– Значит, яд взяла Лолита?
– Так выходит по словам Саркиса.
– Нельзя было ему верить просто на слово! – возмутилась Мариша и тут же задала еще один живо интересующий ее вопрос: – Кстати, а как ты узнал, где у Саркиса и его банды было намечено очередное ограбление?
– Все из тех же страховых полисов, девочка. Сначала заинтересовался страховками на два первых ограбленных магазина. А потом проверил страховки на остальное имущество во владении Саркиса. И понял, где будет нанесен следующий удар.
– Значит, ты был там по долгу службы?
– Я был там, где и должен был быть. И ведь мы задержали преступников? Они признались. Чего же еще?
– И все равно, – нахмурилась Мариша. – Нужно было потрясти мерзавца Саркиса. Глядишь, и еще что-нибудь удалось бы из него вытрясти помимо махинаций со страховыми полисами.
– Так почему ты с нами не поехала, а? Сама бы и послушала, и потрясла этого Саркиса.
– А кто меня звал?
– Ну ты даешь! Я тебе пять раз намекнул, что пора ехать.
– А что я?
– А ты застыла словно неживая. В стену уставилась. И только губами шевелила. Я даже испугался, что у тебя это нервное что-нибудь. Болезнь какая-нибудь.
– Это потому, что я думала, – обиделась на него Мариша. – И я совершенно здорова!
– Отрадно это слышать, – хмыкнул майор. – Кстати, разведка мне доложила, что ты явилась домой под утро, грязная и мокрая с ног до головы. Ты что, пешком шла?
– Ясное дело, пешком!
– Почему? Что, твой любимый Арутюн не соизволил тебя пригреть под своим крылышком?
– Он не мой любимый! – вспыхнула Мариша. – Он круглый кретин! Даже удивительно, что ты мог подумать, что он и я…
– А что? На самом деле – нет?
– Конечно, нет! – с таким жаром воскликнула Мариша, что майор ей на этот раз поверил окончательно. – А вот ты, Георг, ты – просто чудо. Как вовремя ты вчера появился! Без тебя мне пришлось бы туго. Ты – мой герой!
Все это Георг выслушал со снисходительно-одобрительной усмешкой. И заявил:
– С детства не люблю подхалимов.
– Я от чистого сердца говорю, что ты вчера был для меня героем!
– Ага, но при этом ты ушла из магазина, не дожидаясь утра, пробиралась потом в ночи по непролазной грязи, чудом добралась до дома по колено в грязи, но при этом ни разу не позвонила мне! Мне! Своему герою! И как тебя понимать? На словах одно, на деле другое? Я не понимаю, как ты могла…
Дальше началась уже хорошо знакомая Марише песня. Один раз Георг ее уже исполнил, когда они с Юлей умотали в Ереван, а ему запретили их сопровождать. Теперь он возмущался, почему Мариша снова соизволила проявить глупую самостоятельность. Самое неприятное, что Мариша даже не знала, что ему ответить.
В самом деле, глупо получилось. Она вполне могла бы позвонить Георгу. Ее трубка заработала, едва только отключили блокирующее устройство. И майор примчался бы за ней сам или прислал бы своих коллег. Так нет же, поперлась зачем-то по грязи, по лужам, по малознакомому городу. Зачем?!
– Понимаешь, я боялась.
– Конечно! – кивнул Георг. – И я даже рад, что ты не до конца растеряла свой ум. Конечно, ты боялась. Одна. Ночью на улице. Мало ли каких уродов ты могла встретить на своем пути. Правильно, что боялась!
– Нет, ты не понял. Я боялась другого.
– Чего?
– Я боялась позвонить тебе.
– Мне? Боялась? Почему?
Мариша замялась. Как тут объяснишь, что ей легче было проделать самой трудный путь по ночному городу, чем услышать холодный отказ Георга сопровождать ее. В первом случае она самой себе казалась отважной и всего лишь немного чокнутой. Но во втором она была бы униженной и отвергнутой. Существенная разница, согласитесь.
И хотя ничего этого вслух Мариша не произнесла, но Георг обладал каким-то потрясающим чутьем. Во всяком случае, когда дело касалось его драгоценной Мариши. И в чем заключался страх Мариши, догадался сам.
– Какая же ты дурочка! – нежно прошептал он.
– Я думала, тебе не до меня, – пролепетала Мариша, чувствуя, как у нее на глаза наворачиваются предательские слезы.
Вот этого ей говорить и еще со слезами никак не следовало. Потому что майор немедленно снова разволновался.
– Как ты могла так плохо обо мне подумать?! Несмотря на все твои выходки, ты – моя гостья. Неужели ты такого невысокого мнения обо мне, что могла подумать, будто я позволю тебе топать через весь город по улицам, где и на вездеходе не всюду проедешь?
– Но Георг…
– Ты меня расстроила!
– Но, милый, я…
– Ты хотела остаться с этим ничтожеством из книжного магазина. Пускай! Я не стал тебе возражать, хотя мне и было больно видеть это. Но это был твой выбор. И я не мог ему мешать.
– Это не был мой выб…
– Но когда ты ушла одна на темную улицу, ты должна, должна была про меня вспомнить!
Этот крик исчерпал душевные муки Георга. Он почти рыдал. Во всяком случае, в его глазах стояли самые настоящие слезы.
– Ты сводишь меня с ума, – пожаловался он наконец.
Мариша только вздохнула. Ну да, такая вот она. Хотела бы быть другой, может быть, когда-то и была, да жизнь ее такой сделала.
– Жизнь можно изменить. А ты должна больше доверять другим.
– Я и доверяю.
– Кому?
– Ну… моим подругам, например.
– А мужчина? Есть в твоей жизни мужчина, которому бы ты могла или по крайней мере хотела доверять?
Мариша серьезно задумалась. Кого же назвать? Да, в жизни женщины должен быть хотя бы один мужчина, которому она доверяет всецело, – ее отец. Но и тут Маришина судьба не пошла проторенной дорожкой. Маришин папа присутствовал в жизни девочки только в виде фотографии в семейном альбоме. А когда она подросла и познакомилась с ним поближе, увы, доверия так и не возникло. Ее папочка оказался доверия дочери недостоин.
Брат? У Мариши не было братьев. Во всяком случае, таких, которых она бы хорошо знала и могла сказать, что доверяет им на все сто процентов. Друг? Не смешите мои тапочки. В дружбу между мужчиной и женщиной Мариша не верила. Против инстинкта не попрешь. И рано или поздно, но гормоны дадут о себе знать. И ты осознаешь, что перед тобой вовсе не просто друг, а милый, любимый и дорогой возлюбленный, с которым ты потеряла черт знает сколько времени, болтая о разных глупостях, вместо того чтобы заниматься тем, чем и полагалось бы заниматься, – сексом.
Итак, друзья плавно переходили в разряд любовников или даже мужей. Но и тут поджидала закавыка. Как выяснилось, мужьям доверять можно было в самую последнюю очередь. Чисто механический подсчет утвердил Маришу в мысли, что никто так часто не обманывает ваше доверие, как любимые мужчины – мужья и любовники.
Во всяком случае, те, которые у нее были, те уже успели обмануть ее, предать или попытаться это сделать. Так что доверия к ним Мариша не испытывала. И, осознав это, она едва не заплакала:
– Боже, как же мне, оказывается, тяжело живется!
– Что, никого не припомнила? – сочувственно спросил у нее Георг.
Мариша лишь помотала головой и жалобно шмыгнула носом. Он подсел к ней. И, нежно перебирая густые волосы цвета выгоревшей на солнце пшеницы, прошептал:
– А знаешь, почему так происходит?
– Не-а.
– Ты должна чаще полагаться на мужскую поддержку.
– Я?
– Понимаю, с непривычки ты будешь часто срываться. Тебе будет по-прежнему казаться, что ты самая крутая и смелая, что ты в одиночку или со своими девочками справишься со всем миром, но ты просто помни – теперь у тебя есть мужчина, который способен позаботиться о тебе.
– Есть? Мужчина? И кто он?
Мариша, озадаченная происходящим, повертела головой. И тут ее взгляд встретился со взглядом Георга. И Мариша замерла:
– Т-ты? Эт-то ты? Да?
– Ну да, дурочка ты этакая, – тихо шепнул Георг.
После этого он выпустил руку Мариши, встал и быстро ушел. А она осталась в недоумении. Он пошутил? Или говорил серьезно? Но выражение лица и глаза Георга не позволяли думать, что он шутит.
– Ничего себе, – прошептала Мариша, не в силах поверить, что все сказанное Георгом – правда и что это происходит именно с ней.
Так ей в любви не объяснялся еще ни один мужчина. Предлагали свои деньги, старались поразить цветами, дорогими машинами, ресторанами. Хвастались любовными достижениями и обильным опытом. Но еще никто ни разу не предложил ей просто свое плечо в качестве поддержки во всем этом тупом, враждебном и жестоком мире.
– Ну как? – появилась в комнате Тамара Васильевна. – Помирились?
– Да.
– Вот и отлично. А к тебе там пришли.
– Кто?
– Юля и этот ее мальчик. Иди.
– Но я должна вам помочь убрать со стола.
– Не выдумывай! – возмутилась Тамара Васильевна.
– Помыть посуду.
– Успеешь еще!
– Прибрать в доме.
– Жизнь долгая, устанешь от домашней уборки. Иди, они говорят, у них к тебе дело.
Мариша вылетела из дома радостная, словно птичка. И завертела головой в поисках Юли и Арташа. Сад в доме майора был невелик. И потому Мариша вскоре увидела своих приятелей, которые устроились в тенистой беседке. Хотя был еще только полдень, день выдался жаркий. И солнце накаляло все вокруг себя так, что казалось – даже железо на крыше винодельни плавится под его лучами.
От вчерашнего ливня не осталось и следа. Только от земли поднимались влажные испарения. Вытерев моментально выступивший пот со лба, Мариша пошла к друзьям.
– Наконец-то! – приветствовала ее Юля. – Мы уж думали, не найдем тебя.
– Где вы были? Почему бросили меня с этим кретином Арутом?
– Ты сама не хотела уходить.
– Тоже заладили! Я вовсе не «не хотела»! Я думала!
Юля к мыслительному процессу Мариши относилась уважительно. И потому тут же приготовилась слушать.
– И что надумала?
– Надоело мне все. Нужно знакомить нашу старушку с наследниками, и баста.
– Какую старушку?
– Гоар Акоповну! Наследников мы ее нашли. Пусть теперь выбирает счастливчика. Только… Только тут есть один нюанс.
– Какой?