Рецепция фильма: рецензии, кинопремии и кассовые сборы
Новаторский подход Гервиг к роману — одновременно безмерно его уважительный, но в то же время предлагающий новое прочтение — был высоко оценен как критиками, так и зрителями. Несмотря на то, что фильм не был представлен на фестивалях (за исключением открытие международного кинофестиваля в Рио-де-Жанейро), уже после предпоказов зарубежные журналисты выражали мнение, что эта работа — достойный кандидат на оскаровскую гонку и новая вершина, которую покорила Грета Гервиг.
О многом говорят и рейтинги: 95% на сервисе Rotten Tomatoes и 91% на Metacritic. Критик The New York Times Энтони Скотт отмечает, что фильм — это «достаточно преданный оригиналу, чтобы удовлетворить страстных поклонников книги, и в то же время независимый и изобретательный образец массовой популярной культуры». Кейт Эрбланд в своей рецензии для IndieWire пишет, что «адаптация Гервиг рассматривает маленьких женщин через амбициозный сторителлинг, который неожиданно модернизирует вневременную книжную историю». И даже самая критически настроенная рецензия Ричарда Броуди для издания The New Yorker в большей степени делает комплимент глубине таланта, проявленного Гервиг в ее второй режиссерской работе, чем подвергает его сомнению.
Любительские отзывы в унисон с профессиональными поют дифирамбы новому осмыслению классического романа. Впрочем, рейтинг 7.9 на IMDB дает понять, что экранизация пришлась по вкусу не всем: некоторые отзывы отмечают исторические неточности, не справляющийся со своими ролями актерский состав и необоснованное нарушение хронологии нарратива. Удивительно то, что большая часть рецензий, критикующих нелогичность нелинейного повествования, написана теми, кто книгу не читал, что подводит нас к мысли о том, что фильм обращается в первую очередь к читателям, знакомым с диегезисом «Маленьких женщин».
Успех фильма подтверждают и его кассовые сборы: в мировом прокате «Маленькие женщины» собрали 206 млн долларов при затратах на производство в 40 млн. Отдельно стоит заметить, что аналогичная ревизия классического произведения, костюмная драма «Эмма.», вышедшая в прокат всего на месяц позже, собрала в 10 раз меньше, а фильм Адама Сэндлера «Неограненные драгоценности», представленный в кинотеатрах одновременно с работой Гервиг, — в 4 раза меньше. Однако, кассовый успех и признание критиков и зрителей со всего мира не сыграли никакой роли в судьбе «Маленьких женщин» на кинопремиях. Несмотря на многочисленные номинации на Оскар, Золотой Глобус и BAFTA, в том числе в номинациях «Лучший фильм», «Лучший адаптированный сценарий» и «Лучшая женская роль», лента лишь дважды победила за лучший дизайн костюмов.
Синопсис и трансформация классического нарратива
Базу для экранизации представляет все та же хрестоматийная и старомодная история семейства Марч, а именно четырех очень разных сестер, взрослеющих в Новой Англии конца XIX века, пока где-то на фоне разворачивается Гражданская война. Но Гервиг не стремится заново пересказывать «Маленьких женщин». Ее фильм — это одновременно бережное обращение к первоисточнику, выражающее трогательную любовь режиссера к роману, и очень точная новаторская интерпретация, предлагающая зрителю заглянуть чуть дальше сюжета книги.
Мы по-прежнему, как будто через замочную скважину, подглядываем за счастливой жизнью героев: рождественские завтраки, домашние спектакли, коньки на замерзшем озере, вездесущее ощущение праздника, любви и уважения друг к другу. Сценарий, в угоду современности, очищен от морализаторских наставлений и ауры христианской благодетельности, что делает членов семьи Марч еще ближе современному зрителю. Учтивая и спокойная Мег (Эмма Уотсон), мечтающая о балах и тихом семейном счастье, амбициозная и энергичная писательница Джо (Сирша Ронан), робкая пианистка Бет (Элайза Сканлен), яркая и дерзкая художница Эми (Флоренс Пью), их понимающая и всепрощающая мать Марми (Лора Дерн). Зритель словно оказывается на месте инфантильного соседа Лори (Тимоти Шаламе), впервые попавшего в дом Марч, и точно так же зачарованно наблюдает за их семьей, в глубине души желая, чтобы к завакуумированной атмосфере счастья, дружбы и сопереживания дали прикоснуться и ему.
Такой эффект достигается в том числе потому, что картина не придерживается классического книжного нарратива: мы видим события в ностальгическом формате воспоминаний Джо, постоянно переносящих нас обратно в ее взрослую жизнь. Нелинейная хронология повествования — первое значительное отличие фильма Гервиг от предыдущих экранизаций. Зритель встречает сестер Марч не в их детстве, когда главным несчастьем был отказ от рождественского завтрака. Впервые на экране мы видим их спустя семь лет с начала действия, когда Мег уже вышла замуж и страдает от бедности мужа, Бет глубоко слаба и больна, Эми убеждает себя выйти замуж ради денег, чтобы спасти семью, а Джо отказала Лори и одиноко живет в Нью-Йорке, пытаясь реализовать свой писательский талант. Последняя, разумеется, находится в центре истории — истинная героиня как своего времени, так и XXI века.
Нарративный и семиотический анализ
Роман Олкотт, а вслед за ним и большая часть экранизаций, говорит с молодой аудиторией — такой же, как и сами сестры Марч, с маленькими женщинами, не желающими расставаться с детством. Именно этим обоснован оригинальный выбор линейного нарратива — читатели взрослеют вместе с героинями. Особенность «Маленьких женщин» Греты Гервиг заключается в том, что фильм обращается не к новой аудитории, еще не знакомой с сюжетом книги, а к уже давно повзрослевшим читательницам, «большим маленькими женщинам», видящих себя в Джо и Джо — в себе. Знающие все изгибы сюжета, они не нуждаются в хронологическом изложении событий и готовы познакомиться с новым взглядом на известную историю.
Нарратив фильма состоит из двух масштабных и нескольких небольших временных пластов, соединяющих фабулу воедино. Две части, на которые повествование делит фильм выделяются особенно отчетливо: — это так называемые «прошлое» и «настоящее». Придерживаясь парадигмы «кинематограф как сознание», Гервиг воспроизводит процесс памяти и восприятия действительности с помощью нарративных, монтажных и семиотических инструментов. В духе работ экспрессионизма повествование отражает внутренний мир Джо (периодически и ее сестер) и показывает его зрителю таким, каким его видят героини.
Действие начинается и заканчивается «настоящего» — отражением реальности, лишенной для большинства сестер теплоты счастливого детства. В первый сцене мы встречаем Джо, как основу фильма и его главную героиню, спустя семь лет после хронологического книжного начала. Зрителю представляется сеттинг, в котором разворачивается история: мужской, суровый дух редакции; следящая камера и ракурс со спины; темный костюм Джо, прижатые к груди листки с рассказом, нервно перебираемые пальцами, грязными от чернил. Гервиг создает образ недружелюбного мира, который пытается подчинить себе амбициозная писательница. Какие бы эмоции Джо не испытывала — будь то счастье от возможности опубликовать рассказ, радость и восторг от просмотра спектакля или от общения с Фридрихом Байером — цвета, в которые раскрашена окружающая ее реальность, не меняются. Платья Джо остаются иссиня-черными, рифмуясь с темными интерьерами редакции, пансиона, вагона поезда и утратившего цвет родного дома. Действие происходит в пасмурные дни, когда свет приобретает холодный синий оттенок и становится блеклым. Ничего не меняется, когда камера оставляет Джо и захватывает Мег и Бет — они так же тоскуют по ускользнувшему детству. Исключением становится Эми — она, молодая художница, живущая в Париже, воспринимает реальность совсем не так, как ее сестры. Семиотически ее видение настоящего демонстрируется с помощью обилия света и светлых оттенков. Сцены «настоящего» отличает еще и особая техника монтажа: они сменяются быстро и резко, движения камеры внутри кадра практически нет.
«Прошлое», которое, как было упомянуто ранее, представлено в виде воспоминаний Джо, окутано ностальгической дымкой тоски по невозвратному прошлому. Внутрикадровый монтаж и длинные кадры, действия в которых как бы перетекают из одного в другое, делают темп повествования еще более размеренным и плавным. Это время отличает и наличие ярких цветов: так, сестры Марч носят светлые, пастельные или красочные платья, а их верхняя одежда чаще всего контрастирует с нарядами. Действие происходит преимущественно в солнечные дни — летом или зимой, когда снег отражает лучи. Внутреннее пространство, в котором разворачивается действие, всегда наполнено теплым светом: солнечным, если сцена разворачивается утром, и искусственным (огонь свечей или пламя камина), если ночью. Интерьер дома, как квинтэссенция счастливой жизни, также выполнен в оранжево-коричнево-красной гамме: золотые рамы картин и подушки на креслах, красный камин и рождественские украшения.
Техника кинематографической репрезентации «прошлого» не только позволяет показывать нечто давно произошедшее, но и затрагивает вопрос соотношения иллюзорности и реальности. Нарочитая приторность, с которой сняты некоторые сцены, и их чередование с эпизодами из «настоящего» словно предлагают зрителю задуматься, происходит ли это на самом деле. Сцена «под зонтом», как ее называет издатель мистер Дэшвуд, носит больше комедийный, нежели романтический характер и явно отсылает к сценам из других экранизаций, делая акцент на смехотворности и глупости происходящего на контрасте с тональностью фильма и четко озвученным решением Джо не выходить замуж. Использование музыки, ассоциирующейся с голливудскими мелодрамами; долгие сцены, снятые методом внутрикадрового монтажа и монтажная драматизация происходящего в целом создают комическое впечатление. «Сахарная» сцена воссоединения сестер Марч и их близких в особняке, превращенном в школу, снятая как будто в Эдемском саду, вызывает тот же вопрос: правда ли это все или вымысел? Двойственность нарратива предлагает зрителю самостоятельно интерпретировать завершение фильма. Существовали ли эти сцены в реальности или же они являются всего лишь частью книги Джо? Могут ли они сосуществовать с финалом — последовательностью кадров, в которых Джо держит в руках только что напечатанную книгу?