Маруся отключила телефон и протянула его владельцу, мрачно посмотрев на Тамерлана Рустамовича.
– Всё, статья про вашего сына больше нигде не появится.
– А ты и правда стерва. Разве можно так разговаривать с мужем, хотя бы и бывшим?
– С волками жить… – вытерла слезинки покрасневших глаз Маруся.
Отец Руслана виновато посмотрел на нее:
– Извини, перегнул палку. Надеюсь, не сжег тебе глаза?
– Ничего, просто слёзы все время текут, но, думаю, скоро это пройдет, – вежливо ответила Маруся.
– Я могу прямо сейчас любую медицинскую помощь организовать.
– Спасибо, я как-нибудь сама.
– Прошу, не надо жаловаться. Я компенсирую и развод, и нападение, я заплачу за всё.
– Отец, оставь ее в покое, – попросил Руслан.
– Никаких заявлений я писать не стану, если вы оставите меня в покое. И денег мне ваших не надо, я разведусь, когда захотите, вот только со своими делами разберусь, – ответила Маруся.
Руслан взял ее за руку:
– Ты пройди вперед по дороге, остановись у заросшего пруда, я подъеду на машине, отвезу тебя домой.
– Хорошо, – согласилась Маруся и, повесив сумку на плечо, побрела по утоптанной тропинке.
Впереди она увидела заросший пруд. И тут ей в голову пришла мысль, что не все в мире должно быть заасфальтировано и прилизано, забетонировано и окультурено. Природа должна оставлять себе такие вот запущенные первозданные уголки, потому что именно тут человек мог расслабиться и подумать о вечном.
Маруся задумчиво смотрела на поверхность пруда, покрытую зеленой ряской. Стоял конец сентября, насекомые, обычно роившиеся здесь, уже впали в спячку до весны. Слегка пожухлые камыши шуршали подсохшими листьями. Развесистая ива, печально склонившаяся над водой, роняла легкие золотистые листочки. Невольно начинаешь размышлять о бренности всего сущего, когда так вот неожиданно встречаешься с природой.
– О чем думаешь? – вывел её из задумчивости голос Руслана.
– О скоротечности времени. Раньше мне казалось, что осенью природа умирает. Деревья стоят черные, незащищенные. А почему-то сейчас показалось, что она не умирает, а засыпает. Так мило и спокойно, зима потом припорошит голые ветки, укутает в белоснежные одежды, и весной сквозь тающую корку льда на появившейся проталине пробьётся первый росток новой жизни, – сказала Маруся.
– Да ты философ. Хорошо сказала, – похвалил Руслан, чуть приобняв за плечи.
Маруся вздрогнула. Ведь она была в таком чудовищном наряде! Прямо сказать, не для встречи с мужем, хоть и фиктивным. А Руслан был, как всегда, наряден и благоухал дорогим одеколоном.
– Больше тебе скажу! Так было всегда и будет после нас, – засмеялся он. – А люди – всего лишь часть природы, проживающие ничтожно маленькую жизнь по сравнению с вечностью, но почему-то возомнившие себя царями. Ну что?
– Что? – спросила она.
– Смотри, место какое глухое. Может, устроим похороны? Давай зароем?
– Кого? – испугалась Маруся.
– Кошку твою дохлую. Ты всегда мертвечину с собой носишь? – серьезно, без тени юмора спросил Руслан.
– Да это чучело! Нет, мы ее хоронить не будем, она мне еще пригодится. Папа твой мне все планы нарушил! – огорчилась Маруся.
– Интересно, какие планы? – Руслан положил руку ей на плечо.
– А-а! – сокрушенно махнула Маруся рукой.
Никита Рыжов, не дождавшись ее из туалета, скорее всего, предположил, что она струсила, выругался и уехал домой. А завтра, вернее, уже сегодня она придет на работу и все ему объяснит. И они не подведут свою клиентку и повторят попытку. Да, точно, так и будет.
– А который час? – поинтересовалась Маруся у Руслана.
– Восемь тридцать утра, – ответил он.
– Ого! А знаешь, отвези-ка ты меня сразу на работу. Мне не терпится объясниться со своим коллегой. Я же не по своей воле бросила его вчера ночью.
– Так и не объяснишь, что ты делала ночью в таком виде и с чучелом кошки в сумке? – спросил Руслан.
– Разве что следователю, которого будет очень интересовать, как меня похитили и за что, – отмахнулась она.
– Извини нас, правда, извини! Я не ожидал, что отец будет так бороться за мою репутацию. Я согласен выплатить любую сумму в качестве компенсации.
– Опять ты о деньгах, господин хороший. Я-то о душе! Я же испугалась… Настоящее похищение… Хорошо! Всё-всё! Я успокоюсь… Просто никогда так со мной не поступали. Ладно, проехали!
Они подошли к белоснежному «БМВ», и Маруся расположилась на сиденье из белой кожи с максимальным комфортом.
– Классная тачка! Как я, оказывается, устала! – вздохнула она и назвала адрес, по которому ее нужно было отвезти.
– Ты на самом деле журналистка? – с большим сомнением покосился на нее Руслан.
– Я вообще не вру, – ответила Маруся и улыбнулась, понимая, почему Руслан задал этот вопрос. Парень видит ее второй раз в жизни и снова бог знает в каком тряпье!
– Чему улыбаешься? – спросил он с напряжением в голосе, словно от нее можно было ждать только неприятностей.
– Как ты меня нашел?
– Я и не искал. Мне отец позвонил, сказал, что знает, в какую историю я попал. Объяснил, для чего всё это было сделано, что уже готовится разоблачающая статья и что он захватил аферистку, то есть тебя. Сейчас ты напишешь опровержение и подпишешь заявление на развод. Он был настолько возбужден, я никогда его таким не видел, то есть – не слышал. Вот я и примчался сюда. Мне неудобно очень за него, но я боялся за тебя.
– Понятно. – Маруся задумчиво посмотрела в окно.
– Так что я перед тобой в долгу, – снова покосился на нее Руслан.
– Буду иметь в виду. Я сама хотела тебя найти, чтобы аннулировать наш фиктивный брак, раз уж так вышло. Я дам свой номер телефона, ты узнай, как, где и когда это можно сделать, и я подъеду. Сейчас у меня дела кое-какие…
– Я тоже занят, не к спеху, – сказал Руслан.
Машина быстро неслась по почти пустой трассе.
– А где мы? – наконец-таки поинтересовалась Маруся.
– Подмосковье, не бойся. Ферма тут у знакомого отца, здесь свиней разводят.
– Меня на свиноферму привезли? – искренне удивилась Маруся.
– Выходит, что так.
– Меня бы закопали, как свинью? – У Маруси разыгралось воображение.
– Да что ты! Конечно же нет. Господи, как тебе такое только в голову приходит? Мой отец не бандит! Напугать хотел, у него это, думаю, получилось, чтобы ты написала опровержение.
– Статьи точно не будет. Можешь не волноваться, – заверила Маруся. – Я Олега хорошо знаю. Я никогда ему не угрожала, но он действительно перешел все границы. Тиснул статью, да еще за моей подписью! Негодяй!
– Да я особо и не беспокоился, если честно. Это отец завелся не на шутку. Мне всё равно. Если обращать внимание на все эти пустоголовые грязные публикации, нервов не хватит. В наших кругах уже давно не принято обращать внимание на прессу. Как говорится – собака лает, а караван идет. Но я почему-то всё равно очень рад, что не ты написала эту статью, что ты не аферистка, а такая же жертва, как и я. Почему-то рад.
– Я не жертва, я просто дура, – вздохнула Маруся. – Идиотка полная. Слушай, а как та девушка, на которой ты должен был жениться? Вы в ссоре? Или помирились?
– А мы и не ссорились. Я ее, если честно, не знаю. Больше я ни на какие сомнительные авантюры не соглашусь.
– Я тоже, – кивнула Маруся.
– А твой таджик объявился?
– Нет, конечно. Я его никогда не видела… Как он теперь на меня выйдет, да и зачем? Я ему теперь не нужна, я замужем, – рассмеялась Маруся. – В общем, пиши, звони. Подъеду, аннулируем наш законный брак.
Машина промчалась мимо стелы «Москва». До редакции Руслан довез ее без приключений.
– А кофейку попить? Не хочешь? – вдруг предложил он.
И у Маруси моментально засосало под ложечкой. Она вдруг поняла, что для полного счастья нужно плотно позавтракать.
– А у нас в редакции есть столовая. Не супер, конечно, но не отравишься. Идем? – предложила она.
– С удовольствием, – ответил Руслан.
В девять часов утра в редакционной столовой было на удивление многолюдно. Словно все сотрудники, перед тем как приступить к своим обязанностям, должны были выпить по нескольку чашек кофе и поделиться сплетнями и новостями. Обстановка полностью сохранилась с брежневских времен. Серый драный линолеум на полу, неудобные тяжелые стулья с железными ножками и пластиковыми спинками и голые столы со столешницами в серую клеточку. Окна со шторами из белого тюля, слегка пожелтевшего от времени. Дохлые мухи на подоконнике. Тусклые белые плафоны на потолке. В большом зале стоял гул голосов, туда-сюда сновали люди с подносами. Некоторые с удивлением смотрели на Марусю, здоровались с ней, оглядывая ее странный наряд и весьма импозантного спутника.
– Интересная система, – отметил Руслан, взяв поднос, – рельсовая.
– Самообслуживание, бери сам, что хочешь. Еда не как в ресторане, извините, но временами даже съедобная и дешевая, – прокомментировала Маруся.
Руслан с интересом разглядывал мисочки с салатами на раздаче, а Маруся в это время отмечала любопытные взгляды сотрудниц, которые те бросали на Руслана. Она взяла себе блинчики с творогом, греческий салат, два пирожка с повидлом и кофе. Когда они нашли свободное место, Маруся посмотрела на поднос Руслана и рассмеялась – оказалось, что он взял в два раза больше.
Руслан перехватил ее взгляд и смутился.
– Что-то я после этих ночных волнений сильно проголодался. Да и порции здесь малюсенькие.
– Да, это верно, – согласилась Маруся.
Пирожки по сто рублей были словно на один укус, да и ее блинчики, свернутые в малюсенькие конвертики, по размеру больше напоминали оладушки. Салатик тоже предлагался в микроскопических пиалах, и настругано туда было чуть-чуть огурца, чуть-чуть помидора, для приличия брошены два кусочка сыра фета и одна маслинка. Кофе наливали в микроскопические чашечки, поэтому Маруся взяла себе сразу две порции. Маруся только сейчас поняла, что такие малюсенькие порции по бросовой цене – уловка, разжигающая аппетит. Ты набираешь кучу блюд, и, как тебе кажется, за небольшие деньги, но на самом деле это разводилово.