Опасность дышала рейдеру в спину. Пульсировало плечо. Не боль, но ощущение, что бинты вскоре пропитаются кровью. Но разве у него было время жалеть себя? Бежать и предупредить народ! По возможности отвлечь Зверя от состава на себя — вот была его цель. Плечо, рана, слабость — всё наносное, всё потом. Главное — спасти группу.
Минёр Ряжин поставил последнюю мину, присыпал землей и разогнулся, довольно потянувшись. Коленки подзатекли, устал танцевать вприсядку под дождем.
— Ну, вот и всё, товарищ майор. Можно идти.
«Упырь» придирчиво осмотрел последний установленный заряд, кивнул.
— Отлично, сержант. Нагоняем отряд.
Оба поправили порядком опустевшие рюкзаки и поспешили к железнодорожному вокзалу вслед за группой. На пути на разводной рельсо-полосе встретился пустой вагон, проржавевший и наверняка фонивший радиацией. Обходить пришлось по дуге. Костюм костюмом, но лучше не рисковать.
Дождь усилился, стуча по капюшонам, не сразу услышали крики за спиной. Когда же повернулись, Артём бежал с автоматом наперевес прямо на них, явно не собираясь сбавлять скорость.
Майор вскинул автомат, прицелившись в мчащуюся мишень.
— Вы чего, товарищ майор? — Обронил молодой минёр, не понимая причины нацеливания оружия на своих.
Артём запоздало притормозил. Запыхался.
— Убери автомат, дурак. — Крикнул рейдер с ходу. У самого оружие было в руках, но дуло смотрело в землю. Вне опасности.
— Сам убери сначала, — прогундосил в противогаз майор, намекая на то, что вскинуть автомат можно в доли секунды и опущенное в землю дуло ничего не значит.
Сержант Ряжин непонимающе завертел головой, переводя взгляд с одного члена группы на другого. Вроде в одном салоне ехали. Купе рядом. Что изменилось?
— Мужики, вы чего? А? Вместе же.
— Чего, чего… — тяжело дыша, обронил Артём, сгибаясь пополам, уперев ноги в колени. Дышать в противогазе после бега было сложно, хотелось снять. Но счётчика с собой не захватил. Если майор с сержантом были в защите, то ему обнажать лёгкие не стоило точно. — Этот палач меня пытал! Ошпаренная рука всё помнит. Теперь думает, что я его пристрелить хочу. — Рейдер разогнулся и посмотрел на майора. — Я не такая сволочь, сука ты конторская. Цели экспедиции для меня выше своей мести. С тобой я потом расквитаюсь, Упырь. С этим разобрались?
Сержант посмотрел на командира. Под противогазом не было видно озабоченно приподнятых бровей. Но куча вопросов вертелась в голове служивого.
— Эта падла нас всех сдала бандитам в свой последний рейд, — без эмоций ответил майор, всё же опуская автомат, полуобернувшись. — Он был в плену и спел им про наш паровоз. Вот и наткнулись на засаду на выезде из анклава. Из-за этой суки и были сюрпризы на рельсах. Дане стал меня капраз слушать. Одобрил кандедадутрку, мля.
— Они уже знали про паровоз! Я не сдавал! — Вспылил Артём. Ему удавалось гасить гнев в салоне поезда при всех, но когда Упырь был рядом, и никого рядом больше почти не было, ему сложно было сохранять самообладание.
— Тогда кто сдал? Прошлый рейдер был в плену два месяца назад. Тогда про паровоз народ ещё и не подозревал. А если и подозревал, то про экспедицию точно не знали.
— Не знаю я откуда у отморозков информация. Они порезали мне ногу, но я ничего не сказал, потом Седых прислал выкуп и всё — вы меня забрали. И вообще капраз не давал тебе разрешения на пытку. Без доверия ко мне он не зачислил бы в состав экспедиции. Так ведь? Пытки — твоя самодеятельность. Признайся, Упырь… своевольничал же? — Расплылся в хищнической улыбке рейдер, прекрасно помня всю ту боль, что пережил в компании этого человека.
— Тебя надо было проверить. — Снова без эмоций добавил майор. — Я проверил. Баррикада на выезде из анклава подтвердила мои слова — ты сдал. Больше некому. Седых зря не позволил пустить тебе пулю в затылок. А я, дурак, не настоял. Так ты в первом же бою под пулю выскочил, чтобы подозрение с себя снять.
— Это тебе бы в лоб пулю пустить. — Исподлобья глянул Тёма, испытывая огромное желание вскинуть автомат и дать очередь крест-накрест. — Мне хватило шрамов от нелюдей там, когда ногу на лоскуты резали. А вот шрамы от своих терпеть было западло. Поверь мне, Упырь, ой как западло! Ещё это разжалование в рядовые. За что меня? У тебя кроме твоих подозрений и не было на меня-то ничего, — вздохнув, обронил рейдер, скрипнув зубами.
Сергеев промолчал, настаивая на своём мнении. Он и оставил то рейдера одного среди баб в составе только с учётом того, что гнида сам себя проявит. И вот уже почти проявил. Но сержант Ряжин не вовремя оказался рядом. Пристрелить без свидетелей не получится.
— Живи, Упырь. Существуй с этим. — Тёма повернулся к минёру, считая тему закрытой. — Там Зверь вокруг состава бродит. Вровень с локомотивом ростом. Надо предупредить народ. Он опасен! Крупнокалиберные пулемёты использовать нельзя, пока не отъедем подальше. Разве что с гранатомёта отогнать. Но Громов не брал с собой гранатомётов. Жопа получается со всех сторон, ребят. Надо догонять группу.
— Состав остановился в том месте, где сталкер сказал нет радиации. Забыл, рейдер? — Напомнил майор обоим. — Как прикажешь понимать твои слова?
— Сталкер сказал, но счётчик говорит иное, — сквозь зубы выплюнул слова Артем. — Напиздел дед! Не понял ещё что ли? Хватит меня во всём подозревать. Пройдись и сам посмотри.
— Стоять! — Майор вскинул автомат. — Снова ввести в заблуждение хочешь?
— Дурак что ли? Мне надо предупредить Громова о Звере. Группе грозит опасность!
— А мне кажется, ты спалился и слинять хочешь.
— Куда, в радиацию? Ты мозги совсем растерял?
Ряжин переводя взгляд с одного на другого, добавил:
— Если дед Таранов соврал в одном, то мог и в другом.
Майор резко изменившись в голосе, скомандовал.
— Бойцы, за мной!
Переход был моментальным. Даже Артём не смог неповиноваться командирскому тону. Побежали дальше по шпалам все втроём…
Послышались отдалённые звуки выстрелов.
Снайперша Елена Смирнова шустро забралась на козырёк второго этажа по подставленному плечу здоровяка. Позиция для снайпера была великолепна — просматривалась вся привокзальная площадь. И только дождь мешал прицельно стрелять хоть по банкам на другом конце площади.
Гордеев, обвязанный двумя лентами по двести пятьдесят патронов на плечах, не обладал грацией капитана. Стрелку с тяжёлым пулемётом Калашникова пришлось обосноваться на развалинах у первого этажа. Впрочем, с сошкой оружие легко создавало неплохую огневую точку. Подойти не сможет никто.
Младший сержант умело расположился меж луж, стараясь не окунуться в холодную воду. Девять килограмм веса под руками холодили пальцы. Приклад упёрся в плечо.
— Устроился? — Донеслось от Елены. Она знала, что пулемёт Калашникова на сошке это гарантия её спокойной работы. Пока Гордеев внизу, к ней никто не подойдёт. А куда стрелять она укажет.
— Да, капитан. — Пробурчал стрелок, ерзая на пузе, и присоединяя первую ленту к пулемёту. — Полный порядок.
Снайперша усмехнулась и приложилась глазом к прицелу. Запоздало приметила движение.
Показалось?
Нет, что-то определённо мелькнуло на том краю площади. Лена принялась водить винтовкой, выискивая цель в прицел снайперки. Даже дождь немного затих, раздвигая «рабочую» территорию снайпера, но ничего подозрительного больше не встречалось.
В какой-то момент прицел остановился на… ребёнке.
Ленка моргнула, вновь присмотрелась. Ребёнок пропал.
Капитанше стало как-то не по себе.
«Вот только глюков не хватало», — подумала Смирнова, стуча зубами и кусая холодные посиневшие губы. Злясь на себя, что от промораживающего холода, дождя и ветра не может сконцентрироваться, она попыталась собраться с мыслями и успокоиться.
Пальцы зябли под перчатками-беспальцовками. Сжимание-разжимание помогало мало. Мелькнула мысль поотжиматься, но тут же отмела мысль — прицельно стрелять не сможет.
— Гордеев?
— Да, капитан, — донеслось от пулемётчика.
— Ты ничего не видел?
— Нет… Дождь же. Чего тут далеко рассмотришь?
Лена крепко зажмурилась и вновь присмотрелась в снайперский прицел.
На этот раз ошибки не было — ребёнок. Чёрненький. Без какой-либо одежды.
Ещё один… Десяток… Больше!
Сотня худощавых малорослых существ выстроилась в ряд и… пошла в сторону ушедшей группы, открывая спины.
— Гордеев! Сними меня! Наших прижимают!
— Кто? Где? — Не видел ничего пулемётчик.
— Ай, сиди там! — Крикнула Ленка, и палец принялся давить на курок, безошибочно выискивая цели среди маленьких затылков. Пули вскрывали их черепа как перезрелые тыквы, куски багровой материи разлетались на метры. Ни крика, ни звука. Они умирали тихо, не обращая внимания на падающие рядом тела.
Это определённо были не дети!
Сомнение пропало, когда после семи выстрелов часть чернокожих существ резко повернулась и с огромной скоростью побежала на выстрелы. Безошибочно раскрыв позицию снайпера.
— Это ещё что за штуки? — Прикрикнул стрелок, и сам разглядев тварей.
— Стреляй! — прикрикнула Смирнова.
Под козырьком послышались выстрелы. Патронная лента с калибром 7.62 поползла из лужи, выкашивая как мишени в тире ряды странных существ.
Ленка быстро отстреляла первую обойму и принялась перезаряжать. На снайперской винтовке Драгунова, к сожалению, было только десять патронов.
Капитан впервые ощутила свою полную беззащитность, пока меняла обойму. Не приходилось раньше стрелять так, чтобы за раз уходила вся обойма. Разве что на учениях в первые годы. Но потом патроны стали экономить.
Как же хорошо, что её всё-таки прикрывал этот большой неуклюжий здоровяк Гордеев.
У входа в убежище события развивались стремительнее. Стоило части отряда спуститься вниз, как старший лейтенант Богдан Бессмертных рассредоточил своих подопечных по местам, выстроив полукругом. Спины прикрывали ворота бомбоубежища. Пулемётные точки расположились на небольших возвышенностях, так что отр