— Но почему я, Санни? Почему ты отдалась мне, когда еще ни один мужчина не обладал тобой?
Хриплый голос Фила вернул ее к реальности. Все еще блаженствуя, она не хотела отвечать ему. Фил приподнялся на локте и сурово посмотрел на нее.
О чем, собственно, он спрашивает? Вдруг застеснявшись его пытливого взгляда, Сандра потянулась за скомканной юбкой и прижала ее к груди. Пораженная тем, что он вообще обратил внимание на то, что она была девственницей, она смущенно смотрела в его застывшее в ожидании ее ответа лицо.
— Я… я не понимаю, что ты имеешь в виду, — еле выговорила она, но затем сообразила. — Не воображай, что я пыталась заставить тебя взять на себя какие-то обязательства!
Ее щеки окрасились ярким румянцем.
— Но я думал, что вы с Лесли любовники… Бог мой, Санни, я не ожидал, что ты невинна!
— Нужны мне твои ожидания! — в бешенстве крикнула она. — Как ты смел даже предполагать такое?
— Но ведь Лесли твой жених! Ты какое-то время находилась с ним в Риме! Что еще я мог подумать?
— Откуда мне знать? — Сандра смотрела на него с нарастающим раздражением, уязвленная тем, что он разрушает память о сладостном опыте, которую она собиралась навсегда сохранить в своем сердце. — Почему я должна оправдываться и говорить, что отец внушил мне старомодные принципы, что я слишком дорожила своей чистотой, чтобы предлагать себя всем и каждому, словно пирог на вечеринке, что Лесли уважал мои чувства. — Обида захлестнула ее. — Прости, Фил, но я не ожидала, что ты начнешь исследовать мой поступок. Если я тебя разочаровала, мне остается только извиниться!
Она попыталась встать, но Фил взял ее за плечи и нежно уложил обратно на подушку, затем придвинулся к ней, и глаза его угрожающе сверкнули.
— Да при чем тут это, Сандра! Твой отец — мой друг. Там, откуда я родом, мужчины не лишают девственности дочерей своих друзей. Если бы я знал правду, то не коснулся бы тебя, — сурово сказал он. Чувство вины сделало его лицо холодным и отчужденным.
Сандра еще сильнее рассердилась.
— Ну, раз не коснулся бы, то и нечего винить себя! — отрезала она. — Вряд ли я стану рассказывать папе о случившемся. Кроме того, у каждой женщины это когда-то бывает в первый раз, и, поскольку Лесли лишился этой привилегии, неудивительно, что ты занял его место. — Она прищурила глаза и с ехидством добавила: — Особенно после того как ты сообщил, что весьма искусен в любви.
Румянец залил его скулы. Отодвинувшись от Сандры, он встал с постели, гордый и бесстыдный в своей наготе, оставив ее растерянно смотреть, как он подбирает с пола свою одежду.
Когда он обернулся и снова заговорил, его голос звучал довольно сурово.
— Вот что, моя милая, я надеюсь, что тебе было хорошо, потому что с тех пор, как мы стали близки, всякое притворство между нами закончено. Теперь все, что нам осталось, — это объявить день бракосочетания.
— Не будь смешон! — вспыхнула Сандра. — Послушай, я не хочу подвергаться допросу третьей степени…
— И не тому еще подвергнешься, Сандра. — Взгляд его был холоден, голос резок и непререкаем. — Боюсь, ты не вполне отдаешь себе отчет в сложившихся обстоятельствах. Как только Демми достаточно поправится, я намерен выполнить свой долг и жениться на тебе.
— Что за чушь! — Сандра, пораженная до глубины души, смотрела в его непроницаемое лицо. Он, должно быть, шутит! Фальшивая помолвка — это одно, но фальшивая свадьба — совсем другое! — Я не собираюсь выходить за тебя замуж только потому, что ты оказался моим первым любовником.
— Твоим первым и единственным любовником, — мягко поправил он. — Девственность — это награда, которую я способен оценить, и от которой не собираюсь отказываться. Ты сделала огромную ошибку, моя милая, выбрав меня в качестве дублера Лесли. Теперь тебе придется привыкать жить по моим правилам. — Его голос немного смягчился. — Впрочем, я обещаю, что сделаю их приемлемыми, насколько возможно.
— Придется тебе нести меня на руках к алтарю! — огрызнулась Сандра, чувствуя, как опьяняющий восторг удовлетворенного желания уступает место горькому разочарованию.
— Эта задача мне по плечу. — В глубине его темных глаз промелькнула искорка злорадства. — Послушай, Сандра, если твой отец узнает, что наша помолвка была фиктивной, это разобьет ему сердце.
— Ты скажешь ему об этом? — Она посмотрела на него в испуге.
— Не я, Санни, — ты. А как еще ты сможешь объяснить, что изменила свое решение?
— Я думала об этом, — мрачно сказала она. — Скажу, что не хочу связывать себя с человеком, который… готов лишиться статуса холостяка, только чтобы потешить свою гордость.
Сандра вздрогнула, слишком поздно сообразив, что объяснение прозвучало не слишком правдоподобно. Гораздо точнее сказать: «с человеком, который меня не любит».
— Если тебя волнует только это, можешь успокоиться, — прищурившись, сказал Фил. — Брак уже давно стоял у меня на очереди, и я дожидался только подходящих обстоятельств.
— Ты считаешь эти обстоятельства подходящими? — недоверчиво спросила она.
Он небрежно пожал плечами.
— Мне уже давно пора перестать скитаться по отелям и основать семейный очаг. У меня нет сомнений, что из тебя выйдет верная жена и добродетельная мать. Я, со своей стороны, постараюсь быть тебе хорошим мужем. В мире много счастливых браков, заключенных и на более шатких основаниях.
Сандра почувствовала себя плохо. Что он, меня и за человека не считает? — пронеслось у нее в мозгу.
— Только не мой брак, — парировала она. — Я выйду замуж исключительно по любви, или вообще не выйду.
— Плохо быть старой девой, Санни, а если ты надеешься, что Лесли подберет осколки, то забудь об этом. Ведь он не любит тебя. И никогда не любил. Ты сама это знаешь.
Ну, конечно, она это знала. Но Лесли, к сожалению, не единственный мужчина, который ее не любит. Фил тоже не любит ее.
С того момента, как он переступил порог ее офиса, она чувствовала его враждебность. Он забавлялся ее отчаянными попытками спасти дело Берча, высмеивал само ее присутствие в конторе, затем буквально из прихоти использовал ее. А вместо того, чтобы отнестись к произошедшему с легкомысленностью истинного плейбоя, он оскорбил ее, предлагая коротать век у него под боком.
— Ты зря тратишь время, я устала. — Она ощущала сухость во рту и горечь на губах. — Я хочу, чтобы ты ушел.
Он несколько секунд пристально смотрел на ее искаженное болью лицо, затем, к ее удивлению, кивнул.
— Возможно, так будет лучше, — хладнокровно согласился он. — А пока что желаю тебе хорошенько выспаться, Сандра. Похоже, тебе это нужно.
11
Сандра подождала, пока Фил выйдет из комнаты, и легла на кровать. Никто никогда не говорил ей, что любовь, подобно бриллианту, имеет много граней. Как это возможно: чувствовать к мужчине гнев и отвращение, и в то же время не желать ничего другого, как таять в его объятиях, самозабвенно отдавая тело его ласкам?
Она обхватила себя руками, стараясь думать только о хорошем: о выздоровлении отца, о будущем фирмы.
Сандра постаралась не думать о тех чувствах, которые Фил пробудил в ней, чтобы с ловкостью опытного игрока использовать в своих интересах. Она была покорной в его руках. Как же теперь, полюбив Фила и зная его отношение к ней, выносить его присутствие?
Эмоционально и физически истощенная, она сняла с кровати покрывало и юркнула под одеяло, свернувшись клубочком. Сандра тут же провалилась в беспокойный сон. То ей казалось, что ее бросили одну в чужой стране, то она брела по каким-то глубоким подземным переходам, где не было выхода.
Когда утром стук в дверь разбудил ее, она с облегчением осознала, что находится в безопасности, и тут же содрогнулась при мысли о своем вчерашнем поведении.
Фил спросил, можно ли ему войти.
— Минуточку!
Приподнявшись, она кое-как пригладила растрепанные волосы и до подбородка натянула одеяло. Смущенная тем, что на ее лице еще сохранились следы вчерашней косметики, она от всей души пожалела, что вчера не принята ванну. Теперь уже поздно, подумала она.
— Можешь войти, если хочешь, — откликнулась она, не давая себе труда скрыть раздражение в голосе.
— С добрым утром, дорогая. — Фил вошел, держа в руке чашку с дымящимся кофе. Голос был вежливым, а выражение лица вкрадчивым. Как будто накануне между ними не произошло ничего особенного! Впрочем, может быть, для него так оно и было?
Фил мгновенно оценил ситуацию.
— Спасибо, — пробормотала она, болезненно ощущая контраст между своим неопрятным видом и безукоризненным обликом Фила, который стоял перед ней в отглаженном костюме и рубашке.
— Ты в порядке, моя милая? — В его голосе была странная нежность, которая коснулась ее сердца.
— В полном порядке.
Ложь легко слетела с языка. Она взяла чашку и с удовольствием вдохнула аромат кофе. Сандра не собиралась говорить с Филом. Ей нечего добавить к тому, что она сказала ему прошлой ночью.
— Отлично, потому что мне придется предоставить тебя самой себе, дорогая. Несколько дел безотлагательно требуют моего присутствия. Я надеюсь разделаться с ними как можно быстрее, чтобы заняться подготовкой к свадьбе. — Находясь в блаженном неведении насчет приступа отчаяния, охватившего Сандру, он спокойно продолжал, взглянув на часы: — Брайс и Друсила снабжены подробными инструкциями, а если случится что-то непредвиденное, то можно позвонить в «Афины» — даже если меня не будет на месте, то скажут, как со мной связаться.
Он помолчал, затем немного нахмурился.
— Что-то еще… Ах, да. Я накормил Кефи и выпустил в сад. — Прищуренные глаза критически оглядели ее. — Судя по твоему виду, тебе не мешало бы подышать свежим воздухом и погреться на солнышке. Почему бы тебе не съездить на побережье и не позагорать?
Сандра почувствовала, что ей стало не по себе. Разум подсказывал, что надо опровергать его нелепые планы о свадьбе. Но он стоял слишком близко, чтобы пытаться найти спасение в бегстве. Она ощущала скрытый огонь желания, готовый поглотить ее. Он был б