— Слушай внимательно, — майору Шерману тоже не удалось сохранить спокойный тон. — Это обыкновенный агарный робот колонистов! Слышишь?! Забудь о случившемся! Гудман тупо подставился под удар! Держите позицию до подхода остальных БПМ! Они уже выдвигаются!..
Следующая фраза потонула в помехах.
Сержант с опаской выглянул поверх ограждения. Жуткий сервомеханизм не двигался. Похоже Гудман все же успел его подбить?!
Человека не сломать в одночасье, даже если он попал под пресс смертельных, неодолимых обстоятельств. Еще некоторое время он сохранит характер, привычки, — все, чем жил раньше.
Так случилось и с Игорем.
Стреляя он видел вражескую машину, действовал инстинктивно, решительно, но, когда в коммуникаторе плеснулся отчаянный предсмертный крик, мысль о людях (пусть врагах, но людях) полоснула, как нож.
Эмоциональный порыв, вытолкнувший Рокотова из пилотажного кресла, не поддавалась осмыслению. Здравый смысл потерял право голоса. Моральный шок оказался сильнее.
Общество Дабога не было идеальным, но тут ценили жизнь. Игорь не понимал, что пришельцы с перенаселенной прародины воспитаны в иной системе ценностей. Они были "пушечным мясом", легко восполняемым "человеческим ресурсом", куда более дешевым чем сложная планетарная техника.
Эту истину ему только предстояло узнать, но сейчас он выбрался наружу, добежал до горящих обломков планетарной машины, чувствуя, как кошмар оборачивается явью.
— Я сейчас!.. сейчас!.. — шептали его побелевшие губы.
Рокотову казалось, что люди, придавленные искореженным металлом, возможно, еще живы и слышат его.
С неба хлестал радиоактивный дождь. Под ногами курилась паром горячая грязь.
Шквал лазерных разрядов рассек планетарную машину на несколько частей, а внутренние взрывы довершили начатое, раскидав обломки.
Игорь замедлил шаг, остановился, озираясь.
Взгляд скользнул по развороченной обстановке какого-то отсека: из-под обломков виднелась рука, все еще сжимавшая контроллер управления.
Игорь схватился за нее, потянул. Груда дымящегося металла шевельнулась, он увидел мертвенно-бледное, искаженное гримасой агонии лицо незнакомца, и вдруг верхняя часть туловища, за которой волочились какие-то окровавленные тлеющие ошметья, легко соскользнула в грязь.
Игоря стошнило. Кое-как справившись со спазмом, он несколько секунд смотрел в мертвые глаза землянина, а затем, шатаясь, словно пьяный, побрел назад, тяжело привалился к ступоходу "Беркута" и его опять вывернуло наизнанку.
С пальцев Рокотова, смытая дождем, капала разбавленная водой кровь…
С этой секунды началось его восхождение по кривой равнодушия и ненависти. В этот страшный, полный отчаяния миг, была перевернута первая страница Галактической войны, по сути, в этот момент и началась оборона Дабога, о которой позже напишут во всех учебниках истории.
Но сейчас лишь один человек стоял под смертоносным дождем, почти ничего не видя, пытаясь унять бесконтрольную нервную дрожь.
"Беркут" возвышался над ним. Перегретые лазерные установки окутывал пар. Тревожный сигнал со сканеров передавался на кибстек Рокотова, но тот не реагировал, и тогда в днище серв-машины автоматически открылся люк, а вниз соскользнул сегмент подъемника, словно древний агроробот звал его назад, в рубку…
Глава 4
Высокие орбиты планеты. Борт флагманского крейсера "Эндгроуз"…
— Мы потеряли одну БПМ! — доклад, пришедший из тактического центра, застал Нагумо за изучением схемы бункеров, созданной по данным глубинного сканирования.
— Что?! — он резко обернулся.
— Боевая планетарная машина, приданная седьмому взводу, уничтожена!
— Всю информацию на мой терминал!
Адмирал с трудом удержал себя в руках. Во взглядах офицеров, находившихся на мостике, он прочел явное смятение и растерянность.
План вторжения и без того трещал по швам. Многих факторов попросту не учли. Ракетный удар оказался слишком мощным, ядерная катастрофа — непрогнозируемой, а сила и направление ветров укутали колонизированный материк пеленой смертоносных осадков.
Ну что там еще стряслось?!
Вид исполинского сервомеханизма, вооруженного двумя промышленными лазерами, впечатлил, но не испугал адмирала. Он понял — ему нарочно подсунули такой ракурс съемки. Боевые машины выглядели, как игрушки, запечатленные с порядочной высоты.
— Дайте нормальное изображение! — раздраженно потребовал он.
Панорама на экране послушно укрупнилась. Теперь колониальный механизм шел, тяжело раздавливая ступоходами раскисшую землю, его покатый корпус, задевая деревья, ломал ветви, а планетарная машина, прокладывая себе путь через лесопосадку, подминала стволы, которые рушились в грязь с агонизирующей дрожью крон…
Нагумо просмотрел запись до того момента, пока взрывная волна не уничтожила разведзонды.
Несколько секунд он сидел, глядя в потемневший экран.
— Сколько их? — наконец обронил адмирал.
— Один.
— Главного инженера флота на связь! — Нагумо пробежал взглядом по тактическим данным. Орбита крейсера "Тень Земли" как раз проходила над столицей Дабога. — Надырова на защищенный канал!
Нагумо по достоинству оценил степень угрозы. Разбираться с разведкой, проморгавшей наличие у колонистов столь мощных образчиков техники, сейчас не время. Нужно срочно исправлять ситуацию!
Два канала связи включились одновременно, и адмирал раздраженным движением объединил их. Пусть Тиберий взглянет на исполина и выслушает мнение технического специалиста.
Главный инженер флота уже успел просмотреть запись и сейчас, пока трансляция шла на мостик "Тени Земли", счел за благо сразу приступить к пояснениям:
— Этот механизм создан поистине гениальным конструктором и не имеет аналогов среди современной техники. Машина несет на борту ректор, питающий лазерные установки, сравнимые по мощности с главным калибром фрегата, но детали облика и записанные зондами сигнатуры не проясняют большинства конструктивных решений, поэтому необходимо захватить робота для исследований, хотя бы в поврежденном виде!
— Что скажешь, Тиберий?
— Неподалеку есть грузовые порталы, ведущие в древние убежища. Если робот доберется туда, и займет позицию среди стеклобетонных укреплений, то мы вряд ли сумеем справиться с ним силами десанта. Мое мнение: его нужно уничтожить. Немедленно.
Логика Надырова читалась легко. Обладая тотальным превосходством в космосе, флот Земли был ограничен в ресурсе десантных подразделений, ведь внутрисистемные войны в основном велись в поясе астероидов, малыми силам, поэтому конструкция кораблей не предусматривала размещение большого количества десантных групп. Если сейчас на планете вдруг начнутся затяжные бои, — это станет провалом всей операции.
— Господа адмиралы, уничтожение образца неприемлемо! Поймите, обладание прототипом такой машины может дать…
— Тиберий, действуй, — прервал инженера Нагумо. — Уничтожь его! Разбираться будем потом. Мне нужен доклад о захвате планеты, не позднее чем через час!
— Но там же сейчас находиться седьмой взвод десанта! — выложил свой единственный козырь главный инженер флота.
— Скиньтесь и поставьте им памятник, — раздраженно отмахнулся адмирал.
Первая стена разрывов легла на полкилометра южнее дорожной развязки, взметнув в небо черно-оранжевый вал земли.
"Беркут" покачнулся, и это вывело Рокотова из оцепенения. Взглянув на экраны, он увидел, как огненная длань орбитального удара вспарывает равнину, быстро приближаясь к границе лесопосадок, и вдруг понял, что больше не боится смерти, — душа и рассудок окончательно надломились.
Исчезла нервная дрожь, будто все человеческое осталось в прошлом, за гранью пережитого шока.
Он машинально коснулся рычагов управления и невольно вздрогнул, ощутив их мягкое пористое покрытие.
Я все еще жив…
Правый ступоход "Беркута" с чавкающим звуком вышел из грязи. Сердце Игоря билось ровно, медленно, глухо: он уклонил машину от несущегося на него вала кустистых разрывов.
Новая стена огня прочертила городскую окраину. Несколько зданий проспекта Беглецов, внезапно дрогнули и начали рушиться, взметнув клубы белесой бетонной пыли.
Кто-то зло и нечленораздельно орал в эфире.
Облака кипели, раскаленные росчерки ракетных ударов секли по земле, как огненный ливень.
— Первый, твою мать! Куда вы бьете! Здесь же мы!!!
Осколки градом барабанили по броне "Беркута".
— Отходим!.. — рвался в эфире чей-то надорванный крик.
Орбитальный удар с каждой секундой набирал силу: казалось, что поднятая разрывами земля встала на дыбы и повисла в воздухе, вопреки законам тяготения.
Корпус "Беркута" содрогался от сокрушительных вибраций, но серв-машина по-прежнему удерживала равновесие: множество автоматических подсистем помогали Игорю, принимая на себя бремя сиюсекундных решений.
Лавируя среди разрывов, Рокотов поначалу прорывался к грузовому порталу колониального убежища, но огонь в том направлении становился все плотнее. Перешагнув через разбитую прямым попаданием дорожную развязку, от которой остались лишь огрызки стеклобетонных опор, ему пришлось свернуть на центральный проспект.
Система поиска и распознавания целей самообучалась на ходу. Если раньше в ее базах данных содержались сведения об агрессивных жизненных формах Дабога, то теперь этот список пополнился кибернетическими механизмами: вот уже несколько раз среди дыма и пламени сканеры "Беркута" уверенно фиксировали сигнатуры боевых планетарных машин.
Вокруг оседали подрубленные взрывами стены зданий. На фоне огненных всплесков датчики вновь обнаружили одну из БПМ: она затаилась в руинах у перекрестка, заряжая генератор плазмы.
Игорь поймал цель и сжал гашетки горнопроходческих лазеров.
Росчерки когерентного излучения прошили сумрак. Брызнул раскаленный бетонный щебень, раздался мощный врыв.