Юлька замерла, оторопев.
«Нет! – было первой ее мыслью. – Только не это! Я так убегала, я в Москву из-за него не ездила ни разу! Нет, не надо, господи!» – взмолилась она.
Но деваться некуда. Кирилл рано утром уходил на работу, и оставить подарки от родителей было некому, кроме нее. Юлька закрыла глаза и сильно-сильно сжала телефонную трубку.
– Ау! Дочь! Ты где? – поинтересовалась мама.
– Я здесь, мамуль! – постаралась взять себя в руки Юлька. – Я поняла. Я задержусь, подожду его. За подарки спасибо! Я с ним передам свои подарки вам.
– Ой, да ладно, не суетись и его не загружай! Мы скоро встретимся, тогда и отдашь!
Юлька справилась со своей паникой и спросила:
– Когда это скоро? Ну-ка, колись, что задумали!
– Вот черт, проболталась! – спохватилась мама. – Ладно, скажу, раз уж так вышло. Мы с отцом приедем в начале февраля.
– Ура-а! – обрадовалась Юлька. – Прекрасно, мамочка! Я так соскучилась!
– Ты только отцу не скажи, что я раскололась.
– Нет-нет! Буду молчать, как партизан на допросе! – пообещала Юлька.
Она не могла заснуть всю ночь. Думала, вспоминала, мучилась, видя перед глазами Илью.
«Надо успокоиться! – уговаривала она себя. – Ну, приедет, и что? Спокойно, ровно, по-дружески! По сценарию: ничего не было, ничего не помню!»
И так всю ночь Юлька уговаривала себя и свое непослушное, растревоженное сердце. Она уснула под утро, измучившись, исстрадавшись и приняв твердое решение – дружеское участие, такая же дружеская радость от встречи! Никаких намеков, обид, демонстраций оскорбленной девицы, никаких воспоминаний, замираний, слез-сопель!
Ни-че-го!
Спокойно и приветливо: «Здравствуй, Илья!» – вежливо, отстраненно.
– Что с тобой? – поинтересовался Кирилл за завтраком.
– А что? Ничего! – сразу приняла «стойку» Юлька, испугавшись, что он почувствует, поймет ее напряжение.
Ничего, конечно, если не считать сбежавшего кофе, уроненного на пол бутерброда, добавленного в чашку с кофе кефира вместо молока, подрагиваний рук и бешено стучащего сердца.
– Влюбилась? – спросил Кирилл, не поверив ей.
– Нет, – рассмеялась Юлька, – вот это точно нет!
– Рисовала всю ночь? – допытывался он.
«Ага! Илью, мысленно!» – мелькнула у нее мысль.
– Ну, не всю – соврала она.
– Может, забьешь на работу и выспишься? – предложил Кирилл.
– А бог его знает, может, и забью, так я от этой дамочки устала!
Кирилл уехал на работу. Юлька маялась. Слонялась по квартире, работу решила задвинуть на самом деле. Повалялась в ванне, зачем-то накрасилась, а когда сообразила зачем, быстренько смыла всю косметику.
Услышав звонок в дверь, замерла, впадая в какой-то ступор.
«Может, не открывать? – трусливо подумала она и одернула себя. – С чего бы это! Ты же приняла решение: вы друзья, как раньше, ничего не изменилось!»
Но это был не Илья.
Открыв дверь, Юлька увидела Карелию и от радости и облегчения заорала на весь дом:
– Кара! Какое счастье, что ты пришла!
– Ты таки пристукнула клиентку? Девушка Кирилла залетела? Юля влюбилась? Инопланетяне? – усмехнувшись, спросила Карелия.
– Все гораздо хуже! – кричала Юлька.
Она ухватила Карелию за руку и втащила в прихожую.
– Кара, давай выпьем!
– Спиртное до десяти утра? – приподняла бровь Карелия. – Милая, ты начала осваивать образ жизни бомонда? Или жизнь не удалась?
– Второе! – ответила Юлька, затащив Карелию в кухню. – Сейчас Илья придет! Сюда!
– Ого! – обрадовалась Карелия. – Воссоединение любимых? Мужчина не выдержал разлуки с тобой?
Юлька давным-давно рассказала Карелии про Илью, про свою любовь к нему – да все рассказала, как исповедалась! Кара, как называл ее Кирилл, а следом за ним и Юлька, была такой мудрой и стала близкой, родной для Юльки.
Никому на свете она не рассказывала о своей любви и трагедии, с которой жила, – никому! А вот Карелии рассказала сразу!
Наверное, кончились силы держать этот болезненный груз в себе, а может, не было рядом такого близкого человека, кроме родителей, но их она оберегала от своих откровений.
– Не угадала! – ответила Юлька.
Она достала из холодильника бутылку шампанского. Сегодня было двадцать девятое декабря, и Кирилл подготовился к грядущему празднику, купив десять бутылок игристого напитка и уложив их в холодильник.
– Будешь? – спросила она, демонстрируя бутылку.
– Давай! – согласилась Кара. – Так по какому случаю встреча?
– Он в командировке, и мама передала с ним подарки для меня на Новый год, только и всего.
– А ты разволновалась! – кивнула Карелия. – Ночь не спала и извелась вся!
– Ну, есть немножко, – пробормотала Юлька.
– А честнее? – не поверила Кара.
Юлька открыла шампанское, без взрывов и моря пены, посмотрела на Карелию и призналась, простонав:
– А честнее – по полной программе!
Она достала высокие бокалы, порезала яблоко, разложила на тарелке, разломала, выложив на другую тарелку, дежурную шоколадку, разлила по бокалам шипучий напиток.
– Я не хочу его видеть! И ужасно хочу! Я соскучилась, я тоскую по нему, он снится мне каждую ночь! Я приняла решение: дружеский тон, как раньше, и никаких намеков на то, что произошло! Ничего не было, точка! Но мне плохо, тошно! Страшно! Я не знаю, что делать, Кара!
– Ну, для начала выпить, – спокойно ответила та и подняла свой бокал.
Юлька быстро села за стол напротив нее, они чокнулись, отпили шампанского, и Юлька уставилась на Карелию в ожидании совета.
– Что ты так на меня смотришь, девочка? – усмехнулась Кара. – Я не знаю, что тебе сказать. Дай мне сигарету, у Кирилла где-то должны быть.
Юлька удивилась – Карелия не курила вообще, – встала и взяла из ящика пачку дорогих сигарет. Кирилл и Юлька не курили, но сигареты в доме держали на всякий случай, для себя, если вдруг настроение такое, или для гостей.
Карелия закурила, выпустила дым и посмотрела на Юльку. У Юльки внутри что-то екнуло – взгляд женщины был странным, печальным, словно она вспомнила о старой боли. Юлька никогда раньше не видела, чтобы Карелия так смотрела.
– Я любила только одного мужчину в своей жизни, – грудным, полным сдерживаемой застарелой боли голосом сказала она, – отца Кирилла. Я любила его до одури, до умирания! Он был старше меня на двадцать пять лет и так же, как твой Илья, считал, что все несерьезно, что девочка заигралась, а он не имеет права на эту любовь. Господи, как же я страдала!
– Кара-а! – протянула Юлька, жгуче сочувствуя.
– Что Кара? – усмехнулась она. – Я не похожа на женщину, которая может страдать от любви? Это я теперь такая, а тогда была моложе тебя нынешней и любила как сумасшедшая!
– Но… – сделала попытку возразить Юлька.
– Это ты о том, что я все-таки вышла за него замуж? – перебила ее Карелия. – Вышла! И все годы, что мы прожили вместе, я была самой счастливой женщиной на земле! Каждую минуту!
– Он решился, понял? – спросила Юлька.
– Нет, не он. Артур был очень порядочным мужчиной. Он не мог себе позволить такое счастье. Мучился, страдал ужасно, потому что я была его единственной любовью. Когда я призналась Артуру в своем чувстве, он сказал: «Нам нельзя, девочка. Для меня это великое, нежданное счастье, но я сломаю тебе жизнь, если разрешу себе его». Я прорыдала три дня подряд, понимая, что он окончательно все решил. А потом подумала – нет! Ни за что не откажусь от своей любви и Артуру не позволю! Пришла к нему домой с чемоданчиком и заявила с порога: «Никуда не уйду! Можешь меня убить, это единственный твой шанс от меня отделаться. Других я тебе не дам!»
– И он принял тебя? – потрясенным шепотом произнесла Юлька.
– Он встал передо мной на колени, обнял мои ноги и плакал от счастья. Мы прожили десять лет. Единственных счастливых десять лет моей жизни. Через пять лет у нас родился Кирилл. Муж так любил меня, так оберегал от всего, он был настоящий рыцарь и превратил нашу жизнь в каждодневный праздник. Артур умер от рака. Он умирал в страшных мучениях, долго, но шутил и улыбался, стараясь подбодрить меня до последней своей минуты. Последние месяцы жизни он лежал в больнице и уже не мог вставать и двигаться. А я, знаешь, выносила за ним утку, шла по больничному коридору и думала: «Господи, какая я счастливая! Я самая счастливая женщина на свете! У меня есть такая любовь и такой мужчина!» Вот как! Налей! – жестко велела Карелия.
Потрясенная услышанным, Юлька налила шампанское, оно поднялось пенной шапкой в бокалах и перелилось на стол. Карелия взяла салфетку, вытерла лужицу, ножку бокала, отпила половину без всяких слов, посмотрела на девушку в упор:
– Если ты действительно его любишь, если знаешь, чувствуешь, что этот мужчина любит тебя, – борись! Не отдавай свое счастье обстоятельствам, людям, пустому мещанскому непониманию и глупостям! Вопреки всему: чужим мнениям, своим и его страхам! И пусть не поймут родные и друзья – не отдавай! Прости ему то, что он тебя отверг и не принял твоих чувств, прости и не смей отдавать никому, даже ему самому со всеми его «благородными» побуждениями и «правильными» мыслями, с его желанием защитить тебя от непонимания близких людей!
Карелия допила одним глотком шампанское, поставила на стол бокал, посмотрела в него, задумавшись, улыбнулась и весело сказала:
– А лучше не слушай меня! И делай так, как считаешь нужным! Может, он не стоит твоей любви! Забудь, что я тебе здесь наговорила, ведь это только мой опыт.
Юлька собралась ответить, но ее перебил звонок в дверь.
– Ну вот и герой твоего романа, как я полагаю! – произнесла Карелия. – Иди, открывай, и поменьше эмоций!
ИЛЬЯ
Илья постоял перед дверью, поднял руку, чтобы позвонить, но в последний момент остановился. Он волновался – кто его знает, захочет ли вообще она с ним разговаривать?
Адорин решительно нажал кнопку звонка. Захочет, не захочет – чего гадать, посмотрим!
Юлька распахнула ему дверь.