Но весьма трудно было убедить селян, что пришельцы из-за моря, завоеватели, огромные ростом, владеющие высшими магиями, намерены всячески способствовать их процветанию. Многие уаррские дворяне действительно пренебрегали высочайшим велением, довольствуясь тем, что сами не грабили туземцев и не позволяли этого делать солдатам.
Несколько раз проехав по окрестным селам, майор Хараи обратился за помощью к священницам.
— Я мужчина и враг, — сказал он Ирмерит. — Они меня не слушают и мне не верят, Ирме. Пытаются откупиться, точно я чего-то от них хочу. Я даже не заговариваю о защите — они будут кланяться и благодарить, но в душе меня осмеют. Думаю, женщине они поверят скорее.
— Я постараюсь заслужить их доверие.
— Не вздумайте ехать одна! — торопливо воскликнул Рэндо, заранее испугавшись. — Я с Солнцеликим буду вашей охраной. Но я стану только молчать и маячить за вашей спиной, как верный слуга.
Ирмерит засмеялась.
— Хорошо, — сказала она, — так и сделаем.
Вскоре они, вместе с присоединившейся Элневой, приступили к исполнению задуманного. Они здраво оценивали положение вещей: были готовы к недоверию, к первоначальному неуспеху и долгим трудам. Но случай изменил все.
Рэндо проснулся от шума и конского топота. За дверями ворочался денщик, сонным голосом проклиная землю и небеса, слуги хозяина дома метались по коридорам и галереям. Еще не зная, в чем дело, Хараи поторопился натянуть одежду, быстро ополоснул лицо и выбежал во двор, едва не сшибив перепуганных женщин, которые торопились ему навстречу.
Ирмерит и Элнева были почти не в себе от ужаса и изнеможения. Непривычные к верховой езде, они больше часа скакали во весь опор, по плохой дороге, во тьме, и теперь еле держались на ногах. В какой-то миг Рэндо пришлось подхватить обеих, чтобы удержать от падения.
— Рэндо! — выдохнула Ирмерит, цепляясь за него, — Рэндо, умоляю, скорее…
— Что случилось?
— Это ужасно, — бормотала Ирмерит, ломая руки, — что же теперь будет…
— Что случилось?!
— Солдаты. Они… поднялись и жгут Ллан!
— Что?! Камараи, седлай! Дамы, оставайтесь здесь, отдохните…
— Нет! — в один голос воскликнули священницы.
— Вы выдержите скачку? — только спросил Рэндо.
Элнева закрыла глаза, Ирмерит кивнула. Хараи обернулся и рявкнул денщику:
— Камараи, трех лошадей!
— Да где ж я, барин…
— Бери хозяйских, дурак!
…Часть ответов Хараи получил, пока седлали лошадей, часть — уже в пути. Он решился пожертвовать конями и начертил над ними заклинания, вынуждавшие породистых резвых скакунов бежать быстрее, чем они могли… Рэндо обрек бедных животных на гибель, но то, что происходило в Ллане, было важнее.
Кто-то — возможно, кто-то из слуг местного помещика — успел достаточно хорошо выучить уаррский, чтобы понять, о чем рассказывал на пиру Эрдрейари. Староста Ллана принял рассказ близко к сердцу и решил тоже обратиться к уаррцам за помощью…
Рэндо выругался сквозь зубы. О, если бы в нужный момент рядом оказались они с Ирмерит! Увы, заморские великаны до сих пор для туземцев были все на одно лицо. Староста пал ниц перед первым встреченным офицером. Им оказался молоденький князь Рейи, который тоже слышал рассказ фельдмаршала. Просьба туземца ему бесконечно польстила. Зачистку леса от злых духов лейтенант решил организовать самостоятельно, а вышестоящим доложить только об ее успехе. Он собрал приятелей, которые владели боевой магией или имели могучие фамильные мечи, и с ними отправился в лес.
Вечером юного князя нашли на опушке. Он был мертв.
Его товарищей постигла та же участь, с той лишь разницей, что лесной айлльу не счел нужным сохранять их тела в целости. Несколько часов потребовалось, чтобы собрать их из разбросанных в чаще кровавых кусков…
— Некроманты? — коротко спросил Рэндо, когда Ирмерит умолкла.
— Никто не успел даже приехать… Солдаты, Рэндо, солдаты, которые стоят в Ллане, все из княжества Рейи! Они очень преданы княжеской семье. Они пришли в неистовство.
— Они решили, что селяне заодно с демоном, — сказала Элнева, пригибаясь к лошадиной холке. — Что они нарочно заманили князя в западню. И начали жечь поселок.
— Ясно, — ответил майор Хараи.
— Их пытались остановить, но это форменный бунт!
Рэндо молча пришпорил храпящего коня.
— Из настоящих магов поблизости были только вы, майор, — донесся в спину ему почти спокойный голос Элневы. — И в войсках нет человека, не слыхавшего о Солнцеликом… Поэтому мы с Ирме решили поспешить к вам.
— Я сделаю все, что в моих силах, княжна, — сказал Рэндо.
Пальцы его нащупали рукоять непробужденного меча.
«Надеюсь, что этого не потребуется», — безмолвно докончил он.
Во время боев ему дважды пришлось пробуждать Солнцеликий, и Рэндо совершенно не желал делать это снова. Слишком страшна была мощь меча. Рэндо не мог представить, в битве с каким существом, с какой армией применение Пятой магии будет оправданным и справедливым ответом.
Поселок горел.
Опередив священниц, Рэндо проскакал по светлой от пламени улице до колодца, возле которого возвышался двухэтажный дом старосты, и спешился. Освободившись от ноши, конь тотчас же испустил дух. Кони священниц удержались на ногах, но, судя по их виду, последние минуты их жизни истекали.
Огонь пожара освещал, но и слепил. Ночная тьма казалась плотной, непроницаемой для взгляда. Рэндо вслушался. Похоже, солдаты уже ушли из Ллана — трещало дерево, вопил и блеял запертый, гибнущий скот, но людских криков слышно не было. «Но не могли же перебить всех жителей! — с отчаянной надеждой сказал себе Рэндо. — Солдаты, должно быть, ушли убивать демона. Где же местные?..»
— Рэндо! — задыхаясь, выговорила Ирмерит; позади нее грузно рухнула наземь мертвая лошадь. — Они все ушли к храму… к своему храму… это дальше… скорее, умоляю…
Майор Хараи покачал головой. Главная улица поселка была достаточной прямой и широкой, чтобы видеть: поджигали Ллан мастера этого злого дела, с четырех концов, и огонь охватил его весь. Кроме того, оставалось неясным, куда ушли обезумевшие солдаты, а это волновало Рэндо, пожалуй, больше, чем все остальное. Если лесной айлльу достаточно могуч, чтобы расправиться с полудюжиной офицеров, полсотни солдат для него — что для волка овечье стадо.
— Рэндо, — прошептала Ирмерит. — Что вы…
— На правой руке боевая магия, на левой — высокая, — вслух повторил майор школьное правило.
Левая рука его оставалась немой. Здесь и сейчас достаточно было простейшего заклинания из арсенала Третьей магии — «смерти огня».
Пожар не потух — он точно исчез. Пламя прекратилось мгновенно и полностью, не было ни искры, ничего не осталось тлеть. Тьма обвалилась, как тяжкий полог. Священницы ахнули в один голос.
— Вы позвали на помощь боевого мага, дамы, — сказал Рэндо, шагая по темной, как колодец, улице. Он щелкнул пальцами: над правой рукой засиял шар чистого света. — Идемте же.
До храма было ближе, чем казалось: всего несколько десятков шагов. Рэндо сознавал, что в глазах сгрудившихся у священной хижины туземцев выглядит высшим существом: это вполне годилось для его плана. Ирмерит и Элнева, в белых священнических облачениях, следовали за ним, как спутницы бога.
Туземцы попадали перед ними наземь.
Они набились в свой храм, как сельди в бочку; многим места не хватило, и они жались к стенам снаружи. Каким-то чудом деревянная лачуга не загорелась. Возможно, жрец и сам владел Третьей магией, пусть не мог сравниться с уаррским магом…
Жрец, облаченный в цветные одежды, выполз навстречу на четвереньках. Он что-то бормотал. Селяне шепотом повторяли за ним отдельные фразы, их голоса сливались в приглушенный гул.
— Что он говорит? — вполголоса спросил Рэндо.
— Плачет, — ответила подошедшая Ирмерит. — Сначала староста прогневил духов, когда попросил уаррцев о помощи, потом уаррские солдаты привели их в ярость… а теперь, теперь, Рэндо, когда вы уничтожили пожар, вместе с ним потух и священный огонь в этом храме.
— Огонь?
— Священный огонь, оборонявший от демонов, — сказал Элнева. — Его больше нет. Теперь демоны придут из леса и убьют всех.
Майор Хараи помолчал.
— Вы сможете перевести мои слова? — спросил он, вызывая на правой руке «белую молнию».
— Конечно.
— Переведите. Скажите почтенным селянам, что им больше не нужен священный огонь. Их защищаю я.
— Рэндо!.. — почти вскрикнула Ирмерит.
— Нет, не так, — спокойно поправился тот, — их защищаем мы: я, госпожа Ирмерит и госпожа Элнева.
Княжна заговорила прежде растерявшейся подруги. Ирмерит постаралась овладеть собой, но не произнесла ни звука: только скрестила руки на груди и выпрямилась, нарочито придавая своей осанке величественность.
Как только Элнева умолкла, а огромные глаза туземцев стали еще больше от потрясения, с руки Хараи сорвалось боевое заклинание. «Белая молния» унеслась в небеса, на миг озарив окрестности — безмолвный полусгоревший поселок, поля за ним, грозный лес, исполненный тайны.
«Я знаю, что должен был сказать «вас защищает государь Аргитаи и Церковь Арсет», — говорил он потом Ирмерит. — Но государь далеко, и он страшен — кто, как не он двинул войска на их князей, ввергнув землю в огонь войны? А что такое Церковь и кто такая Арсет, этим людям предстоит объяснять еще много десятков лет. Сейчас для них это пустые слова. Но нас с вами они видели воочию. Мне оставалось самое простое — доказать, что я действительно способен их защитить».
«Самое простое? — повторила за ним Ирмерит. — Ах, Рэндо, почему вы не сказали этого тогда! Я сердита на вас».
…Тогда, во мраке, озаряемом лишь его собственными заклинаниями, перед несчастными жителями Ллана, распластавшимися на земле, Рэндо не мог пускаться в объяснения. Всемогущие боги не утешают своих прекрасных спутниц, потому что спутницам богов нечего бояться.
— Останьтесь с ними, — попросил Рэндо священниц, подбородком указывая на дрожащих селян. — Их нужно утешить и успокоить. Я пойду в лес.