— А кто только что жаловался на усталость от обыденности. Вот он, глоток свежего воздуха!
— Во-первых, не жаловался, а заметил. Во-вторых, я хотел поменять свою точку зрения на мир, а не твою на меня. В-третьих, твое отношение изначально было глотком свежего воздуха. Боюсь, как бы не получился перебор, — выговаривает мне Эмиль, но в его глазах я вижу смех.
С улыбкой качаю головой и возвращаюсь к еде. Через какое-то время Эмиль заговаривает вновь.
— Далия, — привлекает он мое внимание, — в связи с тем, что ты мне сейчас сказала… Тебе не кажется, что следует задержаться в Эль? Приведешь мысли в порядок, подумаешь, где будешь жить и чем займешься.
Да уж, к брату я теперь точно не перееду. В хранилище возвращаться тоже нет ни малейшего желания.
— Пожалуй, я так и поступлю, — соглашаюсь, поразмыслив.
— Хорошо. Это было первое. Теперь второе, касательно твоего пребывания в моем доме.
Я приподнимаю брови в знак того, что внимательно его слушаю. Мне не терпится узнать, какие же аргументы он придумал за прошедшие два дня.
— Логично предположить, что у тебя может появиться желание с кем-нибудь поговорить, возможно, что-то обсудить, а знакомых здесь у тебя по-прежнему нет. Еще я думаю, тебе стоит посещать общественные места, а не вести затворническую жизнь. Я могу это организовать. Что скажешь?
Скажу, что к этому разговору он подготовился лучше, чем к предыдущему. Вслух я, конечно, говорю совершенно иное:
— Я с тобой согласна, и с благодарностью приму твою помощь.
Наконец услышав то, что хотел, Эмиль позволяет улыбке добраться и до глаз.
— Предлагаю тост, — произносит он, поднимая бокал. Я следую его примеру. — Давай выпьем за то, чтобы твое дальнейшее пребывание в моем доме оказалось исключительно приятным для тебя.
Сделав глоток, я невинно интересуюсь:
— Ты уже уволил Элини?
— Нет, — разочаровывает меня Эмиль, но тут же исправляется, — но с завтрашнего дня ее переведут на службу в другой дом.
— Почему только с завтрашнего? — продолжаю допрос.
— Я не столь самоуверен, как тебе кажется, поэтому не исключал вероятность получить от тебя отрицательный ответ на предложение остаться со мной. — С ним? — То есть в моем доме, — поправляется он, будто услышав мои мысли.
Что ж, раз так, то мое пребывание здесь, действительно, имеет все шансы стать приятным.
Былое воодушевление, с которым я выполняла свои обязанности на службе, исчезло вместе с проклятьем, и прежний энтузиазм при взгляде на горы книг и стопок писем теперь меня не охватывает. Это печально, поскольку в библиотеке мне придется проводить много времени. Однако одно положительное изменение, произошедшее после того, как камень потерял часть свойств, все же удалось обнаружить. Это открытие я совершила буквально пять минут назад, когда проезжала мимо любимой в детстве лавки. На душе потеплело, и нахлынули воспоминания о первом посещении. Я будто заново пережила те трепет, волнение и очарование, что испытала, войдя туда впервые. Лиэй через стекло освещала каждый предмет на стеллажах, превращая содержимое обычных полки в невероятную по красоте мозаику. Флаконы с чернилами горели в ее лучах как драгоценные камни. В воздухе ощущалась причудливая смесь запахов: бумага, кожа и какие-то высушенные травы. Этот аромат повергал почти в транс. Не могу сказать, сколько времени я рассматривала все это великолепное разнообразие, но внезапно кто-то загородил свет. Обернувшись, я увидела высокого темноволосого эльфа, его глаза имели настолько светлый оттенок голубого, что создавалось впечатление, будто они светятся. И в этих глазах я увидела улыбку.
Хозяин лавки был очень любезен и обходителен. Он спокойно выслушал мои пожелания и предложил несколько вариантов… чего? Очаровательно! Я, мельва, не помню, что покупала, но сдается мене, после общения именно с этим господином брюнеты на каком-то глубинном уровне вызывают у меня расположение. И, как показывает опыт, им нужно очень постараться, этого расположения лишиться. Например, Эмилю это до сих пор не удалось, при том, что некоторые его поступки раздражали меня сверх всякой меры.
— Это еще что такое! — внезапно восклицает водитель, притормаживая.
Я поворачиваюсь в его сторону и через лобовое стекло вижу причину незапланированной остановки. Какой-то автомобиль стоит посреди улицы, затрудняя движение. Представительного вида господин спокойно что-то спрашивает у бедолаги-водителя, находящегося в полуобморочном состоянии и вцепившегося в ручку своей дверцы. Получив ответ, эльф сначала помогает выбраться из салона своей спутнице, а потом легко, словно перышки, извлекает из багажника два огромных чемодана. Впрочем, с его комплекцией, вес он вряд ли чувствует.
Пара останавливается на тротуаре и о чем-то переговаривается.
— Кажется, у них сломалась машина. Может быть, предложим помощь? — предлагаю я своему водителю.
— Помощь? — недоумевает он.
— Мы можем их подвести, — поясняю я и выразительно гляжу на эльфа. Наконец, он понимает намек и выходит из машины.
Беседа выходит короткой: женщина сразу же согласно кивает, не дав своему спутнику сказать ни слова.
Не проходит и минуты, как незнакомцы оказываются на соседнем сиденье.
— Добрый вечер! — жизнерадостно приветствует меня эльфийка.
Ответить я не успеваю, потому что она тут же начинает сыпать благодарностями:
— Пригласить нас было так мило с вашей стороны. Мы с Лазарием вам очень признательны.
— Не стоит, — неловко отвечаю я, решив попустить приветствие. После столь длинного вступления незнакомки, оно будет выглядеть нелепо.
Я украдкой бросаю взгляд на мужчину. Он это замечает и степенно кивает. Его лицо абсолютно серьезно, только глаза смеются. Почему-то я тут же вспоминаю Эмиля. Странно, что не владельца лавки, о котором думала всего несколько минут назад.
От растерянности я даже не улыбаюсь господину Лазарию, более того, я самым возмутительным образом смотрю на мужчину в упор.
— Сетель, кажется, твой напор смутил нашу спасительницу, — обращается он к эльфийке.
— Действительно? — женщина, удивившись, как-то знакомо поднимает брови, а я отвечаю застенчивой улыбкой. — Ох, простите! Обычно, я не столь эмоциональна. Но меня можно понять: в нашей семье произошла катастрофа!
— Сочувствую, — учтиво отвечаю на жалобу госпожи Сетель.
— На самом деле, — вклинивается в разговор эльф, — мы еще не знаем, что на самом деле случилось.
— Ужасное, Лазарий! Случилось ужасное! — настаивает на своей версии его спутница. — Если бы у вас был взрослый сын, вы бы меня поняли.
Я в недоумении перевожу взгляд с женщины на мужчину и обратно.
— Моя супруга получила письмо от подруги, которое ее взволновало сверх всякой меры. Лично я считаю, что ничего страшного не произошло и не произойдет.
— Я мать, и такие вещи чувствую! Там все очень серьезно. Кроме того, у леди Траэль не тот характер, чтобы распускать пустые сплетни.
Леди Траэль? Знакомое имя.
Наверное, вид у меня сейчас настороженный, потому что господин Лазарий вновь пытается утихомирить жену.
— Сетель, наши семейные проблемы этой юной леди совершенно безразличны.
— Нет! — горячо восклицаю я, чем вызываю недоуменный взгляд супружеской четы, и спешу объясниться, — я хочу сказать, что это, конечно, не мое дело, но имя леди Траэль… Я знакома с этой дамой, и я согласна, она не сплетница, поэтому мне любопытно, какую же шокирующую новость она вам поведала.
Эльфийка спешит поделиться подробностями:
— О! Она уверяет, будто наш сын связался с совершенно неподходящей особой и ведет себя возмутительно.
Внутри у меня все неприятно сжимается. Я внимательно рассматриваю пару напротив, и с каждой секундой щекам становится все холоднее и холоднее. С чего я взяла, что родители Эмиля умерли? Титул ведь ни о чем не говорит, взять к примеру историю баронессы Авэн… Так, спокойно! Может, я все это себе придумываю!
— Извините, а вы сказали водителю, куда ехать?
— Да, мы назвали улицу, и этот милый юноша заверил, что вам по пути. Мы попросим остановить возле нужного дома, — сообщает госпожа Сетель.
Ее ждет сюрприз. Большой, можно сказать, огромный сюрприз! И как я еще не упала в обморок?
— Дорогая, вы так побледнели! — беспокоиться эльфийка. — Все в порядке?
— Да, благодарю.
— А вы нам не представились, — напоминает господин Лазарий.
— Меня зовут Далия.
— Далия? Какое необычное имя! — искренне восхищается женщина и тут же заваливает меня вопросами: — Вы не местная? Откуда вы родом?
— Я с севера, — отвечаю уклончиво, но правдиво. В моем мире этот ответ мог бы считаться абсолютной истиной.
— Давно ли переехали в столицу? — продолжает допытываться эльфийка.
— Не очень, — еще один обтекаемый ответ.
Я замираю в ожидании следующего вопроса, и мать Эмиля меня не разочаровывает. А я-то думала, что тягой к допросам он обязан отцу…
Автомобиль останавливается, и я, не дожидаясь помощи водителя, выбираюсь из салона.
— Уже приехали? — доносится женский голос из машины.
— Уже, — хмуро отвечает господин Лазарий.
Я добегаю до двери, которая предусмотрительно распахнута Изотеилом. Бросив взгляд через плечо, на пару, застывшую в начале дорожки, сообщаю дворецкому:
— Ужинать я не буду. Будьте любезны, устройте родителей Эмиля, как подобает, а после сообщите ему об их прибытии.
Отдав распоряжения вытянувшемуся по струнке эльфу, бегу к ступеням.
— Кажется, мне нужно еще раз перечитать письмо, — доноситься с улицы.
— А мне кажется, что тебе следовало с самого начало показать его мне, но ты заладила свое про тайну личной переписки и дурные привычки, оставшиеся после службы, — высказывается отец Эмиля.
— Какая милая девушка… — растеряно продолжает свой монолог эльфийка, не обращая внимания на мужа.
— Очень милая, — соглашается эльф, выделяя интонацией первое слово.