Та-ак!
Я перевела взгляд с мамы на тетю Лиду. Я чего-то не понимаю? И куда же это он?!
– А ну, стоять! – рявкнула я, поднимаясь следом. Хорошо, что кухонька в нашей пятиэтажке маленькая, и я быстро нагнала ведуна в коридоре, где он зашнуровывал свои черные ботинки. – Куда ты направился?
Парень тяжело дышал и не отвечал. На лице была написана решимость расквитаться с демоном. Спалить его или удушить – неважно.
– Морду бить Аххенарду не позволю!.. Время еще не пришло… Во что ты превратил семейный ужин?.. Тебе не стыдно?.. И вообще, пошли в маленькую.
С не пойми откуда взявшейся силой я схватила упирающегося рыжего субъекта и выпихнула из коридора в комнату. Он шатался, как пьяный. Верный признак смятенных чувств.
В таком состоянии он запросто мог натворить дел! Я уж молчу о том, что его и так ищут. Поэтому я кивнула на кровать:
– Присаживайся. Надо поговорить.
А сама заперла за ним дверь и прислонилась к ней, скрестив руки на груди.
Михаил в который раз удивлял меня. Он стоял насупленный и хмурый, будто я сама соблазняла Аххенарда и наконец во всем призналась.
– Что за шекспировские страсти? Или ты думаешь, ты единственный мужчина на Земле?
Я чувствовала, что меня несет. Но все пережитое, плюс сомнения, нервы, догадки, все эти неизвестности, его наглое поведение – все это сводило с ума и начисто сметало остатки терпения.
А еще он молчал. И как будто обвинял меня этим молчанием.
– Вы меня достали. Эти дурацкие тайны, непонятные намерения. Свиток, который черт-те где висит у меня! Где, спрашивается?! И почему я его не чувствую? Хожу как живая наживка для нечисти. Мне это неприятно! Я чувствую себя не девушкой, а вещью, переходящей из рук в руки. С твоей стороны очень некрасиво влезать без приглашения в семью. Я не звала тебя и не собиралась знакомить… Неужели ты не понимаешь, насколько неделикатно твое поведение?!
– Тогда… мне лучше уйти, – произнес с запинкой верд.
По его лицу опять расплылись красные пятна, и мне вновь стало не по себе. Все-таки опыта в урегулировании конфликтов со взбешенными мужчинами у меня не имелось.
И хоть мне многое хотелось ему высказать, я понимала, что своими словами поставлю точку в наших отношениях. Пусть даже в таких, призрачных и странных.
– Да, лучше уходи. Я не готова говорить сегодня с тобой дальше… – согласилась я, массируя виски.
Что-то и мне нехорошо.
Ведун ушел, вежливо попрощавшись с мамой и тетей. А я так и осталась стоять в маленькой комнате, без всякой цели смотря в окно. Мне хотелось успокоиться и взять себя в руки. Ведь впереди обратная дорога.
А меня словно лихорадит и трясет. То ли от возмущения, то ли от понимания того, что все складывается не так.
Совсем не так, как мне хотелось бы!
…Много ворон. Слишком много. Гнездо у них тут, что ли?
Вспомнив про оставленного Тасса, я засобиралась. Пора ехать. Оставаться в родительском доме я не могла. Мама начнет приставать с расспросами, всю душу вынет и разбередит. И даже присутствие тети Лиды ее не остановит. А как объяснить наши странные отношения, я не знала. Поэтому быстро выскочила в коридор, надела босоножки, прихватила сумку и выбежала на улицу не попрощавшись.
Ехала я долго. Конечно же, пропустила свою остановку метро. Потом задумалась и вышла в другой двор. Поплутала между сталинок и со второго раза вышла к нужному дому.
Логически. Я должна мыслить логически. Но дело не шло. Мысли расползались в разные стороны, как улитки, и я не нашла ничего лучше, как присесть на лавочку и набрать номер… ну, допустим, друга.
– Макс, привет. Где ты? Я сейчас приеду, можно? Отлично. Сбрось адрес.
Решившись довериться ему, я забежала домой и проведала Тасса. Птенчик был на месте и уверял, что к нам никто не приходил.
Без клиентов все-таки жилось спокойнее. Пусть и бедновато. Наказав Тассу сидеть и не высовываться, а в случае чего звать меня мысленно, я взяла такси и поехала к Максу.
В дороге я прокручивала в голове наш разговор и чувствовала все возрастающую тревожность. Голос у парня осип. Неужели простыл после всех наших приключений? Кажется, в машине было жарко, и он включал кондиционер. А ведь его одежда… Да и сам он ходил полуголым…
Ох, и все по моей милости! Есть из-за чего распереживаться.
Макс жил неподалеку, всего в пятнадцати минутах езды. Может, раньше я бы и постеснялась ехать домой к малознакомому парню. Но не сейчас. Тем более Макс не просто парень. Он адекватный, умный, вежливый, воспитанный. Просто клад!
Я усмехнулась, садясь в маршрутку.
Таких парней еще поискать надо. И я почему-то абсолютно уверена в его искренней симпатии ко мне.
Из него вышел бы заботливый и внимательный муж… Вот только во мне ничего не отзывается на Макса. Ни единой струнки. Я отношусь к нему спокойно и ровно. Как к другу.
Странная я… Цепляюсь за призрачную надежду обрести счастье с ведуном и отталкиваю того, кому и так чертовски нравлюсь.
Глупо. Но переступать через себя – еще глупее.
Я тряхнула головой и постаралась не накручивать себя. Все эти амурные дела не имеют значения по большому счету. Важно другое: что происходит вокруг?.. Почему чуть ли не всей нечисти Москвы нужен свиток?
И где он вообще, ведун его побери?!
Глава 17
– Ничто меня не учит. Ничто…
Я лежала связанная на раздвижном кресле и плакала. Но что теперь поделаешь? Такой родилась.
Он обездвижил меня сразу, прикоснувшись к какой-то точке на шее. А ведь интуиция шептала, что приоткрытая дверь – это опасность. Но я была слишком взволнована и беспечна. А еще мне хотелось поскорее увидеть Макса.
Как мотылек, я летела на свет и чуть не обожгла крылышки.
– Сначала я думал – ты у него. Но был неправ.
Я с ненавистью смотрела на своего мучителя. Макс лежал связанный на соседнем кресле. Вот уж чего не могла никак понять, так это какой же силищей нужно обладать, чтобы обезвредить оборотня. Накачанного и сильного парня… Который сейчас лежал в отключке.
– А ты, оказывается, просто от меня сбежала… И выбрала его.
– Это ты от меня сбежал! – снова разрыдалась я. – Не поговорил нормально…
Поверить в действительность было сложно. Человек, который полностью владел моим сердцем, занимал все мои думы, дорог мне и… предатель!
Это сон! Так не бывает!
…Он плевался ядом, ругался и обвинял меня в измене. Из-за того, что пришла к Максу. И не отвечал на встречный вопрос, что он сам забыл здесь.
В голове не укладывалось, почему он поехал сюда, а не к Аххенарду. Чем провинился Макс? Лишь дружбой со мной?
Михаил носился по квартире, как ветер. Ругал меня, пытался вывести на чистую воду.
Я понимала, что оправдываться бесполезно. Он ни за что не поверит.
…А потом он меня связал…
– Почему ты не скрутил меня раньше? – рыдала я. Голос звучал жалобно и неуверенно, но я до сих пор не могла взять себя в руки. Истерика накатывала волнами, и отвлечься от нее не было никакой возможности. – Зачем ходил к маме? Алиби?
– Потому что день перемирия сегодня! Если бы ты была нормальной гармоникой, ты бы знала… Прогневать богов сегодня – плевое дело. Только сильные ведуны и маги могут идти против стихий! – рявкнул он. – Но все же обряд… мы проведем сегодня.
– Какой еще обряд?! – Мои рыдания глушили слова, я едва могла говорить. Плакать лежа было неудобно, а пошевелить рукой не удавалось. Путы накрепко блокировали тело.
– Что ты сделал с Максом?! – в который раз спросила я.
Чувство вины разъедало. Если бы я не приехала сюда, если бы ведун не подслушал наш разговор, то оборотень не пострадал бы.
Зачем-то Михаил притащился сюда. И, как назло, слышал наш разговор.
– Значит, он тебе нравится? Беспокоишься за него?! – Карие глаза так злобно сверкнули, что я сильнее вжалась в подушки.
– Нет-нет! Я не в том смысле.
Он подошел к лежащему без сознания парню и достал кинжал. Резная рукоятка была украшена какими-то символами, и разноцветные камни переливались при свете люстры. Мне стало жутко.
– Не надо, Миш, пожалуйста! – Я старалась подавить рыдания, чтобы голос звучал громче, чтобы он услышал. Но получалось только бессвязное: – Не надо!
– Трусишка Оля. Я всего лишь сделаю надрез. Вот здесь.
Он полоснул руку Макса, и из вены брызнула багровая жидкость.
Кажется, я кричала долго, и даже оборотень пришел в себя. Он мотнул головой, в глазах мелькнуло непонимание – как же так, в собственной квартире лежит связанный.
– Что за черт?!
Он бился в путах, но веревки держали крепко.
Рыжий мерзавец стоял около и будто наслаждался произведенным эффектом. Потом повернулся ко мне.
– Значит, так. Я тебя освобождаю, и ты без разговоров делаешь, что говорю. Поняла? Или вскрою ему вторую вену.
Я судорожно закивала, выражая согласие со всем, только лишь бы он отпустил Макса.
Михаил подошел к оборотню, положил руку поверх кровоточащей раны и что-то прошептал. Кровь перестала идти, и на голой руке остался красный рубец.
– Мне лишняя кровь не нужна. – Он повернулся ко мне, и я застыла, пораженная догадкой.
Это же не мой Михаил. Не тот, которого я знаю. Будто чужая душа вселилась в знакомые глаза и отблескивала нехорошим светом.
Он быстро разрезал мои путы. Мне стало дурно от мысли, каким же острым должен быть нож, чтобы так свободно перерезать толстые веревки!
– Спокойно и без паники. Поднимайся.
Оказывается, мое тело затекло, и я, пошатываясь, еле встала. Опираться на протянутую руку не хотелось.
Михаил понятливо хмыкнул и показал на выход. Мы вышли из комнаты и зашли в соседнюю. Он подвел меня к шкафу-купе и, проведя по прозрачной зеркальной глади, что-то прошептал.
Спустя секунду в зеркале отразилось бесформенное серебристое существо с очертанием человека, но без глаз, носа и рта. Я испугалась жутко, когда увидела его.
Хотелось кричать от ужаса, вырываться и бежать куда угодно, но я помнила об обещанном наказании. Жизнь Макса стоила дорого. Поэтому я терпела и сдерживалась из последних сил.