Вот знакомый указатель, поворот, и мы покатили вдоль зелёного забора. Я еле могла усидеть на месте. Вот папа отпер ворота и мы въехали на участок. Он весь зарос высоченной травой. Раздвигая её руками, я бросилась к забору и завопила во всё горло:
– Эруан!!! -Потом ещё раз. Но никто не отвечал. Я подождала какое-то время и крикнула снова. Нет. Она не пришла. Почему? Может просто не слышит, но тогда я буду приходить и звать её каждый день. А может быть её здесь больше нет…
Вторым делом, я побежала осматривать свою комнату. В ней ничего не изменилось со дня моего отъезда. Я с удивлением обнаружила, что весь стол и полки завалены каким-то мусором, который я прошлым летом натаскала из леса. Здесь были жёлуди, свернувшиеся листья, букетики засохших цветов и ещё много всякого хлама. Теперь я не могла и припомнить, зачем мне, например, было нужно столько веток на книжной полке. В общем хорошо бы было разобраться в этом и повыкидывать лишнее.
Разместив в комоде привезённые мной из города пожитки, в том числе и подаренный мамой арбалет, я уселась на кровать и задумалась. Провела рукой по жёлтому тюлю занавески… В прошлом году мы с Эру сделали из второй такой же платье. И как мне хватило смелости испортить эту штору!
Я подошла к шкафу и достала платье. С ним были связанны приятные воспоминая о конной прогулке. Я улыбнулась. В то лето мне казалось всё таким волшебным, и Эруан и эльфы… Теперь-то я понимала, что этому должно быть логическое объяснение. Меня только интересовало «какое».
Я спустилась вниз. Папа возился в сарае, мама накрывала на стол. Вечерело. Было очень приятно снова вдохнуть чистый прохладный воздух, напоённый ароматами трав, особенно после пыльного города.
Перед сном я вышла на балкон и подставила лицо ветру. Я любила делать так в прошлом году…
На следующее утро я первым делом снова попробовала докричаться до Эру. Она опять не пришла, зато мои вопли услышала мама и запретила общаться с Эруан. Как я поняла она считала, что моя подружка является дочерью опасных преступников или сектантов, и мне это может как-то повредить. Вот как быстро меняется мнение людей, ведь ещё в прошлом году мама так хорошо отзывалась о Эру.
Но и без неё мне было чем заняться. На одну из веток, подросших за год деревьев, я повесила пластиковую бутылку с камешком на дне и раскачав, пыталась попасть по ней из арбалета. Иногда удавалось. Мне даже казалось, что из арбалета у меня получается стрелять лучше, чем раньше из самодельного лука.
Ещё мы все вместе ходили купаться на пруд. Он немного зарос тиной по краям, а в остальном совсем не изменился. Моя тарзанка тоже осталась. Мы с родителями долго сидели на пирсе и разговаривали…
Вечером я занималась уроками. Как всегда. Сегодня, читая очередную книжку по программе, я ловила себя на том, что совсем не слежу за текстом. Часто пропуская целые страницы, я видела только отдельные слова и не связывала их друг с другом. Мои мысли витали где-то далеко. Я с тоской поглядела в окно. «Вот бы сейчас сходить в поле посмотреть закат…» Подумала я. «Жаль, одну меня не отпустят, но можно вместе с мамой. О! А вот как раз она меня зовёт. Голос кажется доносится с улицы… И что ей от меня надо!?» Но тут меня осенило… это не мамин голос! Неужели… Я чуть ли не упала с лестницы, так торопилась. К счастью, родители сидели на кухне, а не в беседке. Ведь они запретили бы мне с ней разговаривать. Я почти подлетела к забору, но там никого не было.
– Эруан. – Тихо позвала я. И в ту же секунду из-за ствола одной сосны отделилась фигура в тёмном плаще. На голову был накинут капюшон, но я сразу узнала её. Те же синие глаза, длинные волосы цвета ночного неба… Я хотела с ней поздороваться, но она перебила меня.
–Это ты звала меня? Не делай так больше. Никогда.
Я присела на корточки в кустах, чтобы из окон дома меня не было видно. Она сделала то же.
–Как же, мне столько всего нужно узнать. –Не вытерпела я.
– Мне тоже нужно много от тебя узнать. Но я не могу сейчас говорить об этом. За нами следят!
– Так значит вас отпустили?
– Ты про полицию? Да, отпустили. Но только нас. Что с остальными, мы не знаем. Если бы они были на свободе, то дали бы знать.
Я улыбнулась. Значит, мой план с фотографиями сработал. Мне удалось этим обеспечить семье Эруан алиби.
– Но нам сейчас нельзя говорить об этом. – Продолжала она. –Мне надо идти.
– Мне тоже запретили с тобой общаться. – Пожаловалась я. – Давай обменяемся телефонами?
– Ты думаешь они не смогут отследить нашу переписку.
– Кто?
– Потом. Но знаешь, всё-таки продиктуй свой номер.
– Ты запишешь?
– Запомню.
Я продиктовала.
– Теперь ты свой.
– Нет. Я не могу. Это опасно. Если узнают, что ты общаешься со мной, ты тоже попадёшь под подозрение. Если будет необходимость, я сама тебе позвоню.
Она сделала паузу, а потом заговорила быстро-быстро:
– Нам нужно встретится и всё спокойно обсудить. Но не здесь. Это важно для всех.
– Хорошо. Сможешь выбраться в лес?
– Да, но только дин раз и не на долго. Скажи, когда и где.
– В Субботу, под деревом в полдень. – Коротко выговорила я и мы расстались.
Мне предстояло хорошенько обдумать произошедший разговор. Чтобы никто не мешал я уселась, поджав ноги и положив голову на колени, на полу в беседке. Наш диалог выглядел таким серьёзным, что я не могла воспринимать его всерьёз. Это больше походило на события фильма, чем на реальную жизнь. Тем не менее мне нужно было придумать, почему днём нашей встрече я назначила именно субботу. Возможно потому, что до субботы ещё далеко. Но каким образом я смогу сбежать от родителей в лес? Нет, то есть сбежать то я конечно смогу, хоть сейчас. Но если они об этом узнают, то мне придётся попрощаться с дачей навсегда. Оставался конечно вариант выбраться с участка ночью, но, во-первых, я уже назначила встречу на 12:00, а во-вторых опять идти куда-то в ночи (особенно в лес) было страшновато.
«Значит…» Продолжала размышлять я. «Значит, если я не могу выбраться с участка в присутствии родителей, нужно, чтобы с участка ушли они. Тогда я сбегу на час в лес, и вернусь до их прихода.
–Это всё конечно хорошо, вот только зачем им так надолго уходить, а главное куда.
– М…да. Вопрос хороший.
– Если им не нужно никуда идти, может им понадобится съездить.
– Куда?
– Ну, например, по делам в город.
– А какие дела у них могут быть в городе?
– Срочные. Иначе они дождутся следующий среды, на которую был намечен наш отъезд, и решат эти дела в Москве. Ведь мы приехали всего на две недели, как же это мало.
– И продуктов мы купили ровно на две недели.
– Ну и что?
– А то, что они могут закончится раньше!
– Тогда…
–Тогда родителям придётся ехать за ними в магазин! Пол часа до ближайшего города, пол часа в магазине и столько же обратно. Времени более, чем достаточно.
Отлично! Мне остаётся съесть всё продовольствие в доме до субботы!»
План был выработан, и довольная собой, я вскочила и весело побежала вон из беседки.
…
Но придумать оказалось легче, чем выполнить. Гораздо легче… Просто выкидывать всю еду было бы глупо с моей стороны. Даже если бы я делала это тайком и постепенно, родители бы всё равно что-то заподозрили, особенно мама, у которой все продукты были на учёте. Поэтому я решила усиленно питаться. Реализовывать свой план я начала ещё за ужином. Я съела пол батона хлеба, делая из него бутерброды со сметаной, попросила добавки макарон и прикончила пакет с сушками, поставленный на стол к чаю. После такой трапезы я чувствовала себя более чем сытой. Еле добралась до кровати и заснула. Но это было только самое начало.
На утро, к завтраку мама состряпала манную кашу. Я выдавила в неё целый пакетик джема, так что она стала приторно сладкая, отрезала толстенный ломоть сыра и принялась за конфеты. Ела я их на протяжении всего дня, так что к вечеру не осталось ни одной штуки. Но кроме сладкого, мне нужно было налегать и на овощи. Я попросила маму приготовить на обед борщ и жаренную картошку. Супа получилась довольно большая кастрюля. Мама рассчитывала, что его нам хватит на три дня, но он каким-то чудесным образом закончился на второй.
– Ты точно хочешь третью добавку? – Спрашивала мама за ужином.
– Угу.
– А не лопнешь? –поддразнил папа.
– Кстати, в этом нет ничего плохого. – вступилась мама. – Когда у ребёнка на свежем воздухе появляется аппетит.
– Вот так аппетит. – рассмеялся отец, глядя на то как я жую булку.
В свободное от еды время, я старалась как можно больше двигаться, на сколько это позволяло набитое брюшко. Например, я продолжала тренироваться стрелять по движущейся мишени.
На третий день мне уже с самого утра ничего не хотелось кушать. Я еле впихнула в себя несколько ложек каши. А продуктов оставалось ещё много… Пришлось идти на крайние меры. Пока никто не видел, я вылила в раковину целую бутылку молока и высыпала добрую половину банки с гречневой крупой в кусты (птичкам на корм), понятия не имея, едят ли птицы гречку.
А в корзине с овощами оставалось подозрительно много моркови. Пришлось есть и морковь. Я уже и не считала сколько мне пришлось схомячить бутербродов, наггетсов, баранок, йогуртов и ещё всего того, что было у нас в холодильнике!
На четвёртый день при одном виде еды меня начинало тошнить. От чувства пересыщения даже не хотелось двигаться. Сейчас я бы многое отдала, чтобы не есть хотя бы один день. Но мне нельзя было останавливать.
Родители с ужасом взирали на то, как я поглощаю всё, что попадалось мне на глаза. «Вот это аппетит» Только и могли озабоченно говорить они…
Сидя вечером на диване, я отчаянно жрала булку, запивая большими глотками кефира.
– Такими темпами, ты оставишь нас с мамой голодать. – Папа только что вошедший, стоял в дверном проёме заложив руки на груди. Он посмотрел на меня, поднял брови, подошёл к холодильнику, тоже взял булку и уселся рядом со мной.