ноги обмякли, и я повалилась на живот, еле успев выставить руки, чтобы не удариться подбородком. От этого раненое плечо прошибла боль, а перед глазами всё стало расплываться.
Дурацкое тело, почему оно такое слабое?!
– И скольких путешественников ты уже обманула? – спросил Дэмир.
– Я живу на этом свете уже долго, поэтому многих. Нужно ведь как-то зарабатывать.
Дэмир как ни в чём не бывало выпрямился. Тяжело дыша, я тоже попыталась подняться, но всё качалось и расплывалось, словно меня бросили в воду и я не могла понять, где верх, а где низ.