— Давайте выпьем за здоровье того, который помог нам покарать измену Желислава и позволил собраться под Плоцком воинам Семовита, князя Ляха и воинам Мазовии.
Арне считала, что сейчас Мына произнесет имя Пестователя. Но тот сказал:
— Да да будет славным имя Петронаса, вождя Пестователя!
Вдруг до Арне дошло, что все то, что в последнее время приписывала она Пестователю, быть может, не его было делом, но именно Петронаса. Ведь именно благодаря Петронасу смогла она встретить Пестователя на Вороньей Горе. Это Петронас приказал ей и Мыне заключить брак и обдумать поход против князя Ватая. Возможно, что это как раз Петронас прислал ей таинственного ворожея со странными советами, и именно Петронас уговорил Бйорна, чтобы тот с отрядом норманнов приплыл к Плоцку. И если в глубине душе она мечтала, что в будущем, после смерти Пестователя, повелителем полян станет Семовит, который теперь, от имени Пестователя выступил против Чемы, то именно в этот момент поняла она, что существует еще некто иной, кто пользуется именем Пестователя, чтобы добыть власть. И этим кем-то является Петронас.
Таинственный ворожей или же жерца сказал ей, что прибыл по указанию Священного Огня, горящего на Вороньей Горе. И задумалась теперь Арне, чье лицо увидала бы, глядя в языки пламени этого Огня: Пестователя или Петронаса?
Глава одиннадцатая
Не защищенный посад был построен в месте, где заканчивались обширные болота, и где несколько поднималась вверх сухая земля, возможно, берег древней реки Бзуры. До крепости Ленчиц — защищаемой болотами, высоким земляным валом, двумя крепостными рвами и тремя рядами деревянного палисада из законченных остриями кольев — нужно было идти по узкой дороге, насыпанной на болотах, и по мосту. Путник заходил под высокие ворота, которые охранялись тремя вооруженными воинами, а с высокой башни над вратами к нему внимательно присматривалась еще пара следующих. Крепость была небольшой, плотно застроенная деревянным дворищем, домами для слуг и воинов, амбарами и конюшнями для лошадей. Люди здесь хорошо знали один другого, каждого чужака стража замечала и задерживала.
Но сегодня небольшой двор с колодцем и скрипучим журавлем заполняло множество народу из посада. Ольт Повала готовил пир, потому с посада привели двух телят, тех зарезали, а теперь жарили над разожженным прямо здесь же огнем. Несколько женщин и мужчин, в основном, смердов с посада, потрошили убитых гусей, пивовар прикатил две бочки с пивом, а местный купец вместе со слугами принес четыре больших глиняных жбана с вином, и теперь в доме ключника громко требовал оплату.
Оржи был молодым, но весьма смышленым. Своего красивого коня он оставил в посаде у пивовара, а потом за два кусочка серебра пивовар позволил ему помогать себе при перекатывании в крепость двух бочек. Впрочем, Оржи старался особо и не бросаться в глаза; на нем была бедная одежда, меч скрывал потертый плащ из толстого зеленого сукна. Только небольшой горб на спине мог бы кого-нибудь заинтересовать. Как правило, это дети показывали пальцами на горбатых, смеялись над ними, зато взрослые часто желали прикоснуться к горбу, потому что это, вроде как, приносило удачу. Потому, как только они с пивоваром прикатили бочки во двор твердыни, а тот пошел к ключнику за платой, Оржи спрятался в сарае возле конюшни, где улегся на сене, делая вид, будто бы спит, сам же в щелку между досками наблюдал за двором, а прежде всего — следил за женщинами, которые собрались у колодца, из которого набирали воду в деревянные ведра.
Оржи — на древнем языке склавинов это означало «тот, кто разрушает». Так его называли, потому что, как только исполнилось ему шестнадцать лет, и он научился пользоваться мечом, в твердыне старой Госпожи Клодавы не было никого, кто отважился бы вступить с ним в смертельный бой, насмехаясь над его увечьем или же коснуться горба «на счастье». Горб не позволил достичь высокого роста, зато у Оржи были широко разросшиеся плечи, парень был чрезвычайно сильным, а его мускулистые ноги и крупные ступни крепко держались земли. Те, кто сражался с ним, как правило, наносили удары сверху, поскольку так легче победить низкого человека. Только он научился принимать такие удары на щит, сам же бил снизу, целя острие меча в живот или ниже. Таким вот образом он победил многих врагов старой Госпожи Клодавы и ее младшего сына, который не был столь сильным и отважным, как его старшие братья: один из них был на службе Даго Пестователя, а второй владел Витландией. Именно по причине тех победных сражений и страха, который он возбуждал, парня и назвали Оржи, хотя ведь когда-то должно у него было быть какое-то другое имя. Только никто не совершил его пострижин, никто не дал ему имени, пока другие люди не назвали его по-своему. Более того, многие годы Оржи сам не знал, принадлежит ли он к вольным людям или к смердам или вообще, к вонючкам, как звали тех, кто убирал за коровами или свиньями или же обрабатывал землю. Вплоть до того времени, когда ему исполнилось тринадцать лет, вызвала его к себе старая Госпожа Клодава, приказала ему перестать заниматься стадом гусей, вручила меч и приказала одному из своих воинов, лестку, чтобы тот научил мальчишку воинскому умению. Тогда же узнал от нее, что, хотя происхождение его пока что должно оставаться тайной, следует ему знать, что в нем течет кровь древнего рода, и что когда-нибудь станет он градодержцем, жупаном или, как теперь называли жупанов — просто паном, то есть человеком, занимающимся военным делом и владеющим другими людьми.
Давно уже исполнилось ему девятнадцать зим, когда осенью, неожиданно, в град Госпожи Клодавы прибыла громадная армия Семовита: почти что тысяча конных воинов, почти что восемьсот щитников и бесчисленное количество запряженных волами телег с пропитанием для людей и лошадей. Госпожа Клодава была уже старой, больной женщиной, с трудом передвигалась она по крепости, опираясь левой рукой на палке, зато в правой — как обычно — держа бич для ленивых слуг. Огромными милостями дарил ее Даго Пестователь, потому что когда-то она спасла ему жизнь; дорого платил он за выращиваемых у нее крупных боевых коней, расширил ее владения до самой реки Нер, где имелись замечательные луга, пригодные для разведения лошадей. Старшего сына Клодавы Пестователь сделал практически самостоятельным комесом, отдав ему во владение устье Висулы и земли, называемые Витландией, вместе с портом и градом Гедана. Средний сын Клодавы служил в дружине Пестователя, и Петронас весьма уважал его. Самый младший остался при старой матери и прибавлял ей забот. Ибо не был он толковым и боевым, как старшие братья, а наоборот — в богатой жизни только делался все хуже. Только и того, что нажил нескольких несколько сыновей, старшему из которых было столько же лет, сколько сейчас Оржи. Именно этого внука, которого звали Новиной, старая Госпожа Клодава желала сделать градодержцем и жупаном града Клодава, чему сын ее по лени вовсе не препятствовал. Только, говоря по правде, пока жила старая Госпожа Клодава, только она обладала властью в этом граде и на своих землях, не делила она этой власти со своим пустым сыном, нетерпеливо ожидая, когда подрастет внук, станет сильным и способным к управлению, а так же к военному делу.
И так случилось еще много лет назад, что подаренные Клодаве Пестователем луга над рекой Нер предательски захватил Ольт Повала из Ленчиц, а у Госпожи Клодавы недостаточно было воинов и сил, чтобы эти земли отобрать. Ее сын войны с Повалой боялся, так что пожилой Госпоже мечталось, что когда-нибудь эти луга отберет ее внук, Новина. Много лет назад Даго Пестователь сказал ей, когда она сама отправилась к нему с жалобой на Повалу, что любит Ольта Повалу так же, как и ее, Клодаву, потому не станет вникать в споры между ними, так что пускай договариваются сами по справедливости. Но на какую справедливость могла рассчитывать старая Госпожа, раз у Ольта Повалы имелось больше воинов, более того, он содержал целую небольшую армию? Потому держала у себя Госпожа Клодава у себя парня, который впоследствии вырос в юношу, которого называли Оржи. Это он должен был отомстить за ее обиды, нанесенные ей Отлтом Повалой; он был словно бич, который она сплетала из множества ремней чтобы ним когда-нибудь забить насмерть Повалу из Ленчиц. Ибо, тот самый слегка горбатый Оржи, на самом деле, о чем никто, кроме Клодавы не знал, должен был носить имя Ольт и называться Повалой, поскольку был он его первородным сыном, рожденным от дочери Ленчица Белого.
На четвертом году жизни, когда горб у ребенка сделался заметным, приказал Ольт Повала доверенному слуге вывезти пацана на болота и там убить. Только подкупила того человека дочка Ленчица Белого своими золотыми заушницами, так что, вместо того, чтобы убить, завез этот слуга мальчишку к Госпоже Клодаве, которая ребенка приняла, поскольку случилось это в тот время, когда Ольт Повала захватил ее луга над рекой Нер. «Когда-нибудь ты победишь своего отца, упомнишь ему про свое наследство и вернешь мне мои луга», — так рассуждала Госпожа Клодава, радуясь тому, что, несмотря на горб, парень рос здоровым. Сам Оржи ничего о своем прошлом незнал, хотя иногда и его самого, и других людей из града удивляла любовь пожилой Госпожи, проявляемая к горбатому юноше. И так вот складывались дела, когда ко двору Клодавы прибыла армия Семовита, сына Пестователя.
Старая Госпожа видела уже плохо, потому Семовит — по причине своих почти белых волос — поначалу показался ей самим Пестователем, который, вместо того, чтобы постареть — сделался моложе. Но разве не рассказывали, что жрица Эпония сделала его долговечным? И как еще должно было проявляться это долголетие, как не через омоложение?
Когда же тот рассказал хозяйке, кто он такой и куда идет со своей армией — это ничем не уменьшило ее радости по причине прибытия столь замечательного гостя. Глядя на него все так же, как на молодого Пестователя, Клодава и сама чувствовала себя моложе на много лет. Ну а то, что от нее намеревался он направиться в сторону Ленчиц, чтобы узнать, действительно ли Ольт Повала не может помочь ему в походе против Чемы и Ватая — возбудило в ней надежду, что наконец-то свершится справедливость, и она вновь получит подаренные ей Пестователем луга над рекой Нер.