— Знаете, дэр Мондава, — сухость в тоне начальника радиогруппы сменилась на иронию, — вы могли бы и не тратить пять минут нашего времени на лекцию об очевидных вещах. Разумеется, все действительно важные сообщения отправляются только курьерами.
— Дэр Матучино, — серьезно ответил Габриэль, — прошу не воспринимать разговор как попытку учить вас жизни. Лучше лишний раз убедиться, что у всех сотрудников одна и та же точка зрения, чем случайно допустить утечку информации. Давайте лучше поговорим о монтаже. Правильно я понимаю, что помещение для нового компьютера подготовлено и все необходимые кабели уже заведены?..
Следующие полчаса они обсуждали детали монтажа устройства. По ходу дела Габриэль с удовольствием отметил, что дэр командор третьего класса не солдафон-службист, какого он опасался встретить на таком высоком посту, а настоящий профессионал. Командору не хватало технических знаний, чтобы влезать в мелкие детали, но здесь проблемы не возникало: наверняка, когда действительно потребуется, ответят его подчиненные. Зато он держал в уме картину в целом и в части требований к условиям монтажа понимал Габриэля едва ли не с полуслова. Он даже знал, как правильно обращаться с новыми дисковыми пакетами для записи данных и в каких условиях их хранить. Новое помещение с требуемыми параметрами влажности и температуры уже подготовили, чему Габриэль изрядно порадовался: он опасался, что, как в прошлый раз, потеряет из-за хранилища по крайней мере полдня.
Завершив обсуждение, командор провел командированного гостя по своим помещениям. Оборудование оказалось практически новым — впрочем, корабль завершили переоснащать менее года назад, и иного ожидать не стоило. По завершении экскурсии они поднялись на палубу, откуда как раз стартовали патрульные истребители. Габриэль с большим интересом пронаблюдал, как катапульта разгоняет самолет вдоль взлетной палубы, оставляя позади хвост пара, а потом — как возвращающийся разведчик заходит на посадку и резко тормозит, зацепившись хвостовым крюком за тормозной канат. Ужас. Морские летуны, наверное, все поголовно с сорванной крышей, чтобы рисковать таким вот образом.
А потом совсем низко, едва не зацепив башню, над авианосцем прошел еще один самолет. Явно гражданский, одномоторный пассажирский биплан с неубирающимися поплавками и странным горбом на фюзеляже в том месте, где тот соединялся с верхним крылом. На его белых крыльях темнели синие символы — раскрытая книга. Пролетая, он вдруг перевернулся кверху брюхом, а потом вернулся в нормальное положение. Насколько Габриэль знал, такой финт назывался "бочка". Выполнять фигуры высшего пилотажа на гражданском фанерном самолетике? Похоже, у его пилота башня сорвана так же, как и у летчиков авианосца.
— Во дает девка… — пробормотал командор, с гримасой едва ли не восхищения провожая самолет взглядом. — Точно ведь убьется однажды!
— Девка? — переспросил Гариэль.
— Труда Баркхорн, местная знаменитость. Ну да, вы же не в курсе. Капитан первого класса кайтарских ВВС, в отставке. Эйлахо, единственная в свое роде. Только она могла реактивную птичку под контролем держать, чтобы та на лету не взрывалась. В свое время воевала с кольчонами, прикрывала тяжелые бомберы. Потом у нас базировалась со своей эскадрильей во время зимнего похода к Хёнкону. Красотка, каких поискать, а уж язык подвешен! Сколько парней к ней подкатиться пытались, так всех отшила. А ведь орлы!
— Видимо, кому орлы, а кому и на петухов не тянут, — усмехнулся Габриэль. — Но самолет ведь паладарский? Она-то как там?
— А она во время Второго Удара Хёнкон защищала от волют. Отказалась подчиниться приказу вернуться на корабль, угробила самолет, сама чудом выжила. Паладары потом ее едва ли не по кусочкам собирали. Когда я ее в последний раз видел, она и ходить-то не могла. Если бы не паладарская официальная благодарность, под трибунал бы отдали. А так ее просто вывели за штат, и она сюда вернулась. Сейчас она местный инструктор по летной подготовке, иногда с нашими радистами болтает во время полетов, благо все знакомые. Ну, и фокусничает на свой манер, когда одна в кабине.
В тоне командора явно слышались гордые нотки, словно он говорил о своем подчиненном. Габриэль сделал зарубку на память: познакомиться с бой-бабой, если удастся сойти на берег. Он проводил самолет взглядом и снова повернулся к командору.
— Как тут вообще обстановка? — спросил он. — С нашими зарубежными… хм, друзьями? Какие-то провокации случаются?
— Да нет, все вроде тихо. Ценгань с Кайнанем, как обычно, цапаются, в открытую ругаются в эфире. Ставрийцы временами в нашу сторону палубные вертолеты посылают для облетов, но на рожон не лезут, сильно не приближаются. Тихо здесь, дэр Мондава. При паладарах не очень-то порезвишься. Когда они вернулись после недавнего отсутствия, первым делом собрали всех адмиралов на Подде — вон тот пик из моря торчит, видите? Там несколько затопленных кораблей на мелководье валяется, их еще убрать не успели. Они продемонстрировали на одном таком сухогрузе, что их дроны делают с металлом. За десять секунд трехмиллиметровое железо под водой насквозь проплавляют.
— Типа, ведите себя прилично, а не то утопим?
— Типа, спасибо за заботу, но мы и сами можем защититься, так что валите-ка, ребята, за пределы территориальных вод и не пищите. Но подтекст, разумеется, именно такой: станете выеживаться — отправитесь к рыбам. Так что "Щит победы" наверняка отзовут в ближайшее время — уж больно дорого его здесь попусту держать, а разрешенный тоннаж судами помельче наберут. Ставрийцы, думаю, свои линкоры тоже уведут. Но до того, как разбежимся, нужно выложиться по максимуму в перехвате и расшифровке их передач. Другой шанс не скоро выпадет.
— Само собой. — Габриэль ухмыльнулся. — Наверняка и у них там сейчас разведчики так же рассуждают. Да ни хрена у них не выйдет против нашей новой игрушки.
— Если только сейчас у них не монтируют свою собственную игрушку такого же класса, — в тон ему подхватил командир радиогруппы. — Или изначально ее не смонтировали. Как думаете, дэр Мондава, как они здесь оказались настолько удачно, что Ценганю на пару с нами козью морду устроили?
— Ну, официальная версия — что учения неподалеку проводили…
— Ага, учения, как же. За тысячи цул от ближайшей населенной суши, в полутора декадах полного хода от Торвалы. Я так думаю, они с самого начала поблизости ошивались, чтобы перед паладарами выставиться при удобном случае. Полгода назад Кайтар прикрыл Хёнкон от пиратов, и они повода искали, чтобы счет сравнять. А значит, к походу они подготовились основательно, в том числе и в части радиоразведки. Так что, командор, не расслабляйся. Худшая ошибка разведчика — недооценить противника, не допускай ее.
— Постараюсь.
Габриэль оперся о поручень и принялся смотреть вдаль, где на горизонте вырисовывались очертания берега. Паладары совсем рядом, рукой подать, да и на церковь боевого попа взглянуть хочется хотя бы из любопытства — если, конечно, она уже есть. Какой же все-таки измыслить повод, чтобы официально сойти на берег хотя бы на полдня?
— Скажите, дэр Матучино, — задумчиво спросил он, — а в наше посольство в Хёнконе никакие секретные послания передать не нужно? На монтаже моей работы до послезавтра не предвидится, так что я бы мог сработать в качестве курьера.
Ночь на 09.28.1232. Хёнкон
"— Мы не такие, как все. Мы влюбляемся один раз и навсегда. Жди меня, я еще вернусь к тебе!.."
Красавчик на экране приник к губам унылой крашеной блондинки с перепачканным копотью и грязью лицом, щеголяющей сексуально изорванным платьем. Трупы злобных жабродышащих инопланетян валялись на фоне разгромленной и потихоньку горящей школы, а беглец-воин с далекой захваченной планеты, наконец-то обретший свою полную силу, собирался отправиться добивать их остатки на других континентах. Фуоко зевнула и остановила фильм. Дальше все ясно. Два часа она мужественно боролась со скукой, наблюдая за заранее понятными перипетиями сюжета, за героической гибелью массовки и второстепенных персонажей, за неизбежным финальным погромом всего, что под руку с бластером подвернется… Скучно. Похоже, режиссер фильма терпеть не мог свою школу, а потому страшно отомстил ей если не в жизни, то хотя бы на экране. Если бы не необходимость на что-то убить ночные бессонные часы да еще любопытство (ну как же — один из последних фильмов с компьютерными спецэффектами, снятых до Первого Удара и отреставрированных паладарами с кинопленки!), она бы бросила его через пять минут. Парень-красавчик с его стремлением помогать всем, кто попадется под руку, выглядел примерно так же естественно, как аллигатор в мини-юбке. Фуоко знала подобных в жизни — все поголовно наглые хлыщи, уверенные в своей неотразимой привлекательности для девчонок. Стал бы такой защищать забитого пацана со странностями, щас! Скорее, сам бы измываться начал. Взять того же Оронзо… нет, не стоит думать про того урода. И поинтереснее темы есть. Хотя, конечно, неприятно, что о ней уже вся Барна судачит, но рано или поздно все равно бы информация утекла в газеты. Пусть. Они там, она здесь, так что до нее никаким журналюгам не добраться.
Девушка вызвала на экран терминала часы. Полвторого. Вся ночь впереди, и чем-то нужно ее занять. После десяти часов подряд, потраченных на учебу, смотреть на умные книжки она уже не могла. Читать надоело. Паллийские фильмы вызывали отвращение, а паладарские в фильмотеке отсутствовали напрочь. Болтать не с кем — даже на местных сетевых форумах царила сонная ночная тишина. Фуоко потихоньку начинала завидовать Кирису, сейчас безмятежно дрыхнущему в своей комнате. Хорошо ему — побарахтался с ней в койке, закрыл глаза и сопит в две дырочки. А ей куда деваться? Пойти погулять, что ли? Она задумчиво посмотрела на Зорру, калачиком свернувшуюся на ненужной Фуоко койке. Вот ведь, кстати, выпендрёжница — небиологическому интеллекту спать тоже не требуется, но ведь изображает, да еще как артистически! Кстати, а почему бы не заглянуть к Риконе? Та ведь тоже во сне почти не нуждается. Интересно, чем инопланетянка сейчас занята?