— Ты хороший, — прошептала она, легонечко так коснувшись моей щеки.
Меня захлестнула нежность к этой девочке.
— Я тебя не обижу, — на волне этой нежности пообещал я.
И почти сразу прикусил язык, такими обещаниями разбрасываться не лучший вариант. Но слово не воробей.
— Я тебе верю, — вздохнула Стелла.
Я вздохнул в унисон. Еще одна ответственность на мою голову.
— Расскажи мне, Стелла, что ты узнала? — попросил я, чтобы не сорваться на поцелуи, на касания, не выплеснуть на нее все, что скопилось во мне за эти дни.
— Хорошо… — Она отстранилась. Села на краешек кровати, выпрямилась вся. Посмотрела на меня испытующе. — Эрик, у нас из дома пропала диадема Матери-богини. Роджер убедил отца, дядю и Томаша, что её похитил ты.
— Зачем, по его мнению, мне это нужно? — спросил я.
— Роджер говорит, что ты связался со служителями смерти. Вместе с ними ты хочешь завладеть шестью дарами Матери-Богине и, по возможности, шестью Дарами Триликого. С помощью этого ты обретешь силу и власть, которые помогут тебе захватить наше и другие герцогства. Томаш считает, что ты уже воспользовался диадемой, поэтому и смог обхитрить меч, поэтому и договорился с богиней смерти — Амадей, пока не забирать Аделаиду.
— И в эту чушь вы Крайкосы так легко поверили?! — возмутился я.
Стелла вновь внимательно в меня всмотрелась, проверяя мою реакцию. Я про себя отметил, что хорошо различаю ее мимику. И внутренне порадовался, что почти полностью восстановился.
— Вовсе не чушь, он очень убедителен!
Я с горечью отметил, что убедителен он был на какой-то момент и для Стеллы, но она же все равно пришла ко мне, значит, вера в меня победила.
— В чем же? — полюбопытствовал я.
— Тебя не приняли в академию два года подряд, — потупившись, заметила Стелла. — Кроме того, твоя мать навела большую тень на ваш дом и на тебя тоже. Роджер говорит, что ты на это обижен и завидуешь успехам Томаша. Он расписывает тебя как мелочного, подлого интригана, который притворяется идиотом, а на самом деле хитер и коварен.
Мне было все равно не понятно, к чему сей спектакль. Ну, допустим, они считают, что я своровал их диадему. Почему меня не уличить в этом? Зачем уличать в воровстве меча?
— А почему вы не объявили тогда прямо о пропаже этой вашей диадемы и своих подозрениях? — озвучил я свое непонимание ситуации. — Зачем все эти церемонии?! Это представление с поединком!
— Не надо делать вид, Эрик, что ты не понимаешь, почему мы промолчали! — возмутилась Стелла. — Ваш дом едва не рухнул, после того как твоя мать спрятала амулет Богини-Матери и отказалась через шесть лет, как и положено по традиции, его передать на хранение дому Графтонов. И хотя твоя мать понесла за это ужасное наказание, вашему дому это до сих пор не простили…Вы до сих пор висите на волоске от полного краха!
Я не понял из этой пламенной речи ничего. Но расспрашивать дальше было опасно. И я решил просто помолчать, уповая на то, что девушка, не выдержав тишины, начнет выбалтывать нужную мне информацию. Так оно и случилось.
— Долг нашей семьи хранить эту диадему шесть лет, а потом передать дому Кларенсов. Точно также, как ваш долг был хранить амулет, а затем передать его на шесть лет дому Графтонов. В отличие от шести даров Триликого, что сами находят себе достойного хозяина, дары Богини-Матери хранятся после великой войны в двенадцати домах герцогства.
— Я не брал диадему, — вслух стал размышлять я. — Но её взял кто-то другой и, скорее всего, это сам Роджер, так как он знал о пропаже диадемы.
— Не думаю, что сэр Роджер способен на такое. Скорее всего, он сам заблуждается, — наивно пролепетала Стелла.
— Как бы там ни было, принцесса, — не стал я спорить с глупышкой, — я докажу вашему брату, что не брал диадему. И вопрос с поединком будет закрыт.
— Правда? — с надеждой спросила Стелла.
— Правда, — подтвердил я. — Спасибо, что рассказала мне все, Стелла, иначе у меня не было бы другого шанса защитить себя, кроме того, чтобы убить вашего брата.
Девушка ахнула. А я все же не сдержался и увлек её к себе в объятия. Нежно и вместе с тем, требовательно поцеловал её пухлые губы. Ласково коснулся груди.
Но дальше заходить не стал, знал, что если начну, то уже не остановлюсь, а мне силы нужно было беречь, да и Стелла девка не на часок. Я дал ей немного опомниться, она вспыхнула и пулей выскочила прочь из комнаты.
Впереди у меня было нелегкое дело. Мне давно уже пора было прищучить Роджера. Но я мало что понял про все эти дары Жизни и Смерти. А с такими слепыми пятнами опасно ввязываться во все эти дела.
Меня очень встревожило то, что моя мать как-то пострадала из-за всех этих безделушек. А главное, зачем она все это сделала? Раньше я не задумывался, как и почему она погибла. И почему отец спросил меня о том, мщу ли я ему за смерть матери… А что если все-таки пусть и косвенно, в этом была его вина?
Вопросы, вопросы, а ответов все нет.
Надо было поднимать свою жопу и идти добывать ответы. С чего бы начать?..
В дверь опять постучали. Это был Том — начальник замковой стражи.
— Ваша светлость, простите за беспокойство в столь поздний час, — смущаясь извинился Том.
— Уверен у тебя были веские причины, — подбодрил я Тома. — Что случилось?
— Да не то, чтобы веские, — еще больше стушевался Том. — Скорее назойливые. Тут к вам рвется какая-то мротка, назвалась Лаурой, говорит вы её знаете. Требует с вами говорить… Мы, конечно, можем её прогнать… Но я решил уточнить, вдруг вы и вправду её знаете…
Я соскочил с кровати. Лаура просто так не пришла бы, значит, что-то случилось.
— Где она? — взволнованно спросил я.
— Она в саду, — удивился Том.
Скорее всего, он пришел ко мне чисто формально и не ожидал, что меня его донесение как-то заинтересует.
— Проводите меня к ней поскорей. Ты правильно сделал, что сказал мне.
— Как пожелаете, ваша светлость, — поклонился Том.
Я натянул на себя одежду, и мы с Томасом пошли по уже погружающемуся в сон замку. В свете факелов, темные коридоры замка выглядели мрачно и жутковато.
Я вдруг понял, что иду в ночь за человеком, которого едва знаю. А так как здесь вообще мало кому можно было доверять, то я мог идти прямо в лапы к своим врагам.
Тревожность стала нарастать, когда мы вступили в парк и пошли по темным тропинкам все дальше от замка.
Дул прохладный ветер, он увлеченно трепал мне волосы, бросая мне их в лицо. У меня напряглась каждая клеточка, то и дело казалось, мне на голову кинут мешок. Зрение опять стало глюковать, в голове тревожно зажужжало.
Наконец-то, мы подошли к воротам.
Я смог выдохнуть. У ворот меня действительно ждала Лаура. На мротке лица не было. Она церемонно мне поклонилась. Я кивнул в ответ. Мы отошли чуть подальше от стражников.
— Здравствуй, сокол, — с достоинством поздоровалась она.
— Здравствуй, Лаура, — просто сказал я. — Что случилось?
Я не стал допытываться, как она узнала, что сокол и молодой герцог Эрик — это одно лицо, явно были какие-то новости поважнее её догадливости.
— Кира в беде, — прямо сказала Лаура. — Упрямая девчонка обвела меня вокруг пальца и сбежала мстить. Её поймали, Эрик. Я уверена.
— Как давно? — напряженно спросил я.
— Несколько часов назад. Она пошла в этот трактир…
Оставалось надеяться на одно, что это дурында нужна им не только затем, чтобы убить свидетеля. Иначе девчонка уже мертва.
— Почему сообщила мне, а не Филу? — все же не удержался от вопроса я.
Опять поправил кинутые ветром в лицо волосы.
— Потому что ты — можешь ей помочь, а её брат, пока может только погибнуть рядом с ней. Они еще дети… — с грустью, прошептала Лаура. — Ты поможешь, сокол?
Помогатель из меня сейчас был не ахти какой. Мне бы хотя б еще эту ночку отлежаться, восстановить силы. Но времени не было. Нужно было, наконец-то, сделать то, что должен был сделать ещё вчера.
— Да, я помогу ей, — кивнул я, завязывая хвост. — Но я буду не один.
— Я знаю, — кивнула Лаура. — Береги Фила! Он особенный мальчик! Сам Триликий признал его рождение. Он себя еще покажет.
— Я тоже так считаю, — согласился я.
Мротка скользнула в тень и исчезла.
Я вытащил Фила из постели. Велел идти за мной. Фил недовольно бурчал, что устал, но послушно плелся следом.
Путь наш лежал, естественно, в злосчастный трактир, где все и началось.
Я решил просветить его о сестре в дороге. Немного дать парню опомниться, проснуться.
— Куда мы идем? — зевая на всю улицу, поинтересовался Фил. — Эрик, тебе еще рано по борделям ходить, ты только пошел на поправку.
Я вздохнул, предчувствуя нелегкие объяснения. Я понимал, что в этой ситуации львиная доля вины лежит на мне. Я обещал Филу, что все с Кирой будет хорошо, что она в безопасности. Хотя, видя неугомонный нрав девицы, я прекрасно понимал, что эта егоза с шилом в жопе на месте не усидит.
Да и ситуацию с Роджером, Мерлином и трактирщиком затягивать так надолго было нельзя. Нужно было разматывать этот змеиный клубок, если не сразу, то гораздо раньше, чем оно получалось.
— Нет, Фил. Мы идем в трактир, — словно ныряя в ледяную прорубь, выдохнул я.
— Зачем? — беззаботно поинтересовался Рыжий.
Вот оно мгновение до. Он пока еще ничего не знает, но в мгновение после он узнает все. И мир для парня перевернется, как и настроение.
— Две причины. Первая, трактирщик мне должен денег и определенный процент за моральный ущерб. Второе, у них Кира, Фил.
Фил споткнулся и чуть не упал.
— Что? Что значит у них, Кира?!
— Она сбежала от Лауры мстить Роджеру, — пояснил я. — но они её поймали.
— Она жива? — побелевшими губами спросил Фил.
Понапрасну обнадеживать друга не хотелось, но и лишать надежды смысла не было.
— Думаю, жива, Фил. Девчонка им зачем-то нужна. Возможно, они хотят спихнуть на нее вину за убийства или еще почему-то…
— Ясно, — выдохнул Фил, ускоряясь. — Надо бежать, спасать Киру!