ми, каким-то плотоядным вожделением хищника во всей позе, с побелевшими костяшками пальцев на крепко стиснутых кулаках. Еще мгновение, и он бы…
Титаническим усилием воли он сумел удержать себя в руках, обуздать свои эмоции. Все это было только игрой, умело разыгранным спектаклем, и эту перепалку с мерзавцем Свирским он затеял только ради одного: спровоцировать того на такой шаг, который бы давал Сергею право на применение силы. Свирский сделал такой шаг: он схватился за пистолет, намереваясь им воспользоваться — и теперь Сергей имел полное право на применение силовых методов.
Кулак просвистел в воздухе и воткнулся Свирскому в область солнечного сплетения. Удар, в который Сергей вложил всю свою ненависть, хотя и был сильным, но аккуратным, точно взвешенным, рассчитанным на то, чтобы вывести человека из строя, вырубить на определенное время. Свирский охнул, выпучил глаза, побагровел — и рухнул на палас. Сергей поднял выпавший из его руки пистолет и сунул себе в карман.
Нанесенный Свирскому удар был частью недавно родившегося в его голове плана; с точки зрения элементарной логики этот шаг был вполне оправдан и являлся как бы спонтанной реакцией на возникшую угрозу его жизни. Свирский, когда очухается, должен будет принять это объяснение как наиболее очевидное.
На самом же деле Сергею нужно было только одно: вывести на какое-то время Свирского из игры, хотя бы на полчаса. Что он с успехом и сделал, получив при этом истинное удовольствие и мощный положительный эмоциональный заряд. Будучи же мастером своего дела, он прекрасно знал, как и куда нужно нанести удар, чтобы вырубить человека на тот или иной промежуток времени. В данном случае он мог гарантировать себе не менее получаса.
Все это произошло в течение нескольких долей секунды. Уже в следующее мгновение Сергей, подхватив с журнального столика мобильный телефонный аппарат Свирского, мчался по лестнице вниз, к выходу. Остановившись на втором этаже, он быстро набрал номер Владлена на цифровой панели трофейного телефона. Сергей знал: этот аппарат никем не прослушивается, и потому говорить со своим сенсеем он мог открытым текстом. Как только на том конце послышался голос Владлена Никитина, Сергей выпалил:
— Слушай и запоминай. Это произойдет сегодня. Свирский у меня, намерен увезти меня немедленно. Я его выключил, примерно на полчаса. Ситуацию держу под контролем. Постараюсь протянуть время, есть один план. Свяжись с Абреком. Все, даю отбой.
— Понял, — коротко ответил Владлен и положил трубку.
Сергей сунул телефон в карман и ринулся вниз, на первый этаж. Однако, заметив сквозь пыльное подъездное стекло черную «Волгу», дежурившую у входа, тут же отпрянул назад.
Получив известие от Ростовского, Владлен включил рацию, оставленную ему Абреком, и попытался связаться с чеченцем. Какое-то время на вызов никто не отвечал, однако он понимал: вызов мог застать Абрека в самый неподходящий момент. Он терпеливо ждал, пока, наконец, световой индикатор на корпусе рации не возвестил: связь установлена.
— Сегодня, — произнес он одно только слово, и тут же услышал приглушенный расстоянием и помехами ответ:
— О'кей.
Сигнал принят. Абрек приступает к действиям. Операция началась.
Отложив рацию в сторону, Владлен взялся за телефон. Набрал номер.
— Василий, это Владлен. Готовь свой штурмовик. Пора.
— Сегодня?
— Сегодня.
— О'кей. Когда ждать?
— Через полтора часа.
Ни минуты не мешкая, Владлен спустился вниз, сел в свою машину и, рискуя быть остановленным «гаишниками» за превышение скорости, полетел в подмосковный город Жуковский.
Как и обещал, через полтора часа он въезжал на территорию небольшого аэродрома близ Жуковского. Там, возле двухместного спортивного самолета, его уже поджидал Василий, веселый коренастый здоровяк в армейской форме цвета «хаки» и с сигаретой в зубах. Взглянув на часы, Василий одобрительно кивнул.
— Уложился.
Владлен вышел из машины и обменялся с другом крепким рукопожатием.
— Аппарат на ходу? — спросил он. — Осечки не даст?
— Все в полном ажуре. Работает как часы. Бак полный, амуниция в порядке.
— Отлично.
Владлен расстегнул большую вместительную сумку, которую извлек из багажника своего автомобиля, вынул из нее кое-какую одежду и быстро переоделся. Василий критически осмотрел его: черный обтягивающий комбинезон, на голове — плотно облегающий капюшон, полностью скрывающий лицо и шею и имеющий лишь прорезь для глаз, за поясом — профессиональные нунчаки.
— Да-а, брат, насмотрелся, видать, ты дешевых боевичков. Ни дать, ни взять — вылитый ниндзя.
— Это всего лишь светомаскировка. Работать придется ночью, — ответил Владлен, легко, по-кошачьи подходя к самолету. — Ну что, летим?
Василий выплюнул докуренный до самого фильтра бычок.
— Летим.
Они заняли места в кабине миниатюрного самолета. Взревел мощный двигатель, замелькали, сливаясь в единый полупрозрачный круг, лопасти пропеллера. Самолет вырулил на взлетную полосу и начал разбег.
Развалившись в кресле, Абрек курил дорогую сигару и пускал кольца дыма в потолок. Напротив, в таком же точно кресле сидел вышколенный и выдрессированный помощник Орлова и любезно, с использованием всех правил светского этикета, нес какую-то околесицу о радужных перспективах многообещающего сотрудничества между концерном Орлова и крупнейшей в мире нефтяной компанией с далекого арабского Востока. Абрек вежливо слушал, изредка бросая кое-какие реплики. Беседа велась, конечно же, на английском языке. На низком столике между ними стояла бутылка армянского коньяка, две хрустальные рюмки, наполовину наполненные темной прозрачной жидкостью, и шикарная ваза с экзотическими фруктами.
Именно за этой никому не нужной беседой и застал Абрека вызов Владлена Никитина. Рация, выполненная в виде стандартного сотового телефонного аппарата и всегда лежавшая у него в кармане, известила о своем существовании мягким мелодичным звуком, также стилизованным под обычный телефонный звонок.
— Прошу прощения, — извинился Абрек на чистейшем английском и включил рацию.
— Сегодня, — услышал он далекий, едва различимый голос Владлена.
— О'кей, — отозвался он и любезно улыбнулся наблюдавшему за ним сладкоголосому приспешнику Орлова. Потом сунул рацию в карман.
— Звонок от хозяина, — пояснил он своему визави. — Получены новые инструкции.
— О! — удивленно вскинул брови тот. — У вас, я смотрю, налажена оперативная связь. Наверное, дорогое удовольствие?
— Когда игра стоит свеч, мой босс не скупится на расходы, — небрежно ответил Абрек. — Извините, я хотел бы отдохнуть. Знаете ли, никак не адаптируюсь к вашему климату.
— Да-да, конечно, — с готовностью вскочил орловский прихвостень. — Не смею вас больше задерживать.
Ни тот, ни другой не обращались друг к другу по имени: Абрек, когда их представили, тут же выбросил имя помощника из головы, а тот, в свою очередь, никак не мог выговорить длинного заковыристого арабского имени, под которым выступал чеченец в своей новой роли.
— Когда меня примет господин Орлов? — поинтересовался Абрек для проформы.
— Владимиру Анатольевичу сейчас нездоровится, — сокрушенно покачал головой помощник, — однако через день, от силы через два ваша встреча обязательно состоится.
Абрек скорчил недовольную гримасу.
— Я не привык к проволочкам, — высокомерно заявил он. — Мой босс тоже.
— Два дня, — умоляюще произнес помощник. — Всего только два дня, договорились?
Абрек вдруг поймал себя на мысли, что страстно желает дать этому скользкому типу увесистого пинка. Сдержать себя ему удалось лишь с большим трудом.
— Хорошо. Договорились. Но больше двух дней я ждать не намерен. Так и передайте своему хозяину.
Помощник расплылся в благодарной улыбке и бочком покинул апартаменты «арабского гостя».
Абрек с облегчением вздохнул.
Итак, сегодня. Пришло время действовать. Операция началась.
Сергей мгновенно оценил ситуацию. Путь через парадный вход был отрезан. Значит, нужно воспользоваться черным ходом. Перемахивая сразу через несколько ступенек, уже в следующую секунду он оказался у противоположной двери, выводящей из подъезда по другую сторону дома. Однако его ждало разочарование: второй выход был заперт. Времени на раздумья не было. Став в привычную стойку, Сергей резким ударом ноги выбил дверной замок. Дверь с противным металлическим лязгом распахнулась — и чуть было не зашибла тщедушную старушку, выгуливающую облезлую собачонку под окнами многоэтажки.
— Хулиган! — взвизгнула она. — Сейчас милицию вызову. Милиция!
Собачонка испуганно жалась ее ногам и, кажется, напрочь забыла, что ее священная обязанность — защищать свою хозяйку.
— Тихо, бабуля, — выбравшись на волю, раздосадованный неожиданной помехой, громко зашептал Сергей. — Не надо никакой милиции. Я сам из органов.
Старушка недоверчиво покосилась на него.
— А документ у тебя имеется?
— Какой еще документ! Я из отдела по борьбе с организованной преступностью. Нам, в целях конспирации, документов иметь не полагается. Мы сейчас здесь проводим особо секретную операцию по обезвреживанию орловско-свирской мафиозной группировки. Слыхали о такой?
— Ну а как же! — бойко отозвалась старушенция. — Я и о солнцевской слыхала, и об этой… как ее… Я их всех, как свои пять пальцев, знаю. — Она понизила голос и доверительно сообщила: — Тут у нас в соседнем подъезде живет один такой, из мафии ихней…
И принесла ж ее нелегкая! Да еще в самый неподходящий момент!
— Некогда, бабуля, — оборвал ее Сергей, почувствовав, что бабуля, похоже, начинает верить в его принадлежность к органам правопорядка и особо секретную миссию. — Операция может сорваться. В другой раз расскажете, договорились?
Старушка не на шутку обиделась, однако к миссии «секретного агента» отнеслась с пониманием.