Леон тихо ответил:
– С латинского это «простой народ», так что думаю, это про полукровок, которые здесь работают, например, в столовой или на конюшне. Или вот в комиции. – Леон указал на полукровку, который помогал нам сесть на свои места, а теперь стоял у входа в большой зал.
– Разрешите мне, как ректору Академии Святых и Великих, поздравить вас, дорогие патриции, с поступлением! И поздравить всех с началом нового учебного года! Со своей стороны мы сделаем всё возможное, чтобы Академия Святых и Великих стала для вас вторым домом, настоящей альма-матер. Здесь вы получите высшее чистокровное образование, фундаментальное, основанное на последних достижениях науки Октавии. И приобретёте настоящих друзей и товарищей, которые останутся с вами на долгие годы.
Мистер Брум замолчал, и зал взорвался аплодисментами. На сцене появился чистокровный, представившийся проректором Гамильтоном Россом. Это был невысокий мужчина в круглых очках и в костюме, похожем на то, во что одет мистер Брум, но с меньшим количеством пурпура и большим – белого цвета.
– Сейчас здесь сидят много прекрасных патрициев и патрицианок. Я представлю вам ваших префектов. Префект – это глава Дома, вашего полиса-общежития. Он ваш главный наставник и помощник. Вы всегда можете обратиться к своему префекту по любому поводу.
Удерживая интригу, он дождался, пока мы все затихнем.
– Дом Соларус! – Проректор подошёл ближе к нам. – Ваш префект – Киоган Комини!
На сцену поднялся улыбчивый мужчина лет тридцати. Он помахал рукой нашему Дому. Мы в ответ захлопали и застучали ногами.
– Здравствуйте, дорогие патриции, – обратился он ко всем, а затем повернулся к нам: – Солнцеликие! Несущие мир и первобытный хаос! Творцы и демиурги! Сейчас я зачитаю список первокурсников нашего Дома. Когда я буду называть ваше имя, вы должны встать, а остальные поаплодируют вам.
Развернув бумажный свиток, Киоган принялся зачитывать имена, и мы хлопали, наблюдая за всеми, кто встаёт, и пытаясь запомнить имена своих сопатрициев. Тут очередь дошла и до меня.
– Готье Хитклиф!
Я неуверенно поднялся, а Леон и Оливер хлопали, как сумасшедшие, словно от этого зависела их и моя жизни. Я не сдержался и рассмеялся, когда Оливер мягко толкнул меня в бок и пощекотал. Смеясь, я согнулся, увиливая от его рук. Волна мягкого света из прожектора обдала меня со всех сторон и выхватила из темноты патрициев.
– Оливер Брум!
Оливер поднялся, помахав всем рукой. Волна света переместилась на него. Я хлопал вместе с Леоном.
– Леон Кагер!
Поднявшись, Леон приветственно склонил голову. Свет выделил его из нашей толпы.
– Эллиот Лафар!
– Что? Эллиот? – воскликнул Оливер, но его возглас потонул в криках сопатрициев.
Мы обернулись и увидели через три ряда от себя Эллиота.
– Он с нами в Доме, – потерянно прошептал я.
– Лаванда Фло!
– Не может быть… – проговорил Оливер.
– Держись, Оливер. – Леон со смехом положил руку ему на плечо.
Когда все патриции Соларуса были представлены, на сцену вновь вышел проректор.
– Спасибо префекту Киогану! А теперь мы пригласим префекта Дома Марсен! Брайс Кинкейд!
На сцену поднялся чистокровный с миндалевидными глазами и острыми чертами лица. Патриции Дома Марсен закричали так громко, что я подумал, сейчас оглохну. Они будто соревновались с нами в уровне шума.
– Добрый день, уважаемые ректор и проректор! Здравствуйте, патриции! – Он повернулся и обратился к своему Дому: – Багрянородные! Сыны и дочери Марса! Бодрствуй, Марс!
Патриции Марсена вторили ему:
– Бодрствуй, Марс!
– Капитолийская волчица с гордостью принимает вас в свою семью!
Патриции Марсена закричали ещё громче, а от их топота задрожали даже скамьи.
Префект развернул свиток и торжественно прочитал первое имя:
– Дарсериан Котийяр!
– Боже, – произнёс я.
– Ты его знаешь? – спросил Леон.
– К сожалению, да. Столкнулись с ним недавно. Заносчивый тип.
– По нему видно, – ответил Оливер.
– Лилит Лестьенн.
Симпатичная чистокровная с выделяющейся в копне длинных светлых волос ярко-розовой прядкой уверенно поднялась и хмыкнула.
– Интересно, это настоящая краска или фальшивая прядь, – размышлял вслух Оливер.
– Кливленд Маккинзи.
Леон сидел с каменным лицом, когда Клив поднялся напротив нас в форме патриция Дома Марсен. Мы с Оливером украдкой переглянулись.
– Винсент Романо!
Коротко стриженный парень в круглых солнцезащитных очках даже не стал подниматься, просто махнул всем рукой.
– Ренесити Родари!
Полная девушка скромно поднялась и сразу села.
– Спасибо префекту Брайсу. – После представления всех патрициев Марсена проговорил проректор Росс, – Приглашаем префекта Дома Меркуро, Эйнсли Шоу!
На сцену с лёгкой улыбкой неспешно поднялся высокий парень с кудрявыми светлыми волосами и в аккуратных круглых очках.
– Доброго времени суток, уважаемые! Я рад вас всех видеть в этот прекрасный тёплый день. – Эйнсли повернулся к своему Дому. – И, конечно, я рад моим патрициям Дома Меркуро! Белокрылые! Рассекающие воздух! Дети Меркурия! Добро пожаловать в наш Дом, в наш чудесный полис!
На этот раз патриции были более спокойными. Они хлопали и махали рукой своему префекту. Эйнсли развернул свиток и прочитал:
– Теодор Романо!
Парень, копия Винсента Романо, но без солнцезащитных очков, поднялся и смущённо улыбнулся.
– Это разве не… – начал Оливер, но Леон его опередил.
– Да. Они, видимо, близнецы. Попали в разные Дома, как вы с Оливией.
– Харпер О’нилл! – воскликнул Эйнсли Шоу.
Чистокровная с вьющимися волосами до плеч поднялась и недовольно скрестила руки на груди.
– Гэтерсби Флинн.
Парень рядом с ней поднялся, постоял пару секунд и сел. Прожектор всё ещё был направлен на него, и он с раздражением поднял руку, укрываясь от света.
Я не считал, но казалось, что в каждом Доме примерно от двадцати до тридцати патрициев. Кроме, конечно, Дома Плуто. Там было от силы человек десять. Я был удивлён, узнав, что наш Дом Соларус самый большой.
– Спасибо префекту Эйнсли. Приглашаем на сцену префекта Дома Венериан, прекрасную Вирджинию Лесли!
Красивая чистокровная, похожая на актрису, – я даже на миг завис, увидев её, – вышла на сцену и кротко помахала всем рукой. Патрицианки из Дома Венериан захлопали, закричали и даже вытащили небольшие плакаты с именем своего префекта и сердечками. Вирджиния послала им воздушный поцелуй, отчего те закричали ещё громче, перейдя на ультразвук. Я думал, что так себя ведут, когда видят знаменитость, но, кажется, Вирджиния и была местной звездой Дома. По крайней мере, патрицианки были от неё без ума.
– Здравствуйте, милые патриции и патрицианки! Добрый день, уважаемые ректор Брум и проректор Росс! – Она обратилась к своему Дому: – Дочери Венеры! Вечные музы! Светоносные! Сёстры мои! Дом Венериан с радостью встречает вас!
Все девочки радостно подняли руки в знак приветствия и помахали префекту. Вирджиния с улыбкой развернул свиток.
– Оливия Брум!
Оливия поднялась и улыбнулась. Все патрицианки захлопали в ладоши. Они встречали каждую сопатрицианку бурными аплодисментами. Девочки рядом с Оливией одобрительно гладили и хлопали её по плечам.
– Айви Идальго!
Девушка с короткой причёской рядом с Оливией бодро поднялась, помахала всем рукой и показала два пальца, знак победы, который так любят использовать на фотографиях. Казалось, что она позировала в свете прожекторов.
– И она здесь… – проворчал Оливер, – Можно спокойно отчисляться.
Но его слова потонули в очередной порции криков патрицианок в небесной форме.
– Эбигейл Милн!
Худющая девушка поднялась, но продолжала смотреть в пол. Девочки рядом с ней обняли Эбигейл за талию, видя, что ей некомфортно представать перед всеми.
– Ив Олифант!
Высокая девушка с очень короткой, практически под мальчика, причёской поднялась и помахала всем рукой. Девочки вокруг кричали и топали ногами.
– Спасибо префекту Венериана, великолепной Вирджинии. Приглашаем префекта Дома Плуто, Рамси Мура! Последний, но не по значимости, Дом в нашей Академии.
На сцену вышел префект Мур, – молодой мужчина с короткими светлыми волосами и со шрамом на лице. Как рассказал Люмьер, Рамси получил его в одной драке ещё в юности, за что чуть не был отчислен из Академии.
Говорил префект Мур быстро, не стараясь из своего выступления сделать шоу, как люди до него.
– Всем добрый день. Приветствую сыновей подземного царства! Синезлатые! Мракородные!
Он развернул свиток.
– Орсон Моро!
Никто не сдвинулся среди сидящих в Доме Плуто. Плебей, отвечающий за прожектор, по всей видимости пытался вычислить Орсона, но у него так и не вышло.
– Логан Бортвик!
– Его тут нет! – крикнул кто-то из Плуто.
Мур перечислил оставшихся людей: кто-то действительно вставал, но большая часть не собиралась этого делать. Глядя на патрициев Плуто, я задавался вопросом, а что они здесь забыли. Вскоре на сцену вышел проректор Росс.
– Дорогие патриции, сейчас вам надо будет собраться в холле около своего префекта с приветственной табличкой в руках и отправиться на ознакомительную экскурсию по территории Академии. Ровно через два часа мы будем ждать вас в октониуме, нашем трапезном зале для праздничного ужина.
Мы шумной толпой направились в холл.
– Дом Соларус! Сюда! – крикнул Киоган, держа в руках табличку с нарисованной змеёй, готовой к броску. – Подходите ближе.
Мы окружили его.
– Солнцеликие, все собрались? Давайте начнём. Это здание, как вы уже поняли из названия при входе, называется «Комиций». Здесь выступают ректор, проректоры и префекты. Сейчас мы все выйдем, и вы пойдёте за мной. Не теряйтесь!
Переговариваясь, мы направились к выходу, где чуть было не столкнулись с патрициями Дома Марсен. Их префект держал табличку со скалящейся волчицей.
Пройдя двадцать минут, мы подошли к первому зданию. Префект Киоган громко произнёс: