— Все чисто, сэр… — доложил старший двойки. — Машины нет.
— Двигайтесь дальше.
За переборкой, в которой располагался овальный люк, оказался короткий тамбур. Вторая дверь была блокирована. Один из пехотинцев, направив луч фонаря на контрольную панель, заметил, что пластина сканера и отпирающий механизм изуродованы несколькими нанесенными наспех ударами. Рядом, на полу, валялась обыкновенная кувалда из штатного набора инструментов.
— Замок поврежден, сэр, — произнес он, извлекая из специального подсумка кусок пластида.
Ловким движением вылепив из взрывчатки подобие шнура, он прилепил его к двери, оконтурив поврежденный замок. Затем воткнул в мягкую массу крошечный детонатор и отступил за внешний люк тамбура.
Взрыв прозвучал как мягкий львиный рык… В глубине тамбура блеснул огонь, и в грузовой отсек выпихнуло густой клуб ядовито-желтого дыма.
Удар ноги вышиб остатки замковой пластины, и люк беспомощно дернулся, под собственным весом скользнув в переборку. На половине хода его заклинило в направляющих, но образовавшейся щели оказалось достаточно, чтобы боец проник внутрь.
Тесное помещение рубки с противоперегрузочным креслом пилота, установленным на вращающемся ложементе, было изуродовано все тем же грубым и беспощадным инструментом. Экраны, окошки индикаторов, цифровые табло приборов — все разбито, перемешано в хаос острых осколков, и только в одном месте, на вскрытой панели огибающего кресло пульта, угадывались следы более тонкого демонтажа. Круглое углубление с обрывками компьютерных шлейфов внутри явно указывало на то, что отсюда извлекли какой-то прибор.
— Сэр, тут все разбито. Навигационного кристалла нет… — доложил боец, разглядывая царящий в рубке хаос. — Похоже, кто-то забрал еще и основной блок бортового компьютера.
— Хорошо. Ничего не трогай. Проверь все детектором на наличие сюрпризов и уходи.
Солдат, осматривавший рубку, машинально кивнул. Его напарник оставался по ту сторону тамбура.
Вытащив небольшой прибор с индикационным окошком на панели, он установил его прямо на скошенную плоскость разбитого пульта. Невидимый луч детектора приступил к процессу объемного сканирования, пытаясь обнаружить в хаосе разбитых приборов работающие цепи или установленные взрывные устройства.
Солдат в ожидании результатов стоял, переминаясь с ноги на ногу.
Наконец прибор сдавленно пискнул. Никакой работающей электроники. Все чисто, корабль мертв…
Солдат облегченно вздохнул.
Его взгляд в последний раз обежал мертвую рубку чужого корабля. Он слышал, что это за корабль, и теперь, когда прибор доложил о полной безопасности помещения, его взяло вполне оправданное любопытство, — ведь он сейчас находился в той самой рубке, где совсем недавно сидел этот сумасшедший Рокотов…
На пульте управления среди разбитых вдребезги приборов он заметил оброненный в спешке или просто забытый брелок от обыкновенных ключей. Яркая, ничего не значащая безделушка с непонятной символикой. Хорошая память об этом месте… Он протянул руку, взял его, с запоздалым ужасом ощутив легкое сопротивление, с которым безделушка отделилась от приборной панели.
Потянувшуюся за брелоком тонкую проволочку он уже не успел разглядеть — перед глазами полыхнул оранжевый огонь, и сознание провалилось в черную бездну.
Навсегда…
…Механизированный батальон полковника Шермана понес первые, тяжкие потери, еще ни разу не вступив в бой.
Взорвавшегося на борту «Валькирии» боезапаса хватило, чтобы уничтожить все находящееся в радиусе полукилометра от эпицентра, а некоторые обломки штурмовика находили потом далеко за выгоревшим поместьем Полвиных…
Глава 18
Александрийск. Ставка адмирала Надырова
Адмирал Надыров смотрел в бледное перекошенное лицо президента Кассии.
— Я повторяю свой вопрос, — вышагивая по мягкому ворсу ковра, выговорил он. — Что вам известно об Игоре Рокотове? Куда он мог исчезнуть? В какую сторону направляется? Кто из местного населения может оказать ему помощь?
Ханс поднял покрасневшие глаза и тихо ответил:
— Я не знаю…
— Врешь!.. – скуластое лицо Надырова приблизилось. — Ты знаешь! Против нас действует организованная группа! Кто они?
— На Кассии нет организованных воинских формирований… — Разбитые губы президента, на которых запеклись сгустки крови, с трудом выпускали слова. — Но я рад… рад, что нашлись люди, которые оказались решительнее, чем я… Вы… Вы — лживое чудовище, адмирал…
— Вот как? — Взгляд Надырова стал насмешливым. — Тут все такие вшивые интеллигенты, на вашей Кассии? — ухмыльнулся адмирал. — Меня еще никто не материл так культурно и изысканно… — Он вдруг развернулся и с досадой врезал сцепленными кистями рук по лицу Ханса.
Кровь закапала на мягкий ворс ковра.
Надыров отвернулся, потеряв на время всякий интерес к бессознательному телу.
Отойдя к окну, он тяжело оперся на подоконник, глядя на залитую солнечным светом панораму Александрийска.
Одна мысль не давала покоя адмиралу: почему с упавшего штурмовика Рокотова кто-то извлек навигационный кристалл? Какой в этом смысл? Неужели этот безумец надеется каким-то образом вернуться на Дабог?
Надыров даже фыркнул в ответ собственным мыслям. На данный момент в оккупированной системе Кассии присутствовал всего один космический корабль — линейный крейсер «Тень Земли».
…Его мысли прервал осторожный стук в дверь.
Надыров обернулся. Вошел адъютант.
— Сэр, получено сообщение из центра связи! — Он протянул Надырову электронный планшет.
Адмирал взял в руки плоский, как лист картона, прибор и приложил указательный палец руки к окошку сканера. На поверхности планшета промелькнул шифр доступа и появился текст двух сообщений.
Пробежав по ним глазами, Надыров почувствовал радостное возбуждение…
«Беркут» был обнаружен Он и еще две машины, определенные как исчезнувшие с места ночного боя «Фалангер» и «Хоплит», двигались сейчас под сенью леса, в двухстах километрах южнее Александрийска.
Второе сообщение пришло от патрулирующих воздушное пространство Кассии аэромобильных групп. Они докладывали о подозрительной машине, которая также пыталась замаскироваться, а сейчас, уклонившись от предупредительно-отсекающего огня, на огромной скорости пытается прорваться в том же направлении, куда двигались шагающие роботы.
— Карту! — потребовал Надыров.
Адъютант поднес ему переносной компьютерный планшет.
Проследив за линиями рельефа, поверх которых уже был выделен пунктирный курс роботов и машины, Надыров понял: если они не изменят направления движения, то их пути должны пересекаться в одной точке — у ущелья, в котором, по оперативным данным, располагался один из так называемых АХУМов — подземных хранилищ, выстроенных первыми колонистами для своей техники.
— Передай пилотам истребителей, — пусть прекратят атаки на машину, — приказал он, возвращаясь к рабочему столу президента Кассии, на поверхности которого техники уже успели развернуть личную тактическую систему командующего. Взяв световой карандаш, он нашел взглядом ближайший к горам значок механизированной серв-группы, зацепил его острием и перетащил в новое место, к ущелью, одновременно прочертив маршрут движения. — Вот так… — удовлетворенно произнес он. — Посмотрим, что они там закопали в своем АХУМе. Настроение у Надырова резко улучшилось.
Когда после третьего захода звено атмосферных истребителей внезапно прекратило атаки, Вадим Петрович подумал, что он все же оглох от этого адского грохота, — тишина, казалось, навалилась вязкая, осязаемая, и даже напряженный шум мотора мчащегося на предельной скорости «Волмара» звучал в его ушах тише шепота…
Лозин вдруг заметил, что у него мелко, противно трясутся руки. Нервно покрутив головой, он увидел лишь чистое лазурное небо, на котором полыхал ослепительно-желтый круг кассианского солнца да укутанные сиреневой дымкой контуры гор у далекого горизонта…
— Игорь, останови… — взмолился он.
Рокотов покосился на него, но скорость не скинул. Вид взмокшего старика, сгорбившегося на пассажирском сиденье, вызывал у него не жалость, а глухое чувство досады…
Игорь, так нельзя, неужели ты уже забыл, как сам впервые встретился со смертью?.. Не теряй человечности, парень…
— Сейчас, Вадим Петрович… Еще пару километров, — произнес он, глядя на приближающиеся руины какого-то древнего поселения.
Машина резко подпрыгнула на просевшем от времени асфальте, скинула скорость и уже по инерции вкатилась во двор ближайшего здания с плоской, провалившейся внутрь строения крышей.
Игорь довернул руль, заставив «Волмар» вползти в тень от нависающего над входом в здание козырька.
Тихо скрипнули тормоза.
Лозин слепо нашарил ручку двери, открыл ее и боком выполз из машины. Игорь, прищурившись, наблюдал, как он разогнулся и вдруг пошел на нетвердых ногах куда-то в глубь полуразрушенного временем здания.
Что-то больно кольнуло в груди Игоря при виде этой сгорбленной, движущейся как сомнамбула фигуры.
Ни слова не говоря, он вылез из машины и в несколько шагов догнал Лозина.
— Вадим Петрович… Погоди! Лозин остановился.
Игорь взял его за плечи и развернул к себе, слегка встряхнув. На Дабоге он привык к другим людям и уже успел позабыть, как на его глазах точно так же сходили с ума его соотечественники.
— Ну, ты что… Вадим Петрович?
Тот мучительно поднял покрасневшие от напряжения и пыли слезящиеся глаза.
— Не могу я, Игорь… Не выдержал… Думал, смогу, а вот видишь… — Казалось, Лозин сейчас рухнет навзничь…
Игорь отпустил его плечи, отошел на шаг в сторону… Что он мог сказать ему? Что сам когда-то так же мучительно заглянул в глаза собственному страху?
Казалось, Вадим каким-то чудом прочитал его мысли.
— Я думал, что не умею так бояться… — вдруг произнес он. — Это… Это не страх, это что-то животное, нечеловеческое… — Он растерянно посмотрел на Рокотова. — Зачем все это? — вдруг спросил он. — Зачем нас хотят убить?! Почему?!