– Ой, приветик, Катюха, – услышала она над ухом и почувствовала на щеке жаркий поцелуй Иуды. – Извини, немного опоздала, пробки кругом, – присела напротив Светочка, такая же худенькая и миниатюрная, источая вокруг себя резковатый аромат дорогих духов. – Зря я поехала на своей машине, надо было на метро… как раньше. Ну же, рассказывай, как ты поживаешь?
Принесли заказ, и Светочка с аппетитом принялась за вареники с вишней, закатывая глаза к потолку от удовольствия.
Катя к своей тарелке даже не притронулась. Она ненавидела вареники с вишней, любимое лакомство Марка, которого Светочка когда-то тоже умяла с не меньшим аппетитом, и он ей даже поперек горла не стал.
Катя с удивлением разглядывала разлучницу, не очень-то смахивающую на счастливую соперницу: какая-то изможденная, нервная, бесцветная и даже унылая, хоть и старается улыбаться изо всех сил.
Но Катю не обмануть – сама после предательства выглядела так же…
Может, они уже расстались?! Ах, если бы это оказалось правдой! Катя бы тогда простила подруге все что угодно… А глазки-то у Светочки как бегают, словно натворила чего и боится, что ее разоблачат. И то натворила – пустила Катину судьбу под откос. Неужели раскаивается? Что-то не верится.
– Давненько не встречались. Даже ни разу не позвонила за это время. Продолжаешь меня ненавидеть, да? Зря. Это был его выбор… Как тебе живется в Америке? Уж наверняка лучше, чем здесь. Ты изменилась. – Светочка с ног до головы окинула взглядом подругу. – Загорела, румянец во все щеки… и даже потолстела килограмм на десять. Я не ошиблась в расчетах? Ты сейчас похожа на русскую матрешку.
«А ты – на бледную немочь», – подумала было Катя, но тут же устыдилась невольной мысли: она же никогда не была такой злой, что с ней такое?
Да так, ничего особенного – просто исковеркали ее жизнь!
– И что за простенькая на тебе одежка, что за пролетарские тапки на ногах? – продолжила Светочка, заглядывая под стол и одаривая Катю невинной улыбочкой.
Даже с годами она не смогла избавиться от противной привычки тайно подкалывать Катю, старательно делающую вид, что она не замечает пренебрежительного к себе отношения подруги. Неужели подобные мелкие подлянки позволяют Светочке считать себя и умнее, и выше в интеллектуальном плане? Скорее всего.
В физическом, кстати, тоже, судя по ее высоченным каблукам.
– Это сейчас в Америке такая мода? Лично я предпочитаю только брендовую одежду.
Странными они когда-то были подругами, и, наверное, очень нелепо смотрелись рядом: Светочка – язвительная и завистливая, невысокая, хрупкая на вид анемичная блондинка, напоминающая бескровных непорочных средневековых дев, и Катя – излишне искренняя и добродушная, про которых говорят: «Простота хуже воровства», высокая крепкая шатенка.
Они часто захаживали друг к другу в гости.
Комната в сталинке, которую снимала Светочка, была узкой и длинной, как пенал, и приводила Катю в ужас.
Потрепанный временем диван наверняка попал сюда с какой-нибудь свалки, а крохотный журнальный столик мог в любую минуту развалиться, стоило только поставить на него что-то тяжелее пепельницы, поэтому они ели, ставя тарелки прямо на колени. Это была неизменная картошка, пожаренная на дешевом сливочном масле, и всевозможные острые приправы.
Уснуть тоже здесь удавалось только глубокой ночью, когда мимо дома переставали ходить трамваи, заставляющие стекла единственного эркерного окна, оправленного в старые рассохшиеся рамы, дребезжать, как посуду, от всякой малости.
В соседней комнате проживал сам хозяин, не старый еще, но уже спившийся и бомжеватый на вид мужичок, и Светочка даже подумывала склонить его к браку, чтобы стать обладательницей дармовой жилплощади и больше не скитаться по чужим углам.
Но мужичок, словно нутром чувствуя ее шкурный интерес к нему, никак не хотел поддаваться на хитрости квартирантки – спаивание и соблазнение – и запирался в своей комнатенке от Светочки на хлипкие запоры, а если уж совсем приходилось туго, приглашал дружков в качестве дополнительной защиты от грозящего ему насилия над личностью.
Для Кати также дикими казались утренние завтраки Светочки, когда она вместо обычных каш, которые могла бы запросто себе позволить, выкуривала несколько сигарет, запивая их крепким кофе.
Они обе работали по специальности – экономистами, только в разных фирмах, зарабатывали почти одинаково, но Светочка отдавала половину зарплаты за комнату, да еще дымила, как паровоз, поэтому ее финансовое состояние нельзя было назвать удовлетворительным.
Чтобы хоть как-то скрасить нелегкую жизнь Светочки, Катя ссужала подругу небольшими суммами денег, дарила всевозможные подарки – шарфики, перчатки, недорогие сумки.
Кате даже удалось уговорить родителей, чтобы они позволили Светочке какое-то время пожить в их роскошной квартире.
Вот только Светочка никак не могла понять, почему профессорская семья при нехилом достатке питается так просто: утром – неизменная каша, а в обед – и вовсе борщ, который она считала полным анахронизмом. Зато пироги, которые в изобилии готовила Катина матушка, Светочка уплетала за обе щеки.
Но потом случилось необъяснимое, ужасное, мгновенно погрузившее Катю в страдания и депрессию на несколько лет: родители Кати, отправившиеся за границу на отдых, попали в автомобильную катастрофу и погибли.
Светочка не оставила в беде подругу, тут же перебралась к ней на постоянное жительство и, как могла, ее утешала.
Через три года Катя понемногу пришла в себя, перестала ходить с опущенной от горя головой, уткнув взгляд в землю, и позволила себе робко оглядеться вокруг.
Оказалось, что даже после смерти самых близких людей возможно не только выжить, но даже строить какие-то планы на будущее.
Получив от судьбы смертельный удар, королевой она себя уже не ощущала.
Теперь Катя превратилась в обычную девушку с обычными желаниями и мечтами.
Но судьба, испытав ее несчастьем, преподнесла ей дорогой подарок – Катя неожиданно для себя познакомилась с художником Марком, и ей вдруг показалось, что на ее голове снова появилась корона.
Марк был так необыкновенно импозантен со своим роскошным ростом, львиной шевелюрой, аккуратной окладистой бородкой и удивительно теплым взглядом, что Катя просто не могла в него не влюбиться.
Гуляя среди сосен на ее даче, он читал ей проникновенные стихи про любовь, а потом и вовсе сделал предложение, которое она немедленно приняла.
Наконец судьба снова повернулась к ней солнечной стороной. Катя никак не могла поверить своему счастью… И оказалась права.
На следующий день Марк сообщил, что ненадолго вынужден уехать по делам в другой город.
Катя ждала от него звонка, но не дождалась, а потом и вовсе обнаружила, что где-то потеряла свой телефон. Зато Светочка, которая неожиданно быстро съехала с квартиры Кати, не объясняя причин, предложила ей попить как-нибудь кофейку в их кафешке и обсудить кое-какие весьма деликатные обстоятельства, а при встрече огорошила Катю убийственной новостью о своем замужестве.
Светочка пыталась оправдать Марка, говорила о том, что он лишь из жалости встречался с Катей, но не решался сказать ей правду, видя, как сильно Катя в него влюбилась, а на самом деле любил только Светочку и прочее… и прочее…
Катя не могла ей не поверить, ведь против фактов не попрешь…
– А ты чего с сумкой-то – прямо из аэропорта, что ли?
– Заехала на квартиру, а там семья какая-то проживает. Говорят, что купили квартиру у прежних хозяев и все у них законно. Даже не представляю, как такое могло случиться.
– Вы на нее только поглядите: она не представляет! Да ты знаешь, сколько вокруг квартирных мошенников?! Они только и выглядывают пустующие подолгу квартиры, чтобы продать их по поддельным документам. Хоть бы меня попросила присмотреть за своими хоромами, раз собралась уезжать надолго. Но ты же у нас очень гордая! Ты, по крайней мере, в полицию-то обратилась? – Катя только кивнула. – Вот и правильно сделала. Только не думаю, что они тебе чем-то помогут: не для того квартира мошенниками продавалась, чтобы так легко можно было их вычислить. Обидно, конечно. Но ты теперь при богатеньком американском муже, так что…
– Мы разбежались.
– Ах, вот даже как! А я-то думала, что тебя ностальгия по родине замучила. – Светочка посверлила Катю взглядом. – Может, у меня пока остановишься, гостиница-то для тебя теперь дорогое удовольствие? – Катя промолчала. – Понятно. Значит, не бедствуешь. Наверное, и гражданство уже получила, и нехилые алименты после развода отхватила? Так тебе, подруга, в любом случае повезло. А вот я ничего и ни от кого не получаю. Сама выживаю, как могу… Благоверный-то мой через полгода после свадьбы умер. От инфаркта, – дрогнувшим голосом произнесла Светочка. – И это в тридцать пять лет!
– Не может быть! – еле выговорила Катя, задохнувшись от резкой боли в сердце, на глазах выступили слезы.
– Вот прямо как стоял с кистями в руках перед мольбертом, так и упал. Ты поплачь, поплачь. Только легче не станет, по себе знаю. Думаешь, рядом с тобой он бы жил как у Христа за пазухой? Нет, подруга! Видно, судьба у него такая. И у нас судьбы не сложились… Не потому ли, что ты проклинала меня на чем свет стоит? – Светочка прослезилась. – Мне никто завещаний, как тебе, не оставлял. Поэтому пришлось снова вернуться на прежнюю квартиру и серьезно заняться хозяином. Я все же его на себе женила… Только он скоро умер… от беспробудного пьянства. Хоть в этом мне от судьбы какая-то поблажка. Иначе бы с ума с ним сошла.
– Где его похоронили?
– Кого?.. Ах, да, ты про Марка. Не буду врать – не знаю. Свекровь хоронила, без меня. Я даже на кладбище не смогла поехать, так мне было плохо. Думала, сама умру от горя. Через полгода и свекрухи не стало, ее хоронили какие-то родственники из провинции. До сих пор не могу поверить, что все так печально закончилось. Ты теперь куда?
– На дачу. Может, хоть ее не успели продать.