Рухнув на постель, тяжело дышащий Шанард стал переводить дух. Его грудь, вздымаясь, расширялась, кожа блестела влагой в играющем свете зажженной свечи. Я повернулась на бок, подперла голову рукой и пальчиком обрисовала кубики на его животе.
— Если мы всегда будем так мириться, — улыбнулся он своей белозубой улыбкой, — то я готов ссориться с тобой хоть каждый день.
— А у меня предложение получше, — промурлыкала я, приближаясь к его лицу. — Всегда мириться, но никогда не ссориться.
Он засмеялся и, обняв меня, притянул к себе.
— Эх, Аврора! Погубишь ты меня. Я же такими темпами совсем скоро голову потеряю.
— Тогда мне тоже придется потерять свою. Чтобы мы были идеальной парой, — подшутила я, вдруг ощутив легкость.
Близость с Шанардом притупила обострившиеся чувства к Ксандру, и теперь я была уверена, что между нами все наладится. Вернее, я хотела в это верить. Надеялась на лучшее. Не прислушивалась к голосу разума, твердившему, что на этом корабле есть те, кому не нравятся наши с Шанардом отношения, кто желает разлучить нас.
Когда мы отдышались и завороженно слушали ночные звуки плывущей под парусами «Бреасы», я тихонько спросила:
— А на Уцабора страшно, Шанард?
— Я бы сказал, опасно, — сонно ответил он. — Но со мной тебе нечего бояться, любовь моя. Я не дам тебя в обиду.
Я сильнее прижалась к его мощному телу и, закрыв глаза, вскоре уснула. Нам предстояло набраться сил перед встречей с дикарями — хранителями карты амадина.
Глава 18
Следующим днем мы вошли в залив Уцабора. Остров имел форму полумесяца, и «Бреасе» пришлось войти в его вогнутую часть. Словно в объятия, от которых веяло смертью.
— Мы здесь умрем, — произнес кто-то из матросов, когда мы, вывалив на палубу, с открытыми ртами таращились на непролазные темные джунгли, расползшиеся по всей суше.
— Может быть, — подтвердила его опасения Иусхабия.
Ей бы не помешало чувство такта. Я сглотнула и крепче прижалась к Шанарду.
— Шлюпку на воду! — скомандовал Ксандр, похоже, единственный, кто не боялся.
— Все вы не пойдете, — сказала Иусхабия. — Только капитан и старпом.
— Так дело не пойдет! — Шанард закрыл меня своим плечом. — Я тоже иду!
— Зачем? — с безразличием спросила правительница Плиеса. — Здесь ты полезнее. На случай, если уцаборцы не примут нас, сможешь руководить командой. И у нас шансов будет больше, если эти земли не будут топтать незваные гости.
Я развернула Шанарда к себе и, глядя ему в глаза, твердо проговорила:
— Не волнуйся. Я вернусь. Иначе быть не может.
— Не отпущу тебя... с ним. — Он покосился на спускающегося в баркас Ксандра.
— Я не одна. Со мной Иусхабия и ее человек.
— Капитан сам погибнет, но ее в обиду не даст, — вмешалась старуха, принимая помощь Кайда, чтобы спуститься.
— Хотелось бы верить, — пробурчал Шанард и поцеловал меня в лоб. — Не задерживайся. И возьми это. — Он дал мне свой кортик.
— Шанард, это же оружие! — напугалась я.
— Именно! — Он насильно вложил его в мою руку. — Бей не раздумывая, если тебе что-то будет угрожать. Поняла?
Я судорожно покивала, не представляя, как это делать. Но клинок приняла. Заложила за пояс брюк и отправилась вслед за Иусхабией.
Кайд крепко взял меня за руку и с улыбкой сказал:
— Будь осторожна, Аврора.
Я даже ответить ничего не смогла. Его ладонь была безмятежно теплой, а глаза безмерно искрящимися. Я снова вспомнила наш поцелуй и спустилась в баркас в некоем мозговом тумане.
Внизу меня буквально принял в свои объятия Ксандр. А я темечком чувствовала, как Шанард следит за мной.
— Руки не распускай, — прошипела я, выбираясь из тисков ухмыляющегося Ксандра.
Села поодаль от него, дождалась, пока к нам спустится человек Иусхабии и возьмется за весла, и, окинув «Бреасу» взглядом, устремила его вперед — туда, где темнела сочная зелень, кричали и выли звери, слышались стуки и глухие удары.
— Говорить с вождем буду я, — наставляла нас Иусхабия, пока мы плыли к берегу. — Не вмешивайтесь, не встревайте, внимательно слушайтесь и подчиняйтесь.
Ее слова были резки, как обычно, но именно в тот момент пугали до чертиков. От подкрадывающегося ужаса у меня мелко вибрировали пальцы, и я заламывала их в попытке унять дрожь. А Ксандр, как назло, сощурившись, не спускал с меня глаз. От этого становилось еще сквернее.
Он первым выпрыгнул из шлюпки прямо в воду, утонув в ней едва ли не по колено, и приглашающе протянул мне руку. Я по дурости вместо сапог надела туфли и меньше всего хотела их намочить.
Не раздумывая, он поднял меня на руки и, прижав к своей груди, вынес на песок. Но опускать не спешил.
— Как прошла ночка с Шанардом? — хищно осклабился он, крепче стискивая меня в своих объятиях. — Помирились?
— А ты разве не стоял под дверью? Не подслушивал? — съязвила я.
— Боюсь, все равно бы ничего не услышал, — усмехнулся он, ставя меня на ноги.
— Ты недооцениваешь Шанарда, — пробурчала я, поправляя свой жакет. — Почему я вообще перед тобой оправдываюсь?! — тут же возмутилась, скрестив руки на груди.
— Делишься проблемами. Девушкам это свойственно.
— Шанард — не проблема!
— Детка, — Ксандр шагнул ко мне, — не проблема — это я. А он — самое настоящее недоразумение. — Он аккуратно убрал за ушко выбившуюся прядь моих волос и, склонившись, шепотом добавил: — Скажи, сегодня ночью тебя возбуждала мысль, что ты трахаешься со мной втайне от него?
Разозлившись, я оттолкнула засмеявшегося Ксандра и пригрозила пальцем:
— Не смей об этом говорить! Это было один раз! И было ошибкой!
— Если вы не успокоитесь, — вмешалась в наш диалог вышедшая на берег Иусхабия, — то мы точно здесь умрем. Ведите себя прилично. Нам нужна карта! Ее не заполучить, если уцарборцы сочтут нас угрозой.
Едва она это сказала, как до нашего слуха донеслось множество приближающихся шагов, голосов и бряканье украшений из ракушек и костей.
Выстроившись в ряд, дюжина темнокожих мужчин с раскрашенными лицами выставила перед собой острые копья. Мои ноги стали ватными. От страха аж зубы застучали. А Ксандр, сделав осторожный шаг вперед, взял меня за руку, завел за себя и прикрыл спиной. И в тот момент в нем я почувствовала защитника.
Затаившись, я повернула голову и заметила отсвет на борту «Бреасы». Наверняка Шанард смотрел в подзорную трубу. Лишь бы не отправился за нами, сочтя туземцев угрозой.
Иусхабия вышла вперед и что-то громко сказала. Островитяне отлично поняли ее гавкающие слова, больше похожие на отрывистые слоги, переглянулись и забубнили.
— Они просят сдать оружие, — перевела нам правительница Плиеса.
Кто бы сомневался!
Закатив глаза, я вытащила кортик Шанарда из-за пояса и бросила на песок. Ксандр тоже избавился от всей своей артиллерии, не иначе. Вывалил мушкет, саблю, два кортика, кастет, складной нож, опасную бритву, пороховую петарду. Телохранитель Иусхабии аж присвистнул, кладя рядом свое единственное копье.
— Велят идти за ними, — пояснила Иусхабия, и нас окружили.
Хорошо, что в спины не тыкали, когда уводили с пляжа, иначе Шанард вплавь отправился бы за нами.
Идя через густые заросли, спотыкаясь и отмахиваясь от назойливых москитов, я проклинала все на свете. Если бы не Ксандр, падала бы на каждом шагу. Он поддерживал меня под руку, но делал это с таким видом, словно спасал меня от акулы. Типичный самодовольный Ксандр!
Деревня уцаборцев — это самый настоящий готовый киносъемочный павильон под открытым небом: завораживающие лианы, свисающие с переплетающихся крон к плоским крышам ротанговых бунгало; несравненные колы, ровными рядами вбитые в землю и удерживающие жуткие черепа (в том числе человеческие); запах пота и кислятины; почти полностью обнаженные дикарки с кучей пузатых ребятишек вокруг; зажаривающееся над кострами мясо; худые мужчины, направившие на нас свои копья (именно копья, ничего дурного) и сидящий в позе лотоса вождь.
Правил уцаборцами небезызвестный в этих землях Ивон — хитрый одноглазый старик с плешью и жидким седым хвостом на затылке. Его обветренное лицо испещрили коричневые пятна, глубокие морщины, в которых скапливалась грязь, и шрамы. Никто толком не знал, откуда они у Ивона, а он лукавил, рассказывая о себе. Кто-то слышал истории о пиратском прошлом старика, кто-то о его двадцатилетней каторге, а некоторые были убеждены, что Ивон боролся с чудовищем в Огненном море и, вероятно, победил: у него не хватало двух пальцев на правой руке, и он прихрамывал на одну ногу. Родных у старика не было, никто не мог сказать, где правда, а где вымысел. Но каким-то неясным образом ему удалось стать вождем дикого племени каннибалов.
Он хорошо знал капитанов, скупщиков, информаторов, переговорщиков, оценщиков, рыболовов Дуахтона и легко вычислял королевских солдат, как бы те ни прятали свои ордена. Порой их выдавало даже не поведение, не внешний вид и не манеры. Взгляд. Ивону было достаточно заглянуть в глаза, в которых читалась уж слишком благородная отвага. Впрочем, солдаты на Уцабора совались редко. Пожалуй, это все, что я запомнила об Ивоне.
Щуря свой единственный глаз, он с коварной полуулыбкой поглядывал на нас. Обвел каждого зорким взором одноглазого исследователя и жестом руки распорядился опустить копья.
Легче мне от этого не стало. От духоты, жажды и ужаса я часто дышала, лоб покрылся испариной, под мышками стало отвратительно влажно. Зато Ксандр был Мистером Невозмутимость.
— У вас тут, — он медленно повертел головой, — страшно красиво.
Ивон фыркнул.
— Приветствую вождя непобедимого племени! — с почтением воскликнула Иусхабия, чуть склонив голову. — Я правительница Плиеса. Для меня большая честь встретиться с вами.
Вождь никак не отреагировал на ее слова. Продолжал сидеть перед высоким тотемом, обставленный чашами с водой, порошками, кровью.
Мне стало не по себе. Пошатнувшись, я ухватилась за руку Ксандра и фактически прижалась к нему.