— Алекс, — еле выговорила она и какое-то время больше не в силах была ничего произнести.
— Линн? Это ты? Все в порядке? Ты в порядке? — В его голосе слышалась тревога.
— Я — да. Но у меня только что произошел ужасный разговор с Элен. Алекс, она сказало, что Брилл умер.
— Подожди минутку, я тебя плохо слышу.
До нее донесся скрип отодвигаемого стула, затем через несколько секунд шум поутих.
— Вот теперь лучше, — произнес Алекс. — Я не расслышал, что ты сказала. В чем проблема?
Линн почувствовала, что теряет над собой контроль.
— Алекс, тебе нужно немедленно поехать к Бриллу. Только что звонила Элен. Случилось нечто ужасное. Она говорит, что Брилл мертв.
— Что?
— Я знаю, это невероятно. Она говорит, что он лежит на полу в кухне и там всюду кровь. Пожалуйста, поезжай туда и разберись, что происходит. — Слезы текли у нее по щекам.
— Элен там? В доме? И она говорит, что Брилл мертв? Господи Иисусе!
Линн подавилась рыданьем:
— Я тоже не могу это себе представить. Пожалуйста, Алекс, просто езжай туда и выясни, что случилось.
— Ладно, ладно. Я уже еду. Послушай, может, он просто ранен? Может быть, она все не так поняла?
— Похоже, у нее нет никаких сомнений.
— Но ведь Элен — не врач. Не так ли? Послушай, повесь трубку. Я перезвоню тебе, когда туда доберусь.
— Я не могу в это поверить. — Теперь ее душили слезы, превращая слова в судорожные всхлипывания.
— Линн, постарайся успокоиться. Пожалуйста.
— Успокоиться? Как я могу успокоиться? Мой брат умер.
— Мы этого пока не знаем. Линн, детка, ты должна думать о себе. Истерика не поможет Бриллу, что бы там ни случилось.
— Ты только поезжай туда, Алекс, — уже кричала Линн.
— Я уже еду.
Перед тем, как прозвучал отбой, Линн услышала шаги Алекса. Никогда ей так не хотелось, чтобы он был рядом. И еще она хотела очутиться в Глазго, рядом с Бриллом. Как бы они ни ругались, он был ее братом по крови. Но ей не нужно было напоминать о ее беременности. Она не собиралась делать ничего такого, что повредило бы ребенку. Тихо застонав, она вытерла слезы и постаралась улечься поудобнее. «Господи, умоляю тебя, пусть Элен окажется неправа».
Алекс не помнил, когда он ехал быстрее. Было чудом, что он добрался до Берсдена, ни разу не заметив в зеркале заднего вида синюю мигалку дорожной полиции. Всю дорогу он твердил себе, что это какая-то ошибка. Брилл не мог умереть… так скоро после Зигги. Конечно, ужасные совпадения случаются. Они — хлеб газетчиков и телевизионщиков. Но такое случается с другими. По крайней мере, так было до сих пор.
Его страстная надежда начала рассеиваться, едва он свернул на тихую улочку, где жили Брилл с Элен. Тротуар перед домом занимали сразу три полицейские машины. На мостовой сверкала огнями «скорая помощь». Плохой признак. Если бы Брилл был жив, «скорая помощь» давно бы с ревом укатила его в ближайшую больницу.
Алекс остановил автомобиль рядом с крайней полицейской машиной и побежал к дому. Но в конце дорожки путь ему заступил мощный констебль в ярко-желтой куртке.
— Чем могу вам помочь, сэр? — произнес он.
— Там мой шурин, — проговорил Алекс, устремляясь мимо. Констебль схватил его за руку, решительно не пуская внутрь. — Пожалуйста, пропустите меня. Дэвид Керр… я женат на его сестре.
— Извините, сэр, но сейчас никто не может туда пройти. Это место преступления.
— Но как же Элен? Его жена? Где она? Она позвонила моей жене…
— Миссис Керр в доме. Она в полной безопасности.
Алекс обмяк. Констебль ослабил хватку.
— Послушайте, я точно не знаю, что там произошло, но знаю, что Элен нуждается в поддержке. Неужели нельзя вызвать по рации ваше начальство и пропустить меня внутрь.
Констебль заколебался:
— Как я уже сказал, это место преступления.
Алексом овладело раздражение.
— И так вот вы обращаетесь с жертвами преступления? Изолирует их от родных?
Полицейский с обреченным видом поднес рацию ко рту. Он чуть отвернулся от Алекса, продолжая преграждать ему вход в дом, и что-то забормотал в мембрану. Рация быстро защелкала в ответ. После краткого приглушенного разговора он снова обернулся к Алексу:
— Могу я увидеть какой-либо документ, подтверждающий вашу личность, сэр?
Алекс вытащил бумажник и достал оттуда водительские права. Слава богу, они у него были новые, с фотографией. Он протянул их констеблю. Тот внимательно их изучил и с вежливым кивком вернул назад:
— Если вы пройдете к дому, сэр, мой коллега из уголовного розыска встретит вас у двери.
Но Алекс уже торопливо проскочил мимо него. Ноги не то чтобы не слушались его, но были какими-то чужими. Едва он приблизился к двери, как она распахнулась, и появившаяся на пороге женщина лет тридцати окинула его усталым циничным взглядом, словно запоминая его лицо.
— Мистер Джилби? — сказала она, отступая на шаг, чтобы он мог войти.
— Совершенно верно. Что случилось? Элен позвонила моей жене. У нее создалось впечатление, что Брилл мертв.
— Брилл?
Алекс вздохнул, злясь на собственную тупость:
— Это его прозвище. Мы были друзьями со школы. С Дэвидом. Дэвидом Керром. Его жена сказала, что он умер.
Женщина кивнула:
— Мне жаль это вам сообщать, но мистер Керр признан мертвым.
«Господи Иисусе! — подумал он. — Какая странная манера выражаться».
— Я не понимаю. Что произошло?
— Еще рано что-либо утверждать, — сказала она. — Выглядит это так, будто он был заколот. На задней двери имеются следы взлома. Но вы понимаете, что на данном этапе я мало что могу сообщить.
Алекс провел ладонью по лицу.
— Это ужасно. Господи, бедный Брилл. Как такое могло с ним случиться? — Он покачал головой, растерянный, не в силах до конца осознать происшедшее. — Все это кажется каким-то нереальным. Господи боже. — Он глубоко вздохнул. Позднее у него будет время разобраться со своими чувствами. Линн послала его сюда не для этого. — Где Элен?
Женщина распахнула внутреннюю дверь:
— Она в гостиной. Если хотите, можете к ней пройти. — Она посторонилась и молча наблюдала, как Алекс, минуя ее, сразу направился в комнату, выходившую окнами на палисадник перед домом. Элен всегда необычайно торжественным тоном с некоей претензией произносила слово «гостиная», и они с Линн между собой постоянно над этим посмеивались. Теперь Алекс винил себя за это. Он толкнул дверь и вошел туда.
Элен сидела на краешке одного из своих огромных кремовых диванов. Она сгорбилась, как старушка. Когда он вошел, Элен подняла голову, и ее опухшие глаза показались ему озерами, полными невыносимой муки. Длинные темные волосы всегда аккуратной Элен спутались и повисли вдоль лица, одна длинная прядь прилипла к щеке. Одежда была мятой. Как же переменилась эта всегда шикарная парижанка! Она умоляюще протянула к нему руки и надтреснутым голосом произнесла:
— Алекс.
Он быстро пересек комнату и, сев с ней рядом, обнял ее за плечи. Он не помнил случая, чтобы находился так близко к ней. Обычно их приветствия ограничивались легким соприкосновением рук и воздушным поцелуем. Его удивило, каким упругим и мускулистым оказалось ее тело, и сам удивился тому, что заметил это в такой момент. Потрясение подействовало на него странным образом, превратив в какого-то чужого ему самому человека.
— Мне так жаль, — произнес он, понимая, как бессмысленны все слова.
Элен, изнемогшая от горя, прислонилась к нему. Алекс вдруг заметил, что женщина-констебль скромно сидит в углу, и подумал, что, должно быть, она принесла сюда стул из столовой. Ясно: несмотря на страшную утрату, уединения Элен не дождется. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что ей придется столкнуться с тем же недоверием, которое измучило Пола после смерти Зигги.
— У меня ощущение, что я в каком-то страшном сне. И мне так хочется проснуться… — устало проговорила Элен.
— Ты все еще в шоке.
— Я не знаю, что со мной. И где я. Все кажется каким-то нереальным.
— Я тоже не могу в это поверить.
— Он просто лежал там, — тихо продолжала Элен. — Весь залитый кровью. Я дотронулась до его шеи, посмотреть, есть ли пульс. Но, знаешь, я постаралась не запачкаться его кровью… Разве это не ужасно? Он лежит мертвый, а я все думаю о том, как они едва не упекли вас четверых в тюрьму только потому, что вы пытались помочь умирающей девушке. Поэтому я боялась, как бы кровь моего Дэвида не оказалась на мне. — Пальцы ее судорожно теребили и рвали платок. — Это ужасно. Я не в силах была прикоснуться к нему, потому что думала о себе.
Алекс успокаивающе сжал ее плечо:
— Это понятно. Наша история кого угодно напугает. Только никто не подумает, что ты причастна к убийству Брилла.
Элен хрипло откашлялась и бросила взгляд на женщину-полицейского:
— On parle francais, oui?
«Что за черт? Почему она хочет говорить по-французски?»
— Са va, — согласился Алекс, неуверенный, впрочем, что его французского хватит для понимания того, что Элен хочет ему сообщить. — Mais lentement.
— Хорошо. Буду говорить медленно, — сказала Элен по-французски. — Мне нужен твой совет. Ты понимаешь?
— Понимаю, — кивнул Алекс.
Элен передернулась:
— Мне самой не верится, что я думаю об этом сейчас. Но я не хочу, чтобы меня в этом обвинили. — Она вцепилась в его руку. — Я боюсь, Алекс. Я жена-иностранка. Я — подозреваемая.
— Я так не думаю. — Он попытался, чтобы его слова прозвучали убедительно и успокоительно, но никакого действия они на нее не оказали.
Она решительно кивнула:
— Алекс, есть одно порочащее меня обстоятельство. Очень порочащее. Раз в неделю я уезжала из дому одна. Дэвид считал, что я встречаюсь с подругами-француженками. — Элен сжала платок в комочек. — Я ему лгала, Алекс. Я ему изменяла.
— Ох, — выдохнул Алекс. «Это слишком для одной ночи», — подумал он, ему вовсе не хотелось выслушивать ее признания. Он никогда ее особенно не любил и плохо представлял себя в роли ее поверенного.