— Мам, прости, что вчера заставила тебя переживать, — заламывая пальцы начинаю разговор.
— Всё мы были молодыми. Я просто хочу спросить… ты уверена в нем? Я видела, как ты страдала, и не хочу, чтобы такое повторилось. — она отмахивается ладонью и присаживается ко мне на кровать. на губах едва заметная улыбка и мне тоже хочется...
Оказывается, она все понимает. Это меня шокирует, не думала, что это переживала за меня. Но она же моя мама...
— Я честно не знаю. Но папа как-то сказал: «Если хочешь быть с человеком — просто будь и верь. Не стоит копаться и проверять. Если любишь — все забудь».
Мама улыбается и берет мою руку, крепко сжимая.
— Твой папа порой такой романтик. Но я бы добавила, что прощать стоит там, где видишь раскаянье. Если его нет, то бежать от него нужно дальше, чем видишь. — она заглядывает в мои глаза и понимаю, что она тоже безусловно права. Может у них с папой не было именно этого, поэтому им проще быть на расстояние. тем более у них по отдельности хорошо получается.
— Тигран был тоже жертвой Светы. Я почему-то не держу зла на неё. Просто отпустила, ведь рядом Тигран, он настоящий, мне с ним не страшно…
Я закусила губу.
— Тогда я очень рада, девочка моя. Я знаю, что это он помог тебе на пожаре и не бросил одну. Это показатель.
Я рада, что мама к нему относится хорошо. Бальзам на душу. Она уходит, я принимаю душ и тоже выхожу из комнаты.
— Тигран, нужно возвращаться обратно. Учёба на носу, — его дядя, конечно, заботится о нем, но от этого мне не легче.
Я прекрасно понимаю, что скоро и у меня начнутся занятия. Осталось буквально несколько дней. Но отпускать парня не хочу. Я только обрела счастье и не согласна с ним прощаться. Пускай и не прощаться, но отпускать от себя сложно.
Делаю глубокий вдох, чтобы успокоить разбушевавшиеся нервы. Вхожу в кухню, и их разговор резко прекращается. То ли на моем лице все написано, то ли они уже обо всем договорились. Не знаю, но я сразу присаживаюсь к своему парню и обнимаю его.
Он ничего обнимая, прижимая к себе. Моё сердце отчаянно бьётся, в горле начинает першить и на глазах наворачиваются слезы.
Завтрак проходит в молчании, никто не хочет ничего обсуждать.
— Так, мы поехали. Вечером увидимся, — мама выходит и забирает с собой Данила.
— Я все понимаю, Тигран, но не хочу тебя отпускать, — стоит только родителям закрыть за собой дверь, я утыкаюсь ему в шею и тяжело вздыхаю.
— Время пролетит незаметно, — Тиграна пытается меня успокоить.
Для меня каждый день будет пыткой. Я каждый час буду смотреть на телефон и ждать сообщение, звонить постоянно и рано или поздно ему это надоест. А я не хочу быть навязчивой.
— Ты никогда не будешь для меня навязчивой, — отвечает Тигран.
Я оказывается, сказала это вслух. Но мне не стыдно, что я оголяю перед ним свою душу. И он не смеется. Вот это мне в нем всегда нравилось: он не высмеивал. Все, что я видела в нем раньше — правда. Все его качества. Теперь я понимаю, что нужно верить человеку, которого выбрало твое сердце, и тогда никаких проблем не будет.
— Это тебе сейчас так кажется. А после ты поймешь, что я начинаю перегибать палку. — Я не знаю, почему сейчас все это говорю. Ведь сама хочу быть с Тиграном. Но теперь эти мысли не дают успокоиться. — Вот видишь, я же перегибаю. А сама люблю тебя и верю тебе. Но у меня паника…
Тигран отстраняет меня от себя и приподнимает подбородок, чтобы я посмотрела ему в глаза, а не на грудь, пальцы или куда-то еще.
— Перестань. Я еще никуда не ехал. Поверь мне — время пролетит незаметно.
Он говорит вкрадчиво, выделяя каждое слово, чтобы оно дошло до моего сознания. И это работает — паника отходит.
— Прости. Ну вот такая я истеричка. Другой уже вряд ли буду, — усмехаюсь и сама тянусь за поцелуем.
— Прогуляемся? Я тут еще ни разу не был. Покажешь, где учишься, любимые места... — он поглаживает мое щеку.
Мне хочется оставить его дома, запереть и не выпускать. Вот до конца вечера держать взаперти и обниматься. Напитаться эмоциями на год вперед, чтобы хватило на период разлуки.
— Прогуляемся, — все же соглашаюсь и обнимаю крепко-крепко.
Прогуляемся, а потом вернемся и продолжим валяться.
Мы собираемся очень быстро, хоть постоянно и отвлекаемся друг на друга. Тигран буквально утаскивает меня из дома, понимая, что у меня особого желания нет никуда идти. Мы усаживаемся в его машину, я беру навигатор и убиваю адрес своего института. По пути показываю места для отдыха, где никто не нас не увидит, но Тигран не ведётся на мои уловки и, лавируя между машинами, едет по назначенному адресу.
— …Ну вот тут я учусь. Здесь много факультетов, поэтому и здание такое большое.
Тигран осматривает его.
— Это неожиданно… и дополнительных корпусов нет?
— Тут тринадцать этажей, со стороны это может показаться, что это бизнес-центр, но не учебное заведение. Но это оно, и дополнительных корпусов не, тут все вмещаются. Зато парковка большая. Тут был скандал: торговый центр хотел отжать ее у нас парковку, мол, студентам такая большая площадь не нужна. Но тут же ещё и преподаватели, лаборанты, сотрудники отдела кадров, бухгалтерии… В общем, встали с плакатами и защитили свое место.
— Как вижу, вы помогли, — улыбается Тигран, с улыбкой смотря на меня.
— По большому счету, никто нас не воспринимал серьёзно, если бы хотели отобрать — сделали бы и на нас не посмотрели.
— Не скажи. Вы своей акцией протеста заявили, что готовы бороться, скорее всего, вы пошли бы трубить в СМИ о том, что бедных студентов обокрали и все в таком роде. Так что, уверен, вы внесли свой вклад.
— Может, ну ее, эту прогулку? Поехали домой? — прижимаюсь к Тиграну, наплевав на то, что рычаг передач упирается в ногу и сама поза неудобная.
Я просто хочу быть ближе к нему.
— Всё успеется. Поехали, покажешь парк.
Я нехотя отстранилась и вбила адрес в навигатор...
******
Так мы прокатались почти весь день. Тигран выбирал такие места, где много людей. Я обижалась на него, ведь хотела провести время только вдвоём, без посторонних глаз. Но стоило ему меня поцеловать и обнять, как обида пропадала. Парень действовал на меня по-особенному. Наверное, так и должно быть. Когда эйфория заставляет бежать кровь быстрее, а пульс ускоряется. Я смущаюсь от его прикосновений, но все же хочу их ещё больше. Еще чаще, еще сильнее...
Но настало время возвращаться домой, а Тиграну уезжать к себе.
Мы приезжаем, когда уже все дома. Мама готовит ужин, а Данил печатает в ноутбуке.
— Город смотрели? — весело отзывается мама и вытирает руки о полотенце.
Даже Данил отрывается от ноута и закрывает его, смотря на нас.
— Да. Тигран захотел увидеть все достопримечательности за один день.
— Это невозможно, Тигран, город слишком велик, — улыбается мама.
— Это, скорее, была экскурсия по любимым места Эмильки,— ухмыляясь, парирует Тигран и присаживается рядом с дядей.
Мама сразу накрывает на стол, отправляя нас мыть руки.
— Скажи, ты специально меня гоняешь? — обхватываю спину парня и прижимаюсь, ожидая своей очереди, чтобы вымыть руки.
— Какая ты у меня догадливая, — он быстро меняет нас местами — теперь я стою в кольце его рук.
Смотрю в его медовые глаза и понимаю, что он издевается надо мной. Точнее, подшучивает, глаза горят озорным блеском, а руки пробираются под футболку и приятно щекочет кожу.
— Я же серьёзно, ты уедешь на целый год…
— Тш-ш-ш, — он прикасаться к моему плечу губами. — Не думай, Эмиль. Всему свое время.
И я замолкаю. Правда. Я слишком сильно драматизирую.
— Больше не буду, по крайней мере, постараюсь, — выключаю воду, оборачиваюсь и целую его губы.
*****
Мы ужинаем все вместе. Это, оказывается, приятно — проводить время с семьёй. Только я никак не могу отпустить руку Тиграна.
— Спасибо, все было очень вкусно.
Мы поднимаемся из-за стола и уходим в мою комнату. Я понимаю, что он сейчас уедет, потому уводит меня от всех, чтобы попрощаться наедине. Пока мы доходим до комнаты, слезы уже бегут по моим щекам.
— Ты сейчас уедешь? — всхлипывая ему в спину.
— Да, — глухо отвечает Тигран.
Вот так просто, а я реву, будто теряю его навсегда:
— Я не хочу… Все только мы все выяснили и обрели друг друга, мне мало того времени, что мы провели, мне страшно…
Я боюсь поднимать взгляд и встречаться с его медовыми глазами, потому что разревусь еще больше. Тигран прикладывает свою рук к моим губам, и я чувствую его тепло. Оно проникает прямо в сердце, проносится бурными волнами, заставляя кровь струиться по венам быстрее. От простого касания.
— Я даже не могу представить, где буду на новый год. Но я постараюсь выбить себе хотя бы две недели отпуска, чтобы побыть с тобой. И уже поверь, ты не сможешь таскать меня по городу, — бормочу в его ладонь.
Слова хоть и невнятные, но он понимает. Перемещает пальцы на подбородок и задирает его, чтобы я все же посмотрела на него. Перевожу взгляд и все-таки попадаю в плен медовых глаз. Но сейчас они действуют на меня успокаивающе.
— Эмилия… — бархатистый голос обволакивает мое сознание, успокаивая дрожь в теле, заставляя его гореть. — Не думай об этом. Пожалуйста. Ты рвёшь мне сердце.
Рвано выдыхаю, облизывая пересохшие губы от волнения.
— Просто все это так больно. Больно тебя провожать. Я ничего не могу с этим поделать…
— Малыш. Я чувствую то же самое. Но обстоятельства сильнее нас. Мы есть друг у друга. И нас уже ничего не разлучит. Ты знай это. И знай, что я вырву тебя у любого, потому что ты моя, — его губы касаются моих нежным волнующим поцелуем.
Я верю каждому слову Тиграна. Он доказывает это уже второй раз. Приходит и покоряет. Я в его власти. Мне хорошо с ним. И я не хочу думать о плохом.
— Мне никто другой больше не нужен…
Я улыбаюсь ему, и он вновь набрасывается на мои губы. Отдаюсь вся этому поцелую. Губы сминают друг друга, эмоции захлестывают, и хочется остановить время, чтобы запомнить этот момент. Но телефон Тиграна начинает играть. Нам приходится оторваться друг от друга и вернуться в реальность. На время забыть ту прекрасно страну, где мы посвящены себе и никого рядом нет.