– Чего ты на меня кричишь?! – зашипела на мужа Лера, хотя тот пытался говорить как можно тише.
– Я не кричу, – прошептал супруг басом, и сразу же на лицах поджидающих своей очереди пациентов появилось тревожное выражение. Заметив, что в очереди началось какое-то странное движение, Матвей тут же попытался исправить ситуацию и изрек громовым шепотом: – Из-з-звините…
После этого часть людей из очереди встала и отошла на безопасное расстояние.
– Я что? Дура? Не знаю, что дважды два – четыре?
– А чего ты так возмущаешься? – не выдержал Матвей и усадил жену в кресло, стоящее около кабинета функциональной диагностики. – Ты, когда права получала, психиатра проходила?
– Проходила, – буркнула Лера.
– Ну там же ты не возмущалась!
– Там понятно, – похоже, бунт Валерии Валентиновны начал стихать, – там – безопасность движения. От того, какой дурак за рулем, человеческая жизнь зависит. А здесь что-о-о-о?
– Правда, не понимаешь?
– Понимаю, но все равно…
– Все равно – это как?
– Я-то тут при чем? Не видно разве, что я нормальная? – безапелляционно заявила Лера, и в первый раз за несколько лет совместной жизни Матвей вышел из себя:
– Представь себе, не видно. Иначе с чего бы ты так на глупые вопросы реагировала?
– Как? – с жаром воскликнула она, и в ее глазах появился характерный блеск, которого Жбанников боялся, как огня. Ему лучше было палец дверью прищемить, чем видеть, как обволакивается влагой мутноватое стекло Лериных глаз.
– Плакать будешь? – попытался он приостановить начавшийся процесс.
– Буду! – предупредила жена, и на ее лице появилась плаксивая гримаса.
– Ну и плачь, – неожиданно разрешил супруг и, оставив жену в мелковатом для нее кресле, стремительно направился в конец коридора, где зелеными буквами горело табло «Выход».
– Матвей! – окликнула его Лера, но так и осталась сидеть в кресле.
– Сма-а-атри, уйдет, – улыбаясь в усы, подмигнул ей одним глазом наблюдающий за ссорой между супругами дядька.
– Не уйдет, – гордо ответила она и застыла в кресле, как изваяние.
– Ну, это мы еще посмотрим, – съехидничал дядька и снова подмигнул.
– Посмотрим, – поджала губы Лера.
– Ну-ну, – никак не успокаивался тот и тоже, как нарочно, с места не трогался.
«Скоро явится», – подумала Лера и попыталась придать своему лицу безразличное выражение. Но ровно через десять минут от начала великого сидения оно исчезло. Уже и встать захотелось, и на выход проследовать, но не пускала проклятая гордость… Даже и не гордость, а дядька, как в воду глядевший. «Вот чего он смотрит? Что ему от меня надо?» – задумалась она и сделала вид, что тот, напротив, ее абсолютно не интересует. Но чем безразличнее была Лера, тем довольнее становился дядька: «Моя взяла», – было написано у него на лице. «Ну и ладно!» – мысленно отмахнулась измученная ожиданием молодая женщина и поднялась, одернув юбку.
– Дура ты, – услышала она у себя за спиной, но не обернулась, а резво, насколько ей позволяли ее габариты, двинулась к выходу.
«Сам дурак», – про себя ответила Лера мужику и спустилась в гардероб, где ее терпеливо дожидался муж, постукивавший пластиковыми номерками друг о друга.
Супруги встретились очень сдержанно, это было видно даже со стороны. Медленно оделись, тщательно поправляя на себе то шарф, то пояс. Медленно прошествовали к машине. Медленно уселись в нее. Неторопливо перетянули себя ремнями и наконец-то тронулись. За рулем – Лера. Ехали молча. Матвей даже включил радио, но тут же выключил, как только услышал сообщение о пробках на дорогах.
– Торопиться некуда, – проворчал он себе под нос и отвернулся от жены в сторону.
– Вот и не будем торопиться, – подтвердила Лера, продолжая сосредоточенно смотреть перед собой.
– Да здесь торопись – не торопись, раньше, чем часа через два домой не доберемся.
– Тогда – тем более, – загадочно произнесла супруга и наморщила свой гладкий лоб: – Наверное, мама права…
– Мама? – от неожиданности Матвей забыл о том, что он в образе разобиженного супруга, и развернулся к жене. – Какая мама?
– Моя…
– И в чем твоя мама права? – До Матвея Жбанникова медленно начал доходить смысл оброненных женой фраз.
– В том, что все эти бумажки не просто так. Это со стороны кажется, что все просто: сходил на беседу, получил список документов, собрал, ребенка выбрал – и вперед. Начинай, воспитывай. На самом деле… – Лера замолчала и автоматически надавила на тормоз, машину дернуло.
– На самом деле, – тихо подсказал ей муж.
– На самом деле, Матвей, до конца доходит только тот, кто действительно готов стать родителем. Готов! А не просто хочет.
– Я готов, – разволновался Жбанников и поспешил уверить в этом супругу.
– А я нет, – произнесла Лера и почувствовала, что с души словно груз свалился. – Живут же мои тетки без детей… И ничего. Нормально живут. Я бы даже сказала хорошо. И мы проживем…
Матвей молчал.
– Ну, или я… проживу…
– Мы, – нежно тронул Лерину руку Жбанников.
– Ну, мы так мы, – без надрыва согласилась жена, не отрывая взгляда от дороги.
Оставшаяся половина пути пролетела для супругов Жбанниковых незаметно, потому что каждый из них был занят своим делом: каждый переживал про себя отказ от самой идеи усыновления и в итоге честно признавался – «так лучше»…
Во двор они въехали уже в полной темноте, поэтому долго парковались, проклиная доставшееся им место: узко, помойка рядом и фонарь далеко. «Нужен гараж!» – в который раз повторил Матвей дежурную фразу и, поддерживая Леру под локоток, помог ей пройти по обледеневшей тропинке вперед, к подъезду.
– Скользко! – пыхтела она и часто перебирала ногами, чтобы не упасть. Падений Лера боялась, потому что была уверена: как только ее тело обрушится на землю, все кости, включая знаменитую шейку бедра, рассыплются от сокрушительной ударной волны. – Такое чувство, что кто-то специально водой поливал: каток просто!
– Осторожно, – предупредил Матвей направлявшихся им навстречу соседей. – Не упадите. Скользко!
– Спасибо, – поблагодарили те и утиным шагом двинулись к помойке.
– Какие приятные ребята, – похвалил их Жбанников и помог Лере подняться на ступеньку. – У тебя ключи далеко? – спросил он жену, тщетно пытаясь отыскать в глубоких карманах своей куртки запропастившийся чип от входной двери.
– Сейчас дам, – засуетилась Лера и вместо ключей от дома достала ключи от автомобиля.
– Это не то.
– Вот, – положила жена на ладонь мужу нужную связку.
Электронный замок мелодично запиликал, супруги вошли в подъезд, но Лера неожиданно спохватилась:
– Не помнишь, я поставила машину на сигнализацию?
Матвей отрицательно замотал головой.
– Тогда пойду, еще раз щелкну. Поднимайся без меня, – разрешила Лера и повернулась лицом к подъездной двери.
– Может, подожду? – предложил Матвей, а сам засучил ногами – ему уже давно хотелось в туалет. По этим характерным движениям жена поняла, каково самое сильное желание ее мужчины на эту минуту, и покровительственно похлопала супруга по рукаву куртки:
– Давай, давай, а то опоздаешь, – хихикнула она и, выйдя на крыльцо, не ограничилась привычным щелчком, а зачем-то направилась к машине, мельтеша ногами.
– Здравствуйте, – поприветствовали ее дворовые дети и, размахивая руками, заскользили по тропинке, полируя ее до блеска.
– Здравствуйте, – только и успела сказать им Лера и внимательно осмотрела машину, как будто только что ее купила или собралась продавать. Нажав пару раз на кнопку, отвечающую за сигнализацию, она снова забыла: включила или нет, и проделала это в третий раз, ругая себя за невнимательность. Автомобиль приветливо моргнул фарами, и Лерино сердце успокоилось. Но буквально на минуту, потому что откуда-то из-под машины послышался странный писк, настолько пронзительный в этой тихой черноте двора, что Лера встала, как вкопанная, и прислушалась. Писк повторился, но уже как-то по-другому, с перерывами.
Пока она определяла, где находится источник звука, Матвей смотрел на жену сверху из кухонного окна. Со стороны поведение Леры могло показаться донельзя странным: складывалось ощущение, что перед вами автомобильный воришка. Видя, как Лера кружится на одном месте, Матвей насторожился. Но, как только она опустилась на колени и попыталась заглянуть под колеса автомобиля, Жбанников засуетился и, набросив куртку, вылетел из квартиры.
– Лера, – окликнул он ее с крыльца и заторопился к жене.
– Т-т-тихо! – шикнула она на Матвея и легла на живот, пытаясь что-то достать из-под машины.
– У тебя там что? Мина? – пошутил Жбанников и присел на корточки рядом.
– Мина, – донесся до него Лерин шепот. – Причем – замедленного действия, – объявила она и «дала задний ход», елозя на животе, потому что руки ее были сцеплены. – Смотри, – она перевернулась на спину, нисколько не беспокоясь о том, что может испачкать дорогую дубленку, и протянула Матвею попискивающий комочек.
– Щенок? – не очень уверенно произнес Жбанников и принял находку в свои руки.
– Щенок, – подтвердила Лера. – Слепой еще – глаза закрыты.
– Откуда? – резонно задался вопросом Матвей.
– Может, выбросил кто-нибудь…
– Новорожденного щенка? – усомнился Жбанников и засунул животное себе за пазуху. – Зачем?
Лера внимательно посмотрела на мужа, потом себе под ноги: ее осенило. Лед на тропинке не потому, что раскатали. Лед потому, что вылили воду. И в этой воде были новорожденные щенки.
– Топили! – ужаснулась она.
– Топили? – переспросил Матвей и сжал губы. – Возьми его, – передал он найденыша жене и вытащил из кармана ее дубленки ключи от машины. – Если топили, то он не один здесь должен быть.
И Жбанников оказался прав. Осторожно выехав со своего места на стоянке, он обнаружил три замерзших комочка, лежавших неподалеку друг от друга в плотной наледи, образовавшейся от выплеснутой наземь воды:
– Даже до помойки не донесли, сволочи. Под машину выплеснули. Суки…