Подписи не было.
Внезапно карточка загорелась. Куоро взвизгнул от удивления и уронил ее на ковер, где она превратилась в пепел.
Бет села в постели:
— В чем дело, милый?
— Ничего. Спи дальше.
Раньше он не замечал, какой у нее временами раздражающе гнусавый голос.
Куоро схватил коммуникатор, но решил, что прежде чем отрывать головы своей службе безопасности, надо хотя бы умыться. Он в раздражении направился в ванную, потянулся к крану и увидел вокруг него почерневший пепел.
«Еще одна записка. А могла быть бомба. И тот, кто сюда вломился, вместо бумажных конвертов мог взять с собой нож или пистолет».
Он открыл аптечку и внутри одной из бутылочек с лекарством от головной боли увидел пепел.
«Лекарство могли заменить ядом, и я бы ничего не заметил».
У Куоро затряслись руки. Он схватился за умывальник и нажимал, пока дрожь не прошла. Он взял халат с вешалки, надел и услышал потрескивание. Сунув руку в карман, он опять нашел пепел.
«А могла быть ядовитая змея».
Почти ничего не видя перед собой от бешенства, он схватил коммуникатор и нажал кнопку «Тревога». Завыли сирены. Ему ответил голос:
— Группа отражения в пути, сэр. Вы можете говорить? Что случилось?
— Кто-то… кто-то вломился, — выговорил Куоро.
Дверь распахнулась. Ворвались двое в полном вооружении, с бластерами наготове и залегли по обе стороны от двери. Пригибаясь, вошел один из сотрудников его службы безопасности с нацеленным оружием.
— В чем дело, сэр?
— Здесь был нарушитель, черт возьми! И он прошел мимо вас!
— Пригнитесь и уйдите с дороги!
— Да он уже ушел, идиот!
Командир охраны поднялся на ноги, протиснулся мимо Куоро и не увидел ничего, кроме удивленной женщины в постели.
— Что случилось, сэр? Откуда вы знаете, что здесь был нарушитель?
Куоро ахнул, потом споткнулся на слове. Он был слишком взбешен, чтобы объяснять что-то.
«Этот чертов Корпус! Наверняка это они. Ни у кого из других моих врагов нет таких возможностей. Мерзавцы прошли мимо лучшей охраны, какую я только мог найти. Они могут сделать это опять, и я никак не могу защититься от убийства. И не могу обвинить их на основании чертова пепла и странной истории, которой не поверит даже Бет. Черт побери, черт их побери!»
Престон ответил на вызов по коммуникатору:
— «Матин». Это Престон.
— Говорит Лой Куоро.
— Да, сэр?
— Мы закрываем сюжет по Лариксу и Куре.
— Что-о?
Единственным ответом ему был щелчок. Куоро прервал связь.
Глава 15
— Я недоволен, — резко сказал Селидон, — и Протектор тоже.
— Не мной, надеюсь? — отозвался Ньянгу, и ему почти не пришлось притворяться, чтобы изобразить дрожь в голосе.
— Нет, Йонс. Сейчас вы один из немногих людей, на которых Протектор и я можем положиться. Вы когда-нибудь слышали о «серых мстителях»?
— О ком?
— И глава государственной безопасности тоже не слышал, и командующий гвардией Протектора, — недоумевал Селидон. — Оказывается, некоторые гвардейцы — сколько и кто именно, пока неясно — считают, что для бандитов, которых мы захватили на Куре Четыре, недостаточно суда Протектора.
— Ерунда, — ответил Ньянгу. — Через день доктор Мьюсс начнет процедуры. Заключенные уже достаточно здоровы, чтобы не умереть от побочных эффектов наркотиков, которым он пользуется. После этого суд будет скорым, справедливым и смертоносным.
— Я это знаю, и Протектор это знает. Но эти идиоты, похоже, решили взять дело в свои руки, — в бешенстве продолжал Селидон.
Ньянгу изобразил должное потрясение.
— Цель «серых мстителей», судя по первоначальным рапортам, — продолжал Селидон, — захватить заключенных после начала суда и немедленно казнить их перед камерами. Этим они хотят доказать свою верность Протектору. Если они так считают, они — глупцы. Осуществление такого плана может привести к обратному результату. Если, скажем, в надвигающейся войне с Камброй возникнут сложности, то население может принять этих самых мстителей за выразителей истинного духа наших миров. Если предположить, что у них есть план, они могут задумать переворот, разумеется, во имя Протектора, чтобы избавиться от ничтожных и малодушных личностей, которые всей душой не поддерживают Протектора. Без сомнения, кое-кто, например Протектор Редрут и я, погибнет в ходе восстания, и пока не закончится чрезвычайное положение, правительство попадет под иго этих мстителей. Интересный способ устроить революцию. Изнутри, а не снаружи, во имя большей безопасности народа и его величайшего героя.
— Если вы услышали об их планах, — попытался успокоить его Ньянгу, — значит, не так уж они умны.
— Пока это только сплетни и слухи, — сбавил Селидон. — Но мои агенты взялись за работу в самом дворце. Поскольку бандиты творили свои бесчинства на Куре Четыре, мы допрашиваем всех служащих дворца и гвардейцев, которые оттуда родом.
— Почему вы доверяете мне эту информацию?
— Поскольку вы взяли дело с этими бандитами на себя, возможно, вам стоит проверить свою охрану еще более тщательно.
Ньянгу подошел к окну, взглянул на серое однообразие Ларикса Примы и изобразил задумчивость.
— Вообще-то, — сказал он, поворачиваясь, — я скорее постарался бы обойти этих конспираторов на повороте, чем затыкать протекающую плотину здесь и там.
Иоситаро поймал себя на том, что стал перемешивать поговорки и сравнения не хуже самого Протектора.
— И что вы предлагаете?
— Сейчас заключенных держат в дворцовой тюрьме.
— Это самый надежно охраняемый комплекс на планете.
— Но не в случае, если заговорщики внутри дворца, что следует из слухов.
— Верно. Так вы хотите переместить их? Куда?
— Лечебница доктора Мьюсса хорошо охраняется и весьма надежна, — сообщил Ньянгу, — поскольку ему передают для допроса и лечения многих врагов Протектора.
— И она недалеко от Дворца юстиции, — подхватил Селидон. — Но переход между лечебницей и дворцом открыт для нападения.
— Вовсе не обязательно. Мы переводим заключенных в лечебницу, — объяснил Ньянгу, — и говорим гвардии, что они отвечают за их безопасность между судом и лечебницей. Позволим им подготовить позиции и так далее. А потом, когда заключенных достаточно подготовят к суду, для безопасности на маршруте мы привлечем обычные войска и вернем гвардейцев в казармы. «Серые мстители», если они существуют, наверняка будут готовиться к действиям против гвардейцев, и их планы будут нарушены.
— Хм, — задумался Селидон, — неплохо. Совсем неплохо. Полагаю, Протектора заинтересует ваш план.
— Я надеюсь, сэр.
— Похоже, мы не зря забрали вас с Камбры, Йонс.
— Спасибо, сэр. — Ньянгу неловко отдал честь и вышел.
«Отлично. Просто замечательно. Похоже, сплетник, которого нашла Маев, каждому идиоту, готовому слушать, наболтал об этих патриотичных неведомых заговорщиках».
Как Ньянгу и надеялся.
«Теперь мы вытащили заключенных наружу, подальше от этой чертовой неприступной тюрьмы».
— Командующий Селидон говорит, что у вас есть интересные мысли по вопросам, которые не следовало бы обсуждать, — начал Редрут.
— Я надеялся, что они вас заинтересуют, сэр, — ответил Ньянгу.
— Они меня заинтересовали, и ваши предложения будут приняты. Кроме того, мой нынешний глава безопасности выказал свою непригодность тем, что ничего не знал об этом деле. На его пост я предлагаю вас.
— Ну… спасибо, сэр, — выговорил, наконец, Ньянгу. — Но могу я попросить вас об одном одолжении?
Редрут нахмурился.
— Нельзя ли отложить мое назначение до того, как мы разберемся с этими десантниками? Похоже, у меня эта ситуация под контролем, и мы с доктором Мьюссом хорошо сработались. На то, чтобы ознакомить нового чиновника с тем, как вы хотите трактовать это дело, уйдет время.
Редрут задумался, потом кивнул:
— Правильно мыслите, Йонс. Я всегда говорю, что надо сначала закончить одно дело, а потом браться за другое. Под вашим контролем бандиты скоро станут уроком для общества, как я и обещал.
— Ты чуть сам себя не перехитрил, — фыркнула Маев, закончив проверять комнату на жучки и убирая прибор в ящик комода.
Они с Ньянгу навострились постоянно проверять наличие жучков, менять методы очистки и никогда не разговаривать открыто в помещении, где есть любые электронные приборы. Жучки в спальне слышали записи только невинных разговоров, секса или храпа.
— Это точно, — согласился Ньянгу, плюхнувшись на кровать. — Вот к чему ведет излишняя эффективность. Такие планы валят меня с ног. Я хочу быстро принять душ, еще быстрее поесть и отрубиться.
— Пока нет, — сказала Маев. — У тебя еще одна проблема.
— Не сегодня. И лучше бы проблема заключалась не в тебе. Я так устал, что даже пальцем не пошевелить.
— Не во мне, о величайший любовник Вселенной, — сказала Маев. — В твоих компаньонках.
— Да?
— Сегодня ко мне подошла Брита, довольно обиженная, и хотела узнать, в чем состоят мои особые постельные таланты.
Ньянгу застонал и перекатился на живот. По какой-то причине, которую он сам отказывался анализировать, вскоре после того, как Маев присоединилась к нему, он почувствовал… Нет, не вину — с чего бы ему чувствовать себя виноватым? — неохоту посещать своих компаньонок.
— Знаешь, — заметила Маев, — не стоило бы тебе отказываться от своих привычек, уклонист ты этакий. Это один из первых признаков, на который обращает внимание хороший контрразведчик.
— Боже, дай мне сил, — пробормотал Ньянгу, пряча голову в одеяло.
— Может, и даст. Ты, конечно, пойдешь исправлять дело, о образец мужественности, и всю ночь будешь гулять с постели на постель. Я слышала, о тебе уже ходят легенды. Может, оставишь коммуникатор включенным, чтоб я могла посмотреть?
Ньянгу сел:
— Ты, правда, этого хочешь?
— Я тебя шокировала, мой милый развратник? — спросил она. — Да нет, не хочу.
Ньянгу удивился, почему он почувствовал облегчение и почему он вообще так затянул с этой че