Я привел эту длинную цитату из Интернета, чтобы показать типичный, и оттого особенно противный пример глупого зубоскальства. На мой консервативный взгляд, цифры показывают как раз очень высокий уровень обеспеченности населения.
Кстати, в США в том же 1975 году 10–12 % семей телевизоров и стиральных машин не имели. Во-первых, в США и правда были бедняки. Вот представьте себе! Так что если автор этой претенциозной глупости и читал где-то, что «в США стиральная машина в семье была нормой», то у такого же неуча, как он сам. В 1975 году треть американцев стиральных машин не имели.
Во-вторых, телевизоры (не может быть, но факт!!!) смотрели и смотрят далеко не все американцы. Не все в этой далекой и очень разной стране любят пялить бельма в «ящик для идиотов».
В-третьих, неплохо бы сравнить качество бытовой техники. И между прочим, различия наверняка в пользу отечественной. Потому что в СССР делали в основном очень надежные вещи. Может быть, менее красивые… это самое… престижные… еще раз это самое… модные… в общем, такие, чтобы работали, а не чтобы ими хвастаться.
Но холодильник «Мир» у моей соседки как работал 25 лет, так и работает. Механические часы пришлось заменить на электронные (Ах! Престиж! Ах!! Современно!!), но вот завел их недавно — идут! И будут идти, наверное, не один десяток лет, а может быть, и не одно столетие.
Что же до вещей «современных», престижных и модных… Тех, которые и выпускают в основном для того, чтобы тыкать ими в физиономии соседей и демонстрировать счастье обладания, то они как раз недолговечны. Их и делают с расчетом на несколько коротких лет службы. Потом они «морально устаревают». Что такое моральное устаревание, мне никогда не понять. Молоток и пила не устаревают уже несколько тысячелетий. Колесо как покатилось на колесницах древних ариев и под рукой шумерского гончара, так и катится уже шестое тысячелетие. И вроде как бы не особо оно устарело.
А вот что такое вещь, которая разваливается через несколько лет, это я понимаю. Потому что «престижные» и «современные» вещи и делают так, чтобы они разваливались побыстрее, а мы бы покупали все новые.
Нет, конечно же, вещи устаревают и вполне реально, потому что появляются такие же, но лучше. Стиральная машина «Рига» хуже, чем «Бирюса», потому что «Рига» сильно шумит и у нее нет отжима, нужно крутить ручку, пропуская постиранное через вальки. А отжимается белье все-таки плохо. А «Бирюса» хуже, чем «Вятка-автомат», потому что в «Вятке-автомате» все делается почти без участия человека. Ставишь программу, и все, причем практически бесшумно.
Это пример усовершенствования одной и той же вещи, в данном случае — стиральной машины. Любопытно было бы проследить, кстати, как совершенствовалась бытовая техника в тех же США. Уверен, что если СССР и отставал — то очень и очень ненамного.
Но в 90 случаев из 100 речь идет о другом — о странной уверенности в превосходстве всего иностранного над русским и особенно советским. Этой уверенности я не в состоянии разделить.
Автомобили в СССР
Еще один престижнейший символ финансового процветания: личный автомобиль. Вот по автомобилям Запад нас точно обогнал! И появились там автомобили раньше, и было их на душу населения больше.
В СССР создавались легковые автомобили, и в «годы застоя» «своя машина» стала делом довольно обычным.
Вообще-то массовое производство «Москвичей-400», «Побед» и «ЗиМов» началось еще на рубеже 40—50-х годов. На рубеже 1950—1960-х годов прекратилось производство «ЗиМов». Место «Победы» заняла «Волга», и появился «Запорожец».
Само собой, грузовые автомобили и даже пикапы и фургоны на базе легковых «частникам» не продавались. Не продавались и микроавтомобили-мотоколяски СЗА производства Серпуховского завода — их выдавали инвалидам бесплатно, сроком на 5 лет.
«Победы» и тем более представительные роскошные «ЗиМы» в основном использовались государственными учреждениями. А вот «Москвичи» почти все продавались населению.
До самой смерти Сталина в 1953 году «Москвич» стоил 8 тысяч рублей образца 1949 года. В 1961 году деньги деноминировали, 8 тысяч превратились в 800.
«Победа» стоила 16 тысяч, «ЗиМ» — 40 тысяч.
«ЗиМы» продавались свободно, а вот на «Москвичи» и «Победы» очень быстро образовалась очередь… Напомню, что зарплата квалифицированного рабочего или инженера до 1961 года колебалась в пределах 500—1000 рублей в месяц. Тем не менее покупали — видимо, уже тогда деньги были единственным, на что в СССР нет дефицита.
Сначала очереди на «Победу» и «Москвич» составляли сами покупатели. Выбирались десятники и сотники, ежемесячно проводились переклички… кто не являлся на перекличку, рисковал потерять место в очереди.
С середины 1950-х в очередь совершенно официально ставил сам магазин. Сроки могут ужаснуть современного человека: записавшиеся в 1956 году на «Москвич» получали машину в 1959-м, а записавшиеся в 1959-м на «Волгу» могли выкупить ее в 66-м.
Пока производили одну модель автомобиля, цена не менялась. Но стоило смениться модели, тут же происходил и рост цен. «Москвич-401» стоил 9000 руб., «Москвич-402» — 15 000 руб., а почти не отличавшийся от него «Москвич-407» — уже 25 000 руб. В 1956–1957 годах «Волга» сменила «Победу», но стоила она уже 40 тыс. рублей.
Работа над автомобилем «Волга» началась во второй половине 1953 г. Первые опытные образцы ГАЗ-21 проходили испытания в 1954 г. 15 июля 1970 г. с конвейера Горьковского автозавода сошла последняя «Волга» ГАЗ-21. Всего с 1956 по 1970 г. было выпущено 639 000 автомобилей ГАЗ-21 (седан) и ГАЗ-22 (универсал). 12 апреля 1995 г. на Горьковском автомобильном заводе собран 3-миллионный легковой автомобиль.
Строительство Волжского автозавода (ВАЗ) началось в 1967-м. Совет Министров СССР назначил заместителя министра автомобильной промышленности Полякова В.Н. генеральным директором строящегося завода. Первая очередь, рассчитанная на выпуск 220 тыс. автомашин в год, вступила в строй в 1971-м.
Автомобиль получил торговое наименование «Жигули», но для экспорта это чисто русское слово не годилось — иностранцы с трудом его произносили.
Поэтому экспортный вариант «ВАЗ-2101» назвали «Лада».
«Жигули» задумывались как народный автомобиль, который при сравнительно невысокой цене мог бы насытить «ненасытный» советский рынок. Почему не получилось — модно спорить. Может быть, правительство вовсе и не хотело, чтобы автомобилей стало слишком много.
Ведь уровень жизни рос, и резко возросло число желающих стать автолюбителями. Очереди достигли такой длины, что получить по ним автомобиль можно было лет через 10. В этой ситуации подавляющее большинство авто стали продавать через предприятия. На предприятиях были свои очереди.
Естественно, на более крупные и важные предприятия поступали десятки автомобилей в год, а в какое-нибудь второстепенное НИИ — один автомобиль в несколько лет. Люди же многих профессий и пенсионеры вообще не могли легально купить новое авто: для них не было льготной очереди на предприятии.
Цены в середине 70-х годов были такие: «Волга» ГАЗ-24 — 9200 руб., «Жигули» ВАЗ-2101 — 5500, BA3-2103 — 7500, «Москвич-412» — 4990, а «Запорожец» ЗАЗ-968 — 3500 руб.
Много лет выпускали легковые автомобили в количестве, намного превышающем миллион в год. Экспорт сокращался из-за того, что, вполне современные в 1970-е годы, «Жигули» стали морально устаревать к 1980-м. И в первой половине 80-х некоторые автомобили появились в свободной продаже: «Нива» — 10 300 руб., «Москвич-2140 Люкс» — 8000 руб. и «Запорожец» ЗАЗ-968М — 5000 руб.
Многолетние очереди приводили к тому, что реальная цена авто была в 2–3 раза выше государственной. Но… сначала продавать автомобили можно было только государству через комиссионный магазин, который оценивал автомобиль исходя из государственной цены с учетом износа.
Это положение было отменено только в 70-х годах, однако вплоть до распада СССР часть суммы передавалась продавцу только через кассу комиссионного магазина, который с этого имел 7 %. В результате большая часть стоимости машины отдавалась помимо комиссионки. Это приводило к массе случаев «кидания», а ведь жаловаться в милицию продавец не всегда решался — его могли обвинить в спекуляции.
Вплоть до конца 80-х почти не продавали запчастей. Наиболее ходовых запчастей в государственной торговле просто не было. За ними приходилось ходить на автомобильный рынок, точно прозванный «барахолкой».
В 50-х гг. счастливых обладателей машины стали официально называть «автолюбителями». Неразвитая система автосервиса заставляла владельца автомобиля много времени тратить на самостоятельные ремонты.
С мотоциклами ситуация была значительно лучше — кроме тяжелых с коляской Киевского и Ирбитского заводов и чехословацкой «Явы», — их можно было купить свободно.
Во второй половине 1970-х рижские и львовские мопеды стоили всего 180 рублей. Мотороллер «Электрон» — 270 руб., «Турист» — 450 руб., мотоцикл «Минск» — 330 руб., «Восход» — 420 руб., «Иж» разных модификаций — 600— 1000 руб., чехословацкая «Ява» — 900 руб., тяжелые мотоциклы с коляской — около 1500 руб.
Продавались и покупались не только машины, но и дачи… Но и их покупки строго регламентировались. Нельзя было купить пустующий дом в деревне… то есть можно — но тогда надо было там «прописаться». Иногда прописывали в таком доме стариков — а на самом деле старики жили в городе вместе со всеми, в дом же выезжали летом, всей семьей.
Сад с домиком мог стоить и 1000, и 2–3 тысячи рублей, и 10 тысяч — все это смотря какой домик и возле какого города.
Доходы без денег
Но деньги деньгами. Больше всего материальных ценностей советский человек получал вовсе не за деньги. Власть распределяла много чего, и очень часто — даром. Деньги как таковые в таком «даянии» или вообще не использовались, или играли самую маленькую роль.
Когда говорят, что в рубле 1980 года было 90 центов, это чистой воды условность. Сравнива