— Располагайся. — Кайд указал мне на табурет, а сам сел на матрас и положил локти на выставленные в разные стороны колени. — Считай, это моя каюта.
— Ты как волк-одиночка, — произнесла я, усаживаясь и разглядывая старые карты на столе.
— Обстоятельства сложились так, что каюта, где я жил раньше, больше мне не принадлежит, — ответил он со сквозившим в голосе сожалением. В его изумрудных глазах заклубилась тоска.
— Прости.
— Ты здесь не при чем. Так о чем ты хотела поговорить?
Я сама не знала ответа на этот вопрос. В голове было много мыслей, которыми я хотела бы поделиться с Кайдом, но я не знала, с чего начать.
— Что ты собираешься делать со своей долей? — спросила я первое, что слетело с языка.
— Наверное, куплю корабль.
— Соберешь свою пиратскую команду?
— На корабле можно не только грабить, — улыбнулся он белозубой улыбкой.
— Не представляю тебя в рыболовстве, — вздохнула я, кладя кортик на стол.
— Я хочу покинуть Дуахтон, — вдруг признался Кайд. — Я пират до мозга костей, Аврора. Но империи Кенаукута приходит конец.
— А принять помилование от Ваплакса?
— Король милует каждого третьего, а первых двух вешает. Кем из этих троих окажусь я? Я воровал не только табак, сахар и фарфор. Я участвовал в грязных сделках, перепродавал людей. И я сейчас не о рабах. Однажды нам достался такой куш…
— Первые двое гниют на виселице, потому что отказываются склонить голову перед королем.
— И я не склоню, — ответил Кайд. — Верность короне не для меня.
— Тогда куда ты отправишься на своем корабле?
— На Плиес или на Уцабора. Не примут, поплыву дальше. Необитаемых островов много.
— Всю жизнь проведешь один?
— Может, встречу какую-нибудь дикарку, — засмеялся он, отчего мне стало еще сквернее. Я будто лишила его смысла жизни, заняв место Аври.
— Шанард хочет поднять Дуахтон с колен. Он так говорит, — сказала я.
— Это его право. Он сможет возглавить народ и править бухтой.
— То есть ты ему веришь?
— Аврора, в Холмах живут люди, на которых ему не наплевать. Да, я ему верю! А почему ты сомневаешься?
— Не знаю. Если честно, я совсем запуталась. — Я опустила лицо и стала нервно теребить край жакета. — Я изменила ему, — призналась я. — С Ксандром. Дважды.
Кайд усмехнулся, но поймав на себе мой взгляд, посерьезнел.
— Да ладно?!
— Не знаю, зачем я это говорю. — Я встала и помотала головой. — Извини, зря я… В общем, я пойду.
Кайд тоже поднялся и задержал меня, взяв под локоть.
— Аврора, все нормально. Держать что-то гнетущее в себе всегда тяжело. Я же никому не расскажу. Черт, Аврора я желаю тебе только добра. Я вижу, что ты искренне любишь Шанарда. Поэтому я попросил Джо поделиться с тобой его тайнами. Чтобы вы наконец поговорили, обсудили все и пришли к единому решению относительно вашего будущего.
— Искренне люблю Шанарда? — усмехнулась я, посмотрев Кайду в глаза. — Я изменила ему. Это, по-твоему, любовь?
— Любовь — штука непредсказуемая. Мы можем любить того, кто любит нас. Или любить того, кто любит кого-то другого. Или любить сразу нескольких. Ты не прикажешь сердцу, Аврора. Но сердце нуждается в покое.
— А ты сам-то любишь?
Кайд крепче сжал мою руку и, пристально глядя на меня, прошептал:
— Тебя.
Лучше бы он не говорил этого. Я и так запуталась, а тут еще его признание! Избегая его взгляда, я высвободила руку и пискнула:
— Кайд, мне пора.
— Аврора! — Он преградил мне путь, встав между бочками.
— Пожалуйста, — попросила я с мольбой, зная, что могу не устоять. — Кайд, не надо. Это все очень мило, но опасно.
— Опасно?
— Ночь. Мы наедине. Откровенный разговор. Отсутствие других женщин на корабле. Да и ты вдруг стал симпатичней…
Он засмеялся, а мне было не до смеха. Следовало бы оттолкнуть его, но, положив ладонь на его крепкую грудь, я на мгновенье задержалась. Наши взгляды встретились. Кайд накрыл мои пальцы своей ладонью, и они, словно под панцирем, сжали в кулак ткань его рубашки.
Дьявол! Самый настоящий! Ядовито-изумрудные глаза сверкали страстью, щетина придавала ему мужественности и шарма, смуглая кожа напоминала о том, как его любит и ласкает солнце.
Устоять перед ним выше моих сил. Выбросив из головы Шанарда, отношения с которым уже давно начали остывать, и Ксандра, который сам себе на уме, я притянула Кайда к себе, подтянулась на носках, и впилась в его губы поцелуем.
Не теряясь ни на миг, он обнял меня, прижал к себе и ответил на поцелуй — жарко, самозабвенно и порочно. В моей голове не сработало ни единого щелчка, призывающего остановиться.
Кайд подхватил меня под бедра, усадил на стол и, не прерывая нашего поцелуя, начал сдергивать с себя рубашку. Я сняла свой жакет, скинула сапоги и обвила его шею руками. Он задыхался от возбуждения, но я чувствовала, что если попрошу его прекратить, он отступит. На его счастье, я не хотела прекращать.
Срывая друг с друга одежду и раскидывая ее по полу, мы взглядом, руками и губами изучали наши тела. Мои пальцы исследовали каждую мышцу на плечах, груди и спине Кайда. Его ладони скользили по всем моим плавным изгибам, а поцелуи горячими дорожками ложились на щеки, шею и ключицу.
Вновь подняв меня на руки, Кайд перенес меня на матрас и, уложив, навис сверху. Я вцепилась в него клещом, боясь отпустить, боясь, что он отпустит. Захватила его в свой плен ногами и тихо вскрикнула ему в губы, когда его член резко вторгся в меня.
— Все хорошо… Хорошо… — зашептала я замершему от неожиданности Кайду.
Он вернулся поцелуем к моим губам, медленными движениями скользя во мне и заставляя меня подстраиваться под музыку его любви.
Я спала с Шанардом — непобедимым капитаном пиратского судна. Я спала с Ксандром — сильнейшим мужчиной, выжившим в жутких условиях. Но в объятиях настоящего пирата я почувствовала себя именно сейчас. Тот, у кого нет власти, нет корабля, нет цели воевать за трон, нет желания отбивать любимую у другого, чтобы не навредить ей. Однако именно он был пиратом — не только морским разбойником, но и человеком, для которого честь и долг не пустой звук. Ведь ни один пират не выживет в одиночку. Ему нужна стая. А стая должна его уважать. Кайд — вот тот, кто пропитан пиратством. Он не говорит, но делает. Он не обещает, но выполняет. Он не кричит, но любит.
И почему я игнорировала его? Это тот мужчина, за которого мне нужно держаться. Он выживет, потому что не глуп. И я выживу вместе с ним.
Вторгаясь в меня плавно, осторожно, но глубоко, он не переставал целовать меня, ладонью сжимать мою грудь, чуть пальцами сдавливая соски, и уверенно подчинять себе. Я будто пробудилась ото сна, вдруг поняв, что настоящие чувства заявляют о себе делами. И тот, кого я считала просто симпатичным парнем, тенью Шанарда, оказался надежнее и отважнее остальных.
А когда наши тела содрогнулись в сладостном спазме — одном на двоих, из моих глаз хлынули слезы.
Сбивчиво дыша и мелко дрожа, Кайд вытер одну слезинку подушечкой большого пальца и прошептал:
— Я не брошу тебя, Аврора. Другом буду, братом, любовником, верным псом… Кем захочешь… Но не брошу…
Я улыбнулась сквозь горечь и сладость, поцеловала его и прижалась к его влажной груди, когда он перевернулся на бок и подложил руку мне под голову.
Теперь я изменила Шанарду с двумя. Вот только в этот раз побоялась бросаться громкими словами. Хотя, может, Кайд и сам все понял?
— Это неправильно, — произнесла я, едва мы перевели дух.
— Что?
— То, как я поступаю со всеми вами. Это подло. Я должна принять решение и перестать плести интриги. Я сама запуталась в тех сетях, что неосознанно натянула для вас.
Сев, я подтащила к себе одежду и принялась одеваться.
— Аврора…
— Нет, Кайд! — я обернулась. На его лице будто застыла маска из недопонимания и опаски. — Хватит игр. Если нас не погубит Огненное море, значит, погублю я. И пока это не случилось, я должна положить этому конец.
Он не стал останавливать меня. Больше не стал. Я поднялась, оделась и, убирая кортик в сапог, в последний раз взглянула на Кайда.
— Надеюсь, я останусь твоим светлым воспоминанием, — вымолвила я и зашагала вон из трюма.
Приближаясь к выходу, все глубже вдыхала заползающий сюда ночной воздух, пропитанный морской свежестью, успокаивала свое сердце, мысленно уговаривала саму себя больше не поступать так с людьми, особенно с теми, кому я не безразлична.
Поднявшись на палубу, я схватилась за толстый канат и буквально повисла на нем. Сколько ни размышляй, а решение никто не примет за меня. И кажется, я уже приняла его. Пришла пора поговорить с Шанардом и поставить точку. Хватит лжи! Я не имею права требовать от него искренности, когда сама погрязла в обмане. Чем я лучше Аври? Может, даже хуже!
Смахнув снова навернувшиеся слезы, я огляделась и только сейчас заметила что-то странное. Те, кто в эту ночь дежурил на палубе, застыли на своих местах. Они обездвижено смотрели куда-то прямо по курсу.
Я двинулась вперед, боязливо озираясь по сторонам. В нос ударил приторный запах рыбы. Поморщившись, я вытянула шею, вглядываясь в полумрак, развеянный разве что слабым светом одиночных масляных фонарей. Увидев предмет всеобщего внимания, я пришла в ужас.
На борту хозяйничали сирены.
Глава 26
У любого мужчины перед этими тварями начисто пропадает инстинкт самосохранения. Об этом известно всем. Древние предания гласят только о темной стороне русалок — утопленниц, чьи души не упокоены.
После гигантских осьминогов я даже не стала щипать себя, сразу поверила в увиденное. Тихонько пробралась к рулевому колесу и затаилась за ним, беспомощно наблюдая, как чарующие девицы с длинными волосами и рыбьими хвостами ползают по палубе, завораживая моряков. А те с открытыми ртами и рады таким гостьям. Только на меня их чары не действовали, но что-то подсказывало мне держаться от них подальше.