Особую пикантность ситуации придала пропаганда сторонников Светлой речной богини о том, что это, мол, «наказание за отпадение от ее культа». Среди деревень исаваров стали шнырять самозваные проповедники Богини, и конечно, на фоне бедствия они имели успех. Часть деревень прекратили пожертвования храму, причем это были не только деревни исаваров, но и других народов тоже!
И, конечно, я не мог не поразится ироничной парадоксальности ситуации. Выходит, что голод произошел не от недостатка, а от избытка продуктов!
На будущее я дал несколько указаний. Во-первых, надо установить цикл роста и цветения бамбоо, чтобы быть готовыми к появлению их семян. Во-вторых, нужно эти семена сразу же собирать — их можно пустить в пищу хотя бы скотине, а не кормить ими всяких крыс.
В-третьих, стоит подумать о посадках каких-то холодолюбивых злаков или овощей для зимнего урожая. Тот же ячмень может расти и при невысоких температурах, правда дожди и разливы реки, обычные зимой, его зальют.
Неплохо бы найти кошек или что-то подобное — а то хомяки вконец достанут. Защитить урожай от них почти невозможно — они легко прогрызали саманные кирпичи, из которых тут строятся хранилища зерна, не говоря уж о стенах хижин из бамбука и соломы. Кочевники севера принесли с собой собак, которые неплохо гоняли хомяков по степи, но среди строений и в норах их умения резко падали.
Также нужно создать центральное хранилище зерна в столице. А ведь я говорил об этом еще 40 лет назад!
— Почему вы не построили амбар ранее? — спросил я у Сатиена.
— Тогда были Аш и Артур, мы не знаем. Трудно убедить племя сделать что-то сообща, если нет прямого оракула.
— «Оракула»?
— Предсказания богов. Если боги скажут «Принесите в жертву быка, а то будет голод» — племя принесет в жертву быка. Если боги скажут: «Принесите в жертву сына вождя» — племя соберется и обсудит, стоит ли такая жертва обещанного богами блага. Если племя скажет — «мы принесем в жертву сына вождя» — а вождь не захочет отдавать сына, племя выберет другого вождя и заберет его сына на алтарь!
Вот в чем дело. Я не дал им прямого указания. Мало просто сказать «Надо бы сделать вот это вот, так будет хорошо». Указания должны быть конкретными, и, самое главное — содержать в себе угрозу за неисполнение!
Ну что же, пора переходить от слов к делу. Несмотря на то, что сбор урожая еще не закончился, я приказал собрать людей и немедленно начать строительство амбара.
— Но что нам сказать им? — спросил Сатиен, сын Артура, выполнявший роль главного жреца.
— Вот вам оракул. Голод продлится еще сто лет, если мое указание не будет выполнено. Так говорят мне боги. Подтвердите,что я уже говорил об этом, еще 40 лет назад. Вы не послушались, и случился голод.
На следующий день народ собрался у городского очага и начал копать яму под глину. Туда волокушами свозили глину и воду в бурдюках, и с полтора десятка юношей месили все это ногами. Рядомвзрослые рубили на колодахячменную солому. Сечку кидали в глиняную смесь, замешивали и лепили большие кирпичи, оставляя их сушиться на солнце. Вскоре вся площадь заполнилась этими кирпичами.
Чтобы упряжки волов проехали к площади, пришлось сносить несколько хижин, мешавших проезду. Я приказал построить пострадавшим хижины в другом месте силами племени.
Большинство горожан одето в суконные плащи, перекинутые через одно плечо, и «иллы»– кусок полотняной ткани, одеваемый как пончо, через голову сверху. Ткать полотно оказалось проще, чем шить рукава и т.д., так что простоту кроя компенсировали количеством материи.
У некоторых, побогаче, были красивые пояса с бляшками и медные заколки, но большинство подпоясывались веревками, а вместо заколки просто перевязывали уголки ткани узлом.
Я заметил, что среди горожан теперь были не только адаже, изредка попадались и исавары, и даже поселенцы из степных варваров.
Хранилище зерна было построено в 9 дней, из которых 6 дней кирпичи сохли на площади.
Это было полусферическое строение с глинобитным полом, вмещавшее до 2 000 хор* зерна. Зерно клали сначала под навесами перед амбаром, чтобы оно подсохло, а затем перемещали в амбар. Наполнение зерном должны были провести специальные старосты, избираемые для этого по жребию от каждой деревни.
Ну а главный вопрос, которому я посветил свое время в этот раз — создание храмового хозяйства.
Тщательно обдумав идею перевести Храм на самообеспечение, обсудив все с жрецами, я решил заняться этим как можно скорее. Сейчас мы получаем некоторые пожертвования, либо добровольные, либо, так сказать, «по обычаю». Но все это быстро расходится на содержание жрецов и небольшой храмовой стражи, а также на поддержание огня в общественном очаге.Но мне нужно больше! Надо содержать стражу, которая охраняла бы меня во всех случаях.Нужны поля с зерном и овощами, кормить своих людей. Нужно покупать товары из далеких стран — оттуда могут привозить очень занятные вещицы. Ну и наконец, та научно-популяризаторская работа, которую я веду, тоже требует средств!
Имея собственные ресурсы, я мог бы запасать зерно независимо от городского амбара и желания или нежелания его пополнять. Мог бы содержать ученых, исследователей, разведчиков. Нужно наладить свое «храмовое» хозяйство с поместьями, садами, гуртами скота и так далее. Так я получу твердую основу влияния в городе адаже и, возможно, и за его пределами.
Для начала нужно возделать землю и засадить ее ячменем и сого. Нужно купить илотов-рабов. Но на что?
Выбор пал на гигантскую чашу. Ту самую,что привлекла когда-то адаже на хутор Огоньки. Сейчас она стояла в храме за цилиндром и никак не использовалась. Ведь предназначалась она для алкоголя, а я к местной бурде в жизни не притронусь.
Весила она килограмм 150 — это огромное богатство. Можно купить три сотни рабов — если конечно кто-то будет продавать сразу такую бездну народа.
Поход за стены города, к приезжим торговцам, показал, что столько рабов не найти и за несколько лет, к тому же, не так много продается рабов, знакомых с земледелием.
Короче, купить удалось лишь 2 десятка человек. Также мы наняли поденных работников из числа общинников — исаваров, за умеренную плату согласившихся поднять целину на нескольких участках земли у города. Были приобретены 4 упряжки волов и стадо.Так или иначе, но начало было положено.
Еще я решил наладить ткачество в храмовом хозяйстве. Можно будет занять рабов зимой и ранней весной, когда полевые работы стоят. К тому же ткани понадобятся и нам самим. На местном рынке крайне редко можно купить что-то полезное — а хорошей ткани вообще не купишь ни за какие деньги.
И надо налаживать производство горшков. Сосуды разных размеров — от крохотных, со стакан, до бочкообразных — крайне необходимы для хранения всех продуктов — зерна, орехов, меда, воска, пива, — да всего.
С утра я приказал атурам привести два десятка свежекупленных рабов с заступами. Те дисциплинированно выполнили поручение — и, с первыми лучами солнца, кутаясь от утреннего холода в заношенные плащи, у входа в храм толпились «храмовые илоты» под командованием десятников. Чуть позже подошли Галис и другие жрецы.
— Нам надо слепить горшки и обжечь их. Половина рабов пусть найдет глину — лучше всего искать, наверное, у реки, другая половина пусть принесет дрова — много дров!
Когда рабы вернулись, неся в своих плащах накопанную глину, я приказал размять ее ногами. Затем из этой глины мы лепили горшки. Не став возится с гончарным кругом, чтобы не терять на это времени, я приказал лепить из глины тонкие, длинные колбаски, а потом, последовательно накладывая одну на другую, постепенно вылепливать из них горшки и плошки. Изделия, конечно, получались кургузыми и кривобокими, но в данном случае это было неважно.
Из остатков глины я приказал слепить кирпичи. Все это пришлось оставить на день, чтобы заготовки немного подсохли.
На следующий день мы аккуратно сложили заготовки в том месте, где решили устроить печь, и укрыли их дровами. Потом эту кучу дров стали закладывать сыромятным кирпичом, так, что получилось что-то вроде высокого тагина.
— Поджигай — велел я Галису. Тот, приняв от другого жреца кресало, высек искру на сухой соломенный жгут и закинул его в печь.
Дрова прогорали целую ночь, а потом целый день печь остывала. Когда её разобрали, у нас на руках оказалось три десятка горшков и блюд, и несколько сотен полуобожженных глиняных кирпичей. Не все горшки получились, как надо — некоторые лопнули, другие, наоборот, оказались недожжеными, но, несколько штук вполне годились для готовки.
— Покажите людям, как делать глиняные горшки — сказал я жрецам — и пусть они благодарят богов за эти знания! Прямо с утра всех соберите, и расскажите, как мы сделали эту посуду!
Засыпая в капсуле, я думал об уроках этой сессии. Когда то, бесконечно давно и далеко отсюда, нас учили на занятиях по праву, что ни один закон, ни одно распоряжение не будет выполняться, если нет угрозы наказания за его неисполнение. Так устроены люди. Добрым словом и револьвером всегда добьешься большего, чем просто добрым словом.
Итак, мне надо завести «револьвер». Иначе моя миссия бесполезна — любые указания попросту проигнорируют. Конечно, может быть, после того как я 10 раз подскажу верное решение, и его 10 раз не исполнят, а потом всем будет плохо, меня наконец то начнут слушать и так — в силу авторитета. Но к тому времени мы можем просто-напросто вымереть. Или припрутся очередные завоеватели и захватят тут все, а удастся ли с ними договориться — неизвестно. А самое верное — люди просто не смогут понять причинно — следственной связи между невыполнением моего распоряжения и тем бедствием, которое их постигло. Вот такая фигня.
Итак, нужна «дубинка» — отряд верных мне вооруженных людей. Тех, которые будут слушать только меня, а не вождей племени или родственников. Тех, кто немедленно арестует или даже убьет воров или мятежников, даже если это уважаемые в племени люди. Надо подумать об этом. Храмовая стража может быть очень полезной… только чем им платить?