…тогда Седьмая включила фонарь и посветила вниз, чтобы проследить за тем как нож, кувыркаясь, удаляется в призмообразном колодце. В тот момент она и заметила нишу…
— Ты уверена, что всё именно так, как тебе представляется? — задала вопрос Джелис, когда Седьмая закончила подробный, по всем правилам Устава доклад о проведённой разведке.
— Да, Первая, — подтвердила Седьмая. — Мы с Третьей поднялись вверх по стволу… там, метрами тридцатью выше, есть ещё один выход в шахту… а дальше — ещё один… и никаких пауков или ловушек… Думаю, — добавила она, немного помедлив, — что об этом стволе в Школе не знают…
— Селен, — обратилась Джелис к Седьмой по имени после нескольких минут размышления, — вот скажи мне, какого хера ты полезла вниз, не предупредив меня?
— Ну… — замявшись, та развела руками, — Джел, там далековато… Сама знаешь, как здесь связь работает… Пришлось бы кого-то посылать поближе к тебе, а это — время… Вдруг бы там никакого прохода не оказалось?..
Джелис сдержанно улыбнулась, но, из-за маски, подчинённые не могли этого заметить.
— Хорошо. А как насчёт выхода из шахты?
— Мы разобрались с этим! — быстро выпалила Седьмая, едва появилась возможность уйти от скользкой темы и перестать изворачиваться.
— Откроем в два счета! — добавила Третья — юная мужчина по имени Длед Бор.
Джелис повернулась лицом к Восьмой.
— Сделаем, — коротко подтвердила та.
— Что ж… тогда идём к шахте! В коридоре перед лифтом делаем последний привал. У нас два часа на еду и сон.
Через полчаса семь из девяти кадетов спали мертвецким сном. Бодрствовали Джелис и Келли — Вторая. Они расставили сигнальные маяки и теперь сидели на стылом полу, опершись о стену в десяти шагах от спящих вповалку подруг.
— Что скажешь, Джел, сумеем мы сегодня переписать рекорд Школы? — Келли сплела тонкие пальцы в перчатках и, потянувшись, обхватила согнутую в колене ногу чуть ниже пластикового наколенника.
— Не знаю, Келл… — пожала плечами Джелис. — Возможно… Если Селен нашла прямой путь…
— …то мы его перепишем! — закончила за неё андрогин.
— Как бы там ни было, мы не будем рисковать.
— Кажется, некоторые из нас готовы идти на риск…
— Если ты про Селен, то о её выходке я с ней ещё поговорю… позже.
Джелис посмотрела вполоборота туда, где сейчас спало отделение.
— И не побоялась же!.. полезть в такую дыру… — Келли помолчала минуту, также глядя в сторону спящих подруг. — Если мы побьём рекорд, всем нам быть сержантами… и Селен, и Длед! — торжествующе добавила она. — Тогда эти консервативные жопы из Учебного Совета во главе с Её Дряхлейшеством не отвертятся!
— Не боишься, что твои слова дойдут до генерала? — усмехнулась Джелис. — Могут ведь подслушать, если захотят…
— Ха! Да плевать! Нехер подслушивать! — завелась Келли. — Я не бедняжка из провинции и не бесправная мужчина… И родственнички с лампасами у меня тоже есть.
— Ладно-ладно, гроза консерваторов… — Джелис похлопала андрогина по плечу и задержала руку. — Не кипятись. Вряд ли здесь есть прослушка… Сама знаешь, внутри башен связь далеко не бьёт, а разворачивать повсюду сеть приемопередатчиков — та ещё ебля…
Сейчас Джелис позволила себе немного расслабиться и побыть просто подругой, а не строгим сержантом с позывным Первая… просто девушкой, которую долг перед Семьёй обязал выбрать будущую карьеру офицера и привёл в высшую военную школу.
Джелис нравилась Келли. Она не раз замечала, как Келли смотрела на неё, но она не была уверена, что испытывала к андрогину нечто большее, чем просто симпатию и, конечно, между ними не было ничего кроме дружбы.
Келли положила ладонь в перчатке поверх ладони Джелис и слегка прижала её к своему плечу. Выражение её лица скрывала маска, да и вокруг была непроглядная темнота. Повернувшись к ней, Джелис видела только зеленый силуэт и комментарии тактического экрана: застывшую над силуэтом цифру «2».
Осталось немного — ещё один километр и почти тридцать часов…
Они пройдут. Джелис почти не сомневалась.
За сто пятьдесят пять часов группа преодолела одиннадцать километров. В среднем четырнадцать часов на каждый километр подъема. Это именно в среднем. На деле последние четыре километра они прошли за сутки — ровно за тридцать семь часов. И вот теперь у них тридцать… нет, уже почти двадцать девять часов в запасе.
Отделение отлично сработалось: каждая знает своё дело. Они уже отбили десяток нападений: вооруженные дротиками с транквилизаторами машины поджидали их в самых неподходящих местах — одно попадание такого дротика, и ты «труп». Пока были внизу, обезвредили несколько распылителей нервнопаралитического газа, против которого не помогают респираторы (единственный выход — вовремя переключиться на генераторы кислорода, а они ещё пригодятся наверху), ядовитых капканов, цель которых — замедлить группу, вынудив уцелевших нести на себе попавшихся в капкан. Поначалу с каждой такой ловушкой им приходилось изрядно повозиться (и это несмотря на многие часы дополнительных занятий и тренировок по диверсионной и контрдиверсионной подготовке), но дело наладилось, и теперь решение сложных головоломок и алгоритмов стало для отделения рутиной. Вот и Седьмая — Селен — обезвредила очередную пакость и не стала тут же поднимать шум, как то полагалось по правилам. А этот её фокус с шахтой… «По правилам я должна объявить ей выговор…» — подумала тогда Джелис, заранее зная, что не станет этого делать.
От главных шахтных стволов, служивших основными магистралями сообщения между Поверхностью и Небом, эта шахта отличалась меньшими — примерно в пять раз — размерами в горизонтальном сечении (о протяжённости ствола оставалось только гадать). За исключением размеров, шахта — как и вообще все шахты во всех башнях — представляла привычный восьмиугольный колодец с гладкими как стекло стенами. Лифтовые кабины внутри таких шахт удерживались создаваемыми устройствами Древних силовыми полями и перемещались, не касаясь стен, полностью исключая трение. Джелис, с детства проявлявшей немалый интерес к башням и всему, что с башнями связано, было известно, что в шахтах этого типа, в отличие от основных трасс, предусматривалась только одна-единственная кабина. Это вполне могло означать то, что у такой кабины могло не быть систем защиты от столкновения… «Вряд ли кому-то до этого дня могло взбрести в голову полезть в такую шахту…» — размышляла она. На все основные стволы приходилось по восемь кабин. Избегать аварий при оживлённом движении там помогала автоматика, никогда не дававшая сбоев: спускающиеся вниз лифты уступали трассу поднимающимся, прячась на время в предусмотренные для этого специальные ниши. (Джелис помнился один случай. Внутрь шахты упала женщина, и спускавшийся ниже лифт, сначала сбросил скорость, а после, когда падавшая приблизилась к кабине, ускорился, сравняв скорость спуска со скоростью падения, после чего стал понемногу замедляться до полной остановки. Упавшая тогда отделалась ушибами и парой неопасных переломов.) Но как быть с этим лифтом? Что, если во время спуска группы поршень лифтовой кабины пронесётся по шахте?.. Конечно, перемещение лифта всегда создаёт движение воздуха (как в метро, когда по тоннелю движется поезд), но, как полагала Джелис, именно для перераспределения воздушных масс, — по крайней мере и для этого тоже, — и был нужен этот дополнительный ствол, внутрь которого сумели проникнуть Седьмая и Третья.
Перед спуском в шахту Джелис поделилась своими опасениями с отделением, добавив, что не станет приказывать лезть в шахту, если кто-то того не желает, времени в запасе достаточно, и они могут, как и до этого, отыскать выход в один из наклонных тоннелей и пройти его с боем. Благо, разобравшись в тактике роботов, они били железную дрянь настолько эффективно, что сами при этом уподоблялись машинам.
Ей ответила Седьмая:
— Внизу океан, сержант… — мужчина развела руками. — Там нет никого и ничего. Снаружи — киты, внутри — крысы… Единственный лифт, который используется — тот, на котором нас спустили вниз…
— Седьмая верно говорит, — поддержала её Третья. — Лифтами здесь никто не пользуется. Для нужд Школы достаточно одной работающей трассы…
— А я вообще не удивлюсь, если последними, кто пользовались этим лифтом, были Древние… — добавила Вторая.
Остальные кадеты высказались в том же духе и тогда, заручившись всеобщим одобрением, Джелис решилась.
Спускались неспешно, тщательно перестраховываясь: первой спустилась Седьмая, за ней Джелис и остальные; последней — Третья. Прежде чем последовать за группой, Третьей следовало замести следы; у Джелис были серьёзные основания полагать, что путь через обнаруженные коммуникации не был отмечен на картах тьюторов Школы и, посовещавшись с группой, она решила, что лучше будет, если так оно и останется.
Третьей пришлось спускаться без полагавшейся по правилам страховки; в случае, если бы она сорвалась, ей предстояло пролететь десяток метров, прежде чем падение остановила амортизирующая веревка, конец которой подруги закрепили внизу. Обошлось. Третья благополучно спустилась в довольно широкую — диаметром около двух с половиной и протяженностью около двадцати метров — трубу, расположенную горизонтально и служившую смычкой между этим и соседним стволом, где её ожидали подруги, после чего группа выдвинулась по уже разведанному пути. Затем они поднялись по коммуникационному стволу на тридцать пять метров до следующего соединения ствола с основной шахтой, потом — ещё на тридцать пять и ещё… Им не попалось ни одной машины или ловушки.
Отделение двигалось вверх по пологому пандусу, выступавшему из стен идеально круглого колодца. Пандус, как и сама башня, был сделан из небесного железа — сверхлёгкого и сверхпрочного материала, представляющего сплав серебристо-жёлтого цвета, воспроизвести который учёные безрезультатно пытались уже не одно столетие. Подъём существенно облегчало то, что, в отличие от стен ствола, поверхность пандуса, как и все горизонтальные поверхности внутри башни, была шероховатой, что позволяло группе уверенно держаться на ногах. Главное — не приближаться к краю пандуса: глубина ствола, скорей всего, равнялась высоте башни.