– Ну-у! - теряя терпение, взревел дьявол.
Однако Семен Маркович продолжал затрудняться; он хмыкал, мемекал и шарил взглядом по книжным полкам, словно надеясь отыскать там подсказку. Вдруг взгляд его остановился и посветлел.
– Эврика! - воскликнул он и выхватил из ряда книг увесистый том. - Я придумал, придумал!
– Ну, слава тебе… - вздохнул Мальфас и поперхнулся, - тьфу, едва в грех не ввел, окаянный! Говори уже, не мешкай.
– Хочу прожить столько лет, сколько лет этой вот книге, - на едином дыхании выпалил Семен Маркович, потрясая фолиантом.
– Позволь-ка, - хмыкнул барон, забирая книгу из рук Безакцизного, - так-так… «Сочинения М. Е. Салтыкова (Н. Щедрина)», том седьмой, издание автора, С.-Петербург, типография М. М. Стасюлевича, 1889 год. Что ж, замечательное издание: кожаный переплет с бантами, тиснение золотом, коленкоровая крышка… гм, гм, отличное качество печати, на веленевой бумаге… сохранность просто исключительная, идеальная! Ну-с, давай прикинем: сейчас у нас 2007-й на дворе, верно? Значит, книжке твоей 118 лет… гм, чуть поменьше, но пускай - округлим в твою пользу, я добрый. Что тебе сказать? Книга достойная, хотя уникальным это издание не назовешь. Но в целом, повторяю, выбор достойный. Однако и срок жизни, тобой истребованный, тоже. Хотя… Меня вот что смущает: я смотрю, в твоей библиотеке есть и другие антикварные издания.
– У меня все издания антикварные, - возмутился Семен Маркович, - все - до семнадцатого года.
– Я и говорю, - согласился дьявол, - сплошь кожа да сафьян. Собрание у тебя важное. Но отчего тогда ты выбрал именно Салтыкова? Вон, у тебя сочинения Пушкина в пяти томах, кажется, более раннего года издания… ну-ка, поглядим… Так и есть: 1882 год, московское издательство Анского. О! А вот, к примеру, трехтомные сочинения Хмельницкого - издание Смирдина 1849 года, правда, изрядно потрепанное. Постой-ка, постой, а Даль которого года?…Эге, «напечатана по приказанию г. Министра Внутренних Дел. 1844». Кстати, если тебе интересно, я некоторым образом способствовал появлению сей книги на свет. Приложил, хе-хе, руку. А потому мне не понаслышке известно, что набрана она была всего в десяти экземплярах. И наверняка сохранились из них далеко не все.
– До нас дошел единственный, - уточнил Безакцизный, - тот, который сейчас перед вами.
– Стоит, поди, немерено, - уважительно кивнул черт. - Отчего же выбор пал на Щедрина? Или ты мне, любезный, какой подвох готовишь? Не советую.
– Никакого подвоха! - с обидой в голосе воскликнул Семен Маркович. - Вы ж меня задергали совсем, вот я и схватил первую, что попала под руку. Наверное, сработала мышечная память - я Салтыкова-Щедрина частенько перелистываю, нравятся мне и автор, и издание.
– Мышечная память, говоришь? - с сомнением прищурился Мальфас. - А поменять, скажем, на Хмельницкого не желаешь?
– Желаю, - с готовностью согласился Семен Маркович.
– Впрочем, раз выбрал, пускай так оно уже и остается. Тэ-эк-с, - потер руки дьявол, - значица, теперь подпишем мы с тобою договор - и все.
С этими словами барон ткнул рукой куда-то влево, послышался звук, как если бы рвали тонкую материю, и неожиданно добрая половина его руки исчезла, точно растаяв в пространстве. Но уже через мгновение рука была на месте, а синюшные пальцы намертво сжимали пергаментный свиток. В комнате остро пахнуло сероводородом.
– У вас там всегда так пахнет? - обеспокоился Безакцизный.
– Не всегда. Только если ветер с Гехиномской пустыни. А когда со стороны Коцита дует - так и ничего. Подписывай давай, - пояснил Мальфас, вручая свиток.
– Позвольте! Надо бы сначала ознакомиться с документом, хотя бы для порядка.
– Давай, - хмыкну черт, - знакомься, протокольная душа.
Семен Маркович развернул пергамент и принялся читать вслух: «I. Мы, всемогущий Люцифер, император Адских земель, король Тьмы, герцог всехокаянных, сегодня, в лице Нашего полномочного представителя барона Мальфаса, заключаем Договор о союзе с Семеном Марковичем Безакцизным, который теперь находится с Нами. И Мы обещаем ему любовь монахинь, цветы девственности, милость властителей, всемирные почести, удовольствия и богатства. Он будет вступать во внебрачные связи каждые два дня; увлечения будут приятны для него. Он будет приносить Нам раз в год дань, отмеченную его кровью; он будет попирать ногами реликвии церкви и молиться за Нас. Благодаря действию этого договора он проживет счастливо сто восемнадцать лет на земле среди людей и, наконец, придет к Нам, понося Господа. П. Мой хозяин и господин Люцифер, в обмен на вышеупомянутые обещания я признаю Тебя как моего Господа и князя и обещаю служить и подчиняться Тебе в течение всей моей жизни. И я обещаю Тебе, что я буду совершать столько зла, сколько смогу, и что я приведу многих к совершению оного. Я отрекаюсь…».
– Бредятина какая-то! - не дочитав документа, воскликнул Безакцизный и швырнул свиток на диван. - Тут надо все переделать.
– Полегче, любезный, - нахмурился Мальфас - Ишь, ушлый выискался! Десять веков всё всех устраивало, а ему, вишь, - бредятина… Договор типовой, нельзя в нем ничего менять.
– Десять веков! - всплеснул руками Семен Маркович. - Да он лет двести уже как устарел. На кой мне, к примеру, любовь ваших монахинь? А что это еще за «цветы девственности»? Как прикажете понимать сей эвфемизм? Потом, я вовсе не хочу каждые два дня вступать во внебрачные связи. В моем-то возрасте! И вообще, с этим делом я как-нибудь сам… А на кой, простите, черт, вменять мне в обязанность «попирание ногами реликвий Церкви»?! Эдак, я, пожалуй, всю выторгованную жизнь где-нибудь в психушке проведу, типа маркиза де Сада! Наконец, договор просто юридически некорректен и даже противоречит нормам гражданского законодательства. Где обязанности сторон, ответственность, форс-мажор?! Опять же, существенные условия: предмет договора, цена товара, порядок, сроки и размеры платежей - все как-то нечетко, размыто или отсутствует вообще. А существенные условия должны быть прописаны ясно и недвусмысленно - чтобы исключить возможность двойного толкования в последующем. Кроме того, ни слова не сказано про то, сохраняется ли за мной на весь срок действия договора молодость, или же я буду стариться в обычном порядке? Хорошенькое дело! Или вот тут, в самом начале, в преамбуле, отмечено, что вы - уполномоченное лицо Люцифера. А доверенность ваша где, м-м-м? В таком случае к договору непременно должна прилагаться доверенность!
– Ты что же, - рыкнул дьявол, - сомневаешься в моих полномочиях?
– Не в том дело, - отмахнулся Безакцизный, - однако доверенность приложить все одно следует. Дабы подтвердить, что подписант - уполномоченное лицо; в противном случае договор могут счесть оспоримым. А оно нам надо?
– Ладно, будет тебе доверенность, - подумав, проворчал барон Мальфас. Видимо, юридическая риторика и доводы адвоката его все же впечатлили.
– Послушайте, г-н барон, - предложил Семен Маркович, поднимая пергамент с дивана, - давайте поступим так: я сейчас сяду и прямо здесь, на месте, подготовлю новый договорчик. Уверяю, много времени это не займет. Минут пятнадцать-двадцать от силы. Зато уж он будет полностью соответствовать и нормам права, и обычаям делового оборота.
Барон Мальфас с минуту пристально разглядывал Безакцизного, а потом махнул рукой.
– Время пошло.
Адвокат метнулся в другую комнату, притащил ноутбук и, плюхнувшись в кресло, картинно встряхнул кистями, словно пианист перед выступлением. Затем принялся стрекотать по клавиатуре столь стремительно, что, правда, не прошло и получаса, как новый вариант договора был готов и распечатан в двух экземплярах.
– Вот, - заявил Семен Маркович, протягивая листы барону, - такое соглашение я готов подписать хоть сейчас.
Дьявол взял один экземпляр и принялся с сомнением просматривать.
– Тэк-с, тык-с, тык-с, «в дальнейшем именуемый «Покупатель»… - сосредоточенно бубнил он себе под нос, -… тэк-с… «далее по тексту «Продавец»… тэк-с, тэк-с… «совместно именуемые - «стороны»… тэ-эк-с, «предмет договора: Продавец обязуется… бессмертную душу, далее именуемую «товар»… Покупатель, в свою очередь, гарантирует…»; что ж, годится. Тэк-с… «Ограничения и обременения»… «Права сторон»… Ну, это понятно… тут тоже… ладно, пускай… гм, впрочем, пускай его… тык-с, тык-с… ага, вот: «Обязанности сторон». Читаем… тэк-с, тэк-с, тэк-с… Ну, что же, - резюмировал он, наконец, - несколько для меня непривычно, по-новомодному, но, полагаю, можно подписать и в таком виде. Вот только согласую с руководством.
– А это долго?
– Черт его знает, - ответил черт и провалился сквозь паркет.
На сей раз ждать пришлось действительно немного дольше, а может, Семену Марковичу это только так показалось; он нервно расхаживал по квартире, когда раздался звонок в дверь.
– Кого еще черт принес, - проворчал адвокат, - так не вовремя.
На пороге стоял барон Мальфас.
– Измаялся, небось? - спросил он и подмигнул мутным покойницким глазом.
– Оперативно вы, - признал Семен Маркович.
– Начальство требует, приходится рвать когти, - ухмыльнулся барон и протянул Безакцизному экземпляр договора; в левом нижнем углу виднелся явственный отпечаток раздвоенного копыта, а рядом, в скобочках, значилось: «Велиал II Безъяремный».
– Это… э-э, пятно, так понимаю, означает, что договор согласован? - уточнил Семен Маркович.
– Правильно понимаешь. Ну-с, а вот и доверенность. Садимся, подписываем?
– Сейчас. У меня как раз есть ручка со специальными несмываемыми чернилами, берегу для особо важных документов, - засуетился Безакцизный.
– Семен Маркович! - иронически протянул черт.
– Ах, ну да, конечно, разумеется, - догадался Семен Маркович и смущенно добавил: - Я крови боюсь.
– Здрасьте! - еще больше развеселился бес. - Как из клиентов ее литрами пить, он не боится, а тут - нате, перетрусил. Давай сюда руку! Левую, не правую. Вот так.
Когда все было кончено, барон сунул свой экземпляр договора в карман и молча направился к выходу. Уже за дверью он обернулся и, пристально глядя Безакцизному в глаза, заявил: